Политическая и правовая идеология в немецкой классической философии

Философские концепции политики и права были сформулированы в работах представителей немецкой классической философии, которые подвергли критике теорию естественного права как методологии анализа государства и права. Решающая роль в критике естественного права и формулировании новой философской парадигмы в анализе государства и права принадлежит профессору Кенигсбергского университета И. Канти (1724-1804).

Философия критического рационализма Канта, основанная на ценностном подходе к государству, праву, человеку, стремилась обосновать идеологию либерализма, с помощью которой выражались интересы немецкой буржуазии.

Свою политико-правовую доктрину он сформулировал в ряде работ: "Идея всеобщей истории во всемирно-гражданском плане", "К вечному миру", "Метафизические начала учения о праве", "Метафизика нравов" и др.

Доктринальные основания политико-правового учения. Политико-правовое учение Канта основано на его философской системе, которая выступала в качестве методологии анализа государства и права. Будучи самым значительным мыслителем эпохи Просвещения, Кант критически переосмыслил рационалистические концепции своих предшественников, прежде всего в объяснении разумной природы человека, из которой выводились государство и право. Если философы-просветители считали разум врожденным свойством индивида, то Кант полагал его следствием прогресса культуры, который надлежит рассматривать как всемирно-исторический процесс. Благодаря прогрессу культуры человек преодолевает зависимость от природы и обретает гражданскую свободу. Высшее предназначение природы, по Канту, заключается в том, чтобы подготовить человека к тому, что он сам должен сделать, чтобы стать конечной целью. Природа должна дать человеку возможность самому ставить себе цели. Средством, позволяющим приобрести эту способность к свободе целеполагания, является культура.

Из этого теоретического положения следуют методологически важные для объяснения природы государства и права выводы.

1. Несмотря на то что духовным оружием Канта остается строгая формальная логика, присущая философии Просвещения, он обращает ее против механической философии, выделившейся из естественных наук и считавшей все явления причинно обусловленными естественными законами. Предшествующие рационалистические концепции полагали, что все действия человека настолько предопределены природой, что не оставляют места для свободы человеческой воли.

Кант, признавая действие естественных законов, не считал их предопределение абсолютным, не оставляющим свободы выбора индивиду. Он примирил положение об общей причинной связи явлений и процессов, существующей в мире разума, с положением о моральной независимости индивида и его свободной моральной воле как следствии культурного прогресса человечества.

2. Философская система Канта была призвана обосновать возможность достижения обществом справедливого гражданского устройства, способного осуществить главную цель человечества – обеспечение гражданской свободы. Разумный правовой порядок вырастает из признания необходимости оптимального соотнесения эгоистических экономических интересов индивида и стремления каждого в отдельности ко всеобщему благу.

Эгоистические устремления индивидов подчиняются действию естественных законов. В них реализуется "тайный план природы", ее "невидимая рука", которая предопределяет спонтанный порядок обмена и торговли. Согласно Канту, "средство, которым природа пользуется для того, чтобы осуществить развитие всех задатков людей, – это антагонизм их в обществе, поскольку он в конце концов становится причиной их законосообразного порядка". Эгоистические устремления индивидов способствуют достижению обществом состояния равновесия, "обнаруживают устройство, созданное мудрым творцом; и здесь вовсе не причем злой дух, который будто бы вмешивается в великолепное устроение, созданное творцом"^[1]. Антагонизмы и конкуренция, существующие между индивидами, способствуют осуществлению целей природы – развитию культуры, совершенствованию нравственности. Природа побуждает человека даже в условиях отсутствия рационально осмысленных целей искать пути к достижению права и мира.

Стремление индивида ко всеобщему благу является легитимной целью государства. Оно основано на том, что человек, как разумное существо, согласен действовать в соответствии с универсальными моральными законами. Личность становится моральной лишь в том случае, если возвысится до понимания своей ответственности перед другими людьми, человечеством в целом. Поскольку люди равны между собой как представители человеческого рода, постольку каждый индивид обладает для другого абсолютной нравственной ценностью. Поэтому счастье других для индивида выступает как цель и является одновременно обязанностью. По Канту, благо других есть в первую очередь долг, так как каждый индивид надеется на любовь других и тем самым превращает себя в цель для всех остальных. Одновременно он должен сделать других целью своей собственной деятельности. Следовательно, "историю человеческого рода в целом можно рассматривать как выполнение тайного плана природы", суть которого состоит "в достижении всеобщего правового гражданского общества"^[2].

В создании правового состояния общества у Канта в равной мере участвуют и разум, и природа. Разум завершает дело природы. В движении общества к справедливому, разумному состоянию Кант выявляет естественные законы, побуждающие человека к созданию государства, и причинную обусловленность человеческой свободы прогрессом культуры, разумными требованиями воли, которые конституируются в праве.

Таким образом, философская система Канта включает:

• теоретическую философию, предметом которой являются природные закономерности, познаваемые теоретическим разумом;

• моральную философию (она же практическая философия), в центре внимания которой учение о должном поведении человека, о нравственных (т.е. личных правилах поведения), задающих смыслы жизни, ориентиры человеческой деятельности, о социальных регуляторах – морали и праве, способных указать всеобщие правила поведения и сделать их общеобязательными.

Для ранних либеральных учений, к каковым относится доктрина И. Канта, характерна тенденция подчинения права, государства, его задач моральным постулатам. По этой причине моральная философия, рассматривающая практические проблемы поведения человека, дает ключ к объяснению природы государства и права, поскольку она обосновывает их назначение в жизни индивида.

Моральная философия Канта основана на тезисе о том, что все человеческие существа наделены разумом и свободны в своем выборе. Основным субъектом как исторического процесса, так и политики выступает автономная личность, наделенная свободной волей и способностью осуществлять выбор, неся ответственность за свои действия. Сущность человека составляет нравственная свобода, требующая внешних условий своей реализации. Если свободной воли, по мнению философа, не существует, то не существует и моральных понятий "плохое" и "хорошее". Мораль начинается там, где есть выбор, т.е. человек имеет возможность поступать наоборот. При этом он должен отвечать за свои поступки.

Источником нравственных и правовых законов, по мнению Канта, является практический разум, или свободная воля людей, а не "чистый разум", теоретические знания. Внешними условиями реализации нравственной свободы выступают государство и право, гарантирующие равный и всеобщий масштаб свободы. Главная идея в политико-правовой доктрине Канта состоит в том, что в осуществлении нравственной свободы человек в силу дуализма (двойственности) своей природы возлагает надежду не только на самого себя, но и на социальные институты и юридические законы.

Прежде всего, человек – существо моральное и свободное. Он есть "венец творения", "единственное существо на земле, которое обладает рассудком, стало быть, способностью произвольно ставить самому себе цели"^[3]. Все человеческие существа от рождения наделены свободной волей, что предполагает способность индивидов самим определять значимые для них цели, выбирать средства их достижения и соответствующие целям варианты поведения. По этой причине каждый индивид является "господином самому себе" и не нуждается во внешней опеке при осуществлении своего выбора. Свобода индивида определяет и смысл моральной автономии личности, ее способность и право самой устанавливать правила должного поведения.

