От замкнутости к открытости в экономике: генезис и осуществление рыночных реформ в Китае и Индии
В Китае старт курсу "четырех модернизаций", разработанному еще в 1975 г. при жизни Мао Цзэдуна и Чжоу Эньлая, был дан в декабре 1978 г. на 3-м пленуме ЦК КПК 11-го созыва. В его основу была положены следующие цели: перестройка и реконструкция сельского хозяйства, промышленности, обороны, а также науки и техники, т.е. перенесения акцента с "политических кампаний" па экономическое строительство[1].
Обнаружившийся в Индии к началу 1990 гг. спад в экономике, сопряженный с политическим кризисом, а также ухудшение внешних условий развития вызвали необходимость пересмотра экономической политики руководства страной. Нерешенность многих внутренних проблем, включая массовую нищету и безработицу, рост внутреннего и внешнего долга, а также огромный дефицит платежного баланса и т.д. сопровождались нарастающим недовольством частного сектора вмешательством государства в экономику, что в условиях обострения политической обстановки привело к упадку во всех сферах экономики.
Политика импортозамещения также пришла к стагнации. Многие исследователи склоняются к выводу о том, что проведение такой политики необходимо и даже обязательно в ходе догоняющего развития, однако, в конечном счете, она должна быть изменена на курс, предполагающий экспортную ориентацию экономики, поскольку только так можно повысить темпы роста[2]. Именно это и делается с 1991 г. в ходе реформ по модернизации индийской экономики.
Говоря об использовании конкурентных преимуществ Китая, необходимо, в первую очередь, остановиться на анализе факторов производства. В частности, здесь изначально планировалось привлечение огромных по стоимости иностранных инвестиций. Главным козырем, привлекавшим иностранных предпринимателей, стали, в первую очередь, огромные контингенты, правда, неквалифицированной, но дешевой рабочей силы. Вслед за разрешением в стране частнопредпринимательской деятельности в сельском хозяйстве, последовавшим за историческими решениями 1978 г., в деревне освободились многие миллионы рабочих рук. Таким образом была решена двуединая задача: обеспечить продовольствием более чем миллиардное население и дать нарождающейся промышленности те 20 млн рабочих и служащих, которые трудятся на современных предприятиях Китая.
В Индии основным конкурентным преимуществом также является труд. Следует отметить, что еще во второй половине XX в., в отличие от Китая, там были сокращены возможности пополнения резервной армии труда. За счет проведения "зеленой революции" было снижено давление аграрного перенаселения. Потенциальных голодающих прикрепили к земле, снабдив их возможностью производить продовольствие, достаточное для прокормления.
Тем не менее, предпосылкой модернизации по-индийски тоже стал труд, но труд квалифицированный. Несмотря на 60%-й уровень грамотности, страна располагает почти 300 высшими учебными заведениями. Часть из них дают возможность получить знания мирового уровня. Кроме того, среди профессиональной элиты множество специалистов и по информационным технологиям, и по ядерной энергетике, и по фармацевтике, и по машиностроению, и т.д. и т.п. Не уступая в качестве подготовки, они по стоимости своего труда имеют более низкую цену, чем специалисты из развитых стран. Наряду с этим существенным их преимуществом является знание английского языка – языка международного делового общения. В частности, китайцы испытывают острый дефицит в специалистах со знанием языков.
Другим не менее значимым фактором в реализации конкурентных преимуществ Китая представляются обширный внутренний потребительский рынок страны, крупнейшей в мире по численности населения. В итоге, в условиях обострившейся ныне борьбы китайских рабочих за повышение заработной платы на предприятиях иностранных предпринимателей, последние поначалу испытывали тревогу по поводу необходимости переноса производства на рынки других стран. Однако этим тревогам уступили место соображения о том, что рост зарплат, прежде всего, повышает платежеспособный спрос на самом китайском рынке. Учитывая, что большинство иностранных предприятий в Поднебесной заняты изготовлением товаров массового спроса, они могут переориентировать реализацию части своей продукции на местный рынок.
К числу важнейших конкурентных преимуществ Китая можно также добавить 80-миллионную китайскую диаспору, разбросанную по всем странам мира. Ее роль в китайских успехах на ниве модернизации экономики трудно переоценить. Достаточно отмстить, что при всей привлекательности инвестиций в народное хозяйство Поднебесной, судя по данным Всемирного банка, в 2013 г. оценка реального инвестиционного климата ставила Китай па 91-е место в мировой иерархии[3]. В этих условиях более 80% всех прямых иностранных инвестиций приходится на этнических китайцев (хуацяо), которые таким образом помогают своей прародине. То есть за конкурентными преимуществами скрываются совсем другие факторы.
132-е место мире – позиция, занимаемая Индией при оценке реального инвестиционного климата, естественно, представляет худшую, чем у Китая позицию. Тем не менее, индийские фирмы сами по себе являются инвесторами, участвуют в слияниях и поглощениях на территориях зарубежных стран, включая КНР. Складывается парадоксальная ситуация, когда индийские предприниматели приходят на территорию зарубежного государства, скажем, Китая, организовывают фирму, скажем, по производственному аутсорсингу, которая приобретает статус местной китайской фирмы. Затем, используя местный китайский персонал, она обслуживает внутренний рынок страны пребывания, в том числе и фирмы, являющиеся результатом прямых инвестиций хуацяо.
