Проблема идентичности экспериментальных условий

В экспериментах и с научными, и с практическими целями предполагается сравнение экспериментальных и контрольных условий, которые мыслятся экспериментатором в качестве эквивалентных для разных испытуемых. Однако это предположение об эквивалентности ситуаций, если мы рассматриваем одно и то же условие, может оказаться ошибочным. Испытуемый активен в построении им образа ситуации, а разные испытуемые характеризуются разными образами мира [Леонтьев, 1975; Смирнов, 1985].

Задать один и тот же уровень НП, даже если речь идет о восприятии испытуемыми, казалось бы, одного и того же признака или воздействия, довольно сложно. Разные люди реагируют на одни и те же описания ситуаций по-разному уже в силу "внешних" характеристик (богатые — бедные, красивые — некрасивые, толстые — худые и т.д.), их социальных ролей или статуса.

Понимание участниками исследования (испытуемыми) ситуаций, заданных, например, в вербальных дилеммах, когда от испытуемого требуется выбор альтернатив или оценка происходящего, зависит от интеллекта, проницательности испытуемого, от его личностных ценностей и смыслов.

Экскурс 4.8

В исследовании Корниловой и Кондратчика |1993| юристам (студентам, преподавателям, экспертам-следователям) предъявлялись вербальные задачи, построенные как ситуации выбора возможных действий Президента Советского Союза. Испытуемые (студенты, преподаватели, практики) должны были правильно найти решение: то, которое они посоветовали бы — как эксперты — в качестве выхода из сложившейся трудной ситуации. При этом предполагалась опора на использование знаний Закона, который в это время широко обсуждался в средствах массовой информации (как первый закон о полномочиях президента). Оказалось, что юристы имели преимущество в правильности принятия решений (о возможных действиях президента) только в легких задачах. Для средних и трудных задач не фактор профессиональной принадлежности, а индивидуальные особенности мышления оказались ведущими в том, попадал ли испытуемый в группу успешно или неуспешно принимающих решения.

Одна и та же ситуация (вербальная задача) оказывалась в этом исследовании разной по смыслу не только потому, что одни выборки — юристов — были профессионально знакомы с законом, а выборки неюристов не могли полагаться на профессиональные схемы размышлений. Во-первых, испытуемыми могла по-разному пониматься проблема, которую нужно решать. Так, в задаче со сценарием бойкота совместных заседаний одной из двух палат Верховного Совета задачей Президента является нормализация деятельности законодательного органа страны. Но эту задачу видели далеко не все испытуемые. Часть из них фиксировалась на обсуждении той частной проблемы (предполагаемого закона), из-за которой возник конфликт, задачу же нормализации деятельности Верховного Совета действиями Президента они вообще упускали.

Во-вторых, многие варианты возможных действий Президента не принимались во внимание испытуемыми по принципу "такого не может быть, потому что не может быть никогда" или "наш Президент не таков, чтобы мог выбрать такое решение". Итак, возможности мышления и личностные ценности существенно определяют восприятие человеком одной и той же ситуации, делая ее различной для разных людей.

Если эти психологические реалии изучаются на материале вербальных задач, как в приведенном примере, то имеет место искусственный эксперимент, поскольку в нем моделируется вид деятельности (эксперта-советчика в приведенном примере), по отношению к которой рассмотрены изучаемые базисные процессы.

Экспериментальная модель — создаваемая в эксперименте ситуация, позволяющая устанавливать связь между независимой и зависимой переменными.

В любых экспериментах, где речь идет о представленности в ЭМ прогнозируемых реальных ситуаций, именно восприятие их конкретными испытуемыми вносит существенные контексты неидентичности понимания, связанного с субъективным образом мира и человека в нем, а значит, и неравенства одного и того же уровня ПП для разных людей.