Согласно Канту, способность и воля личности создавать принципы и правила морального поведения достигаются благодаря разуму. Разум спонтанно творит собственный мыслительный порядок – мир определенных идей, в соответствии с которым преобразовывается существующая реальность. Как разумное существо человек согласовывает свое поведение с универсальными моральными законами. Кант полагал, что действие является моральным, если ему можно придать всеобщий характер. Моральная личность не может руководствоваться гипотетическими (условными) правилами, которые зависят от обстоятельств места и времени. Напротив, она должна следовать требованиям категорического (безусловного) императива, который опирается на общую идею "долга перед лицом человечества" и не содержит указаний на условия его применения, предоставляя индивиду полную свободу выбора. Люди совершают нравственные поступки рационально, согласуя их с "категорическим императивом".

Категорический моральный императив как закон нравственной свободы предписывает каждому индивиду:

1) поступай так, чтобы максима твоего поведения могла быть вместе с тем и принципом всеобщего законодательства;

2) поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице любого другого как к цели и никогда только как средству достижения высших целей.

Для Канта первичным принципом является приоритет априорных морально-нравственных принципов перед принципами политики и права. Однако наряду с тем, что человек существо разумное и моральное, он является неотъемлемой частью природы. В соответствии с этим "природа вовсе не сделала его своим особым любимцем и нисколько не осыпала его своими благодеяниями предпочтительно перед остальными животными". Она не наградила его благоприятными природными качествами, не избавила его от мучений и губительных внешних воздействий. Более того, страдания людей усугублены бедствиями, вызванными ими самими (войнами, угнетением, эксплуатацией). Поэтому далеко не каждый человек использует индивидуальную свободу для реализации правил морального поведения. Поведение человека как части природы подчинено внешней необходимости, сопровождается проявлениями крайнего индивидуализма, его эгоистическими устремлениями, обусловливает состояние, когда индивидуальная свобода перерастает в произвол: либо полное поглощение индивида обществом, либо произвол одного индивида над другим.

Свобода человека для своего осуществления, наряду с культурой как социальной предпосылкой, требует права, равного для всех, а также гражданского устройства.

Правовая теория И. Канта. Наиболее сложная проблема, с которой сталкивается исследователь в определении права, по мнению Канта, связана с трудностью выявления общего критерия, позволяющего отделить справедливое и несправедливое в действиях людей. Критерием права, по Канту, выступает свобода как принцип нравственной автономии.

Учение Канта о праве основано на идее о моральной обоснованности права. Право вырастает из свободного самоопределения практического разума человека. Свободная воля людей посредством категорического императива обязывает индивидов стремиться к утверждению всеобщей свободы. Право выступает внешним условием ее реализации, способом обеспечения равной для всех свободы.

В рамках этики, определяющей внутреннюю свободу индивида, критерием нравственности выступает соответствие субъективных мотивов, переживаний, смыслов жизни требованиям категорического императива. Нормы морали предписывают индивиду руководствоваться во взаимоотношениях с людьми велениями долга. Напротив, критерием правомерности внешних действий индивида становится соответствие внешней свободы индивидуального действия со свободой всех остальных. Принципы внешней свободы определяет право, надежно гарантируя нравственности то пространство, где индивиды беспрепятственно могут реализовать свободу выбора. Для этого индивидуальные поступки и правила должны быть согласованы с всеобщим правилом, всеобщим законом свободы, что может быть повсеместно использовано. По определению Канта, "право есть ограничение свободы каждого условием согласия его со свободой всех других, насколько это возможно по некоторому общему закону"^[4].

Рассматривая право как совокупность условий, при которых произвол одного лица совместим с произволом другого, Кант с точки зрения всеобщего закона свободы к таким условиям относил:

• наличие принудительно осуществляемых законов;

• гарантированный статус собственности и личных прав индивида;

• равенство членов общества перед законом;

• разрешение споров в судебном порядке.

Природа права конвенциональна, т.е. основана на согласии свободных и независимых друг от друга индивидов, способных по взаимной договоренности урегулировать отношения, возникающие между ними и нуждающиеся лишь в том, чтобы эти отношения получили надежную защиту в лице государства. Дело в том, что во внешнем поведении люди руководствуются не требованиями долга, а соображениями выгоды, эгоистическими устремлениями, страхом наказания, поэтому действие категорического императива в этом случае лишается своей безусловности. Вместе с тем автономность индивида остается масштабом разумности правопорядка в целом. Правопорядок разумен, если он может мыслиться как созданный при согласии всех членов общества. Существует обязанность каждого законодателя "издавать свои законы так, чтобы они могли исходить от объединенной воли целого народа, и... на каждого подданного, поскольку он желает быть гражданином, следует смотреть так, если бы он наряду с другими дал свое согласие на такую волю. В самом деле, это и есть пробный камень правомерности всякого публичного закона"^[5].

Правовой принцип как принцип всякого первоначального договора, в котором свобода каждого индивида должна быть приведена в соответствие со свободой всех остальных, является априорным (от лат. a priori – из предшествующего, не зависимо от опыта) критерием всякого правопорядка. На этом основании Кант полагал, что право есть высший принцип, из которого должны исходить все максимы, касающиеся общества, и который не ограничен каким-либо другим. В силу своего априорного и формального характера правовой принцип предстает как единственный принцип, который дает всеобщее и потому прочное обоснование законодательству и может принимать во внимание согласие всех.

Право как социальный регулятор противостоит более универсальным правилам – моральным – и является разновидностью (подклассом) всеобщих этических норм. Право и мораль, различаясь по предмету регулирования, вырастают из одного источника – практического разума человека. Право полагает законы для внешних действий, этика задаст максимы разумного волеопределения и волеизъявления. При этом понятие долга в обоих случаях, по мнению Канта, внутренне присуще и праву, и морали, исходя из категорического императива.

Однако он различает нормативную природу нравственных и правовых обязанностей. И правовые, и моральные правила являются долгом. Но в этике закон мыслится как закон твоей собственной воли, а не воли вообще, которая могла бы быть и волей других. Если правило поведения было бы отражением всеобщей воли, то в таком случае мы имели бы правовой долг, который не принадлежит к области этики. В этике воля, следуя нравственному закону, свободна в своем решении, обладает правом выбора этого решения. Напротив, право принуждает следовать закону, оно не знает этой свободы. Для Канта моральные обязательства не имеют правовой силы, поскольку их действие не распространяется на всех людей и все ситуации. Они не имеют силы универсального алгоритма, которой может обладать правовая обязанность.

Будучи подклассом всеобщих этических норм, право, по Канту, подразделяется на разновидности в зависимости:

• от источника происхождения норм;

• способа обеспечения требований норм.

Естественное право, имеющее своим источником самоочевидные априорные принципы, включало прирожденные субъективные права: свободу нравственного выбора, равенство, право собственности, способность делиться своими мыслями. Естественные права в догосударственном состоянии ничем не обеспечены, кроме физической силы индивида, поэтому являются предварительными.

Естественное право после образования государства подразделяется на частное право и публичное право: первое регулирует отношения, основанные на удовлетворении повседневных интересов отдельных индивидов, собственников, второе определяет взаимоотношения между людьми, объединенными в государство, как гражданами политического сообщества и призвано защищать общезначимые интересы.

