Политическая культура в общей структуре

Следующим образом, в частности, может выглядеть анализ политической культуры, включающий: а) выделение политической культуры как структурной части сферы общественной жизни; б) выявление политики как социокультурной ценности; в) изучение проявлений политической культуры в обыденной и профессиональной сферах. На этой основе может быть построена модель политической культуры конкретного общества.

"Политическим" принято называть все то, что относится к государству, и в этом смысле вся государственная деятельность – деятельность политическая. Начиная с Аристотеля за политикой как особой областью общественной жизни закрепляются функции согласования общих и частных интересов, осуществления господства и поддержания социального порядка. Цель политической деятельности – гармоничное сочетание личного и государственного начал, индивидуальной свободы и общего закона.

Человек по природе своей имеет личные, эгоистические стремления. Он нередко действует в ущерб другим, и общежитие невозможно там, где этим стремлениям предоставлен полный простор. Поэтому необходимы принуждение и власть – только тогда общество способно функционировать как единство, как целое. При этом свобода обеспечивается правами человека, а соизмерение его действий с общими правилами осуществляется через обязанности. Целью общества выступает общее благо, которое состоит в гармоничном развитии и согласовании противоположных интересов.

Политическая культура трактуется как интегральный феномен, характеризующий синтез политического мировосприятия и политического действия, сложившийся в рамках конкретного социума на индивидуальном, групповом и массовом уровне, т.е. это совокупность политического мышления и поведения^[1].

Политическое сознание можно рассматривать как универсальный атрибут политической культуры, т.е. как свойство, касающееся каждого из нас. Оно также имеет индивидуальное, групповое, общественное (массовое) и профессиональное проявления.

Измерение профессиональной культуры политика – это деятельность, в рамках которой вырабатываются разумные, взвешенные, основанные на здравом смысле и долговременной перспективе (а не сиюминутных интересах) политические решения. Это требует от личности, выбирающей политику как сферу профессиональной деятельности, определенных качеств. Вот что по этому поводу пишет М. Вебер.

...Какие же внутренние радости может предложить карьера "политика" и какие личные предпосылки для этого она предполагает к тем, кто ступает на данный путь?

Прежде всего, она дает чувство власти. Даже на формально скромных должностях сознание влияния на людей, участия во власти над ними, но в первую очередь – чувство того, что и ты держишь в руках нерв исторически важного процесса, – способно поднять профессионального политика выше уровня повседневности. Однако здесь перед ним встает вопрос: какие его качества дают ему надежду справиться с властью... и, следовательно, с той ответственностью, которую она на него возлагает?..

Политик ежедневно и ежечасно должен одолевать в себе совершенно тривиального, слишком "человеческого" врага: обыкновеннейшее тщеславие, смертного врага всякой самоотдачи делу и всякой дистанции, что в данном случае значит: дистанции по отношению к самому себе.

...Лишь тот, кто уверен, что он не дрогнет, если, с его точки зрения, мир окажется слишком глуп или слишком подл для того, что он хочет ему предложить; лишь тот, кто вопреки всему способен сказать "и все-таки!", лишь тот имеет "профессиональное призвание" к политике.

Вебер М. Политика как призвание и профессия // Вебер М. Избранные произведения: пер. с нем. М., 1990. С. 689; 691; 706.

Разумеется, это требование идеально, реальная же картина всегда значительно отличается: нравственный авторитет власти, как правило, низок, носителем и распорядителем социальных программ является бюрократия и т.п. Оказалось, что политику невозможно подвести под точку зрения безусловной нравственности. Поэтому гражданское общество выступает ограничителем безудержного стремления к власти. Каков механизм такого ограничения и как определяется его эффективность?

Пример. Образцовой демократической страной, практически в буквальном смысле отвечающей понятию демократии как власти народа, является Швейцария – одна из высоко развитых и богатых стран мира. Главным показателем демократии выступает высокая степень участия граждан в политической жизни. По числу референдумов Швейцария занимает первое место в мире. С их помощью разрешаются многие острые социальные и политические проблемы. Все поправки к Конституции проходят через референдум, принимаются три-четыре федеральных закона ежегодно, а также множество кантональных законов (страна состоит из 26 кантонов – областей, каждая из которых имеет свою конституцию, парламент и правительство). Кроме того, признаками швейцарского гражданского общества выступают массовые общественные движения, складывающиеся вокруг реальных проблем, например, в защиту окружающей среды, общества потребителей, объединения родителей, обеспокоенных наркоманией среди школьников или дедовщиной в армии, интеллектуалов, озабоченных распространением "массовой культуры", и т.п.

Именно через массовые общественные организации (а не через голодовки, приковывание себя цепями к оградам или заводскому оборудованию, отчаянное публичное самосожжение) оказывается давление на власть, вынуждающее ее корректировать свои действия.

Макиавелли делил политику на два царства: царство человека и царство зверя, другими словами, на мир закона и мир силы. Миф о кентавре – полуживотном и получеловеке, на котором воспитывались древние правители, хорошо иллюстрирует двойственную природу политики. Будем при этом понимать, что человек в системе власти и человек перед лицом власти занимают разные позиции в обществе. Все при этом находятся в орбите политического, даже те, кто заявляют о своем аполитизме, ибо это тоже – вариант политической культуры.

