Заключение. Новые горизонты диалога цивилизаций в XXI веке
Подводя итоги сравнительного анализа ведущих мировых политических культур, нам не обойти "вечный" принцип их деления на восточные и западные. Из глубины веков идет это дихотомическое деление в сфере культуры: Восток и Запад представляют собой два типа духовности, две мировоззренческие матрицы, две системы культурных координат. Запад развивает технический принцип освоения мира, Восток – нравственно-религиозный; Запад выступает инициатором инновационных технологий, Восток – духовных инициатив. Ни одна из великих мировых религий не зародилась на Западе, все они пришли с Востока.
К. Ясперс подчеркивает, что в различных модификациях изначальная полярность Востока и Запада сохраняла свою жизнестойкость на протяжении всей всемирной истории: "Греки и персы, деление Римской империи на Западную и Восточную, западное и восточное христианство, западный мир и ислам, Европа и Азия – таковы последовательно сменяющие друг друга образы этого противоречия..."[1] Необходимо отметить, что Запад сегодня – это не только западноевропейские страны, но все регионы, где принята западноевропейская духовная система координат (США, Канада и пр.). Восток – это православно-христианские страны, а также индо-буддийская, конфуцианско-буддийская и исламская цивилизации.
А. С. Панарин выдвинул гипотезу, согласно которой различие Запада и Востока имеет для человечества такое же значение, что и различие левого и правого полушарий мозга. Вестернизировать мир, сделать его однополярным – это то же самое, что сделать наш мозг однополушарным, лишенным его правой, образно-интуитивной структуры. Совсем не случайно над современной западной цивилизацией нависло проклятие "одномерного человека", утратившего надэмпирическое, духовное измерение. Поражение статуса Востока в мире и ослабление идущих от него импульсов грозит вселенским торжеством одномерного массового общества[2].
Предощущение этой катастрофы было дано многими западными интеллектуалами. Э. Фромм пророчески писал о том, что принцип "Иметь", который исповедует Запад (а иметь значит "обладать"), способен привести к краху потребительского общества, полностью утратившего свой духовный стержень. Спасти Запад может только обращение к Востоку, исповедующему принцип "Быть", т.е. "существовать": "Под обладанием и бытием я понимаю не отдельные качества субъекта, а два основных способа существования, два разных вида самоориентации в мире, две различные структуры характера, преобладание одной из которых определяет все, что человек думает, чувствует и делает"[3].
Можно проследить современные различия западных и восточных политических культур по основным позициям в сфере культуры. При этом мы будем опираться на восемь базовых детерминант, выделенных в методологической преамбуле.
1. Религиозная этика об устройстве мироздания и устройстве социума, отношения религии и политики, отношения власти и собственности, объяснение механизмов политического процесса.
Запад: ведущей является протестантская этика, которая утвердила особое отношение к деятельности как к "святости, возведенной в систему". Пуританская этика – это мирской аскетизм, согласно которому работа есть спасение, работа есть долг, работа есть призвание. Протестантизм значительно сместил акценты в христианской традиции: он обратился непосредственно к человеку и возложил на него самостоятельную ответственность за формирование своей земной судьбы. Тем самым был утвержден кардинальный принцип западной политической культуры – принцип субъективизма и индивидуализма. С этим связан также антропоцентричный принцип устройства мира: в центр мироздания поставлен сам человек, который дерзает стать властелином мира, подчинить себе силы природы и общества. Именно поэтому приоритетное значение здесь имеет концепции "прав человека", независимость политической сферы от нравственнорелигиозной традиции, отделение церкви от государства. Отношения власти и собственности определяет принцип неприкосновенности частной собственности и развитие товарного производства, ориентированного на рынок. В политике западный "прометеев человек" использует жесткие преобразовательно-модернизаторские технологии.
Восток: все восточные религии освящают теоцентричный принцип строения космоса. В основе мироздания находится некая трансцендентная воля, которой человек должен подчиниться. Задача человека – распознать эту волю и действовать в соответствии с ее принципами. Приоритетное значение имеет концепция "обязанностей человека" перед обществом и природой. В политике происходит сакрализация политической власти, при этом достаточно часто религия становится государственной, освящая политическую традицию. Отношения к собственности объясняются в рамках концепции "власть – собственность", при которой функции собственника опосредованы причастностью к власти (должности), но не к личности правителя. В политике преобладает стремление к использованию "мягких" технологий, не нарушающих гармонии с природой и нравственными законами.
