Потребность в любви

На протяжении тысячелетий человечество пыталось ответить на вопрос о сущности любви. Согласно определению философского энциклопедического словаря (1989) любовь – это обращенность чувства и воли на другую личность, которая сопровождается стремлением "отдать себя" предмету любви и одновременно сделать его "своим", в пределе "слиться" с ним. Античные мыслители выделяли семь различных видов любви: Филию – дружескую любовь; Сторге – семейную любовь; Эрос – страстную любовь; Прагму – расчетливую любовь; Людус – любовь-игру; Манию – любовь-одержимость, собственническую любовь и Агапэ (каритас) – жертвенную любовь, заботу о благе другого, прототипом которой является любовь бога к человеку. Особенное значение придавалось любви-Эросу. "Эрос – великий гений, среднее между смертным и бессмертным, назначение коего быть посредником между людьми и богами. Пребывая посредине, он заполняет промежуток между теми и другими, так что Вселенная связана внутренней связью", – говорится в платоновском диалоге "Пир".

То, что человек нуждается в любви, которую нельзя свести только к сексуальным отношениям, подчеркивают многие современные авторы. "Секс – это потребность, Эрос – это влекущая нас сила. Суть Эроса заключается в том, что он манит нас за собой, в то время как секс подталкивает нас сзади. Эрос – это стремление достичь полноты отношений", – пишет экзистенциальный психолог Ролло Мей в книге "Любовь и воля" (1997).

По Э. Фромму, любовь нужна для того, чтобы защитится от тревоги и одиночества и достигнуть интеграции "Я". А. Маслоу разделяет дефицитарную любовь, основанную на отстаивании права собственности на другого человека и соответственно связанную с переживанием ревности, и бытийную любовь, которая утверждает автономную ценность личности любимого.

Любовь – многоликое чувство, и поэтому едва ли возможно выдержать строгие критерии научности при описании этого феномена. В качестве одного из продуктивных способов анализа потребности в любви можно предложить трехкомпонентную модель, разработанную американским психологом Робертом Стернбергом (1986). Его модель включает в себя три составляющие: сексуальное влечение, психологическую близость и ответственность за любимого и судьбу отношений (рис. 4.10).

Рис. 4.10. Трехкомпонентная модель любви Р. Стернберга

В соответствии с выраженностью каждого из компонентов в любовном чувстве Стернберг провел классификацию видов любви (табл. 4.2). Влечение – это опредемеченная в конкретном человеке сексуальная потребность (см. подпараграф 4.5 .1). Ответственность за инициацию, развитие и завершение любовных отношений тесно связана с такими характеристиками личности, как локус контроля (см. гл. 11) и уровень морального развития. Термин "близость" используется Стернбергом для обозначения целого веера потребностей: от потребности в физическом контакте до потребности в понимании и эмоциональном принятии – в широком смысле речь здесь идет о потребности в общении.

Таблица 4.2

Классификация видов любви но Р. Стернбсргу

Вид любви	Близость	Влечение	Ответственность
Симпатия	+	-	-
Страсть	-	+	-
Придуманная любовь	-	-	+
Романтическая любовь	+	+	-
Дружеская любовь	+	-	+
Слепая любовь	-	+	+
Полноценная любовь	+	+	+

Альтруистическая мотивация

В целом людям свойственно помогать ближним. Под альтруистическим поведением понимаются действия, направленные на поддержку других, реализующие конкретные виды помощи. Однако собственно альтруистическая мотивация является только одной из детерминант "помогающего поведения" наряду с другими мотивами, такими как потребности в социальной оценке, самоутверждении, чувство корпоративной чести, религиозное чувство и т.п. Параллельно существуют две концепции альтруистической мотивации. Сторонники первой признают альтруизм естественной составляющей природы человека: альтруизм существует, потому что полезен для выживания вида, считают они. Такой подход можно назвать "биологическим", ведь альтруистическое поведение по своей внутренней сущности понимается как тождественное "эгоизму вида". Суть второй концепции заключается в том, что альтруизм есть следование культурной норме и, таким образом, не может быть сведен к фактору прагматической полезности.

Одним из "биологически" мыслящих психологов является Р. Доукинс. Глобальной идеей концепции Доукинса выступает идея врожденного эгоизма: "Все, что эволюционировало, должно быть эгоистичным... Если мы обнаруживаем, что наше предположение неправильно, если мы видим, что человеческое поведение истинно альтруистично, тогда мы сталкиваемся с какой-то загадкой" (Dawkins R., 1977). Таким образом, автором утверждается неизменная подчиненность внешне альтруистических поступков эгоистическим побуждениям. Развитие этого взгляда представлено в теории Дж. Раштона (J. Р. Rushton, 1989), которая предполагает наличие "родственного отбора" (kin selection), т.е. способности людей отличать генетически сходных с ними других людей. Согласно этой концепции генетически сходные люди имеют возможность находить друг друга и обеспечивать взаимоблагоприятную окружающую среду через брак, дружбу, помощь или формирование социальных групп.

