Политика между профессионализмом и моралью
Как представляется, постулат, согласно которому мораль предписывает выбор достойных средств для достижения разумно поставленных целей, лежит в самом основании политики. В этом контексте неправомерна сама постановка вопроса в форме противопоставления морали и политики, нравственного начала и профессионализма. Функционирование современного государственного аппарата и механизма политического управления невозможно представить без рационально разработанных, твердо установленных и обязательных формальных правил, без строгой профессионализации политики и механизма управления.
Здесь, естественно, возникает вопрос о соотношении профессионализма и нравственности. Высокая эффективность теснейшим образом связана с профессионализмом, а этот последний, в свою очередь, – с нравственностью, поскольку сопряжен с результатами, представляющими общественную ценность.
Поэтому в политике неукоснительно должен действовать принцип, который еще Конфуций считал золотым правилом любой эффективной и справедливой формы правления. В "Лунь юй" он свидетельствует: "Цзин-гун спросил учителя об управлении государством. Кун-цзы ответил: “Государь должен быть государем, сановник – сановником, отец – отцом, сын – сыном”. Цзин-гун сказал: “Правильно!
В самом деле, если государь не будет государем, сановник – сановником, отец – отцом и сын – сыном, то, даже если у меня и будет зерно, хватит ли его мне”"[1]. Или, другими словами, каждый должен делать свое дело, иначе в государстве наступит хаос.
Речь идет о том, что зачастую профессионализм и беспристрастность при решении политических вопросов уже сами по себе могут быть признаком приверженности политика принципам справедливости. Но нельзя не учитывать и то, что беспристрастное выполнение профессиональных навыков может служить как правому, так и неправому делу, скажем как помощи неимущим, так и организованной преступности.
Когда мы затрагиваем деятельность государства в связи с теми или иными принципами, то неизменно возникает вопрос о правомерности или законности использования государственной власти для реализации таких основополагающих материй как равенство, справедливость, свобода, защита прав человека. Поскольку принципы могут находиться в состоянии постоянного конфликта между собой, философские аргументы о политике могут оборачиваться оправданием использования принудительной власти государства для реализации политики, вытекающей из этих принципов.
Конечно, не все вопросы связаны с принципами принуждения. Человек, выступающий за более либеральное общество со свободно-рыночной экономикой требует, чтобы государство как можно реже прибегало к использованию принудительной власти. Но сам этот подход представляет собой философский аргумент относительно незаконности использования силы.
Что касается справедливости в собственном смысле слова, то о ней можно говорить лишь в том случае, если сами цели, установки и правила реализации профессионализма являются справедливыми. Нужно учесть и то, что справедливость, как и право, также предполагает беспристрастность, исключение каких бы то ни было личных симпатий или антипатий при ее осуществлении. Как писал О. Хеффе, "справедливость подразумевает такое строгое требование беспристрастности, которое не позволяет использовать собственные предпочтения, идеалы и ценностные представления в качестве критерия"[2].
Если этого нет, то сам принцип справедливости оказывается под угрозой. Очевидно, что, так сказать, в методологическом плане справедливость не противоречит правовому принципу, который всецело построен на признании непредвзятости и равного отношения ко всем людям при условии, что они не нарушают права других людей.