2. Базовые политические архетипы.
Запад: архетипический образ героя-завоевателя, "освобожденного от оков Прометея", покоряющего мир своей волей.
Восток: архетипический образ героя-освободителя (змееборца), спасающего мир в борьбе со злом, восстанавливающего справедливость, мир и гармонию в обществе (православное христианство). Образ "благородного мужа", призванного поддерживать порядок и гармонию в обществе (конфуцианство). Образ танцующего Шивы, ставший метафорой "космического танцора", олицетворяющий тайну Вселенной, ее гармоническую динамику (индуизм). Образ воина, призванного сражаться и умереть за веру, почву и кровь (ислам).
3. Ценностные ориентации личности и общества.
Запад: материальные ценности являются приоритетными, каждый человек прежде всего отстаивает свое право на обладание материальными благами. Наиболее важные из этих ценностей – собственность, богатство, комфорт, власть, слава, мастерство, благополучие, сила, здоровье, удовольствие, предпринимательство, права.
Восток: приоритетными являются духовные ценности, общество стремится развиваться в соответствии с нравственнорелигиозными принципами, в нем на первое место выходят коллективизм, клановая солидарность, общинность, нравственность, стремление к гармонии.
4. Политические традиции.
Запад: культ политических инноваций, стремление к прогрессивным изменениям во всех сферах общественной жизни. Ориентация на будущее (личное, своих детей, своего народа, человечества). Линейный тип политического времени, непрерывно наращивающий свой ритм.
Восток: ориентация на сохранение традиций, стремление сохранить их в процессах политической модернизации. Циклический тип политического времени, подразумевающий возможную вариативность каждого нового цикла, где традиции сохраняются и реинтерпретируются на каждом новом политическом этапе.
5. Менталитет, отношение человека к истине, процесс познания мира.
Запад: мировоззрение человека формируют принципы субъективизма и индивидуализма. Все основные черты западной ментальности так или иначе связаны с этим кардинальным принципом: повышенное чувство собственного достоинства, самоорганизация и самодисциплина, стремление управлять другими, изобретательность, деловитость, практицизм, расчетливость, эмоциональная холодность, авантюризм, любознательность. Рациональный путь постижения истины. Человек признает истинным лишь то, что подвластно его уму и воле. Процесс познания сводится к познающей активности субъекта, исследующего свойства объектов.
Восток: менталитет формируют принципы космоцентризма и коллективизма. Основные черты восточной ментальности: космизм, этикоцентризм, почитание старших, почитание традиций, подчинение индивидуальных целей коллективным (клановым). Мессианский человек ощущает себя призванным создать на земле более возвышенный, божественный порядок, образ которого он скрыто носит в себе (православный Восток). Гармоничный человек воспринимает Вселенную как космос, одушевленный внутренней гармонией и не подлежащий человеческому управлению или упорядочению, а долженствующий быть лишь созерцаемым и любимым (конфуцианский Восток). Аскетический человек переносит бытие как заблуждение, от которого он пытается скрыться в мистической сути вещей. Он не считает возможным посягать на скрытую для человеческого разума космическую суть порядка вещей (индо-буддийский Восток). Теократический человек хочет воплотить религиозные заветы и принципы в организации общественной жизни (исламский Восток).
На Востоке преобладает интуитивный путь постижения истины. Человек полагает, что истина – само бытие, само сущее, она не зависит от ума и воли индивида. Человек нуждается в истине, которой мог бы служить и подчинить свою жизнь. Познание есть не столько исследование свойств объектов, сколько стремление к слиянию с ними, их духовное постижение на интуитивном уровне, недоступном рациональному исследованию.
6. Социокультурная идентичность.
Запад: размывание социокультурной идентичности, убеждение в том, что в эпоху глобализации человек становится "гражданином мира", в котором постепенно стираются национальные и культурные различия, на первый план выходит индивидуальность.
Восток: укрепление национальной социокультурной идентичности, убеждение в том, что в эпоху глобализации важно защитить свою культурную самобытность, в которой видят залог успеха и процветания в глобальном соревновании культур.
7. Этос политической культуры.
Запад: этос политической культуры наиболее полно раскрывает агрессивная тональность "морали успеха" – безудержное стремление к вершинам успеха, благополучия и процветания во всех сферах общественной жизни.
