Основные направления развития историографии XX века, изучающей историю России до конца XVII века

После революции 1917 г. часть отечественных историков эмигрировала. Уехали Петр Николаевич Милюков, Евгений Францевич Шмурло, Александр Александрович Кизеветтер, Иван Иванович Лаппо, Георгий Владимирович Вернадский, Антон Васильевич Флоровский, Сергей Германович Пушкарев, Никодим Павлович Кондаков, Георгий Васильевич Флоровский и пр. В 1922 г. в Праге был открыт Русский институт, в 1925 г. создано Русское историческое общество, куда входили эмигрировавшие из России ученые, в 1925–1945 гг. работал знаменитый семинар (затем – институт) Π. П. Кондакова по истории русского и византийского искусства. В 1928 г. Русский институт открылся в Белграде. Деятельность этих организаций была прервана в связи с обострением международной обстановки накануне Второй мировой войны и прекращением финансирования со стороны европейских правительств.

Среди историографических концепций, созданных русскими историками в эмиграции, стоит назвать евразийскую теорию.

Ее начало берет отсчет в 1921 г., когда в столице Болгарии Софии вышел сборник работ русских мыслителей-эмигрантов "Исход к Востоку". Его авторами выступили евразийцы Петр Николаевич Савицкий, Николай Сергеевич Трубецкой, Георгий Васильевич Флоровский, Петр Петрович Сувчинский. Сегодня их концепцию можно сблизить с цивилизационным подходом: евразийцы отстаивали идею о культурно-цивилизационной уникальности России как особого евроазиатского образования, не принадлежащего ни Западу, ни Востоку. Они писали о "самостоятельной ценности русской национальной стихии". Г. В. Вернадский подводил под их теорию историческое обоснование, указывая на уникальные черты русской истории (православие, сочетание "леса" и "степи", Орда как источник русской государственности и Византия как источник русской духовности и т.д.). Концепция евразийства долгое время развивалась только в эмигрантской научной среде и в западной историографии, в российскую науку она пришла лишь в конце XX в.

После революции 1917 г. и вплоть до 1991 г. в России был установлен социалистический советский режим под руководством коммунистической партии. В политике и в науке получила распространение марксистская идеология, что, например, для исторической науки означало обращение к историческому материализму и учению о социально-экономических формациях как основе всех концептуальных построений. В центре внимания ученых находились социально-экономическая история, история классовой борьбы, история революций. В довоенное время советская историческая наука при изучении периода отечественной истории до конца XVII в. занималась прежде всего разработкой концепции феодализма как господствующего в указанный период социально-экономического строя.

Мысль о том, что на Руси существовали феодальные отношения, сходные с западноевропейским типом развития, обосновал еще Η. П. Павлов-Сильванский. Ученый выделял три периода русской истории:

1) до XII в. – период мирского самоуправления, вечевого строя, верховенства общинного землевладения;

2) XIII–XVI вв. – господство княжеско-боярской сеньории, вотчины, феодального землевладения. В это время страна распадается на массу миниатюрных "государств в государстве" – сеньорий. Собственно, второй период русской истории Павлов-Сильванский и относил к феодализму;

3) XVI–XIX вв. – сословное государство московского и петербургского периодов русской истории.

В советской историографии концепцию феодализма развивали Николай Александрович Рожков (1868–1927), автор идеи о существовании "дофеодального периода" (промежутка между первобытностью и феодализмом) и концепции "феодальной революции", и Серафим Владимирович Юшков (1888–1952), относивший возникновение феодализма к XI–XIII вв.

То обстоятельство, что значительное место в экономике Киевской Руси занимал труд рабов (холопов и челяди), породило возникновение точки зрения, согласно которой социально-экономический строй Древнерусского государства был рабовладельческим. Ее впервые сформулировал в 1926 г. Петр Иванович Лященко (1876–1955). Появление столь противоположных концепций социально-экономического развития Древней Руси вызвало в 1928–1939 гг. ряд крупных научных дискуссий, в которых полемизировали сторонники рабовладельческой и феодальной моделей.

Приверженцами рабовладельческой модели являлись И. И. Смирнов, E. С. Лейбович, Μ. М. Свибак, А. В . Шестаков. По их мнению, во-первых, "не по-марксистски" пропускать в "пятичленной схеме" рабовладельческую формацию и, соответственно, неграмотно утверждать, будто славяне "прыгнули" от первобытнообщинного строя сразу в феодализм: они непременно должны были пройти в своем развитии рабовладельческую стадию. Во-вторых, не подлежит сомнению значительное распространение в Древней Руси рабского труда, особенно в господских хозяйствах. В то же время, очевидно, что в Древней Руси сельскохозяйственное население сохраняло личную свободу. Таким образом, господствующий класс существовал за счет эксплуатации рабского труда, следовательно, именно последний и являлся основой экономики Киевской Руси.