По мнению Канта, право, несмотря на общность источника происхождения, отличается от морали набором специфических признаков, относящихся к форме существования и механизму реализации. Главное отличие правовых норм от морали состоит во всеобщем и принудительном характере права. В отличие от морали правовые правила определяются исходя из того, что индивиды с их помощью могут быть принуждаемы другими индивидами. Это позволяет Канту предположить, что "понятие права можно усмотреть непосредственно в возможности сочетать всеобщее взаимное принуждение со свободой каждого".

Задача права состоит в том, чтобы координировать действия индивидов, согласовывать их, побуждая действовать сообразно нравственным законам. С правом всегда связано внешнее принуждение, ограничивающее любые возможности нарушения свободы. Предпосылкой правового принуждения являются ограничения, налагаемые извне, а также всеобщие и свободные от противоречий правила. Всеобщий характер права обусловлен формализмом правовой обязанности. Это не материальная цель или моральная установка, а юридические обязательства, определяющие возможность действовать, не ущемляя при этом свободы другого. В отличие от велений долга, свойственных морали, правовая установка заключается не в том, чтобы противозаконное действие одного индивида считать одновременно и целью деятельности другого. Для права важно лишь то, будут ли эти действия согласовываться со свободой всех остальных. Какая конкретно цель лежит в основе той или иной деятельности, с точки зрения права не имеет значения, поскольку для права имеют значение лишь внешние параметры этой деятельности. Внутренние мотивы поступков для права недоступны. Побуждения и мотивы действий не определяются принципами права, они находятся в сфере действия категорического императива, т.е. этики. Принуждая, нельзя сделать моральной ту или иную установку, тот или иной образ жизни. Напротив, принуждение означает, что собственно моральное измерение действия, намерения уничтожено, поскольку нравственность предполагает автономность практического разума, свободу самоопределения. Единственно возможное нравственное принуждение – это само принуждение.

Различие правовых и нравственных обязанностей имеет существенное значение для теории государства Канта. Поскольку лишь правовые принципы поддаются строгой дефиниции и точной формулировке, то государство использует только правовые, но не нравственные принципы. Кант подчеркивал: "Законы республики не этические, а юридические; это не законы величайшего общественного счастья, но законы, определяющие право каждого сопротивляться насилию со стороны любого другого". Если моральные нормы не поддаются однозначному и четкому определению, то их осуществление не может быть возведено в ранг права. Кант замечал: "Всякому долгу соответствует некое право, рассматриваемое как правомочие, но не всякому долгу соответствуют права другого принуждать кого-то; называются они особо правовыми обязанностями"^[6].

Каждый индивид вправе исполнить и потребовать исполнить соблюдение юридических норм другими, а выполнение нравственного долга зависит от моральных качеств личности. Государство может принудить к исполнению правовых обязанностей, но выполнение нравственных обязанностей оно должно передать индивиду, свободному в своем моральном решении.

Доктрина и принципы правового государства И. Канта. Государство Кант рассматривал как правовую общность, а не как моральную ассоциацию индивидов. Его интерпретация государства – формально-логическая, рассудочная, поскольку Канта интересует "государство в идее, такое, каким оно должно быть в соответствии с чистыми принципами права". Это позволяет Канту преодолеть противоречие, которое свойственно теории естественного права, представлявшей государство одновременно и как реальный договор, заключенный индивидами в прошлом, и как модель будущей идеальной организации политической власти.

У Канта государство представляет общественный договор, существование которого он выводит из необходимости права, которое без принудительной силы государства не в состоянии гарантировать свободу и равенство людей. И. Кант замечал, что "этот договор есть всего лишь идея разума, которая, однако, имеет несомненную (практическую) реальность в том смысле, что он налагает на каждого законодателя обязанность издавать свои законы так, чтобы они могли исходить из объединенной воли целого народа".

В отличие от традиции античной философии, которая рассматривала в качестве цели государства достижение всеобщего блага, И. Кант отказывается от этой идеи. Всеобщее благо, с точки зрения И. Канта, не является правовым принципом, поскольку не может быть реализовано повсеместно и для каждого в отдельности. Требование содействовать благу другого нельзя сделать всеобщей правовой нормой, реализуемой в принудительном порядке государством. В этой дефиниции отсутствуют сами предпосылки правового принципа – всеобщность и четкость формулировок. Указанное требование может иметь лишь статус обязанности добродетели.

Право же основывается на строгих принципах. "Ведь свободный индивид, – по мнению Канта, – не удовлетворяется жизненными благами, которые ему перепадают от других (в том числе и от правительства); он будет стремиться к принципам организации общества, в соответствии с которыми он сам в состоянии достигнуть благосостояния. Блага в этом смысле не являются принципом ни для того, кто их принимает, ни для того, кто их распределяет"^[7]. Если счастье не может стать максимой морали, то тем более оно не в состоянии лечь в основу принципов государственного права. Счастье другого – это максима индивидуального действия, обязанность добродетели, но не правовой принцип. В связи с этим Капт замечал, что "в государственном праве принцип общественного устройства определяется не счастьем граждан (ибо каждый сам в состоянии его достичь), но их правом". Дело в том, что все по-разному понимают благосостояние, но никто не имеет права притязать на собственность другого. Если это возможно, значит, право на собственность другого зафиксировано в общественном договоре (или это право взаимно). Всякий передел собственности касается всех, иначе это выходит за рамки права. Отрицая идею "государства всеобщего блага", Кант справедливо полагал, что "суверен не вправе принуждать своих граждан к действиям, способствующим достижению общего блага, но должен применять насилие, чтобы частные цели не мешали всем остальным"^[8].

По мнению Канта, только правовое государство позволяет индивидам объединяться друг с другом и гарантировать каждому гражданскую свободу, а не заботиться о благосостоянии своих граждан: "Если общество создано во имя права, его не интересует благосостояние отдельных граждан". Для понимания смысла кантовской доктрины правового государства принципиальное значение имеет различие морали и права.

Согласно Канту, правовое государство обязывает своих граждан к соблюдению лишь всеобщих правовых норм, но не нравственных постулатов. Поскольку моральный долг исключает принуждение, государство применяет его только в целях выполнения всеобщих юридических правил и установок. Отождествление права и морали, нравственного и гражданского долга является недостатком античной практической философии. "Древние смешивали естественное право и мораль, – замечал Кант. – Государство есть средство перевода велений долга в требования общеобязательных правил поведения"^[9].

Целью государства, по Канту, можно признать лишь одно – упрочение правового, но отнюдь не морального конформизма. С точки зрения государства все его граждане пребывают в "этическом естественном состоянии", их этические запросы и установки не соприкасаются с деятельностью государства. В отношении к морали они находятся в додоговорном, естественном состоянии. Для Канта имеет значение лишь право гражданина не быть принужденным ни к каким определенным моральным установкам. Принуждение к морали не только уничтожает нравственность как разумное целеполагание и самоограничение, но и угрожает стабильности политического строя.

