Проза 1870-х годов

Работа над "Войной и миром" была особенно мощным всплеском творческой энергии Толстого. Закончив роман, он какое-то время не мог заняться новыми художественными замыслами, оставляя их один за другим. К тому же в начале 1870-х гг. наступает вторая полоса увлечения педагогической деятельностью (первая была в конце 1850-х – начале 1860-х гг.). Л. Н. Толстой вновь открывает в Ясной Поляне школу для крестьянских детей, пишет "Азбуку" (в переработке "Новая азбука"), "Русские книги для чтения", где широко использует фольклор, древнюю и современную литературу, много переводит Эзопа, вводит сведения из истории, из естественных наук. На рассказах для детей, включенных в "Русские книги для чтения", уже выросло множество поколений русских людей, и каждое новое поколение, и последующие наши дети и дети наших детей все с тем же увлечением читают их и воспитываются ими, потому что это в своем роде классические, непревзойденные произведения искусства, лишенные дидактизма.

Автор выбирает, как правило, драматические ситуации, преподнося их своим маленьким читателям в форме повествования о том, "что было", но нравственное, учительское их воздействие оказывается чрезвычайно значительным. Таковы рассказы о животных ("Лев и собачка", "Пожарные собаки", "Слон", "Котенок", рассказы о Бульке), прославленные "Акула", "Прыжок", "Косточка", "Филиппок", "Кавказский пленник", сказка "Три медведя" и др. Толстой один, выпустив в свет "Новую азбуку" и четыре "Русских книги для чтения", создал по сути дела целую литературу для детского чтения, свод таких высоких по своим художественным достоинствам произведений, которые живут до сих пор.

Позднее, уже в 1880-х гг., из этого опыта вырастут не менее знаменитые "Народные рассказы", потребовавшие от автора громадных усилий в работе над языком, в стремлении к тому, чтобы все было "красиво, коротко, просто и, главное, ясно". Л. Н. Толстой мысленно ставил перед собой "цензуру дворников, извозчиков и черных кухарок", как он говорил, т.е. восприятие простых людей из народа.

Нравственные же цели, определенные им при разработке своей педагогической системы, были исключительно велики: во-первых, спасти новых Пушкиных и Ломоносовых, которые, по словам Толстого, буквально "кишат в каждой школе", и, во-вторых, создать "университет в лаптях", потому что крестьянские дети, прошедшие ученичество, могут учиться, совершенствоваться и, главное, учить других. Более 20 лет спустя, в романе "Воскресение" (1899) писатель создал образ Набатова, крестьянина, поставившего своей целью просвещение темного люда и благодаря таланту и упорству ставшего сельским зрителем, что доставляло массу хлопот властям, так как он примкнул к революционному движению.

"Анна Каренина": религиозно-философская идея в романе, русская жизнь под полемическим ударом автора

В 1870 г. возникает замысел романа "Анна Каренина". Судьба светской женщины, "потерявшей себя", супружеская измена и все последствия, вытекающие из этого события, – такова была первоначальная мысль будущего гениального произведения. Энергичная работа начинается лишь в 1873 г., рамки идей, как всегда, расширяются, появляются новые персонажные линии, осложняющие сюжет: Левин – Кити, Облонский – Долли; возникает, по словам Толстого, "роман широкий, свободный", включающий в себя разнообразные вопросы современности. Произведение выходит в громадное пространство философских, религиозных, нравственных проблем. Они будут сконцентрированы в эпиграфе к роману: "Мне отмщение, и Аз воздам". Героиня, обаятельная, незаурядная, одаренная женщина обречена. Однако люди и высший "свет" не вправе судить ее так же, как она не вправе наказывать Вронского своей смертью. Все совершается по воле Божией, и нарушение его заповедей карается только им, но через самого человека. Трагический исход "Анны Карениной" как бы отрицает финал "Войны и мира" со счастливым материнством Наташи Ростовой.

Новый роман Толстого, законченный в 1877 г., отмечен сумрачным, драматическим колоритом. Центральная героиня погибает, смерть ее ужасна. На грани гибели и тоже в смертельном тупике оказывается и Левин. "Счастливый семьянин, здоровый человек, – пишет Толстой, – Левин был несколько раз так близок к самоубийству, что спрятал шнурок, чтобы не повеситься, и боялся ходить с ружьем, чтобы не застрелиться".

Анна переступает нравственный, христианский закон в отношении Вронского, детей; Левин ведет жизнь, в которой не видит смысла, и только случайная реплика крестьянина о Фоканыче, мужике его же деревни: "Он для души живет. Бога помнит", – вдруг освещает ярким светом путь впереди, открывает возможность выхода из тупика.

Уже в самой композиционной системе романа заложено ощущение смятения: кошмар, который преследует Анну и Вронского, начинается в первый же момент встречи героев на ночном вокзале железной дорог и, и то же зловещее видение возникает в финале в гаснущем сознании героини в момент мучительного ухода из жизни. В центре корпуса романа (часть четвертая) появится тот же сквозной образ преследующего ее кошмара: страшный старик, делающий что-то с черным мешком (этот образ видит и Вронский). В. В. Набоков в романе "Пнин" и в лекциях по русской литературе, которые читались им американским студентам, заметил: время Вронского и Анны настолько насыщено внутренним напряжением и драматизмом, что уходит далеко вперед по сравнению с временем Левина и Кити, хотя у Толстого такие несоответствия встречаются очень редко, поскольку он всегда точен в изображении последовательности описываемых событий.

Если замысел "Войны и мира" был посвящен прошлому, достаточно далекому, то романные события в "Анне Карениной" впервые воспроизвели в художественном вымысле настоящее. В авторской позиции давала себя знать острая полемическая направленность: резкой критике подвергалось светское общество, бюрократическая система в высших ее звеньях, живым олицетворением которой стал Каренин, ограниченность аристократии, русского офицерства, бездушное лицемерие мнимо религиозных энтузиастов (графиня Лидия Ивановна). Автор схватил острый переломный момент русской жизни – замену крепостничества после реформы 1861 г. стихией буржуазного предпринимательства. Писатель дал знаменитую "формулу" наступившей новой эпохе, высказанную в реплике Константина Левина: "У нас все переворотилось и только еще укладывается..."

Имея в виду признание Толстого о том, что в "Анне Карениной" он любил "мысль семейную", нередко так и определяли центральную идею романа. Между тем по своей проблематике – это многоплановое романное полотно, включившее в себя самые острые, самые болезненные проблемы русской жизни. Позднее, занятый поисками нового замысла, Толстой вспомнит "Анну Каренину": хотелось писать, по его словам, "роман широкий, свободный, вроде “Анны Карениной”, в который без напряжения входило бы все, что кажется мне понятым мною с новой, необычной и полезной людям стороны".

Современная критика тщетно пыталась понять и истолковать роман. Только Достоевский первым в "Дневнике писателя" точно определил его значение, сказав: "“Анна Каренина” есть совершенство как художественное произведение" – и добавив, что с ним ничто подобное в европейской литературе "в настоящую эпоху не может сравниться". Глава русских передвижников Н. И. Крамской, создавая портрет Толстого как раз в пору напряженной работы над "Анной Карениной", беседовавший с ним во время сеансов, заметил в одном из писем: "...на гения похож".