Исторический фон в "Слове"

Автор "Слова" всегда стремится оценить современные ему события в историческом плане, сравнивая настоящее с прошлым, "свивая славы оба полы времени". В экспозиции сюжета автор заявляет, что будет вести свою повесть "от старого Владимера до нынешняго Игоря". В обширной исследовательской литературе о "Слове" нет единого мнения, о каком Владимире здесь идет речь. Одни ученые склонны считать, что автор имел в виду Владимира Мономаха, другие – Владимира Святославича. По-видимому, более правы последние. Действительно, в "Слове" вовсе отсутствуют всякие упоминания о событиях после смерти Владимира Мономаха, т. е. после 1125 г., но зато немало упоминаний об исторических событиях середины и конца XI в. "Слово" связывает с именем старого Владимира, т. с. Владимира Святославича, период расцвета Киевского государства, сопоставляя его с "невеселой годиной" – с периодом феодальной раздробленности.

Кроме того, "Слово", упоминая о Владимире Мономахе ("Владимир по вся утра уши закладаше в Чернигове"), не называет его "старым".

Автор "Слова" устанавливает свою поэтическую и довольно четкую периодизацию истории родной земли: "века Трояна" – это период далекого языческого прошлого; он сменяется периодом расцвета при

Владимире и летами княжения его сына Ярослава, после смерти которого начался период княжеских раздоров и крамол, продолжающийся до "нынешняго Игоря".

Начало княжеских междоусобиц автор "Слова" связывает с деятельностью Олега Святославича черниговского, деда Игоря. Поэтому не случайно в текст "Слова" в самый напряженный момент повествования о битве русских с половцами вводится исторический эпизод о крамолах Олега. Именно дед Игоря начал "мечем крамолу ковать и стрелы по земле сеять". Кратко и выразительно напоминает автор "Слова" отдельные эпизоды междоусобной борьбы Олега. В этой борьбе Олег первый прибег к помощи половцев, наведя их на Русскую землю. Вспоминает автор "Слова" и о кровавой битве на Нежатиной ниве в 1078 г., когда обе стороны понесли большие потери, а союзник Олега юный самонадеянный Борис Вячеславич пал в бою. Но главное –это тягостные последствия крамол Олега для Русской земли: "Тогда... сеяшется и растяшеть усобицами; погибашеть жизнь Даждьбожа внука; в княжих крамолах веци человекомъ скратишась. Тогда по Руской земли ретко ратаеве кикахуть, нъ часто врачи граяхуть, трупиа себе деляче; а галици свою речь говоряхуть, хотятъ полетети на уедие".

Крамолы Олега наносили ущерб народу – "ратаям", их мирному труду. Междоусобные войны приводили к экономическому оскудению страны (погибла "жизнь Даждьбожа внука" – достояние русского народа), к гибели людей. Поэтому автор и назвал Олега Гориславличем, ибо горестную славу в Русской земле стяжал себе этот горемыка князь-крамольник.

Подобно летописцам, автор "Слова" придерживался родового взгляда на историю. Он считал, что политика нарушения феодальных обязательств, распрей, союза с половцами, начатая Олегом, продолжает проводиться его внуками – северскими князьями. Поражение Игоря рассматривается в "Слове" как следствие той политики, которая была начата родоначальником "храброго гнезда" Ольговичей.

Вспоминает автор и о другом зачинщике феодальных распрей –о Всеславе Брячеславиче Полоцком. Рассказ о Всеславе связан с авторским обращением к внукам Ярослава и Всеслава – прекратить старую вражду и "выскочить" из худой дедовской славы, объединить свои силы для борьбы с внешними врагами Руси. "Вы бо своими крамолами начясте наводити поганыя на землю Рускую", – говорит автор.

