Лекция II. ИСКУССТВО СЕРЕДИНЫ XVIII ВЕКА

Ключевые понятия: барокко, елизаветинское рококо, орнамент рокайль, россика, Комиссия о Санкт-Петербургском строении, театральное искусство барокко, сибирское барокко. Живописная команда Канцелярии от строений, школа Ф. Б. Растрелли, графические панорамы и проспекты, Гравирования палата Академии паук, шуваловский период Академии художеств, мозаики Усть-Рудицкой фабрики, формирование национальных особенностей русской живописи, ретроспективный портрет.

Лекция 7. СЕРЕДИНА XVIII ВЕКА. ХАРАКТЕРИСТИКА ЭПОХИ

В результате освоения материала данной главы обучающийся должен:

знать

• принципиальные положения развертывания исторического процесса в России середины XVIII в., пути взаимодействия художественных процессов с развитием науки, образования, музыкальной и театральной культурой середины столетия;

уметь

• определять исторические условия, причины, механизмы характерных для России аннинского и елизаветинского времени явлений в области изобразительного искусства и архитектуры;

• выделять ключевые исторические факторы, определяющие создание и бытование конкретного произведения искусства середины XVIII в.;

владеть

• навыками аналитического исследования изучаемого материала в контексте исторической эпохи.

Смутное время эпохи дворцовых переворотов

Середина XVIII в., точнее конец 1720-х – 1760-е гг., является поистине переломным периодом русской истории, как, по сути, и все это столетие, когда, по справедливому замечанию историка, "изменялись, переворачивались и переламывались судьбы людей и всей огромной страны" (Анисимов Е. В. Россия без Петра. СПб., 1994. С. 205). И все-таки обозначение именно середины XVIII в. как очень важного этапа отечественной истории кажется вполне оправданным. Слишком стремительны, воистину подобны ослепительной вспышке на российском небосклоне были петровские реформы, возвестившие о начале Нового времени, а 35 лет царствования Петра I нашли прямое продолжение в почти столь же долгом "державстве" Екатерины II. Середина же столетия, особенно 1730-е гг., кажется временем более тусклым, значительно менее интересным и, к слову, существенно менее изученным.

Вместе с тем это время, во всяком случае в художественной культуре, явилось своеобразным междуречьем, в котором должны были устояться, обвыкнуться все несоразмерности и причуды петровских нововведений, чтобы стать привычными русскому взору и русскому духу в блистательный "век Екатерины".

Знаток искусства XVIII в. Н. Н. Врангель писал, что именно в этот период впервые во всеоружии встретились художественные силы Европы и России. Но нация, в полвека создавшая армию, которая смогла победить "непобедимых пруссаков", долго отставала во внешних формах, у нее еще не было достаточных возможностей "достигать до конца, доходить до вершин" – речь, разумеется, идет об искусстве (Врангель Н. Н. Императрица Елизавета и искусство ее времени // Врангель Н. Н. Свойства века. Статьи по истории русского искусства. СПб., 2000. С. 21). По существу, об этом же, только глубже, масштабнее, говорил Ф. М. Достоевский: "Русские слишком богато и многосторонне одарены, чтобы скоро приискать себе приличную форму <...> для приличной формы нам нужна гениальность" ("Игрок").

Историки часто называют период конца 1720-х – начала 1760-х гг. "безвременьем", однако сами же и опровергают этот термин, справедливо полагая, что вне времени нет и истории. По сути, эпоха дворцовых переворотов началась сразу после смерти Петра. Мы не будем останавливаться на недолгом правлении вдовствующей императрицы, ибо пока был жив А. Д. Меншиков, единолично управлявший страной, жернова государственной мельницы еще вращались по инерции в прежнем ритме. Но постепенно уходили со сцены опытные администраторы и военачальники – знаменитые "птенцы гнезда петрова". Со смертью Екатерины I и падением Меншикова началось уже резкое замедление оборотов запущенной Петром государственной машины. При внуке великого императора Петре II двор переехал в Москву (1728). Отдаление от Северной столицы, чуждой сыну казненного царевича Алексея, не способствовало укреплению петровских преобразований. Связанный родственными узами со старой "боярской" знатью, молодой император совершенно не препятствовал бесцеремонному вмешательству князей Долгоруких в государственные дела. Об этом времени немало писали отечественные историки. Напомним о нем словами современников-иностранцев.

Так, испанский посол де Лириа сообщал своему государю: "Что касается здешнего управления, все идет дурно; царь не занимается делами, да и не думает заниматься, денег никому не платят... каждый ворует, сколько может. <...> О Петербурге здесь совершенно забыли и мало-помалу начинают забывать и обо всем хорошем, что сделал великий Петр Первый; каждый думает о своем собственном интересе и никто об интересе своего государя. Посему этот двор теперь настоящий Вавилон..." (Дюк де Лириа. Письма из России в Испанию // Осьмнадцатый век. М., 1862. Кн. 2 . С. 119, 152).

Иностранные дипломаты, выражая волю своих дворов, всячески споспешествовали возвращению Петербургу статуса столицы империи. Россия как мощное государство уже прочно заняла свое место в ряду европейских держав. С нею не очень выгодно было воевать, как показали петровские "виктории", но было выгодно торговать и сотрудничать. Поэтому посланники и взывали к внуку Петра I "не оставлять великих завоеваний, добытых героем – вашим дедом – силою побед и трудов" и хотя бы изредка "быть лично в виду" своего страшного для всех врагов флота (под врагами в цитируемом меморандуме австрийского императора подразумевались прежде всего Швеция, Англия и Дания).