Сторонники феодальной модели – Б. Д. Греков, С. В. Бахрушин, С. В. Юшков и др. возражали на это, что главный доход аристократии формировался за счет взимания ренты с зависимых крестьян. Они признавали наличие рабства, но считали его второстепенным, подчиненным. В частности, по мнению Бориса Дмитриевича Грекова (1882–1953), лидера "феодального" направления, уже в XI в. мы можем говорить о существовании в Киевской Руси феодальных отношений.

Важную роль в этой дискуссии сыграли вышедшие в 1934 г. "Замечания по поводу конспекта учебника по Истории СССР" И. В. Сталина, А. А. Жданова и С. М. Кирова. В них строй Киевской Руси определялся как феодальный. Поскольку партийная директива считалась истиной в последней инстанции, то на долгие годы точка зрения Б. Д. Грекова и других приверженцев феодальной модели стала общепринятой.

Во второй половине XX в. изучение древней и средневековой истории России оказалось на подъеме, особенно в 1950–1980-е гг. Работы советских историков указанного периода составили золотой фонд отечественной историографии.

Можно выделить следующие наиболее значительные достижения советской историографии и имевшие наибольший резонанс научные дискуссии (расположим их по хронологии сюжетов, которыми занимались историки).

Прежде всего это концепция древнейшей истории восточных славян Бориса Александровича Рыбакова (1908–2001). Он связывал древних славян со скифами-пахарями ("борисфенитами") Геродота, начинал их историю с XV в. до н.э. и реконструировал разные события раннеславянской истории. Современной наукой концепция Рыбакова во многом пересмотрена, но в советское время она попала во все школьные и вузовские учебники по истории СССР.

Большую роль в советской историографии второй половины XX в. сыграла борьба с норманнской теорией, причем лидером "антинорманистов" выступал тот же Рыбаков. Под "норманизмом", как уже отмечалось, понималась концепция о привнесении на Русь государственности извне, благодаря приходу варягов. Критика "норманизма" условно делилась на две составляющих:

1) поиск доказательств в пользу того, что государственность у славян сложилась самостоятельно, а не была привнесена иноземцами;

2) критика летописной легенды о приходе Рюрика как исторически недостоверной. В этом русле проводил свои исследования Аполлон Григорьевич Кузьмин (1928–2004), который развивал высказанную еще в 1876 г. С. А. Гедеоновым в труде "Варяги и Русь" точку зрения о том, что летописные варяги не были скандинавами, а, скорее, связаны с балтийскими (поморскими) славянами.

"Антинорманизм" имел определенное положительное значение: объективно он вызвал рост научного интереса к варягам и появление крупных исследований по варяжской тематике. Здесь можно назвать раскопки варяжского курганного могильника Гнездово под Смоленском (в 1949– 1993 гг. экспедицией под руководством Даниила Антоновича Авдусина было раскопано около 700 погребений), а также монографическое исследование ленинградского археолога Глеба Сергеевича Лебедева (1943–2003) "Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси". Отрицательная роль "антинорманизма" проявила себя в культурном и политическом плане, поскольку любое сомнение в правомерности "антинорманского" подхода расценивалось как инакомыслие и влекло жесткую реакцию властей и научной общественности.

Несмотря на попытки в 1960–1970-е гг. реанимировать взгляд на Киевскую Русь как на рабовладельческое общество (А. П. Пьянков, В. И. Горемыкина), этот подход все же не получил развития. Основные дискуссии развернулись вокруг проблемы о начале складывания феодализма. Наиболее радикально настроенные ученые были склонны видеть признаки феодальных отношений даже в Антском союзе племен VI–VII вв. (В. И. Довженок, Μ. Ю. Брайчевский) или в славянских племенных союзах VIII–IX вв. (Б. А. Рыбаков). Лев Владимирович Черепнин (1905–1977) создал концепцию "государственного феодализма", согласно которой вся Киевская Русь была в коллективной собственности всего рода Рюриковичей. Процесс становления феодализма, таким образом, в сущности, совпадает с процессом становления Древнерусского государства в X – первой половине XI в.