Несколько иной вариант подхода предлагает концепция реципрокного альтруизма Р. Триверса (R. L. Trivers, 1971). Согласно этой концепции проявление альтруистического поведения со стороны партнера по взаимодействию, в свою очередь, ведет к ответному альтруистическому акту, что генетически закреплено и, с точки зрения самого субъекта, служит выживанию вида. Примером такого подхода может служить теория Дж. Аронфрида (J. Aronfreed, 1973), согласно которой в основе альтруистического поведения лежит предрасположенность к переживанию эмоционального состояния другого человека. Подкреплением здесь выступает удовольствие, которое человек получает при виде своего альтруистического поступка.

В рамках психоаналитических концепций предлагается понимание альтруистического поведения как поведения, направленного на достижение благополучия других людей, но обеспечивающего субъекту удовлетворение собственных влечений и вытесненных побуждений. Причина подобного социально одобряемого поведения видится в неосознаваемом стремлении путем бескорыстного поступка преодолеть изначально присущее человеку чувство вины перед другими и самим собой. Для подтверждения данной теории проводились эксперименты, в которых у испытуемых намеренно создавали чувство вины, что вело к активизации альтруистического поведения. Анализу альтруистических проявлений была посвящена также глава в работе А. Фрейд (1990), где в качестве причины альтруизма описывается вытесненная агрессия, а механизмы реализации альтруистических действий объясняются в терминах психологической защиты.

Культуроориентированный подход исходит из того факта, что альтруистическое поведение является социально поощряемым во всех обществах и культурах. В обществе формируются особые нормы альтруизма, среди которых выделяются норма ответственности и норма взаимности (X. Хекхаузен, 2003). Норма социальной ответственности требует оказания помощи во всех случаях, когда нуждающийся находится в зависимости от потенциального субъекта помощи (помощь слабому). Норма взаимности представляется универсальным принципом социального взаимодействия и происходящего в обществе обмена материальными и социальными благами, действиями, благодеяниями и вредом (знаменитый принцип "ты – мне, я – тебе"). Культурно задается и приемлемый "уровень" альтруизма. Например, тот, кто готов "отдать последнюю рубашку", рассматривается как не совсем нормальный, а человек, не демонстрирующий даже формального альтруизма (уступить место в транспорте пожилому человеку, открыть дверь перед женщиной), причисляется к "невоспитанным", а значит, и стоящим вне культуры.

Нормы альтруизма испытывают значительное влияние со стороны кросскультурных различий. Сравнение готовности помочь постороннему человеку в Индии и в США (Miller J., Bersoff, Harwood, 1990) показало, что жители Индии практически всегда приходят на помощь, даже если необходимость в этом не очевидна (93%), в то время как американцы гораздо реже проявляют инициативу в аналогичных ситуациях (48%). В целом исследования показывают, что большинство людей постоянно готовы оказать незначительную помощь: 55% случайных прохожих купили билет в метро человеку, "забывшему деньги" (Berkowitz, 1972), 85% – указали дорогу, 50% жителей Нью-Йорка отослали по почте найденный кошелек (Hornstein, Fish, Holmes, 1968). При этом очевидная угроза жизни нуждающемуся в помощи человеку приводила к активизации альтруистического поведения. Так человек, которому стало плохо в метро, получал помощь в 100% случаев как в культурах, ориентированных на альтруизм, так и в тех культурах, где эта характеристика была выражена в меньшей степени (Piliavin, Rodin, Piliavin, 1969).

Масштабное исследование альтруизма было проведено выдающимся социологом и философом Питиримом Сорокиным (1950), который в качестве основной детерминанты поведения и отношений людей рассматривает принимаемые социальными группами моральные нормы. Исследование П. Сорокина получило название "Добрые соседи" в силу специфики отбора людей в "альтруистическую группу". Поданным автора, женщины более альтруистичны, чем мужчины; наиболее активно альтруизм проявляется в возрасте 30–59 лет; обычно люди с альтруистической направленностью воспитывались в больших семьях и 90% из них счастливы в своей личной жизни. Среди мотивов стремления оказывать помощь испытуемые П. Сорокина назвали: 21% – религию, 29% – воспитание в семье, 8% – школу, 11% – жизненный опыт, 28% – примеры из истории и литературы.

Альтруистическое поведение включает в себя несколько фаз (Latane, Darley, 1970).