Если смотреть на политическую сферу со стороны личности, то обнаруживается, что политическое предполагает власть человека над человеком. Политическая связь не только горизонтальна, но в значительной мере и вертикальна. Прудоновская концепция, считающаяся классикой политики, предостерегает: личность должна признавать авторитет, но также и принимать все необходимые меры предосторожности против властей и даже против государства, которое зачастую бывает слишком властолюбивым. Политическое измерение личности есть отказ от отчуждения, желание постоянно улучшать общество, мыслить совместно с другими.

Политическое сознание – динамичная структура, реагирующая на любые социальные изменения. Оно проявляется через поведенческие реакции, установки, стереотипы, политическую символику и язык, социальную мифологию. Изучение этих проявлений социологическим инструментарием позволяет отслеживать динамику политического сознания. Так, Ж. Т. Тощенко, опираясь на социологические исследования, характеризует особенности современного российского политического сознания^[2]:

1) оно стало более раскованным – люди свободно обсуждают те проблемы, о которых и не помышляли раньше – о политических лидерах, партиях и движениях и т.п.;

2) обогатился спектр мнений, в нем имеются мнения самые радикальные, граничащие с шизофренией;

3) политическое сознание стало остро критичным в оценке деятельности государственных, официальных структур, проявляя нетерпимость, демагогию и т.п.;

4) наблюдаются затруднения в идентификации реальных позиций – они камуфлируются необходимостью преобразований (но каковы реальные шаги и их последствия?);

5) присутствуют тревожность, неустойчивость, неуверенность в завтрашнем дне, неопределенность относительно будущей модели, как следствие – апатия либо ностальгия по прошлому ("коммунистический реванш");

6) происходит сдвиг в сторону национальных и даже националистических настроений – в диапазоне от русского патриотизма до оголтелого шовинизма и профашизма, эксплуатация духа патриотизма;

7) наблюдается отторжение населением крайних политических взглядов.

Автор фиксирует парадокс, который проявляется, с одной стороны, в потере доверия к государству, его политическим институтам, а с другой стороны, в людях сохраняется неисчезающая надежда на его помощь, соучастие государственных структур в решении жизненных коллизий.

Заметим, что это типичная черта человека-массы, как его характеризовал испанский мыслитель X. Ортега-и-Гассет в своем знаменитом труде "Восстание масс". В ситуации массового общества, сформировавшегося в современном мире, возникает особая реальность, особый антропологический тип – человек-масса. Его особенность в том, что размышления заменены спонтанным проявлением бессознательного, мотивы – импульсами; его характеризует "беспрепятственный рост жизненных запросов и, следовательно, безудержная экспансия собственной натуры и врожденная неблагодарность ко всему, что сумело облегчить ему жизнь"^[3]. Другой мыслитель, К. Ясперс, подчеркивал, что масса не структурирована, нс обладает самосознанием, лишена традиций, почвы, она пуста; поэтому она легко поддается внушению, живет на самом низком уровне сознания^[4]. Именно этот уровень сознания задает такую характеристику, как мифологемность.

Мифы – фундамент иллюзорной картины мира. При этом мифологические конструкции чрезвычайно устойчивы: могут изменяться политические ситуации и лица, но они неизменно попадают в мифологическую матрицу, и эти ситуации и лица наделяются мифологическими чертами, что усиливает их влияние на массовое бессознательное.

Так, М. Элиаде показывает, что в процессе "мифологизации" современного "героя" (как правило, политического деятеля) и ситуации (как правило, реальных политических событий) исчезают реальные черты личностей. На сцене общественной жизни появляются герои, побеждающие не политических противников, а чудовищ, идет борьба не вполне определенных политических интересов, а добра со злом и т.п. Появилась даже такая профессия – имиджмейкер (если перевести на русский – "образоделатель"), который подбирает персонаж для своего клиента, "подгоняет" его деяния к соответствующим мифологическим подвигам и синхронизирует вновь созданный миф с предпочтениями определенного электората. Исследователи описывают типичные мифологические образы, используемые в современной пропаганде:

• покровитель – могучий и властный, но добрый к тебе человек, опора в бедах, утешение в страданиях, предмет благоговения;

• кумир – не обязательно могуч и добр, но знаменит, обаятелен, пользуется восхищением;

• хозяин или господин – не обязательно добр и не кумир. Любое его слово – закон: если не подчинитесь – ваша жизнь будет ужасной, но если будете лояльны и выскажете послушание, вас приблизят, обласкают, облекут относительной властью. Угодите – станете жить в довольстве, не угодите – пеняйте на себя;

• авторитет – обладает ограниченной властью и не обязан творить благие дела. Благо в том, что он лучше других разбирается в каком-нибудь общеполезном и важном деле, к нему нельзя не прислушаться, иначе сядешь в лужу;

• виртуоз или ловкач – дает понять, что умеет совершать невозможное, хорошее или плохое – не важно. Политический персонаж – делец, виртуозный вор, игрок, фокусник, стихоплет, спорщик – все что угодно. Завораживает публику, и даже ограбленный им субъект не может не восхищаться его ловкостью;

• дьявол – олицетворенное зло, "метафизическое" зло ради зла, а не во имя какой-либо цели.