Поскольку историческая наука в нашей стране в советский период развивалась как история народов СССР, а исторические пути их были весьма различны, то делались попытки сравнения моделей развития феодализма на Руси, в Прибалтике, Закавказье, Средней Азии и т.д. Здесь особенно стоит выделить вышедший в 1972 г. коллективный труд В. Т. Пашуто,

A. П. Новосельцева, Л. В. Черепнина "Пути развития феодализма". Впоследствии некоторые идеи этой монографии будут развиты в книге

B. Т. Пашуто, Б. П. Флори, А. Л. Хорошкевич "Древнерусское наследие и исторические судьбы восточного славянства" (1982). Различия в путях развития феодализма ее авторы видели в разном соотношении государства и частновладельческого сектора, особенностях феодальной земельной собственности. При этом подчеркивались общность феодального развития в целом, сходство многих социально-экономических процессов, роль рабства в складывании феодальных отношений.

Особое положение в науке заняли исследования Игоря Яковлевича Фроянова (р. 1936). В Ленинградском государственном университете он создал целую научную школу изучения Древней Руси. Фроянов говорил о присутствии в социально-экономическом строе Древнерусского государства нескольких укладов, в которых сочетались:

а) патриархальные элементы (города-государства с вечевым строем и самоуправляющиеся сельскохозяйственные общины, широко распространенная общинная форма землевладения и т.д.);

б) элементы феодализма (складывание в XI–XII вв. вотчины и появление зависимого сельскохозяйственного населения);

в) элементы рабовладельческого уклада (огромная масса рабов, занятых преимущественно в домашнем княжеском хозяйстве).

По мнению И. Я. Фроянова, в Древней Руси все три уклада сочетались между собой и потому нельзя однозначно утверждать, что перед нами рабовладельческое или феодальное общество. Феодализация шла путем формирования вотчинного хозяйства и слоя работающего в нем феодально-зависимого населения. Небольшие княжеские владения в виде промысловых сел появились на Руси еще в X в., во второй половине XI в. возникло церковное и монастырское землевладение и лишь в конце XI – второй половине XII в. в связи с интенсивным формированием вотчины в ней складываются феодальные элементы. Несмотря на это, вплоть до XIII в. господствующее положение в экономике Руси занимало общинное землевладение, среди которого, по выражению автора, "вотчины выглядели, словно островки в море". Древнерусская знать домонгольской эпохи свое богатство связывала с военной добычей, драгоценностями и деньгами, но не с землей. В вотчине сначала жили рабы-военнопленные, а уже затем – местные категории зависимого населения. Однако в целом в XII– XIII вв. классового общества на Руси еще не сложилось, многоукладность сохранялась.

Совместно с Андреем Юрьевичем Дворниченко (р. 1957) И. Я. Фроянов в 1988 г. создал концепцию древнерусских городов-государств. В ней обосновывается важная роль юродов Древней Руси как самоуправляющихся социально-экономических организмов со значительной ролью вечевых собраний.

Огромное значение для постижения древнерусской истории имело археологическое изучение средневекового Новгорода – вначале экспедицией под руководством Артемия Владимировича Арциховского (1902–1978), затем Валентина Лаврентьевича Янина (р. 1929). Был введен в оборот колоссальный материал, в том числе новый вид источников – берестяные грамоты (первая найдена в 1951 г., к настоящему времени обнаружено более 1000 грамот). Благодаря этому удалось детально воссоздать историю средневекового русского города, исследовать особенности городского управления и самоуправления, землевладения в Великом Новгороде и т.д.

Политический строй домонгольской Руси изучался в трудах Л. В. Черепнина, В . Л. Янина, И. Я. Фроянова, А. Ю. Дворниченко, Петра Петровича Толочко (р. 1938) и др. Исследовались институт княжеской власти, особенности древнерусского вечевого строя, дружинной организации и пр. Большие дискуссии разворачивались вокруг терминологии социально-экономического строя Древней Руси, содержания терминов "смерд", "закуп", "огнищанин" и т.п. Этим вопросам посвящены работы Ивана Ивановича Смирнова (1909–1965), Михаила Борисовича Свердлова (р. 1939), И. Я. Фроянова и др.