Кант развивал антиэтатистскую традицию в интерпретации государства как охранителя, "ночного сторожа". Он ограничил сферу государственного регулирования лишь функцией правовой защиты интересов граждан, частного собственника, исключив из перечня функций правового государства экономическую, социальную, воспитательную и др. В связи с этим цель правового государства – свобода, а не достижение всеобщего благосостояния. Граждане должны сами добиваться благополучия для себя и во внегосударственных сообществах в соответствии с правовыми нормами, принятыми в этом государстве. По мнению Канта, попытка связать принцип всеобщего благополучия с государственным правом принуждения разрушает главные предпосылки республиканского конституционного строя – всеобщность и равенство прав.

Правопорядок в государстве, по Канту, основан на правовых принципах, обладающих регулятивным воздействием и гарантирующих гражданскую свободу, а именно на принципах:

• общественного договора;

• народного суверенитета;

• верховенства права;

• разделения властей.

Принцип общественного договора – это принцип, согласно которому государство учреждают побуждаемые к этому нравственным догом, чувством уважения к естественному праву, морально полноценные люди. Идея договора является "безошибочным мерилом" справедливости действий правителей и конкретных законов. По этой причине государственным органам запрещается обращаться с гражданами, как с существами, не ведающими морального закона, которые не могут самостоятельно выбирать линию поведения. Заключая общественный договор в целях взаимной выгоды и в соответствии с категорическим императивом, индивиды отказываются от естественной, необузданной свободы части населения в обмен на подлинную свободу всех в равной мере в правовом состоянии в качестве граждан.

Принцип народного суверенитета – это исключительное право народа устанавливать правопорядок путем принятия конституции, законов, выражающих его волю. Принцип верховенства народа утверждает равенство прав и свобод, автономию и самоценность личности, ее участие в определении политики государства. Однако провозглашенный Кантом демократический принцип народного суверенитета носит умеренный характер и оговаривается рядом условий. Вместо прямого народоправия по Ж.-Ж. Руссо Кант вводит представительство народа в парламенте. Всех граждан он делит на активных и пассивных, понимая под последними лишенных избирательных прав по причине отсутствия у них имущества. Право отклонять правительственные декреты принадлежит не народу в целом, а лишь депутатам парламента. Вероятно, на учение Канта оказали влияние последствия Французской революции 1789–1794 гг. Следует отметить, что Кант выделяет три разновидности суверенитета. "Из трех форм суверенитета: автократии, аристократии и демократии, – писал он, – при демократии деспотизм неизбежен, ибо она основана на исключительном праве всех граждан принимать решения об одном индивидууме (и даже против него) без его согласия"^[10].

Принцип верховенства права – идея верховенства закона, т.е. связанность государства и граждан в равной степени требованиями права. Это основа теории правового государства Канта, хотя он не использовал сам термин "правовое государство". По его мнению, государство, которое уклоняется от обеспечения прав и свобод, не гарантирует охраны позитивных законов, рискует потерять доверие и уважение своих граждан.

Однако Кант отказывает народу в праве на восстание, если правитель нарушает принципы права. Это обусловлено тем, что государь по отношению к подданным получает только права, а не обязанности. Напротив, каждый индивид должен испытывать чувство долга перед властью, обязан выполнять все ее предписания. В этом проявляется известный конфликт либеральной идеи народного суверенитета и этатистского принципа государственного суверенитета. Кант в этом случае отдает преимущество принципу государственного суверенитета в ущерб верховенству народа. Он полагает, что "каково бы ни было происхождение верховной власти, предшествовал ли ей договор о подчинении или же власть явилась сначала, а затем уже установился закон, – для народа, который находится под владычеством гражданского закона, все это бесцельные и угрожающие опасностью государству рассуждения". Закон, который столь священен, что было бы преступлением хотя бы на мгновение подвергать его сомнению, представляется как бы исходящим не от людей, а от высшего законодателя. Таково именно значение положения: "Всякая власть происходит от Бога". Оно выражает не историческую основу государственного устройства, а идею или практический принцип разума, который гласит: "Существующей законодательной власти следует повиноваться, каково бы ни было ее происхождение".

Принцип разделения властей Кант трактовал не в контексте идеи "контроля и баланса", не допускающей господства одной из ветвей власти. Он понимал разделение властей функционально. Кант выделял в государстве три органа власти:

1) парламент, осуществляющий издание законов как выражение суверенной коллективной воли народа;

2) правительство во главе с государем, осуществляющие исполнение законов парламента;

3) суд, реализующий функцию правосудия.

Кант акцентировал внимание на субординации и взаимодействии властей, в зависимости от содержания их функций. Так, различия между законодательной и исполнительной властью для Канта совершенно ясны. Законодательная власть есть выражение всеобщей воли, ее задача – придать законам статус всеобщности и принудить к их исполнению. Исполнительная, или управленческая, власть может преследовать и осуществлять частные цели и задачи, их реализация не обязательно связана с принуждением. В связи с этим Кант противопоставляет государственные институты управлению. Управление ориентировано не на всеобщее право, но на прагматическую полезность, на достижение всеобщего благосостояния. "Правление имеет своей целью справедливость и безопасность, управление – всеобщее благосостояние". Задачей государства, олицетворением которого является суверен, остается соблюдение и осуществление справедливости. Задачей управления, осуществляемого регентом, является достижение и обеспечение благосостояния.

Исходя из теории правового государства, классификация форм правления, по Кангу, не имела большого значения. Наиболее важным для обеспечения гражданской свободы является способ властвования, т.е. политический режим. По методам управления народом Кант выделял две формы государства: республиканскую и деспотическую. Различия между ними он видел в режимах взаимодействия властей: "Республиканизм есть государственный принцип отделения исполнительной власти (правительства) от законодательной; деспотизм – принцип самовластного исполнения государственных законов, данных им самим". По его мнению, традиционная классификация форм государства по количеству правящих – монархия, аристократия и демократия – не влияет на эффективность правового обеспечения индивидуальной свободы.

Идеальной формой государства, которая отвечает всем условиям, необходимым для сохранения свободы личности, является парламентская республика. Однако согласно закону свободы реальной возможной формой Кант признавал конституционную монархию.

Достижение величайшей цели человечества – всеобщего правового гражданского состояния – связано с установлением не только правового порядка в границах отдельного государства, по также разумных внешнеполитических отношений, охватывающих весь мир. Кант указывал, что отношение войны и антагонизмов должно в будущем смениться всеобщим миром и правовым порядком, цивилизованными отношениями. Он полагал, что весь трагический и печальный исторический опыт цивилизации призывает к тому, чтобы человечество вышло из состояния беззакония и дикости и вступило в союз народов, где каждое, даже маленькое государство, могло бы ожидать своей безопасности и прав не от своих собственных слабых сил, но исключительно от великого народного союза, от объединенной мощи и от решения согласно законам и объединенной воле. Будущий мировой порядок он представлял в форме мировой конфедерации равноправных правовых республик.

Учение Георга Вильгельма Фридриха Гегеля о государстве и праве

Немецкий философ, один из творцов немецкой классической философии и философии романтизма Г. В. Ф. Гегель (1770–1831) является самым значительным после И. Канта философом-идеалистом. Гегелевская философия представляет собой высший этап в развитии немецкого классического идеализма благодаря тому, что Гегель разработал и применил диалектический метод к анализу общественных явлений.

Государство и право как предмет философии духа. Философская система Гегеля как сово

купность теоретических знаний о формах восприятия человеком окружающего мира, ОГЛАВЛЕНИЕ которых выражено в логических взаимосвязанных понятиях, включает логику, философию природы и философию духа.