Начало вражды полоцких князей с киевскими летопись связывает с женитьбой Владимира Святославича на полоцкой княжне Рогнеде, которая, согласно преданию, пыталась убить ненавистного ей мужа, мстя ему за убийство отца и братьев. Ее внук, полоцкий князь Всеслав Брячеславич, как сообщает летопись, был рожден "от волхования", вследствие чего имел "язвено на главе" и "сего ради немилостив" был Всеслав "на кровопролитие". В 1066 г., начав борьбу с Ярославичами,

Всеслав захватил Великий Новгород "с женами и с детми, и колоколы сьима у святыя Софие". Об этом факте автор "Слова" сообщает весьма лаконично, но художественно выразительно: "...отвори врата Новуграду, разшибе ошву Ярославу".

В 1067 г. войска Вссслава и Ярославичей (Изяслава, Святослава и Всеволода) сошлись на Немиге, где "бысть сеча зла и мнози падоша", и Всеслав вынужден был бежать. Вскоре князья примирились и "целовали крест", но, не веря Всеславу, Изяслав нарушил крестное целование. Он захватил Вссслава и посадил его в Киеве в поруб.

В 1068 г. половцы нанесли первое в истории поражение русским князьям Изяславу, Святославу и Всеволоду. Киевляне, "створиша вече", потребовали у Изяслава оружие и коней, чтобы идти против врагов. Князь отказался удовлетворить это требование, и тогда восставшие горожане 15 сентября освободили Всеслава из поруба, поскольку тот пообещал им коней. В "Слове" весь этот эпизод, изложенный в "Повести временных лет", передан так: "Тъй (Всеслав. – В. К.) клюками (хитростями) подпръся окони и скочи к граду Кыеву и дотчеся стружием злата стола киевского". Всеслав пробыл великим князем несколько недель и вынужден был бежать. О чем в "Слове" в образно-символической форме сказано: "...скочи от них лютым зверем в плъночи из Белаграда, обесися сине мьгле" (буквально: повиснув на синем облаке, т. е. под покровом тумана).

Автор "Слова" нарушает хронологию: он сначала говорит о событиях 1068 г., а затем 1066 и 1067 гг. Ему важно показать пагубные последствия междоусобной распри Ярославичей с Всеславом, когда "Немизе кровави брезе не бологом бяхуть посеяни, посеяни костьми руских сынов".

Как отмечает Д. С. Лихачев, Всеслав в "Слове" изображен не только с осуждением, но и с известной теплотой: это неприкаянный князь, мечущийся по Руси как затравленный зверь, изумляющий быстротой своего передвижения современников, которые прозвали его "вещим" – волшебником-оборотнем, и в то же время это несчастный горемыка, неудачник, о судьбе которого Боян сложил "припевку": "Ни хытру, ни горазду, ни птицю горазду, суда божиа не минути".

Говоря о распре полоцких Всеславичей с киевскими Ярославичами, автор "Слова" отмечает, что она не принесла славы ни одной из сторон, а привела только к усилению врагов Руси – половцев и литовцев.

Источником исторических сведений, очевидно, служила для автора "Слова" "Повесть временных лет" и народный исторический эпос. Однако, используя факты летописи, автор "Слова" никогда не даст им религиозно-моралистической трактовки, а оценивает их с точки зрения народных интересов. Цель исторических отступлений, к которым прибегает автор "Слова",– напомнить своим современникам, потомкам злосчастного Всеслава и крамольника Олега, к чему приводят раздоры, и призвать к установлению прочного княжеского союза для совместной борьбы с врагами Русской земли.

Для того чтобы лучше понять и объяснить настоящее, автор "Слова" прибегает к воссозданию картин прошлого. При этом он исторически пытается объяснить также поступки половцев. Совершая набеги на Русскую землю, они "лелеют месть Шароканю", т. е. стремятся отомстить за разбитого наголову Владимиром Мономахом в 1106 г. Шарукана – деда Кончака. Об этом поют "готьския красные девы" "на брезе синему морю". Они "поют время Бусово", т. е. время, когда предводитель готов Виннитар разбил антов, а их вождя Бооза казнил.

Таким образом, автор "Слова" рассматривает каждое современное ему событие в исторической перспективе, даст поэтическое обобщение истории Русского государства XI–XII вв.