Восток: этос политических культур объединяет стремление сохранить гармонию в мире, природе и обществе: это "путь служения" (православное христианство), "путь благоговения перед жизнью" (индуизм), "путь золотой середины" (конфуцианство), "путь воинов Аллаха" (ислам).
8. Виртуальный образ культуры в мировых каналах коммуникаций.
Запад: Символический капитал культуры, который транслируется в виртуальное пространство глобальных коммуникаций, – все символы потребительского общества – McDonald's, Coca-Cola и пр., продукция массовой культуры Голливуда, MTV, звезды шоу-бизнеса. В политике – демократические ценности, концепция "прав человека", идея "столкновения цивилизаций". В экономике и сфере производства – высокие технологии.
Восток: Символический капитал культуры, который транслируется в виртуальное пространство глобальных ком
муникаций, – религиозные и этические системы, разработанные восточными гуру (учителями жизни), которым следуют сегодня миллионы людей во всем мире, популярные школы восточной медицины, экзотические продукты национальной культуры, экологически чистые природные ресурсы. В политике – концепция "обязанностей человека", идея "диалога цивилизаций". В последние годы Восток все тверже отстаивает символы национальной самобытности в политическом и экономическом развитии. Новый образ Востока отражают современные политические бренды ведущих государств: "Россия – энергетическая сверхдержава!", "Китай станет обществом всеобщей гармонии в XXI веке!", "Малайзия – настоящая Азия!", "Необыкновенная Индия!". Сегодня не только Япония, но также Китай и Индия становятся трансляторами высоких технологий, постепенно ломая представления о Востоке как об "отсталом" регионе мира.
Таким образом, сравнительный анализ динамики важнейших параметров развития мировых политических культур свидетельствует о том, что в начале XXI в. вполне отчетливо проявились несколько новых тенденций, определяющие диалог цивилизаций Запада и Востока в информационном обществе:
– во-первых, агрессивное информационное доминирование западной политической культуры в информационном пространстве включило механизм инверсии в в мировом общественном мнении начался явный процесс пресыщения западной информацией, западными ценностями потребительской культуры, которые воспринимаются мировым общественным мнением все более негативно. Одновременно в мировом информационном пространстве начинает все более уверенно звучать голос восточных политических культур, которые заявляют об альтернативных путях развития глобального мира.
– во-вторых, происходит явное снижение темпов развития западной политической культуры, истощение ее цивилизационного потенциала при явном наращивании темпов развития стран Азиатско-Тихоокеанского региона и Индии;
– в-третьих, обозначилось размывание социокультурной идентичности западных народов при одновременном росте национального самосознания на Востоке.
Действительно, мы являемся сегодня свидетелями предельного истощения западного цивилизационного принципа. Природа и культура пришли в столкновение с потребительским сознанием западного человека. Волюнтаристская активность ненасытного "разумного эгоиста" оставляет вокруг пустыню – экологическую, нравственную, культурную. Жесткие промышленные технологии разрушают природные экосистемы, жесткие социальные технологии – мировоззренческие и нравственные устои людей. Процесс глобализации стремительно усиливает все обозначенные тенденциии и заставляет человечество задуматься над подлинно экзистенциальными вопросами. Эксперты подчеркивают ограниченность природных ресурсов, в силу чего просто невозможно обеспечить потребление для всех на уровне промышленно развитых стран.
В выступлении в Католической академии Баварии в январе 2004 г. кардинал Йозеф Ратцингер, будущий Папа Римский Бенедикт XVI, призвал западные страны к самоограничению. Он также критически высказался относительно проявления "западной гордыни", имея в виду претензии на универсальность "обеих великих культур Запада – культуры христианской веры и культуры светского рационализма". Примечательно, что он обратил при этом свой взор на восточные религии и выдвинул и другой тезис, который отстаивает также Русская православная церковь: "Сегодня концепция прав человека должна быть дополнена учением об обязанностях человека и о его возможностях"[4].