Государство и право составляют предмет философии духа, которая исследует эволюцию человеческого сознания и формы его объективации, т.е. выражения в действительности, на различных этапах исторического развития. У Гегеля исторический прогресс – это постепенное самораскрытие духа. Это самораскрытие духа свободы. В ходе истории дух постепенно начинает осознавать себя, т.е. осознавать собственную свободу. Лишь с появлением государства и права свобода впервые приобретает форму реальности, наличного бытия. Дух выходит из формы своей субъективности, познает и объективирует внешнюю реальность своей свободы. В связи с этим гегелевская философия государства и права представляет собой учение об объективном духе, т.е. о сфере внешней объективации свободы в форме права и государства.

Систематическое изложение политической и правовой философии Гегель осуществил в работе "Философия права" (1821 г.).

Доктринальные основы политико-правового учения Г. В. Ф. Гегеля. Государство и право у Гегеля выступают объектом философского, а не юридического анализа. Специфика философского подхода к исследованию государства и права состоит в постижении их внутреннего разума, в выявлении идеи, лежащей в основании государства и права. Предметом политической философии (или, согласно Гегелю, философии права) выступает анализ единства сущности, т.е. идеи государства и права, вытекающей из понятия вещи, и формы ее существования в действительности.

Рассматривая государство и право как результаты разумной деятельности людей, Гегель соотносил понятия государства и права, т.е. их сущность, с формами ее материального бытия. Это позволяло ему ставить вопрос о должном (т.е. разумном) политическом порядке, когда идея адекватна форме ее реализации. "Наше произведение, – писал Гегель в “Философии права”, – поскольку в нем содержится наука о государстве и праве, будет поэтому попыткой постичь и изобразить государство как нечто разумное внутри себя. В качестве философского сочинения оно должно быть дальше всего от того, чтобы конструировать государство, каким оно должно быть..."^[11]. По этой причине Гегель полагал, что "наука о праве есть часть философии. Поэтому она должна развить из понятия идею, представляющую собой разум предмета, или, что то же самое, наблюдать собственное имманентное развитие самого предмета".

Философию права Гегель противопоставляет позитивной юриспруденции, которая занимается описанием эмпирически существующего, действующего законодательства, составлением проектов идеальных кодексов и конституций будущего. Политическая философия Гегеля является составной частью его философской системы объективного идеализма, на которую распространяются методологические принципы, придающие философии права характер научной дисциплины.

Основополагающей идеей гегелевской философии является принцип тождества мышления и бытия, который в политикоправовом учении трансформировался в принцип тождества разумного и действительного. Его тезис "Что разумно, то действительно; и что действительно, то разумно" стал основой его политической доктрины. В противоположность Канту, трактовавшему идеи права и государства как сугубо умозрительные, априорные конструкции разума, Гегель доказывал, что истинная идея представляет собой тождество субъективного (познавательного) и объективного моментов. По его мнению, "истиной в философии называется соответствие понятия реальности".

Под действительностью Гегель понимал не все существующее, а лишь то, что сложилось закономерно, в силу необходимости. По его мнению, за происходящими и случайными явлениями необходимо видеть закономерное и существенное. Он полагал, что "познание того, какими пределы должны быть, возникает только из сущности, из понятия вещи". Подобно другим идеалистам, Гегель соглашался с Кантом в том, что сознание не только пассивно накапливает впечатления от внешнего мира, но и активно организует его. Поскольку знание не может познать "вещей в себе", реальным становится абсолютный дух – "гейст" (нем. geist – сознание, дух, душа), осуществляющий себя как разум и свобода. По утверждению Гегеля, "всеобщая история есть прогресс в сознании свободы, – прогресс, который мы должны познать в его необходимости". Для Гегеля индивидуальное сознание человека – часть абсолютного духа, хотя индивидуум этого не осознает. Если мы поймем, что являемся частью великого общего сознания, нас не будет волновать наша индивидуальная свобода. Мы согласимся вести себя рационально, не поддаваясь индивидуальным капризам. Индивидуум может добиться самореализации, стремясь к рациональному и реальному.

Гегель считал, что абсолютный дух развивается в истории и у каждой эпохи есть свой "дух времени". Когда-нибудь эти ступени развития приведут к полному самопознанию абсолютного духа. Только тогда, когда абсолютный дух познает самое себя, мы сможем быть свободны. Единственная возможность достичь свободы – это осознание действительности. Не понимая действительности, мы не можем прийти к свободному решению. А борьба против непонятного напрасна. Следовательно, важны не намерения людей, но эта бессознательная рациональность, превращающая царство случая и произвола в прогресс духа и, следовательно, постепенное осуществление свободы. Таким образом, история освобождается от морали. Историческая точка зрения не должна учитывать порок и добродетель, вину и безвинность, она не должна обращать внимания на раны, нанесенные людям. Развитие духа необходимо, а необходимость сметает все: войны, рабство, преследования вписаны в лоно исторической рациональности. А значит, суждение не может быть отделено от действия.

Истинный способ познания общественных явлений – диалектика, которая придает политической и правовой философии научный характер.

Диалектический подход включает:

• признание движения, изменения, развития в качестве универсального методологического принципа;

• характеристику того, что движется, изменяется и развивается;

• объяснение и раскрытие самой сути движения, изменения и развития.

Полагая, что причиной исторического прогресса является абсолютный дух, стремящийся к самопознанию, Гегель назвал этот процесс "диалектическим". Исходная стадия {тезис) показывает свою несостоятельность и стремится к своей противоположности (антитезису). Поскольку оба эти положения неудовлетворительны, прогресс возможен только тогда, когда наступает высшее понимание (синтез). В соответствии с данным утверждением Гегель в поступательном развитии духа выделял три основные ступени:

1) субъективный дух – антропология, феноменология, психология;

2) объективный дух – абстрактное право, мораль, нравственность;

3) абсолютный дух – искусство, религия, философия.

Право и государство философ рассматривал в учении об объективном духе. Если субъективный дух не выходит из формы своей субъективности, осознает свободу как субъективные притязания индивидов и представляет простейшую форму восприятия мира, то объективный дух представляет собой сферу объективной свободы и разума в государственно оформленной жизни людей. Различным этапам реализации свободы в мире соответствуют и свои формы государственности:

• восточная деспотия;

• античное государство (демократия или аристократия);

• современная представительная система (конституционная монархия).

Правовая доктрина. Гегель развивал позитивистcкое понимание права, полагая, что право и основанные на нем законы "всегда по форме позитивны, установлены и даны верховной государственной властью". Он отвергал доктрину естественного права, которой противопоставлял позитивистско-социологическую теорию права. Необходимо заметить, что Гегель использовал термин "естественное право", но лишь для обозначения идеи права, выражающей сущность правовых отношений индивидов.