В числе ярких явлений отечественной историографии древнерусского периода, к сожалению, мало оцененных современниками, следует назвать изданную в 1947 г. книгу ленинградского историка Бориса Александровича Романова (1889–1957) "Люди и нравы Древней Руси". Сегодня мы бы сказали, что книга написана в русле самого современного для 1940– 1950-х гг. мирового научного направления – исторической антропологии и намного опередила свое время. В ней раскрыты духовный мир и особенности повседневной жизни древнерусского человека. Но в СССР подход, изучающий жизнь простого человека, а не героя классовой борьбы, понимания не нашел. В 1949 г. книга подверглась уничтожающей критике за чрезмерное внимание к частной жизни людей Древней Руси, которое якобы противоречило задаче воспитывать "чувство национальной гордости нашей великой Родиной, чувство советского патриотизма". Романов вскоре был уволен из Ленинградского университета. Сегодня его книга переиздана и считается классическим трудом, одним из наиболее значимых в XX в. по древнерусской истории.

Крупная многолетняя полемика, связанная с древнерусской эпохой, возникла вокруг "Слова о полку Игореве". В ней участвовали как отечественные, так и зарубежные ученые. В 1940 г. вышла работа французского ученого Андре Мазона, где отстаивалась гипотеза, согласно которой "Слово..." является подделкой XVIII в. Как эго часто бывает, критика Мазона сыграла положительную роль: стремясь опровергнуть его точку зрения и защитить "Слово...", советские ученые (Д. С. Лихачев, Б. А. Рыбаков и др.) предприняли глубокое изучение литературного памятника и его эпохи.

В 1963–1964 гг. с новой гипотезой, также объявлявшей "Слово..." подделкой XVIII в., выступил Александр Александрович Зимин (1920–1980), крупный специалист по истории России XV–XVI вв. Его книга тогда была издана малым тиражом только для участников дискуссии, а полностью увидела свет лишь в 2006 г. Породившая серьезные споры гипотеза Зимина большинством ученых не была принята. В 2003 г. американский славист Эдвард Кинан в третий раз выступил с монографическим исследованием, где доказывалась поддельность "Слова...", авторство которого на сей раз приписывалось чешскому слависту Й. Добровскому (1753– 1829). Точку в полемике во многом поставила вышедшая в 2004 г. книга академика Андрея Анатольевича Зализняка, в которой на основе анализа языка "Слова..." была доказана принадлежность памятника к XII–XIII вв., невозможность сфальсифицировать этот язык в XVIII в.

Политической истории средневековой Руси был посвящен фундаментальный труд Л. В. Черепнина "Образование Русского централизованного государства" (1960). В нем получила обоснование вошедшая во все учебники советского периода концепция государства Ивана III как единого Русского централизованного государства.

В исследовании социально-политической истории XV–XVII вв. получила развитие сформулированная еще в XIX в. концепция борьбы дворянства и боярства как двух соперничающих социальных сил. Причем боярство считалось носителем сепаратистских, децентрализаторских тенденций, а дворянство мыслилось опорой самодержавия. В центре внимания историков оказались реформы 1550-х гг. – работы Ивана Ивановича Смирнова (1909–1965), А. А. Зимина, Анны Леонидовны Хорошкевич (р. 1931), Владислава Дмитриевича Назарова (р. 1938); опричнина – труды Степана Борисовича Веселовского (1876–1952), А. А. Зимина, Руслана Григорьевича Скрынникова (1931–2009), Даниила Натановича Альшица (1919– 2012). Проблемам введения крепостного права посвящены исследования Вадима Ивановича Корецкого (1927–1985), А. А. Зимина, Р. Г. Скрынникова. Получила развитие концепция становления в России во второй половине XVI в. сословно-представительной монархии, что выразилось в первую очередь в возникновении института земских соборов в 1549 г. Эта тема нашла отражение в работах Николая Евгеньевича Носова (1924– 1985), Л. В. Черепнина, Сигурда Оттовича Шмидта (1922–2013), других исследователей.

Во второй половине XX в. выходило много исследований, посвященных борьбе русского народа против иноземной агрессии в эпоху Средневековья. Противостояние на Балтике с немецкими рыцарями и шведскими завоевателями рассматривалось в трудах ленинградского историка Игоря Павловича Шаскольского (1918–1995). История монголо-татарского нашествия на Русь в XIII в. и борьбы против татарского ига в XIII–XV вв. исследовались Владимиром Терентьевичем Пашуто (1918–1983), Арсением Николаевичем Насоновым (1898–1965), Вадимом Викторовичем Каргаловым (р. 1932), Владимиром Андреевичем Кучкиным (р. 1933), Юрием Георгиевичем Алексеевым (р. 1926) и др. Среди работ историков Золотой Орды нужно выделить труды Германа Алексеевича Федорова-Давыдова (1931–2000), Магомета Гарифовича Сафаргалиева (1906–1970). Особняком здесь стоят книги Льва Николаевича Гумилева (1912–1992), доказывавшего, что ига не было вовсе, а был "симбиоз" Руси и Орды и даже шире – Руси и Степи.

