Особенность профессиональной правовой этики

Профессиональная правовая этика имеет двойную интенцию: специфическими средствами, такими как профессиональный долг, честность, ответственность, самореализация, она защищает интересы профессии в рамках всего общества, но одновременно представляет и защищает интересы общества от узкопрофессионального эгоизма. Часто практическая реализация этического профессионального кодекса песет в себе конфликтность: конфликт ценностей, конфликт между целью и средствами ее достижения, между результатами и ценой, которую общество за них платит, между разнонаправленными формами ответственности. Это и конфликт адвоката, обязанного защищать аморального типа в рамках оплаченной услуги, и конфликт следователя, не имеющего достаточных доказательств вины, но ощущающего необходимость выполнения долга по обеспечению безопасности общества (вспомним образ капитана Жеглова в фильме С. Говорухина "Место встречи изменить нельзя"), и конфликт журналиста, получившего редакционный заказ, по имеющего иную собственную оценку описываемой ситуации.

В разрешении такой конфликтности важна регулирующая роль как государственных институтов правовой защиты, так и независимого общественного мнения. Но все же основой морального решения, приемлемого как для профессионального сообщества, так и для общества в целом, являются исходные нравственные позиции личности, опирающиеся на те или иные ценности. В идеальной модели судебной практики понятие справедливости должно идентифицироваться с моральными качествами судебного корпуса.

Если мы говорим о профессионалах правовой сферы, то обратим внимание па следующий момент. Право, как мы уже подчеркивали, – абстрактная норма, но применение правовых норм по определению не может быть нейтральной операцией. Применение предполагает толкование (или интерпретацию^[1]) даже наиболее ясных норм, оно определяет смысловое ОГЛАВЛЕНИЕ и пределы норм. И здесь могут проявляться два способа, два пути процедуры толкования норм. Один из них носит субъективный характер, так как он основан на внутреннем убеждении толкователя, пытающегося приблизить ОГЛАВЛЕНИЕ текста закона к своим представлениям, ценностям, интересам. Другой способ стремится к объективности, выступающей следствием изучения, с одной стороны, содержания нормы и выражаемого ею конкретного общественного отношения, а с другой стороны, всей социальной и правовой системы, в которую входит толкуемая норма.

Однако даже в том случае, когда представитель закона, как ему представляется, предельно объективен, он – член общества, в котором совершается правосудие. Поэтому неизбежно господствующие тенденции среды, сложившееся соотношение сил в обществе в конечном счете и определяют условия применения нормы, т.е. социокультурный контекст играет решающую роль в правовой практике. В качестве примера можно сослаться на существующий в современной России конфликт между формальными нормами, регулирующими коррупционные процессы, и реальной практикой их применения: лишь единицы дел возбуждаются по признакам коррумпированности государственных чиновников. Ответственность как тех, кто берет взятки, так и тех, кто их дает, в отечественной современной культуре, в оценке общества явно снижена.

Итак, толкование, или интерпретация, норм права осуществляется одновременно в трех плоскостях. Во-первых, оно основано на системе ценностей, признаваемых субъектом, интерпретирующим норму. Во-вторых, смысл и пределы действия нормы определяются путем включения ее в ту правовую и социокультурную систему, частью которой она выступает. Наконец, практика применения нормы подвергается критике, если возникает деформация ее смысла в связи с сопротивлением социальной среды.