Однако эти гуманистические идеи, к сожалению, не находят пока должного отклика в потребительском сознании западного человека. Пользуясь технологическим и информационным могуществом, западная культура агрессивно транслирует свои потребительские ценности в информационное пространство глобального мира, стремясь подчинить себе другие культуры, разрушая их традиционные ценности. Согласно данным Международного статистического института ЮНЕСКО на Великобританию, США и ЕС сегодня приходится более 40% мирового производства товаров культурной сферы (аудио-визуальная продукция, книги, скульптуры и т.д.), в то время как для всех государств Африки и Латинской Америки эта цифра составляла менее 4%[5]. Процесс глобализации увеличивает с каждым годом технологический разрыв между богатым Севером и бедным Югом: например, к 2000 г. на каждые 10 тыс. жителей стран Африки южнее Сахары Интернетом пользовались лишь 2,4 человека; среди Арабских стран – всего 0,6 человека, в то время как среди стран Северной Америки этот показатель составлял – 721, Европы – 720 и Юго-Восточной Азии – 620[6]. Сегодня этот разрыв продолжает увеличиваться.
При этом западная культура использует не только информационные методы воздействия на другие цивилизации, но в последнее время все чаще пытается использовать силовой фактор давления на локальные культуры. "Гуманитарные интервенции" в Афганистане и Ираке, палестино-израильский конфликт, антииранская кампания сегодня не случайно воспринимаются как противостояние христианской и мусульманской цивилизаций. В связи с этим бывший Генеральный секретарь ООН К. Аннан заявил: "В основе идеи столкновения цивилизаций лежат искаженные представления и стереотипы, находясь во власти которых некоторые группы страстно хотят новой войны религий, теперь уже в глобальном масштабе, причем бесчувственное или даже пренебрежительное отношение других к их вере или священным символам помогает им в этом"[7].
В этих условиях реабилитация восточных принципов жизнестроения является особенно актуальной. Почва, кровь и вера – три этих сакральных принципа сегодня вновь озвучены в восточных культурах, которые возвращаются к своим истокам. Современная политология должна преодолеть дальтонику новоевропейского разума, не умеющего читать эти знаки времени, и увидеть за фасадом медленно меняющихся политических институтов бурную лавину возрождающихся национальных традиций в политике.
Сегодня уже очевидно, что процесс глобализации и информационной революции не несет унификации мировых политических культур. Несмотря на усилия западных "глобализаторов", распространяющих так называемую "давосскую культуру" – культуру экономических и политических представителей международного капитала – на активную работу западных научных фондов и неправительственных организаций, на экспансию массовой потребительской культуры и распространение евангелического протестантизма, унификации не происходит. Американские политологи Бергер и Хантингтон вынуждены были признать, что результаты сравнительных исследований культурной глобализации заставили их изменить свой взгляд на глобальные процессы. Компаративные исследования показали, что процесс глобализации не разрушает национальные культуры, а, напротив, способствует их более сознательной идентификации в глобальном мире[8].
Во Всемирном докладе ЮНЕСКО по культуре (2000 г.) отмечается, что глобальные тенденции в культурной сфере не стоит драматизировать: распространение массовой культуры посредством Интернета идет параллельно с развитием традиционных культур и далеко не всегда приводит к востребованности виртуальных культурных моделей в традиционных источниках литературы, живописи, живого музыкального исполнения. Напротив, наблюдается подъем в современном мире традиционных культур, что происходит в связи с ростом рыночных потребностей в продукции неевропейских культур на фоне начавшегося пресыщения от американо-европейской культуры. Эксперты ЮНЕСКО провели социологическое исследование, согласно которому сегодня с миром в целом или с конкретным континентом себя отождествляют лишь 11% жителей планеты, в то время как со страной – 29%, а с городом или провинцией – 57%[9].
Приведенные данные убедительно свидетельствуют о необоснованности представлений о возможной унификации мировых культур в процессе глобализации. При этом агрессивное навязывание своих культурных ценностей, например западных демократических норм, вызывает сегодня все более негативное отношение, появился даже термин – "империализм прав человека", непрерывно увеличивается число мировых движений протеста, сторонников "антиглобалистов"[10].
Известный американский идеолог З. Бжезинский с сожалением констатирует, что первоначальная глобальная солидарность с Америкой все больше превращается в ее изоляцию. Современные тенденции свидетельствуют о росте негативных настроений в мире в связи с распространением американской культуры в процессе глобализации: "современный антиамериканизм несет в себе некоторые черты разочарования", так что даже 50% жителей Великобритании стали критически относиться ко всему американскому и выступают за укрепление британских традиционных устоев[11].
