Использование традиционных гражданско-правовых инструментов в борьбе с коррупцией

Этому вопросу международное право уделяет особо пристальное внимание. Так, Конвенция ООН против коррупции в п. 8 и 9 ст. 31 закрепляет следующее положение: "...Государства-участники могут рассматривать возможность установления требования о том, чтобы лицо, совершившее преступление, доказало законное происхождение таких предполагаемых доходов от преступления или другого имущества, подлежащего конфискации... Положения настоящей статьи не толкуются таким образом, чтоб наносился ущерб правам добросовестных третьих сторон".

В подп. "с" и. 1 ст. 54 Конвенции ООН против коррупции предлагается "...создать возможность для конфискации такого имущества без вынесения приговора в рамках уголовного производства по делам, когда преступник не может быть подвергнут преследованию по причине смерти, укрывательства или отсутствия или в других соответствующих случаях". В гл. V анализируемой Конвенции предусматривается несколько форм исполнения судебных постановлений о конфискации или аресте имущества, вынесенных иностранными судами; поскольку иностранные суды активно применяют конфискацию in rem, то и на территории Российской Федерации может применяться этот институт.

Резолюция № 97 Совета Европы "О двадцати принципах борьбы с коррупцией" в п. 17 предлагает развивать также систему гражданско-правовых средств противодействия коррупции.

Данные положения традиционно рассматриваются как юридическое основание для применения института конфискации in rem. В современном общем праве (Великобритания, США) конфискация имущества in rem является формой решения традиционных уголовно-правовых задач гражданско-правовыми средствами и означает взыскание в доход государства имущества физического лица, если оно (имущество) существенно превышает источник его доходов и имеются подозрения, что оно нажито преступным путем (в некоторых странах получил нормативное закрепление следующий речевой оборот: "если титульный владелец не смог доказать легитимность происхождения такого актива"). При этом активно и результативно применяются традиционно гражданско-процессуальные инструменты обеспечения исковых требований (например, наложение ареста на имущество как самого подозреваемого, так и его родственников и близких – в некоторых государствах сроком на пять лет; в течение этого периода владельцам запрещается отчуждать такое имущество, при этом сохраняются право владения и пользования им, бремя и риски содержания; если в этот срок к имуществу не будут предъявлены требования третьих лиц, арест погашается; арест может быть снят и досрочно, если владелец докажет легальность происхождения имущества).

В ряде государств (например, Италия) рассматриваемый инструмент является значимым источником пополнения государственного бюджета. Принято считать, что такого рода конфискация, как цивилистический институт, не обременена презумпцией невиновности, что создает эффективный механизм обеспечения "прозрачности" государственного механизма и подотчетности публичных должностных лиц.

Как гражданско-правовой иск конфискация в порядке actiones in rem не прекращается со смертью или ликвидацией ответчика, поскольку применяются положения процессуального правопреемства (в связи с чем наследники коррупционеров в цивилизованном обществе не могут спать спокойно). Также подобная конфискация применяется в суде по месту нахождения имущества, отсутствие ответчика не служит препятствием для ее реализации (иск такого-то государства к такому-то имуществу); поэтому если в "традициях" российских коррумпированных чиновников и олигархов некое лицо скрывается в неведомых далях, то это не препятствует обращению взыскания на имущество, таким же образом можно возвращать имущество из-за рубежа. Поскольку иск предъявляется не к лицу, а к имуществу, постольку нивелируется эффективность оформления неправедно нажитого имущества коррупционерами на подставных лиц (родственников, супругов).

На применение гражданско-правовых механизмов в борьбе с коррупцией ориентирует Конвенция о гражданско-правовой ответственности. Это направление в антикоррупционной политике является приоритетным в Римской/Лионской группе экспертов "Группы восьми" по сотрудничеству по противодействию коррупции и возвращению имущества, полученного в результате коррупционных преступлений. В связи с тем что Российская Федерация является членом Группы государств против коррупции (ГРЕКО) она приняла на себя обязательство адаптировать собственное национальное право в соответствии с заключенными ею международными соглашениями. Общепризнано, что рассмотренный институт отличается высоким уровнем эффективности в сфере противодействия коррупции (в определенной степени лишает ее экономического смысла). Но реализация его на практике чревата серьезными злоупотреблениями. Если такой мощный инструмент противодействия коррупции попадет в руки коррупционеров, то данный вид преступного поведения институционализируется и перейдет на более высокий (политический) уровень.

Стамбульский план действий по борьбе с коррупцией также содержит требование от сторон-участников предоставления гарантий обязательного применения мер конфискационного характера ко всем коррупционным преступлениям и преступлениям, связанным с коррупцией.