Важной предпосылкой успешной модернизации в Китае и в Индии явилось членство во Всемирной торговой организации (ВТО). Обе страны были в числе 23 государств- учредителей Генерального соглашения о торговле и тарифах (ГАТТ-1947). У Индии членство в ГАТТ, а затем и процесс преемственности, т.е. автоматический переход в число членов ВТО, протекал, по крайней мере, внешне без осложнений. Более того, Индия – яркий пример использования статуса развивающейся страны в своем экономическом развитии, о чем уже упоминалось выше.
У Китая наблюдались определенные особенности в отношениях с ГАТТ/ВТО. После прихода в 1949 г. коммунистов к власти и провозглашения КНР новые власти отозвали свое членство в ГАТТ. О намерении Пекина восстановить свои позиции в Соглашении Генеральный директор ГАТТ был официально уведомлен еще в 1986 г., т.е. через восемь лет после принятия решения о начале реформ. Они полагали, что возврат статуса подписанта произойдет автоматически и быстро. Однако поначалу КНР получила лишь статус наблюдателя.
Последовали долгие, занявшие 15 лет, и трудные, отягощенные множеством экономических и политических условий переговоры о вступлении в ВТО. Причиной тому, прежде всего, было желание Пекина получить при вступлении статус развивающейся страны, дающий многие льготы и возможности для экспансии на рынки развитых стран, "закрывая" одновременно от них свой рынок. И только 11 декабря 2001 г. КНР стала 143-м членом этой полноценной и самодостаточной организации, которая заменила в качестве регулятора мирового рынка функционировавшую в течение почти полвека временную "подмену" в виде ГАТТ-1947.
Важной предпосылкой хозяйственной модернизации Китая и Индии стала реализация их претензий на региональное лидерство. В целях упрочения такого лидерства они широко используют опыт бывших колониальных держав в создании организаций, в рамках которых последние связаны со своими бывшими колониями. Старейшая такая организация – "Содружество" была учреждена в 1947 г. Ныне она объединяет под эгидой Великобритании 53 государства. Аналогичной организацией стала образованная в 1970 г. "Франкофония", в рамках которой под патронажем Франции соединились 75 государств, в том числе 56 государств-членов и 19 наблюдателей. С 2000 г. помимо саммитов указанных организаций стали регулярно проводиться встречи глав государств и правительств стран Европейского Союза и Японии со своими коллегами из развивающихся государств.
Учитывая, что среди народов, проживающих на различных континентах, наиболее обездоленными являются африканцы и, одновременно, Африка – это кладовая природных ресурсов, основная борьба за обладание ими развернулась вокруг Черного континента. Естественно, для реализации экономических преобразований и в Китае, и в Индии эти природные ресурсы крайне необходимы. Однако и Африке необходимо экономическое содействие этих гигантов.
Начиная с 2000 г. раз в три года попеременно на территории Китая и одной из стран Африки проводятся саммиты Форума сотрудничества Китай – Африка. Последний, пятый саммит проводился в Пекине. О значимости данного мероприятия для сторон может свидетельствовать то, что наряду с высшим китайским руководством на нем присутствовали главы государств и правительств, а также высшие чиновники из 48 африканских стран. В соответствии с оглашенными на Форуме итогами китайско-африканского сотрудничества на конец 2009 г.
Китай удвоил свое содействие странам континента в два раза по сравнению с 2006 г., предоставил низкопроцентные кредиты на сумму 3 млрд долл, и льготные торговые кредиты на сумму 2 млрд долл., учредил Фонд развития Китай – Африка, который инвестировал 500 млн долл, в 27 проектов, списал долги по 154 обязательствам 33 африканских стран, увеличил до 478 наименований беспошлинную поставку статей африканского экспорта в Китай, подготовил 15 тыс. специалистов для Африки, построил там 96 школ[4] и т.д.
Размах индо-африканского сотрудничества несколько скромнее, чем между вышеупомянутыми партнерами. Тем не менее, в 2008 г. В Нью-Дели был созван саммит, на котором присутствовали главы государств и правительств Индии и 14 государств континента. Следующий, второй саммит состоялся в 2012 г. в Аддис-Абебе (Эфиопия). Лидеры Индии и 15 африканских государств обсудили вопросы, представляющие взаимный интерес и пути расширения индо-африканского сотрудничества.
Обращает на себя внимание, что Китай и Индия, крупнейшие по численности населения государства мира – встали па путь экономической модернизации еще в прошлом, XX в. Естественно, что объемная организация экономического пространства, как этого ныне требует народное хозяйство каждой страны, вступающей в стадию постиндустриализма, предопределяет максимальное использование преимуществ трансграничного, транснационального делового сотрудничества в рамках единичного разделения труда. Естественно, элементы и объемной пространственной организации, и максимального дробления операций в производственных процессах – все это реалии, которые все более четко проступают в хозяйственном развитии Китая и Индии. Вместе с тем, видимо, нс следует преувеличивать значение достижений двух стран в этой области. Можно полагать, что мы являемся свидетелями возникновения новой комплементарности в их взаимоотношениях. Такая взаимодополняемость народнохозяйственных структур, которую представляют в нынешних условиях глобализации Китай и Индия, в случае расширения масштабного сотрудничества между ними может способствовать ускорению их хозяйственного роста.