Экспансионистский курс США встречает все больше сопротивления в современном мире: националистически настроенные правительства Боливии, Кубы, Венесуэлы, Чили демонстрируют откровенно антиамериканские взгляды. Например, лидеры государств – участников Движения неприсоединения, которое называют "антиамериканской коалицией", высказались за необходимость "формирования более справедливого мирового порядка" ввиду несостоятельности и нежизнеспособности сложившегося однополярного мира. На последнем саммите Движения неприсоединения в Гаване (сентябрь 2006 г.) была выражена убежденность, что нежелание американской политической элиты скорректировать свои подходы к международным отношениям представляет главную угрозу межцивилизационному согласию. В связи с этим Движение неприсоединения призвало объединиться небольшие или недостаточно развитые в экономическом плане государства в "самостоятельный мировой центр политической силы, с которым не смогли бы не считаться другие участники международного сообщества"[12].
Другими словами, в ответ на глобализацию мир стал более сознательно и бережно относиться к поддержанию своего культурного разнообразия, к сохранению культурной самобытности. Новый лозунг китайских реформ "Китай станет обществом всеобщей гармонии в XXI веке!" отражает уверенность политической элиты страны в том, что китайский путь модернизации принесет стране процветание с помощью укрепления традиционных конфуцианских ценностей. Аналогичный процесс происходит сегодня в Индии, политическая элита которой стала гордиться своей богатой самобытной культурой, что нашло отражение в слогане "Необыкновенная Индия!". Не случайно эксперты Всемирного банка прогнозируют бурное развитие восточных цивилизаций: китайской, индийской, исламской и буддийской. Так, удельный вес Азии и Северной Африки в мировом ВВП вырос с 16,2% (1950 г.) до 29,9% в 2001 г. В 2015 г. этот показатель может достигнуть 36,5%, т.е. вплотную приблизиться к уровню западных цивилизаций. Лидерство по экономическим показателям развития продолжает уверенно удерживать Китай, удельный вес которого в мировой экономике поднялся с 2,7% в 1970 г. до 10,85% в 2001 г. и, по прогнозу Всемирного банка, будет продолжать расти до 14,2% в 2015 г.[13] Все это свидетельствует в пользу того, что восточные политические культуры создают прочную экономическую базу, позволяющую им активно отстаивать свою самобытность в глобализирующемся мире.
На заре информационной эры один из идеологов "информационной революции" М. Маклюен пророчески писал о том, что "отсталые" страны могут научиться у технически "передовых", как нанести им сокрушительное поражение в виртуальной политической борьбе. Он обратил внимание на то, что в традиционных обществах осталась привычка к пониманию устной пропаганды и убеждения, тогда как в высокоразвитых индустриальных культурах эта привычка давно уже выветрилась[14].
К сожалению, мы в России все еще не воспользовались в полной мере этой плодотворной идеей. Однако зарубежные аналитики хорошо понимают, что главное отличие сегодняшней ситуации от начала 1990-х гг. заключается в том, что "Россия опять начала воспринимать себя как великую нацию"[15]. Российские политики сегодня активно выступают против попыток раскола мира на так называемое "цивилизованное человечество" и "варварство", поскольку это путь к глобальной катастрофе[16]. Хочется надеяться, что выбор в пользу объединительной политики, сделанный нашей страной и другими ведущими государствами, в том числе Индией и Китаем, позволит избежать раскола по цивилизационному признаку.
По инициативе России в ноябре 2001 г. была принята Всеобщая декларация ЮНЕСКО о культурном разнообразии, в которой впервые с высокой трибуны этой международной организации было заявлено о приверженности подавляющего большинства государств культурному плюрализму и выражена готовность защищать равенство всех мировых культур как на национальном, так и международном уровне[17]. В Декларации впервые было предложено рассматривать право на защиту культурного разнообразия как неотъемлемую составную часть базовых прав и свобод человека[18]. Сегодня в качестве приоритетных направлений программной деятельности ЮНЕСКО на долгосрочную перспективу определены принципы "сохранения культурного разнообразия, поощрения плюрализма и диалога между культурами и цивилизациями"[19].
Таким образом, с высокой трибуны этой влиятельной международной организации настойчиво звучат призывы сохранения культурного плюрализма, "цветущей сложности планетарного бытия". Остается надеяться, что эти призывы будут услышаны не только передовой научной и культурной общественностью во всех странах мира, но и политиками, от воли и усилий которых зависит претворение в жизнь этих гуманных целей.