Периодизация истории России

Развивая в общей историко-политической концепции дворянскую концепцию М. М. Щербатова, Карамзин следует за ним в основном и в конкретном развитии общей исторической схемы "Истории государства Российского". II. М. Карамзин начал с критики Шлёцера, предложив взамен более обобщенную периодизацию. Он мыслил разделить историю России на три периода: древний — от Рюрика до Ивана III, средний — до Петра I и новый — послепетровский. Это деление — сугубо условное, и идет оно, как все периодизации XVIII в., от истории русского единодержавия. Периодизация Карамзина начинается с Рюрика, т.е. с образования государства, как предлагал и Шлёцер; в истории государства — это, но Карамзину,удельный период. С Ивана III для Карамзина, как и для других историков XVIII в., начинается история единодержавия, с Петра — новейший период, история "преображенной России".

"Мы хотим обозреть весь путь государства Российского от начала до нынешней степени оного" — такова тема русской истории по Карамзину.

Отражение идей XIX столетия в исторической схеме Карамзина

Как в вопросах источниковедения, так и в трактовке исторических явлений ученый не мог, однако, уйти от новых явлений в исторической науке.

Повое понимание истории исследователи пытались увидеть иногда в высказываниях Карамзина о феодализме, в его сопоставлении феодального и поместного строя. Но в этих случайных упоминаниях нет даже того содержания, которое вложил в них еще Болтин. Н. М. Карамзин и здесь пошел не за Болтиным, в известной мере предварявшим научную мысль XIX в., а за Щербатовым. И если можно говорить в какой-то мере о сопоставлении им исторического развития России и Западной Европы, то оно превращалось, скорее, в противопоставление, притом, такое же внешнее, как и вся историческая схема Карамзина.

Реально отражают новое направление в "Истории" специальные главы, посвященные "состоянию России" за каждый отдельный период ее истории. ОГЛАВЛЕНИЕ этих глав выходило за рамки чисто политической истории, автор знакомил читателей с внутренним строем, экономикой, культурой и бытом. Выделение таких глав становится обязательным в общих работах по истории России, появляющихся в XIX в.

Значение "Истории государства Российского"

Карамзинская "История государства Российского", безусловно, сыграла важнейшую роль в развитии русской историографии. Николай Михайлович не только подвел итоги работы историков XVIII столетия, но и сделал историю доступной для читателя. Знакомство широкой читающей публики с историческими знаниями воспитывало интерес и уважение к отечественной истории.

Наряду с восхвалением Карамзина громко раздавались критические отзывы. Они исходили от специалистов-историков, младших его современников, представителей новой исторической науки буржуазного направления XIX в., которые шли по линии углубления и расширения критики источников. Отношение современников к "Истории" Карамзина А. С. Пушкин обобщил в эпиграмме:

В его истории изящность, простота

Доказывают нам, без всякого пристрастия,

Необходимость самовластья и прелести кнута.

В то же время поэт отмечал: "Карамзин есть первый наш историк и последний летописец. Своею критикой он принадлежит истории, простодушием и апофегмами — хронике. Критика его состоит в ученом сличении преданий, остроумном изыскании истины, в ясном и верном изображении событий.... в творении Карамзина... слились воедино две главные традиции русской историографии: методы источниковедческой критики от Шлецера до Татищева и рационалистическая философия времен Манкиева, Шафирова, Ломоносова, Щербатова и др... Можно сказать, что как ученый он точен, как философ — оригинален, а как литератор — неповторим".

Исследователь и знаток русской культуры нашего времени Ю. М. Лотман мудро заметил: "Критики... напрасно упрекали Карамзина в том, что он не видел в движении событий глубокой идеи. Карамзин был проникнут мыслью, что история имеет смысл. Но смысл этот — замысел Провидения — скрыт от людей и не может быть предметом исторического описания. Историк описывает деяния человеческие, те поступки людей, за которые они несут моральную ответственность".

В XIX столетии воспитанники всех учебных заведений были знакомы с "Историей государства Российского". Труд II. М. Карамзина оставайся обязательным чтением в гимназиях и университетах. Известный мыслитель Н. Н. Страхов, близкий к Ф. М. Достоевскому и Л. И. Толстому, писал: "Я воспитан на Карамзине... Мой ум и вкус развиватись на его сочинениях. Ему обязан пробуждением своей души, первым и высоким умственным наслаждением".

Практически все издания прошлого столетия, рассчитанные на юношеское восприятие, включали отрывки или пересказы "Истории" Карамзина. Например, в "Истории России в рассказах для детей" детской писательницы А. О. Ишимовой, в книге знаменитого педагога К. Д. Ушинского "Детский мир. Хрестоматия" (для чтения на уроках родного языка в младших классах). Историк и москвовед П. В. Сытин в 15 лет прочитал все тома "Истории" и сделал из них обширные выписки.

В послеоктябрьский период общественно-политические воззрения Карамзина были признаны консервативными, националистическими и монархическими, и его труды надолго исчезли из педагогической литературы. Сегодня они возвращаются и, будем надеяться, вновь окажут свое благотворное, живительное воздействие.

Нельзя не упомянуть и о влиянии труда Карамзина на историческое краеведение. Этот, но определению Д. С. Лихачева, "самый массовый вид науки" получил свое становление в России также под воздействием "Истории" Карамзина.