В философском конструировании понятия "право" Гегель использует принципы восхождения от абстрактного к конкретному, от всеобщего к частному. Предметом философии права выступает идея права. По Гегелю, это идея всеобщей свободы как определяющего начала и конечной цели развития духа. Именно всеобщая свобода требует, чтобы субъективные устремления индивида были подчинены нравственному долгу, права гражданина были соотнесены с его обязанностями перед государством, свобода личности должна быть согласована с необходимостью. Идея права как идея всеобщей свободы представляет собой единство понятия права (оно выражает его сущность) и форм его наличного бытия, его осуществления. Свобода действительна как воля автономного индивида, проявляется как его свободная воля и составляет основное определение воли. Свободная воля представляет свободу во всех ее проявлениях, благодаря чему выступает опосредующим звеном между свободой как идеей права и понятием права. По этой причине понятие права Гегель выводил из свободной воли. Поскольку каждый индивид, по сути, является свободным, постольку в основе права лежит свобода отдельного человека. "Свобода, – замечал Гегель, – состоит в том, чтобы хотеть определенное, но в этой определенности быть у себя и вновь возвращаться во всеобщее". Следовательно, подлинной свободой обладает не индивидуальная, а всеобщая воля.

Опираясь на принцип тождества разумного и действительного, Гегель определял право как наличное бытие свободной воли: "Система права есть царство реализованной свободы". По его мнению, право выступает формой внешней объективации свободы. Оно обеспечивает взаимосвязь частных, групповых и общезначимых интересов не путем взаимного ограничения индивидами своей свободы в интересах общего блага, а путем осознания действительности, познания объективной истины.

Философская интерпретация права у Гегеля не сохраняет за ним однозначного понимания. Это обусловлено тем, что право рассматривалось не изолированно, а в широком контексте, как часть всемирной истории, ОГЛАВЛЕНИЕ которой состоит в применении принципа всеобщей свободы к мирским делам. По этой причине особыми видами права у Гегеля выступают:

1) право мирового духа (абсолютное право: конкретного народа, государства, доминирующего в данный период всемирной истории, т.е. народный дух в форме религии. После Реформации – это народный дух германской нации);

2) нравственность, мораль, формальное равенство субъектов имущественных правоотношений.

Осуществляя единство логического и исторического анализа, Гегель "помещает" право в контекст всемирной истории, где оно на каждом этапе обретает различные формы объективации, осуществления понятия в действительности. Гегель интерпретирует право в трех смыслах:

1) право как всеобщая свобода, составляющая идею права, в этом случае право понимается как "вещь в себе";

2) право как форма объективации свободы, известная ступень осознания индивидами объективного духа. Здесь право представляет иерархию "особых прав", регламентирующих внутреннюю сферу человеческих отношений: моральных, нравственных, семейных, имущественных норм, на вершине которой располагается право государства;

3) право как закон ("позитивное право"), предметом регламентации которого являются внешние стороны человеческих поступков. Посредством законодательной процедуры "право в себе" превращается в закон, т.е. приобретает форму всеобщности и формальной определенности. По мнению Гегеля, "то, что есть право в себе, положено в своем объективном наличном бытии, т.е. определено для сознания мыслью, и определено как то, что есть право и считается правом, что известно как закон: право есть вообще, благодаря этому определению, положительное право". Различая право и закон, Гегель стремится исключить их противопоставление. При этом он признает, что ОГЛАВЛЕНИЕ права может быть искажено в процессе законодательства, поэтому не все, данное в форме закона, есть право. Закон есть конкретное выражение права, т.е. того, что закономерно, действительно, необходимо.

В процессе исторической эволюции идея права развивается от абстрактных форм к конкретным. Рассматривая ОГЛАВЛЕНИЕ всемирной истории как процесс утверждения всеобщей свободы,

Гегель выделял три ступени развития идеи права, три формы наличного бытия свободной воли: абстрактное право, мораль и нравственность.

Первая ступень – абстрактное право – это объективная возможность абстрактно свободной личности иметь права и свободы, т.е. быть правоспособной, поскольку в основе права лежит свобода отдельного человека. Свободная воля первоначально является сознанию человека в качестве индивидуальной воли и объективируется внешним образом по отношению к вещам и воле другого индивида. Абстрактное право охватывает сферу имущественных отношений и преступлений против личности. На этой ступени свобода выражается в том, что каждое лицо обладает правом владеть вещами (собственность), вступать в соглашение с другими людьми (договор) и требовать восстановления своих прав в случае их нарушения (неправда и преступление). На этом этапе положительный закон отсутствует, отношения между индивидами регламентируются формальной правовой заповедью: "Будь лицом и уважай других в качестве лиц".

По Гегелю, свобода на этой ступени реализуется, прежде всего, в праве собственности, которое обеспечивает формальное, правовое равенство людей. Люди равны именно как свободные личности, равны в их одинаковом праве на частную собственность, но не в размере владения собственностью. Как собственники физические лица противостоят друг другу, могут произвольно отчуждать единичную внешнюю вещь, которая выступает предметом договора. Гегель интерпретирует договор как произвол отдельного лица в отношении отдельной вещи. К сфере деятельности абстрактного права Гегель относит формы неправды: простодушную неправду, обман, принуждение и преступление.

Абстрактное право имеет формальный характер, поскольку оно наделяет индивидов лишь равной правоспособностью, предоставляя им полную свободу действий во всем, что касается определения размеров имущества, его назначения, состава и т.п. Предписания абстрактного права формулируются в виде запретов.

Вторая ступень в развитии идеи права – мораль. На этой ступени личность абстрактного права становится субъектом свободной воли. Она возвышается до сознательного отношения к своим поступкам, способности осознавать ответственность перед другими, формулировать цели, мотивы и смыслы собственного поведения. Если в абстрактном праве свободная воля определяется внешним образом в отношении к воле другого человека или относительно вещи, то в морали свободная воля формулируется внутренними побуждениями индивида, его намерениями и помыслами. Посредством учения о морали Гегель вычленяет субъективную сторону правонарушения как психического отношения человека к содеянному, выявляет вину как основание юридической ответственности.

Свобода в морали всегда субъективна, она проявляется в способности индивидов ставить перед собой конкретные цели и соотносить их со стремлением к общественному благу, совершать осознанные действия по их реализации, а также соизмерять свое поведение с обязанностями перед другими людьми.

Третья ступень в развитии идеи права – нравственность: это способность индивида обретать нравственную свободу путем подчинения субъективных намерений общим целям. Нравственность представляет высшую ступень объективации свободной воли, на которой преодолевается односторонность формального абстрактного права и субъективной морали. Вступая в различные сообщества (семью, гражданское общество, государство), личность осознает приоритет общественного блага над частными интересами.

Концепция государства и ее специфика. Учение о государстве Гегель формулирует через соотношение его с гражданским обществом. Государство и гражданское общество выступают несовпадающими сферами жизнедеятельности личности, находящимися в диалектической взаимосвязи.

Гражданское общество интерпретируется Гегелем как сфера реализации повседневных материальных потребностей и частных интересов, обусловленных развитием торговли и промышленности. Он отождествлял гражданское общество с современным ему буржуазным, складывающимся на основе частной собственности. Гражданское общество не существовало в античности, поскольку автономная личность, ее самоценность воспринимались как порча нравов. Оно также отсутствовало и в Средневековье, когда индивидуальные права и свободы были привилегией избранных сословий – духовенства и дворянства. Таким образом, гражданское общество Гегель понимал как объединение индивидов "на основе их потребностей и через правовое устройство в качестве средства обеспечения безопасности лиц и собственности".

