Окончательные выводы

Мы не разделяем праволиберальной идеологии об ограничении вмешательства государства в юридические отношения собственников, которая лежит в основании НУЭП, считаем, что эта политика разрушительна для нашего общества и государства и является антиправовой.

Согласно ч. 1 ст. 19 Конституции России все равны перед законом и судом. Уголовно-процессуальное законодательство должно строиться па этом принципе. По крайней мере, в гл. 2 УПК РФ есть ст. 6, в которой назначение уголовного судопроизводства мыслится без каких-либо изъятий ко всем и каждому. Всегда считалось, что право предлагает равный масштаб к разным людям. Дифференциация между ними в структуре буржуазного общества, конечно, все равно происходит, но формальное равенство есть основа правового регулирования. Это аксиома.

В ПУЭП воплотилась идея, смысл которой хорошо выразил в своем знаменитом афоризме Дж. Оруэлл: "Все животные равны, но некоторые равнее других" ("Скотный двор").

В этом нет ничего хорошего. Принцип всеобщего "равенства перед законом и судом" напрямую связан с понятием справедливости, которая в свою очередь цементирует общество. Если указанный принцип нарушен, справедливость государственно-правового строя неминуемо будет поставлена под сомнение.

Есть грань, которую не следовало бы законодателю переходить: не надо было открыто (нагло) непосредственно в законе проводить разграничительные линии между "верхами и низами". Допуская на законодательном уровне неравенство, закладывают мину под все государственно-правовое устройство страны. Уголовно-процессуальное законодательство в последнее время развивается по принципу умножения частных изъятий (для избранных) из общих правил (для всех остальных). Но не будет жизнеспособным результат такой модернизации уголовного процесса, в результате которой упрочится привилегированное положение богатых и наделенных властью. Наши люди разуверились в справедливости системы, это самое страшное для Права.

Разумеется, мы живем в буржуазном обществе, основой которого является частная собственность, а движущей силой ее приумножение. Но если эта сила не ограничена рамками закона (в пользу слабых, конечно), рушится все общество. Правовой нигилизм вначале распространился среди элиты, а уже потом стал массовым явлением, удостоившись порицания со стороны этой же элиты. "Предприниматели" как ведущий класс вновь созданного буржуазного общества сами создали ту среду (лицемерия и лжи), в которой задыхаемся все мы. Ситуация с правовым нигилизмом только осложняется тем, что закон открыто и прямо выделяет целую группу граждан в число неприкасаемых для уголовной юстиции. Последняя же все более действует в режиме "ручного управления", а не самостоятельного механизма, подчиняющегося исключительно закону.

Известно, нация всегда или слагается, или разлагается. Tetrium non datur. "Сплоченность или приобретается, или утрачивается, смотря по тому, насколько жизнеспособен замысел, который воплощает в данную минуту государство"^[1]. Сильное социальное расслоение раскалывает общество. А у нас общество атомизировано и далее стремительно распадается, деградирует (попросту вымирает физически). Между тем элита озабочена сохранением своих капиталов в офшорах и выкачиванием природных ресурсов из своих колониальных (российских то есть) владений.

Есть сомнения в дееспособности современной российской элиты, сформированной по блату, по принципу личной преданности и в связи с этим сервильной, алчной, коррумпированной. Она является ответственной за последствия 1990-х гг., а признавать этого не хочет, а хочет только, чтоб ее не трогали. Отсюда и выверты НУЭП, о которых шла речь.

Тезис о необходимости невмешательства государства в хозяйственные споры, ограничения активности правоохранительных органов, на наш взгляд, не выдерживает критики. Ведь тем самым презюмируется неправомерность государства, поощряются антигосударственные настроения, подрываются устои правопорядка. А должно быть так, чтобы уголовная юстиция срабатывала там и тогда, где и когда неправомерное поведение собственника в сфере предпринимательской деятельности затрагивает интересы других лиц или же опасно для общества в целом, поскольку подрывает правопорядок в сфере предпринимательской деятельности, составляет угрозу экономической безопасности страны. Правовой механизм уголовного преследования должен быть настолько эффективным, чтобы общество было гарантированно защищено от наиболее опасных антисоциальных проявлений, в том числе налоговых и экономических преступлений, совершаемых в сфере предпринимательской деятельности.