Большое развитие получило изучение русского аграрного строя, русской деревни и крестьянства XIV–XVI вв. Этому были посвящены исследования Анатолия Дмитриевича Горского (1923–1988), Натальи Александровны Горской (1930–2004), Александра Львовича Шапиро (1908–1994), Сергея Михайловича Каштанова (р. 1932) и др. Социально-экономический строй XIV–XVI вв. через призму памятников права изучали Ю. Г. Алексеев, А. А. Зимин и др.

Леонид Васильевич Милов (1929–2007) в книге "Великорусский пахарь" (1998) предложил новую концепцию истории России "как общества с минимальным объемом совокупного прибавочного продукта". Продолжительность цикла сельскохозяйственных работ в России обусловлена особенностями климата, который создавая единственно возможную модель хозяйствования – модель с низкой эффективностью, в силу чего "русский крестьянин был резко ограничен в возможностях интенсификации агропроизводства". Отсюда берет начало создание компенсаторных механизмов, таких как русская община. Отсюда же сложность изъятия в виде налогов прибавочного продукта, которого на всех не хватало. Отсюда возникают и гипертрофированная роль государства с российским самодержавием, развитием институтов "власти-собственности", и русское крепостничество.

Значимые научные результаты были достигнуты в освещении отдельных сюжетов русской средневековой истории. Среди них можно назвать изучение территориально-государственного устройства средневековых русских земель В. А. Кучкиным, торговли средневекового Новгорода А. Л. Хорошкевич. Крупнейшим исследованием воинской культуры Древней Руси, истории древнерусского оружия являются книги и статьи ленинградского археолога Анатолия Николаевича Кирпичникова (р. 1929). Вопросы внешней политики России конца XV – XVI в. освещены в трудах Константина Васильевича Базилевича (1892–1950), А. Л. Хорошкевич, Бориса Николаевича Флори (р. 1937). В работах Натальи Федоровны Демидовой (р. 1920) рассматривается служилая бюрократия в России XVII в. и ее роль в формировании абсолютизма.

Среди концепций советской историографии необходимо упомянуть теорию, обосновывающую существование четырех крестьянских войн в истории России – под предводительством Ивана Болотникова (1606–1607), Степана Разина (1670–1671) и др. К ее сторонникам относился Виктор Иванович Буганов (1928–1996), оппонентом которого выступил ленинградский историк Р. Г. Скрынников. Он подверг концепцию крестьянеких войн аргументированной критике, и сегодня она не находит признания в научных кругах. Концепция Даниила Павловича Маковекого (1899– 1970), пытавшегося отыскать в экономике России XVI в., в торгово-денежных отношениях эпохи элементы будущего буржуазного развития, также поддержки не получила.

В зарубежной историографии также можно выделить ряд работ, посвященных средневековой Руси. Например, о роли викингов в истории Древней Руси писал польский ученый Генрик Ловмянский (1898–1894). Различные аспекты истории Древней Руси, в том числе проблему титулатуры древнерусских правителей и вопрос о Крещении Руси, изучал польский историк Анджей Поппе (р. 1926). Британский историк Джон Феннел (1918–1992) посвятил свои исследования политической истории времен Александра Невского и Ивана III; ввел понятие "кризиса средневековой Руси", понимая под ним ослабление княжеской власти в XIII в., осложненное внешним вторжением. Американский историк Майкл Чернявский в 1970 г. предложил концепцию противопоставления двух политических культур средневековой Руси, где видел он борьбу двух тенденций: восточное влияние (великий князь как хан) и византийские традиции (государь как басилевс, византийский император). Влияние Золотой Орды на русскую политическую культуру изучал американский историк Чарльз Гальперин. Историю Великого княжества Тверского написал немецкий исследователь Эдвард Клюг.

Благодаря достижениям отечественной и зарубежной исторической науки второй половины XX в. были разработаны концепции по различным аспектам российской истории. И хотя некоторые из них впоследствии подверглись пересмотру, многие сохраняют свою научную актуальность до сих пор.

В постсоветский период отечественная историография русской истории до конца XVII в. вышла на новый этап развития. Ее анализ, а также обзор основных трудов современных историков см. на портале biblio-online.ru, где размещена расширенная версия данного учебника.