Опережая время, Николай Михайлович намного расширил источниковую базу исторической пауки. Он был одним из первых историков, кто ввел в научный оборот в качестве источника древние монеты, медали, надписи, сказки, песни, пословицы; обратил внимание на старинные слова, обычаи россиян, их жилища, одежду и захоронения; впервые в русской науке заговорил о влиянии природных условий на исторический процесс, па физический и духовный облик различных наций. Благодаря Карамзину значительно расширилось представление о социальном составе лиц, действовавших в истории России. Его труд способствовал демократизации представлений о содержании истории и се участниках, расширил круг самих исследователей и в итоге воспитывал в обществе уважение к пауке и труду ученого.

Успехи в области исторической науки, неразрывно связанные с творчеством Карамзина, не прошли бесследно для отечественной литературы. Издание Русской Правды Ярослава Мудрого, "Поучения" Владимира Мономаха, наконец, открытие "Слова о полку Игоревен, "История" Карамзина пробудили интерес к прошлому Отечества, стимулировали развитие жанров исторической прозы. Увлеченные национальным колоритом и древностями, российские литераторы пишут исторические повести, "отрывки", публицистические статьи, посвященные русской старине. При этом история выступает в виде поучительных рассказов, преследующих воспитательные цели.

Выше уже говорилось о том, что взгляд на историю сквозь призму живописи, искусства — особенность исторического видения Карамзина. Он считал, что история России, богатая яркими героическими образами, — благодатный материал для художника. Показать ее красочно, живописно — задача историка. Что же значит, в понимании Николая Михайловича, "выбрать, одушевить, раскрасить" историю?

В 1802 г. он опубликовал статью "О случаях и характерах в российской истории, которые могут быть предметом художеств". Это был своего рода манифест о необходимости органического слияния исторической правдивости с образностью. Поводом для статьи Карамзина явилось решение президента Академии художеств относительно тематики создаваемых произведений. Граф А. С. Строганов распорядился, чтобы слушатели Академии обращались к тем сюжетам отечественной истории, которые могут содействовать увековечению памяти и славы великих людей, "заслуживших благодарность Отечества". Следствием выступлений Строганова и Карамзина явилось то, что в 1803 г. начались работы над созданием известного памятника "Гражданину Минину и князю Пожарскому". Модель его была завершена скульптором И. П. Мартосом в 1815 г., а торжественное открытие состоялось в 1818 г. на Красной площади Москвы.

Продолжая и развивая традицию, выраженную в патриотической работе Ломоносова "Идеи для живописных картин по русской истории", Карамзин отстаивал внесословную ценность человека применительно к русской истории, взятой как материал искусства. Историк считал необходимым отражение в искусстве и литературе национальных особенностей русского характера, подсказывая живописцам темы и образы, которые они могут почерпнуть из древней отечественной литературы. Советы Николая Михайловича охотно использовали не только художники, но и многие писатели, поэты и драматурги. Особенно актуальными они были в период Отечественной войны 1812 года.

В своей статье Карамзин спорит с теми, кто не видит нужды в эстетическом освещении русской истории, кто в деле воспитания патриотизма и национального самосознания полагается только на силу голого исторического факта. Однако, по мнению Карамзина, искусство лишь выявляет и заостряет эстетические возможности истории, но не создает их. "В наше время историкам уже не позволено быть романтиками и выдумывать древнее происхождение для городов, чтобы вызвать их славу".

В отличие от Ломоносова, Карамзин интересуется не столько героическими эпизодами Древней Руси, показывающими личное мужество отдельных исторических деятелей, сколько сюжетами, которые дают возможность раскрыть психологические состояния персонажей. Такими, например, как свадебный сговор Ольги с Игорем; прощание Ярослава Мудрого с дочерью Анной, просватанной за французского короля, и т.д.

В середине 1830-х гг. издатель Андрей Прево решил воплотить идеи Карамзина и подарить россиянам, прежде всего младшему поколению, "Живописного Карамзина". Можно сказать, что великий историк и художник слова проделал всю подготовительную работу. За окончательное воплощение замысла взялся В. М. Строев (брат знаменитого археографа), переложивший карамзинский труд для детского чтения.

В работу по созданию литографий с энтузиазмом включился целый коллектив рисовальщиков и граверов. Составителем картин был Б. А. Чориков, сын таможенного досмотрщика, получивший образование в Императорской Академии художеств. По рисункам Чорикова сцены "Истории" Карамзина ожили на литографиях, выполненных П. Ивановым, О. Андерсоном, К. Беггровым, И. Щедровским и П. Разумихиным.

Определенные ограничения изобразительного языка обязывали рисовальщиков к максимальному отражению психологической глубины каждого образа. Большинство иллюстраций "Живописного Карамзина" выполнены в традициях академической школы. Для монументальных образов карамзинской "Истории" язык классицизма оказался наиболее подходящим. Батальные сцены, эпизоды примирения князей и избрания на царство, прием послов других государств, предсмертные минуты исторических героев — все это исполнено торжественности и значимости. В то же время гравюрам недостает колорита "места и времени", национальных красок — того, что было в древнерусской миниатюре, в росписи старинных храмов.

Сразу после выхода в свет в 1836 г. "Живописный Карамзин" получил восторженную оценку па страницах популярного журнала "Библиотека для чтения" и, конечно, у "русского юношества", которому и предназначалась эта книга. Самое главное значение этого издания состоит в том, что с его выходом поэты, художники, драматурги, музыканты и актеры обрели, по существу, методическую разработку для художественного воплощения наиболее ярких страниц отечественной истории.

Создатели "Живописного Карамзина" с честью выполнили завет Николая Михайловича: "Историку нельзя говорить за своих героев. Что остается ему... Порядок, ясность, сила и живопись". Сам издатель Л. Прево называл "Живописного Карамзина" "детским", т.е. приспособленным для юношеского восприятия. Идея подобной публикации полностью соответствовала просветительскому настрою образованного русского общества середины XIX столетия.