Гарантии безопасности ведения бизнеса в России не могут входить в противоречие с эффективностью уголовной полиции и юстиции. Это нс взаимоисключающие вещи, а напротив, взаимодополняющие, что подтверждает опыт всех развитых стран. Поэтому попытки отгородить предпринимательскую деятельность от уголовной юстиции бесперспективны, более того – они вредны, т.к. превращают общество в сословное, феодальное, не говоря уже об эрозии нравов. Все новые и новые шаги (видимо, они еще последуют), в которых воплощена идея сословного покровительства, ведут к деградации правоохранительной системы.

Уже предпринятые меры по "модернизации" уголовной политики в экономической сфере свидетельствуют о том, что:

1) созданы невиданные в мире гарантии неприкосновенности представителей бизнс-сообщества (буржуазии) от уголовной юстиции;

2) отсутствует политическая воля бороться с элитарной экономической преступностью, подчинившей себе целые отрасли народного хозяйства;

3) нет внятной стратегии в вопросе формирования правового механизма, отвечающего потребностям всего общества, а не только отдельных его слоев;

4) есть полная сумятица по вопросу об устройстве и форме деятельности обвинительной власти (что ведет к ее параличу)^[2]. Все это признаки кризиса, упадка правовой культуры.

У власти и общества должно быть общее понимание относительно целей уголовной политики, правосудия, что достигается через диалог, открытость. Между тем у российской власти (и у прокуратуры, и у суда) есть проблема в том, чтобы убедить общество в "правости" закона и справедливости его применения в связи с предполагаемыми фактами нарушения его некоторыми лицами (Ходорковский, Платонов, Навальный и пр.). Можно с сожалением констатировать, что власть до последнего времени избегала дискуссии с оппонентами (делая вид, что их нет), почему-то продолжает цепляться за старые схемы общения и обращения с обществом (монолог). В условиях интернета это тупиковый путь. Общество имеет речевое устройство, и диалог является необходимым условием любого общественного проекта, когда люди имеют право принять его или отвергнуть.

Итогом 20-летнего реформирования уголовного судопроизводства стал правовой механизм, беспомощный в борьбе с глобальной коррупцией и расхищением национальных природных богатств и в то же время успешно "утрамбовывающий" ежегодно по 100 тыс. человек в места лишения свободы, превзойдя в этом отношении даже советские показатели. А системной борьбы с экономической преступностью как не было, так и нет. Имеет место по большей части имитация этой борьбы, т.е. борьба за дутые показатели "раскрываемости", "направляемости" и пр.

Результаты борьбы с элитной "беловортничковой" преступностью более чем скромные. Нужны "посадки", как выражается В. В. Путин. И тут возникает вопрос о чистке элиты. Современная обвинительная власть просто не способна на это. Когда же дойдем до операции "Чистые руки" наподобие той, что провели в Италии в конце 1980-х гг.? Пока преобладает "сердюковщна".

Нужна продуманная, системная работа по реформе уголовного и уголовно-процессуального права. Время обсуждения самобытного пути правового развития прошло. Опыт учит, что ничего нового мы изобрести не можем. Значит, надо воспользоваться теми юридическими моделями и механизмами, которыми уже давно и с успехом пользуются западные демократии для противодействия "беловоротничковой" преступности. Именно через адаптацию западных правовых технологий надо создавать концепцию борьбы с экономической преступностью и коррупцией. Так поступили наши более дальновидные соседи по СНГ, ориентированные на европейскую интеграцию. Надо объявить мораторий на новые непродуманные, скороспелые и самобытные новации уголовного и уголовно-процессуального законодательства под лозунгами гуманизации отношения к преступникам-предпринимателям. Механизм привлечения к уголовному преследованию, прекращения уголовного преследования должен быть общим для всех граждан. Соответственно, надо пересмотреть последние изменения уголовно-процессуальных норм (ч. 11 ст. 108, ст. 140, ст. 28Г ст. 90 УПК РФ) и ряда уголовно- правовых норм, обесценивших уголовную политику борьбы с преступностью в сфере предпринимательской деятельности.