В структуре гражданского общества он выделял три сословия:

1) землевладельцы (дворяне и крестьяне);

2) промышленники (фабриканты, торговцы, ремесленника);

3) чиновники.

Гегель рассматривал гражданское общество как состояние войны всех против всех, где индивиды и их частные, корыстные интересы противостоят друг другу. В гражданском обществе, писал Гегель, "каждый для себя – цель, все другие суть для него ничто. Но без соотношения с другими он не может достигнуть объема своих целей; эти другие суть потому средства для целей особенного"^[12].

В связи с этим в условиях гражданского общества наряду с частным интересом существует и всеобщий интерес, но он выступает в качестве "внешней необходимости" по отношению к частному интересу, а потому и находится с ним в состоянии конфликта. Противоречие между частным и всеобщим интересом в гражданском обществе, а также невозможность его разрешения собственными силами этого общества служат серьезным препятствием для достижения подлинной свободы в нем. "Гражданское общество, – отмечал Гегель, – представляет нам в этих противоположностях и их переплетении картину столь же необычайной роскоши, излишества, сколь и картину нищеты и общего обоим физического и нравственного вырождения"^[13]. Гражданское общество не в состоянии самостоятельно разрешить конфликт интересов, эффективно бороться с бедностью, несмотря на имеющиеся законы, суды, полицию, корпорации, призванные гарантировать общественный порядок. По мнению Гегеля, социальные антагонизмы в гражданском состоянии нельзя устранить с помощью права, для этого необходимы политические средства, способные обеспечить общественное согласие.

Стихия столкновения частных интересов на этапе гражданского общества "может быть приведена в гармонию только с помощью покоряющего его государства". Только в государстве достигается тождество единого и всеобщего, а нравственность как высшая ступень осознания права человеком получает свою объективность и действительность как органическая целостность. По этой причине государство – более высокая ступень развития по сравнению с гражданским обществом. Государство, по Гегелю, представляет собой сферу реализации всеобщих интересов. Объединяя индивидов и сословия, государство поднимается над обществом, примиряет все его противоречия. Поскольку государство определяет, по существу, всю экономическую, социальную, политическую и духовную физиономию общества, постольку оно, по Гегелю, есть нечто первичное по отношению к гражданскому обществу. Согласно Гегелю, государство есть "абсолютная неподвижная самоцель, в которой свобода достигает наивысшего, подобающего ей права, так же как эта самоцель обладает наивысшей правотой в отношении единичного человека, наивысшей обязанностью которого является быть членом государства".

В связи с этим Гегель интерпретировал государство двояко – субъективно и объективно:

• как нравственную субстанцию, духовное сообщество, члены которого проникнуты сознанием национального единства, в основании которого лежит религия;

• как наличное бытие нравственной идеи, воплощенной в организации публичной власти.

Основанием государства у Гегеля "служит власть разума, осуществляющего себя как волю". По Гегелю, государство "есть действительность нравственной идеи, нравственный дух". В связи с этим в государстве сознательно соединяются частные и всеобщие интересы, а само оно выступает осуществлением всеобщей воли. Будучи высшим проявлением разумности, государство олицетворяет собой наличное бытие публичной свободы. Гегель замечал, что "разумное назначение человека – жить в государстве... Индивид лишь постольку истинен и нравственен, поскольку он есть член государства".

Более того, он развивал этатистскую интерпретацию государства, в которой государство есть самодостаточная ценность, а человек есть средство достижения этой цели. Поэтому у Гегеля цель государства состояла не в обеспечении интересов отдельной личности, ее свободы, собственности и жизни, а "скорее, наоборот, государство есть то наивысшее, которое изъявляет притязания также и на самое эту жизнь и самое эту собственность и требует от индивида, чтобы он принес их в жертву".

Идеальным воплощением абсолютной идеи, нравственного духа Гегель считал правовое государство в форме конституционной монархии. По Гегелю, именно в этой форме организации публичной власти действительность нравственной идеи обретает свою объективную целостность. Гегелевская концепция правовой государственности основана на ряде принципов.

1. "Гарантией публичной свободы" является принцип разделения властей. Перенимая этот принцип у Дж. Локка и Ш. Л. Монтескье, Гегель в то же время подчеркивает недопустимость их противопоставления друг другу. Отдельные виды власти должны образовывать органическое, неразрывное единство, высшим выражением которого служит власть монарха.

В разумно организованном государстве, примером которого у Гегеля выступала прусская монархия, имеются три власти: княжеская, правительственная и законодательная. Каждая ветвь власти призвана обеспечивать реализацию конкретной функции, одновременное осуществление которых позволит эффективно гарантировать права и свободы, органическое единство различных властей как элементов целого.

Так, княжеская власть объединяет государственный механизм в единое целое. В благоустроенной конституционной монархии, по словам философа, правит закон, и монарху остается только добавить к нему субъективное "я хочу".

Правительственная власть, в состав которой Гегель включал и судебную, призвана обеспечить выполнение решений монарха, поддерживание существующих законов и учреждений. Члены правительства и государственная чиновничья бюрократия характеризуются Гегелем как главная составная часть среднего сословия, в котором сосредоточены государственное сознание и образованность. По этой причине высшие государственные чиновники обладают более глубоким пониманием целей и задач государства, чем представители народа – депутаты. Восхваляя чиновничество, Гегель считал его главной опорой государства "в отношении законности и интеллигентности".

Наконец, законодательная власть должна определять и устанавливать всеобщее. Законодательное собрание, состоящее из двух палат, призвано обеспечить представительство сословий. Представительство граждан в законодательном органе необходимо для того, чтобы довести до сведения правительства интересы различных сословий. Его верхняя палата (палата пэров) формируется по наследственному принципу из дворян, тогда как нижняя – палата депутатов – избирается гражданами по корпорациям и товарищества.

2. Гегель отвергает демократический принцип народного суверенитета и обосновывает суверенитет наследственного конституционного монарха как олицетворение абсолютной власти идеального целого всеобщего над единичным и особенным, над жизнью, собственностью и правами отдельных индивидов. Действительность государства как свободного и нравственного целого отражена Гегелем в учении о суверенитете. Высшим проявлением идеи государства, по мнению Гегеля, является идеальность суверенитета – абсолютной власти государства как целого над единичным и особенным, включая и жизни своих граждан.

Полагая, что межгосударственные отношения находятся в естественном состоянии, Гегель не отрицал возможности и правовых, договорных отношений между государствами. Сферу межгосударственных отношений Гегель трактует как область проявления внешнего государственного права. По его мнению, международное право не представляет собой действительное право, каковым является внутреннее государственное право (т.е. его законодательство), оно лишь долженствование. Какова же будет действительность этого долженствования – во многом зависит от суверенных воль различных государств, над которыми нет высшего права и судьи в обычном смысле этих понятий.

Критикуя кантовскую идею вечного мира, Гегель оправдывал возможность решения международных споров посредством войны, поскольку она очищает дух нации. Однако даже в условиях войны должны действовать, по мнению Гегеля, принципы международного права: взаимное признание государств, стремление к миру, признание законных прав населения на оккупированной территории и т.д. Государства должны относиться друг к другу как самостоятельные, свободные и независимые индивидуальности, взаимно уважать самостоятельность и не вмешиваться в дела друг друга.

