Политическая традиция как сакральная связь времен

Эрнст Кассирер в своих работах по философии культуры одним из первых обратил внимание на то, как социокультурные представления людей обусловливают их политическое поведение в традиционном обществе. Апеллируя к культурным ценностям, человек через политическое действие транслирует традиционные отношения во времени вопреки социальным кризисам, стихийным бедствиям, а иногда и личным устремлениям. По существу, традиционализм как форма организации социокультурной жизни людей означает, что социально-политические отношения непрерывно формируются, поддерживаются, изменяются в результате воспроизводства традиции. Тем самым человек созидает программу политической деятельности из сокровищницы своей культуры – бережно накопленного поколениями ценностно-окрашенного опыта.

Биографическая справка

Эрнст Кассирер (1874–1945), немецкий философ, представитель марбургской школы неокантианства, учился у Германа Когена, был профессором в Берлине и Гамбурге (1919–1933), ректором Гамбургского университета (1930–1933). С 1933 г. находился в эмиграции, сначала в Оксфорде (Великобритания), в 1935–1941 гг. в Гётеборге (Швеция), а с 1941 г. в США, где занимал кафедру профессора Йельского университета. В первый период творчества Кассирер занимается исторической и систематической разработкой теории познания, ориентируясь на философские проблемы естествознания. Во второй период (1919–1933) он создает оригинальную философию культуры, выходя за традиционные рамки неокантианства. В поздний период обращается к философско-антропологической и социально-философской проблематике. Кассирер – автор многочисленных историко-философских исследований о Г. Лейбнице (1902), И. Канте (1918), Р. Декарте и философии Возрождения (1927), эпохе Просвещения (1932) и др. Его взгляды оказали большое влияние на философию, социологию, историю культуры и науки, философскую и культурную антропологию, теорию мифа и языка. Его основные сочинения: "Теория относительности Эйнштейна" (1921), "Опыт о человеке" (1944) и др.

В работе "Понятийная форма в мифическом мышлении" Кассирер исследовал феномен тотемизма в традиционном обществе. Он увидел, что даже в своих самых примитивных формах – это не просто принцип социального членения, а универсальный принцип деления мира и одновременно принцип социального действия, которое на более поздних этапах общественного развития примет форму действия политического. Для традиционного человека было принципиально важно, чтобы каждое его деяние, каждое воздействие на мир вещей и людей происходило под знаком незримого тождества сущности определенного тотема, – только тогда оно могло увенчаться успехом[1].

Поводом для установления тотемного родства могла стать какая-нибудь случайность или общность в некотором отношении: имя предка, название дерева или животного. Например, описывая клановую структуру индейского племени зунья, Кассирер перечисляет тотемные кланы Журавля, Антилопы, Вечнозеленого Дуба и Попугая[2]. Имя тотема здесь имеет ярко выраженный сакральный характер и полностью обусловливает структуру социального действия, формируя определенную традицию.

Постепенно традиция становится цементирующей основой общества. Когда племя разбивает лагерь, ни у кого не возникает ни малейшего сомнения по поводу того, какое место должен занять в нем каждый отдельный клан. Не бывает праздников, церемоний, собраний, процессий, во время которых могло бы возникнуть недоразумение по поводу действий отдельных кланов или их представителей: все четко регламентировано на сакральном уровне, освящено традицией и потому незыблемо.

Мнение известного философа

Йохан Хейзинга (1872–1945), нидерландский философ и исследователь культуры, по этому поводу заметил, что политика для традиционного сознания есть таинство, в котором важнейшее значение имеют обряды и ритуалы: "Стихийная персонификация всякого представления, которое на время занимает дух, по видимости функция высокой абстракции, на самом деле является скорее примитивным habitus (поведением, состоянием), которое очень близко детской игре"[3]. Именно поэтому главными политическими фигурами традиционного общества были пророки, шаманы, ясновидцы, чудодеи, поэты и софисты.

Хейзинга обращает особое внимание на мышление традиционного человека: оно в чем-то напоминает мышление участника вооруженного поединка, который резко критикует соперника, задевая и бросая вызов, а свою линию с юношеской самоуверенностью превозносит как истину в последней инстанции. Но именно этот сакральный пыл и трепет, с которыми осуществляются все традиционные действия, и делает политические институты традиционного общества необычайно прочными и самодостаточными.