Задание. Попробуйте провести идентификацию современных или исторических политических деятелей с описанными мифологическими типажами.

Поскольку в сознании обучавшихся в школе людей понятие мифа, ассоциирующееся, как правило, с легендами и мифами Древней Греции, носит вполне безобидный характер, многие не осознают опасности мифологемных ловушек и недооценивают их. Между тем именно потому, что мифы принадлежат к царству бессознательного, манипулирование с их помощью чрезвычайно эффективно, а манипуляции – функциональное свойство социальных систем. В чем трудность противостояния этому воздействию? Дело в том, что для массового сознания, которое формируется как результат повседневной практики, общего образования и воздействия СМИ, характерна фрагментарность, эмоциональность, субъективность, противоречивость.

...Очевидно, что сочетание случайных событий в процессе развития общества оказывает влияние на образование мозаичной культуры, основанной именно на такого рода случайностях. Об этом может сожалеть моралист, но такое сожаление выходит за пределы научного исследования... Мы живем в окружении мозаичной культуры, именно эта культура определяет наши поступки, и хорошо организованное и основанное на универсальной логике мышление – отныне лишь ушедший идеал, о котором остается только сожалеть.

Участь нашей эпохи заключается в том, что, даже если мы желаем воспротивиться существующему положению вещей, необходимо сначала осознать его как можно четче, а затем уже искать паллиативы. Самой новой чертой в судьбе человека XX века является состояние неустойчивого равновесия между поверхностным и глубоким взглядом на вещи. Поэтому следует свыкнуться с представлением о мозаичном характере нашей культуры, то есть о целом, собранном из отдельных кусочков, признать, что это и есть культура в полном смысле слова, и попытаться определить ее характеристики. В новом мире восприятий, запечатлеваемых в памяти, в этом новом ориентационном экране знаний формальная логика уступает место менее точным системам, четко выделимые факты заменяются "расплывчатыми" явлениями, то есть явлениями, не отвечающими каноническому правилу исключенного третьего и требованиям необходимости. Ассоциации идей строятся по законам, трудно определимым, но вполне реальным. Как отметил Леви-Стросс, ассоциативность становится доминирующей чертой мышления.

...Мозаичная культура... является совокупным продуктом изобилия всевозможных знаний и действия технических средств массовой коммуникации. Деятельность средств коммуникации неизбежно носит случайный характер, причем не в математическом смысле, так как "чисто случайная" выборка была бы вполне представительной; в данном случае, однако, картина усложняется из-за действия скрытых, но сильных факторов поляризации, которые никогда не признаются сознательно, но фактически всегда присутствуют на всех этапах культурного процесса и в конечном счете выражают существо человека независимо от материалов, использованных для воплощения им своих замыслов.

Иными словами, образ культуры, который можно составить, просматривая газеты и журналы, разложенные на столике в приемной зубного врача... будет в конечном счете более достоверным портретом культуры, чем музей современного искусства или полное собрание сочинений Поля Валери.

Моль А. Социодинамика культуры. М., 1983. С. 352–354.

Массовое сознание традиционно и подвержено стереотипам. Эти свойства затрудняют рациональную ориентировку личности в сфере политического, открывают возможность для манипулирования. Возникает проблема информационно-психологической безопасности личности, которая должна удержаться между Сциллой мифологемного принятия политической реальности на веру и Харибдой цинизма, отрицающего всякие ценности политической жизни, представляющего всю сферу политики как находящуюся за пределами морали. Что может способствовать стремлению личности удержаться в этом политическом балансе?

Нет другого способа достижения индивидуальной политической культуры, как систематическое образование и самообразование – вопреки, в противовес этой мозаичности и фрагментарности, которая неизбежна в информационном обществе. Подход к сфере политического с позиций политической культуры предполагает анализ, оценку события, ситуации, факта, лидера, введенных в рамки социокультурного контекста. Это означает, что для понимания важны координаты времени и места политического факта, история и логика его возникновения и бытия, влияние на пего исторических обстоятельств, экономических условий, религиозных традиций и т.п. Только в этом случае можно избежать деформаций представлений, а значит, и уберечь себя от психологически сложных состояний перехода от надежды к апатии, только так можно обеспечить квалифицированное и компетентное участие в политической жизни, способное привести к желаемым политическим результатам в интересах общества. Уместно заметить, что изучение такой интегративной дисциплины, как культурология, формирует методологию, т.е. ключи к пониманию социокультурного контекста любой сферы, в том числе, и политической.

Мы остановились подробно на политической культуре, так как не будем больше обращаться к проблеме политического. Что же касается таких аспектов культуры личности, как правовая, религиозная, художественная культура, то они получат освещение в соответствующих главах учебника.