Проблемы периодизации социальной работы
В связи с тем что в мире существует огромное количество вариантов периодизации общественной помощи, проблематично создать какую-либо универсальную периодизацию, пригодную одновременно и для России, и для зарубежья. Кроме того, периодизацию в России невозможно подвести иод общий знаменатель в связи со сменой после Великой Октябрьской социалистической революции и событий 1991 г. идеологии. Поэтому мы ознакомимся с наиболее известными периодизациями в исследуемой области.
Алексей Данилович Стог в 1818 г. предложил первую известную периодизацию общественного призрения в России в книге "Об общественном призрении". В основе периодизации А. Д. Стога лежит диахронический подход.
А. Д. Стог выделяет пять основных периодов общественного призрения в России: первый период – 998 г. – XIV в.; второй период – XIV–XVII вв.; третий период – 1701 – 1775 гг.; четвертый период – 1776–1801 гг.; пятый период – 1801–1818 гг.
Периодизация А. Д. Стога связывается с мерами правительства в области общественного призрения.
Вторую периодизацию предложил также дореволюционный теоретик Евгений Дмитриевич Максимов в груде "Историческое обозрение мер правительства по устройству общественного призрения в России"[1]. В целом Е. Максимов следует периодизации, предложенной А. Стогом. Е. Максимов впервые ставит вопросы о более ранних формах помощи, существовавших у славянских племен до принятия христианства, и учитывает новые реалии времени.
Интересные варианты периодизации предложили дореволюционные теоретики Владимир Иванович Герье и Аркадий Иванович Якобий. Оба исследователя считали, что в основу периодизации должны лечь крупные пандемии, поскольку именно они способствуют возникновению новых форм и способов помощи. В частности, В. И. Герье выделял три формы общественного призрения: милостыня, богадельня, попечительство. Следовательно, и периодов он выделял три, в соответствии со временем появления и закрепления в общественной практике указанных форм.
Проблемы периодизации волнуют также и современных исследователей социальной работы. Наиболее интересные периодизации представлены в работах Евдокии Ивановны Холстовой, Ларисы Викторовны Бадя, Александры Сергеевны Сорвиной, других ученых-исследователей московских вузов.
Однако мы будем следовать периодизации, разработанной на кафедре истории, теории методов социальной работы РГСУ иод руководством ученика В. И. Жукова профессора Михаила Васильевича Фирсова.
Периодизация истории социальной работы в России
1. Архаический период – до X в.
2. Период княжеской и церковно-монастырской поддержки – с X по XIII в.
3. Период церковно-государственной помощи – с XIII до конца XVII в.
4. Период государственного призрения – с начала XVIII до второй половины XIX в.
5. Период общественного и частного призрения – со второй половины XIX до первой четверти XX в.
6. Период государственного обеспечения – с 1917 по 1991 г.
7. Период профессиональной социальной работы с начала 1990-х гг. по настоящее время.
Подобные периодизации можно составить но любой зарубежной стране. Как показал анализ, все зарубежные страны прошли аналогичные этапы развития форм помощи. Разница во временных рамках составляет от 50 до 100 лет.
В основе мировой периодизации помощи лежит институциональный подход.
Периодизация мировой истории социальной работы
1-й период – от VII в. до н.э. до IV в. н.э.
2-й период – IV–XVII вв.
3-й период – XVII–XIX вв.
4-й период – с конца XIX в. по настоящее время.
В первый период мировой истории социальной работы преобладает родовая система помощи и поддержки, осложненная социокультурной стратификацией языческих государств до формирования христианской парадигмы помощи. Во второй период система помощи развивается в рамках мировых конфессий; в третий период происходит изменение системы помощи в связи с развитием капиталистических отношений в большинстве развитых государств, пятый период характеризуется многообразием подходов к социальной работе как к механизму реализации государственной социальной политики.
Подводя итоги сказанному, можно сделать некоторые выводы.
Во-первых, изучение истории социальной работы сегодня как никогда актуально.
Во-вторых, у всех народов планеты существуют сходные представления о нравственности, морали, милосердии, благотворительности, и в своих архетипичных выражениях этические ценности в целом практически идентичны славянским.
В-третьих, необходимо учитывать тот факт, что в странах, где развитие социальной работы и благотворительности не носило, как в России, дискретного характера, накоплен определенный опыт в решении проблем нуждающихся через систему создания подходящих социальных условий, развивающих потребность человека в творчестве, в вопросах самообеспечения и самореализации. При этом культивируется мнение о благотворительности как явлении, порождающем инфантилизм, ненасытность и безынициативность.