1. Необходимым условием для принятия решения об оказании помощи является оценка положения как требующего вмешательства. Здесь большую роль играет определенность ситуации. В эксперименте Шотланда и Стро (Shotland, Straw, 1976) испытуемыми были студенты, проживающие в общежитии. Поздней ночью в одном из помещений раздавался громкий шум. Исследователей интересовало, какой процент студентов выбежит из комнат, чтобы прийти на помощь гипотетической жертве. Выяснилось, что в том случае, когда шум однозначно интерпретировался как нападение незнакомца (ассистентка экспериментаторов кричала "Я вас не знаю!"), готовность помочь показывали 65% испытуемых. Если же ситуацию можно было понять как семейную ссору (ассистентка экспериментаторов восклицала "Зачем только я вышла за тебя замуж!"), количество альтруистов снижалось до 15%.

2. Следующим этапом в развертывании альтруистического поведения становится осознание и принятие личной ответственности за развитие ситуации. Другими словами, человек должен ответить себе на вопрос: "А мое ли это дело?" Принятие ответственности во многом связано с тем, насколько явным для окружающих будет роль субъекта в альтруистическом действии. В работе Мариямы, Фрайзера и Миллера (Maruyama, Fraser, Miller, 1982) просили три группы младших школьников принести конфеты для отправки в больницу на Рождество. В одном условии детям говорили, что на пакете будет указано имя отправителя, в другом условии обещали сложить все принесенные конфеты в общий пакет и написать название группы ("конфеты от 3 "А") и, наконец, в третьем условии сообщалось, что конфеты будут переданы анонимно. Количество конфет, которые каждый ребенок жертвовал больным при первом, втором и третьем условиях, было различным. В первой группе (индивидуальная ответственность) дети принесли из дома в среднем по пять конфет, во второй (коллективная ответственность) – по три конфеты, а в третьей – по две конфеты. Это значит, что даже маленькие дети были готовы жертвовать сладостями только в том случае, если об их щедрости станет известно.

3. Еще одна стадия в подготовке альтруистического поступка заключается в оценке последствий. Можно сказать, что человек ведет своеобразную "бухгалтерию" помощи, подсчитывая возможные убытки (время, материальные ресурсы, опасность, риск оказаться некомпетентным) и прибыль (отсутствие чувства вины, похвала окружающих, повышение самооценки и т.д.).

Только после прохождения всех этих стадий решение о помощи может быть принято. Правда, тут возникает новый вопрос: как помочь? Помощь может быть прямая (броситься защищать девушку от хулиганов) или косвенная (позвонить в полицию).

Показательно, что важную роль в готовности осуществлять помогающее поведение играет научение через наблюдение (см. разд. 3.2). Альтруизм оказывается не менее "заразителен", чем другие поведенческие паттерны. В исследовании, проведенном Раштоном и Каммпбелом (Rushton, Cammpbell, 1977), в холле университета был размещен пункт по рекрутингу добровольных доноров. Процедура опыта заключалась в том, что ассистентка исследователей заводила разговор со студентами, а затем или проходила мимо стола, где велась запись, или подходила и записывалась на сдачу крови. Испытуемые, которые не имели перед собой примера записи, в 75% случаев также игнорировали пункт рекрутинга, для тех, кто видел действия ассистентки, этот показатель снижался до 33%. Интересно, что еще более ярко эффект заимствования модели альтруистического поведения был выражен при отсроченном контроле. Как было сказано выше, 25% из тех, кто не наблюдал альтруистическую модель, все-таки изъявили готовность стать донорами, однако на следующий день никто из них так и не пришел на станцию переливания крови. Те же, кто наблюдал альтруистическую модель, не просто записались, но и в 33% случаев на самом деле сдали кровь, преодолев границу между благими намерениями и реальным поведением.

Гуманистически ориентированные подходы подчеркивают факт постоянного стремления к достижению гармонии личности с окружающим миром, условием которой является понимание и принятие личности со стороны окружающих. Альтруистическая помощь способствует гармонии, основывается на эмпатии и выступает в функции поддержки другого в его личностном росте и развитии, выражаясь не только в конкретных действиях, но и в демонстрации понимания, принятия нуждающегося в этом человека (К. Роджерс). В гуманистической парадигме разрабатывается представление об альтруизме как высшей, "бытийной" ценности и показателе психологического здоровья личности и общества. Стремление к альтруизму считается изначально присущим каждому человеку как отражение его собственно человеческой природы (А. Маслоу). Э. Фромм считает невозможным противопоставлять альтруизм эгоизму, поскольку они определены общим свойством человека "любовью к жизни и ко всему живому вообще": "Утверждение своей собственной жизни, своего счастья, развития, свободы основано на способности любить, то есть на заботе, уважении, ответственности и знании... Если индивид способен на плодотворную любовь, он любит также и себя, если он способен любить только других, он не способен любить вообще" (Э. Фромм, 1992). Альтруизм может стать ведущей мотивацией личности. Тогда человек способен посвятить свою жизнь служению другим людям.