Критерии истины

Критерием различения истинного и неистинного считается такая мысленная или практическая процедура, которая позволяет дать ответ на вопрос о соответствии знания, т.е. познавательного образа, познаваемому объекту. Проблема критерия истины сводится к вопросу о связующем звене, объединяющем субъективное и объективное и выступающем основанием для сравнения реальности и ее отражения в сознании человека. Этот вопрос не нов, в истории философии существует три варианта ответа на него.

Первый: отождествление познавательного образа с материальным объектом, устранение различия между ними. В такой интерпретации ОГЛАВЛЕНИЕ сознания субъекта ставится в полную зависимость от объекта: познавательный образ есть отпечаток в мозгу человека. Такая позиция характерна для механистического вульгарного материализма (см. 2.5).

Если сознание полностью сводимо к понятию вещественной материи, то между ними нет разрыва, и вопрос о соотношении содержания знания и объекта не возникает: знание – просто точная копия, отпечаток объекта.

Второй: помещение познаваемого объекта в сознание субъекта, утверждение, что в познании человек сталкивается только с такими предметностями, которые конструируют его сознание. Эта позиция характерна для трансцендентального идеализма И. Канта (см. 2.4). В этом случае разрыва между субъектом и объектом, а значит, познавательным образом и познаваемым предметом, также не существует: познаваемый предмет находится в сознании.

Третий: поиск связующего звена между субъектом и объектом, объединяющим в себе характеристики и того, и другого. Таким третьим элементом, позволяющим соотнести знание об объекте и сам объект знания, является практика. Практика определяется как предметно-чувственная деятельность человека по преобразованию материальных систем. Именно она рассматривается в качестве ведущего критерия истины. Если знание истинно, то основанная на нем практическая деятельность будет успешной. Напротив, если практическая деятельность признается неудачной, то лежащее в ее основе знание с большой вероятностью является ложным.

Практика имеет двойственную природу. В ней есть объективный компонент – это предметная деятельность по законам объективного мира. С другой стороны, в практике всегда опредмечены достижения человеческого духа, поскольку практика осуществляется на основе знания, носителем которого является человек. В практике знания человека приобретают материальную форму, перевоплощаются в явления и объекты материального мира. Таким образом, практика объединяет в себе черты субъективного и объективного.

Критерий практики, однако, не всегда может быть использован, поскольку существуют такие знания, которые напрямую непереводимы в материально-чувственный план. Например, невозможно найти такой тип практики, который позволил бы проверить теоретические идеи высшей математики или квантовой физики, суждения о прошлом в исторической науке, философское знание. Для подтверждения или опровержения такого рода знаний используются другие критерии истины: логическая непротиворечивость, когерентность (системность), эвристичность, красота, простота. Эти критерии описываются в неклассических концепциях истины.

Критерий непротиворечивости предполагает, что истинное знание должно выражаться в логически непротиворечивых формах. Логическое противоречие свидетельствует либо о заблуждении, либо о лжи.

Когерентность (системность) предполагает, что новое знание должно быть хорошо согласовано с теми результатами, которые уже оцениваются как истинные. В качестве такого фундаментального знания выступают философские принципы причинности, единства мира, сохранения энергии, самоорганизации мира и т.п. Критерий когерентности позволяет выбрать между двумя теориями, которые не могут быть проверены на практике и являются логически непротиворечивыми. Из двух теорий истинной признается та, которая более совместима с фундаментальным знанием.

Критерий эвристичности вступает в силу в тот момент, когда перечисленные выше способы отграничения истинного знания от неистинного не позволяют принять решение. Эвристичность характеризуется накоплением новых знаний. Из двух теорий более эвристичной, а следовательно, истинной, является та, в которой теоретический рост опережает эмпирический, т.е. теория помогает предсказывать новые факты, обеспечивает прирост знания, а не просто систематизирует уже известное.

Суть критерия простоты состоит в следующем: из двух теорий предпочтение следует отдать той, которая объясняет действительность более просто. Критерий простоты восходит к таким принципам, сформулированным в истории философии, как требование минимизации допущений при объяснении Аристотеля, "бритва Оккама" (не умножай сущности без необходимости), требование простоты знания Г. Лейбница. Как утверждает представитель современной аналитической философии Уиллард Куайн, искать простейшее решение разумно, но само свойство простоты легче почувствовать, чем описать; однако, несмотря на то, что критерий простоты трудно сформулировать, он играет все более важную роль. В оценке критерия простоты нет единства. Одни философы считают его действенным, другие – теоретической химерой, которую следует убрать из науки.

Красота – еще более субъективный критерий – выражает личностную удовлетворенность результатами познания. Английский физик Поль Дирак утверждал, что красивая, внутренне согласованная теория не может быть неверной. Суть принципа красоты заключается в следующем: хорошая теория отличается особой эстетической гармонией, элегантностью, ясностью и стройностью. Как считает Т. Кун, значение эстетических оценок может даже в некоторых случаях быть решающим, их высказывают лишь немногие ученые, но именно те, от которых завит окончательный успех теории. Иными словами, несмотря на неопределенность, критерий красоты является работающим.

В качестве неклассического дополнительного критерия истины может также использоваться полезность: знание, которое обеспечивает деятельность, ведущую к успеху, следует рассматривать как истинное, независимо от его содержания.

Следует отметить, что ни один из критериев истины нельзя рассматривать как абсолютный и применять в отрыве от других. Очевидно, что в комплексе они позволяют с большей точностью отграничить истинное от неистинного. Наличие всех перечисленных выше критериев истины еще раз недвусмысленно свидетельствует, что гносеология не свободна от аксиологических и праксеологических моментов, а различные сферы философии тесно связаны между собой.