Признаки и состав экологического права
Оригинальность и самостоятельность отрасли права в общей системе права увязывается обычно с наличием своего предмета правового регулирования. Если есть специфический предмет правового регулирования (специфические общественные отношения, на упорядочение которых направлены нормы права), значит, есть и самостоятельная отрасль права (при наличии специфического метода регулирования)[1]. Экологические правовые нормы направлены на упорядочение, на решение имеющих большое значение общественных отношений. Они весомы как количественно, так и качественно.
Сердцевиной регулируемых экологическим правом общественных отношений являются общественные отношения в области взаимодействия общества, людей и природы. Они, безусловно, обладают спецификой – возникают, изменяются и прекращаются по поводу охраны окружающей среды и рационального использования природных ресурсов. Такого рода отношения не регулируются ни одной другой отраслью права. Как и многие другие регулируемые правом общественные отношения, экологические отношения носят производственный, социальный характер – может быть, даже более рельефно выраженный, чем в других отраслях права. Дело в том, что наибольшим загрязнителем окружающей среды является производственная сфера деятельности человека, когда в процессе труда человек является главным участником антропогенного загрязнения среды.
Это определяющее воздействие человека на всю среду, собственно и подвергаемое правовому регулированию, во многом зависит от состояния технологической и государственной дисциплины, нравственного и правового климата в обществе, включенности экологического фактора в систему моральных и материальных ценностей общества. Сами цели использования и охраны окружающей среды предполагают, прежде всего, обеспечение природного благополучия людей, создание природных условий их добротной жизни.
Экологическое право включает природоресурсное право, которое регулирует использование и охрану отдельных частей природы. Оно призвано обеспечивать охрану и рациональное использование земли, ее недр, вод, лесов, животного мира и атмосферного воздуха. В совокупности природные ресурсы составляют окружающую нас природную среду, но она не является простой арифметической суммой всех природных ресурсов, а качественно новым их состоянием – окружающей человека природной средой.
Природоресурсное право возникло раньше экологического права: прежде общество на первое место ставило задачи природопотребления, поэтому природоресурсные отрасли и получили более раннее и полное развитие. Например, в начале XX в. земельное право начало отпочковываться от гражданского права и уже в 1910-е гг. преподавалось отдельно от него в ряде учебных заведений России. В 1920-е гг. с социализацией, а затем и национализацией земель земельное право получило все права самостоятельной отрасли советского права.
Второй частью экологического права считается природоохранное право. Ее появление обусловлено тем, что со временем, во второй половине XX в. стали ясны неполнота, недостаточность лишь природоресурсного подхода. Невозобновляемость многих природных ресурсов, их связанность между собой обусловили необходимость абстрагирования от каждого из них, перехода к более общему явлению и феномену – окружающей среде. Неминуемым стало обобщение и включение регулирования общественных отношений по поводу охраны и использования природных ресурсов в регулирование охраны всей окружающей среды. Отрасли природоресурсного права становятся подотраслями экологического права, его составными частями.
Третью часть экологического права составляют нормы других отраслей российского права, которые также в определенной степени "работают" на регулирование экологических отношений. Трудно найти отрасль права и законодательства, которая в той или иной мере не обслуживала экологическое право. Это – конституционная, гражданская, финансовая (налоговая, бюджетная), административная, трудовая, уголовная, процессуальная и иные отрасли российского права.
В этой связи обращает на себя внимание то, что наша позиция о комплексном характере экологического права, состоящего из природоохранного и природоресурсного права, не является единственной в профессиональном юридическом сообществе. Ряду ученых она представляется дискуссионной, поскольку в названии "экологический" им видится лишь природоохранный аспект. Особенно трудно воспринимается ими включение в экологическое право земельного, лесного, водного права. А в какую отрасль права могут быть включены земельное, водное, лесное право? Если считать объектом регулирования экологического права отношения общества и природы, а земля, воды, леса являются частью природы, то естественным является включение их регулирования, как и регулирования других природных ресурсов, в экологическое право.
Считать регулирующие их в настоящее время отрасли права самостоятельными? В принципе это возможно, но приведет к еще более детальной градации российского права на отрасли, подвергнет их еще большему риску смешения с другими отраслями российского права. Понимание экологического права как сложной и комплексной отрасли права, состоящей из природоохранной и природоресурсной части, позволяет видеть в них общий предмет, методы и не разделять искусственно природоохранение и природопользование.
Эти взгляды, обладая некоторыми доводами, имеют право на существование, мы же остаемся при своих позициях, обосновываемых в настоящей главе и позволяющих отстаивать самостоятельность сложносоставной, комплексной суперотрасли под названием "экологическое право", ее публично-частный характер, отграничение от иных отраслей права. Необходимость вычленения экологического права из системы российского права обусловливается, по большому счету, нарастанием антагонистического противоречия между экономикой и экологией – между производством и потреблением материальных благ, с одной стороны, и природными условиями, обстоятельствами жизни человека, с другой. Это противоречие усугубляется мировыми финансовыми и экономическими кризисами, попытками передела мира между группами стран.
При этом само производство во многом зависит от добычи и потребления полезных ископаемых, степени рационального либо хищнического использования других природных ресурсов, в чем обнаруживаются их диалектическое единство и борьба противоположностей, которые настоятельно требуют уравновешивания с помощью самостоятельной автономной отрасли права и его специфических правовых институтов.
Попытки передела мира из-за минеральных ресурсов и возрастающее значение энергоресурсов выдвинули на повестку дня предложения о признании, формулировании энергетического права, призванного решать проблемы и регулировать отношения, связанные с обеспечением сохранности, разведки, добычи, транспортировки, купли-продажи, распределения, потребления, защиты энергоресурсов. В МГУ издается журнал "Энергетическое право", преподаются спецкурсы, проводятся исследования и научно-практические конференции на эти темы. Предмет регулирования здесь, безусловно, не только и не столько экологического, сколько гражданского права (имущественные отношения при гражданском обороте вещей, ставших таковыми после извлечения из природной среды), международного права (при заключении межгосударственных договоров об энергоресурсах) и др.
Но, подпадая под предметы регулирования других основных традиционных отраслей права, достаточно ли набора этих актуальных объектов регулирования для образования новой самостоятельной отрасли российского права? Можно оставить это на усмотрение сторонников энергетического права, но совершенно очевидно, что отношения общества и природы, окружающей среды не должны пересекаться с проблемами энергетического права, поглощаться ими. До тех пор, пока полезные ископаемые и другие природные ресурсы и объекты не потеряли своей связи с природой, не извлечены из природной среды, они регулируются природоресурсным, природоохранным, то есть экологическим правом. Только потеряв свое место в окружающей среде, став объектами гражданско-правовых, административных и иных неэкологических отношений, они подвергаются регулированию методами иных отраслей права, включаются в их системы, охватываются их правовыми институтами.