Политико-правовая концепция Иоганна Готлиба Фихте

Один из представителей немецкой классической философии и основателей группы направлений в философии, известной как субъективный идеализм, И. Г. Фихте (1762–1814) создал философскую концепцию политики и права, в которой утверждал, что цель исторического движения человечества состоит в том, чтобы организовать свою земную жизнь свободно, согласно разуму и праву. Фихте указывал, что критерием степени развития эпохи является состояние государства с точки зрения осуществления в нем свободы и его движения к созидательному социальному устройству, основанному на принципах разума. Конституируемый им правовой порядок объективно отражал интересы немецкого бюргерства, его устремления к созданию единого централизованного Германского государства, проведению буржуазных реформ. Однако соглашательская позиция немецкой буржуазии обусловила двойственность и противоречивость политического учения Фихте, в котором заметны и либеральные, и демократические, и социалистические, и консервативные взгляды автора.

Обоснование природы государства и права. Теоретической основой учения Фихте о государстве и праве выступала естественно-правовая доктрина, дополненная формальной идеей тождества идеального и реального. Будучи субъективным идеа

листом, Фихте полагал, что мир материальных предметов, включая государство, право, законодательство, существует лишь как сфера проявления свободы человеческого духа. Следовательно, объективной действительности не существует вне человеческого сознания и человеческой деятельности.

В обосновании природы государства и права Фихте опирался на идею И. Канта о моральной автономии личности, ее абсолютной самоценности, ее способности самой себе дать закон, знать свой долг и осуществлять его. Тем не менее индивидуальная воля объективно противостоит всеобщей воле. Каким же образом достигается единство воли как совокупность индивидуальных воль? Как гарантировать при этом индивидуальную свободу, которая была бы совместима со свободой всех? Ответы на эти вопросы позволяет дать учение Фихте о государстве и праве.

Нельзя гарантировать индивидуальную свободу, опираясь лишь на мораль, поскольку она регулирует внутреннюю свободу личности. Чтобы обеспечить свободу во взаимоотношениях между людьми, необходимо право. Фихте выводит право из "чистых форм разума", регулирования внешних взаимодействий людей на основе взаимного признания или личной свободы каждого. В связи с этим право, по Фихте, это отношения между разумными, морально автономными и свободными индивидами. Взаимная гарантированность индивидуальной и всеобщей свободы достигается не благодаря следованию индивидов нравственному закону, а на основе юридического закона, которому подчиняются свободные и разумные индивиды. Однако господство юридического закона достигается не автоматически, оно опирается на внешнее насилие и принуждение в лице государства.

Необходимость государства Фихте обосновывает исходя из теории естественного права потребностью принудительного гарантирования личных прав и свобод от посягательства со стороны других индивидов. Государство понимается как общественный договор, воплощающий единую волю и опирающийся на соглашение всех индивидов. Общая воля как совокупность индивидуальных воль устанавливает государственность и учреждает законодательство. В свою очередь, законодательство определяет равный масштаб свободы для каждого и одновременно – границы государственного вмешательства в дела гражданского общества и индивида. По мнению Фихте, перед лицом государства личность имеет несомненный приоритет, ибо жизнь в государстве не принадлежит к абсолютным целям человека, но она есть средство, имеющее место лишь при определенных условиях, для основания современного общества. Философ отмечал, что неотъемлемым правом человека является отказ от любого договора, в том числе и односторонний отказ, если таково его желание. Фихте считал, что неизменность и вечность какого-либо договора есть грубейшее нарушение права человека как такового. Отношения между индивидуумами, которые составляют гражданское общество, регулируются исключительно нравственными законами.

Принцип народного суверенитета и форма его реализации. Основополагающим принципом организации и функционирования государства является принцип народного суверенитета. Фихте полагал, что "народ и в действительности, и по праву есть высшая власть, над которой нет никакой иной, и которая является источником всякой другой власти, будучи сама ответственна лишь перед богом"^[14].

Отсюда категорический вывод о безусловном праве народа на любое изменение неугодного ему государственного строя, о праве народа в целом на революцию. По мнению философа, если государство не обеспечивает гражданам гуманность и свободу, противодействуя, таким образом, нравственному закону, то необходимо изменить государственный режим посредством революции. Право на такое изменение имеет как народ в целом, так и каждый отдельный гражданин. В этой части практическая философия Фихте отлична от идей И. Канта, отрицавшего идею борьбы и революции. Правда, с начала XIX в. Фихте также отказывается от революционных изменений существующего государственного строя в Германии, уповая на реформы сверху.

Гарантированность прав и свобод Фихте связывал не с формой правления, а с возможностью эффективного контроля за государственной властью. Симпатизируя республике, он полагал, что отличительной чертой разумно организованного государства, опирающегося на право, является ответственность должностных лиц перед обществом. Если такой ответственности нет, государственный строй вырождается в деспотию.

Чтобы народный суверенитет не остался пустой фразой и правительство строго подчинялось закону, Фихте предлагает учредить эфорат – постоянную контрольную, надзирательную власть, органы которой – эфоры – избираются самим народом. Эфоры могут приостанавливать действия исполнительной власти, если усмотрят в них угрозу правопорядку. Окончательную оценку действиям правительства дает народ. Правда, после наполеоновского вторжения в Германию Фихте оставил идею о контрольной власти как утопическую, неосуществимую.

Учение о социальном правовом государстве. Отличительной чертой политической философии Фихте является учение о социальном правовом государстве как идеальной модели государства. В трактате "Замкнутое торговое государство", где философом сконструирована идеальную модель, заметно влияние идей утопического социализма. Целью социального правового государства является всестороннее развитие и совершенствование всего человеческого рода, гарантирование личных прав и свобод и благоденствие каждого. Государство всеобщего благоденствия основано на частной собственности, которая создается личным трудом. Фихте утверждал, что если член государства не может жить при помощи личной собственности, то он юридически не обязан уважать собственность других, а государство обязано обеспечить существование каждого гражданина; т.е. он высказал мысль о социальном правовом государстве, которая получила свое дальнейшее развитие в современных концепциях общества всеобщего благоденствия.

Государство делает максимум возможного для развития и подъема производительных сил. Оно детально регулирует производство и распределение, сохраняя при этом старую цеховую структуру ремесел и делая главный упор на сельское хозяйство. Население разбито на три сословия: земледельческое, промышленное, купеческое. Кроме того, имеется категория лиц, занятых в сфере культуры и политики. Свобода промысла и выбора профессии запрещена. Жестко регламентируется быт.

Однако в соответствии с нравственным законом государство выступает лишь в качестве средства достижения идеального строя и должно идти к собственному упразднению. Фихте подчеркивал: "Жизнь в государстве не относится к абсолютной цели человека... при определенных обстоятельствах она есть лишь наличное средство для основания совершенного общества. Государство, как и все человеческие установления, являющиеся голым средством, стремится к своему собственному уничтожению: цель всякого правительства – сделать правительство излишним"^[15]. Социальное правовое государство может существовать в условиях вечного мира и выступать основой нового мирового порядка, основанного на мире и дружбе народов. Однако Фихте не отрицал патриотизма и суверенитета народа, его права на национально-освободительную войну.