Интеллектуальный реализм. Состояние миро не способствует счастью; поиск пути очеловечивания мира; счастье творения добра

Интеллектуальный реализм - художественное направление XX века, в произведениях которого разворачивается драма идей и персонажи в лицах "разыгрывают" мысли автора, выражают различные стороны его художественной концепции. Интеллектуальный реализм предполагает концептуально-философский склад мышления художника. Если психологический реализм стремится передать пластику движения мыслей, раскрывает диалектику души человека, взаимодействия мира и сознания, то интеллектуальный реализм стремится художественно-доказательно решать актуальные проблемы, давать анализ состояния мира.

Художественная концепция

Инвариант художественной концепции интеллектуального реализма как художественного направления: счастлив творящий добро; состояние мира не способствует счастью, но художественно-интеллектуальный анализ может ответить на вопрошение: существуют ли пути очеловечивания мира и гуманизации человека ?

Истоки и традиции

В западной литературе интеллектуальный реализм XX в. своими традициями восходит к литературе Просвещения (Ф.М. Вольтер, Д. Дидро, Д. Дефо, Г.Э. Лессинг, Д. Свифт), а в России - к творчеству А. Радищева ("Путешествие из Петербурга в Москву"), А. Герцена ("Былое и думы"), Н. Чернышевского ("Что делать?"), к "роману идей" Ф. Достоевского ("Идиот", "Преступление и наказание").

Борьба за разум в искусстве

Интеллектуальный реализм XX в. - это усиление философского, концептуального элемента в образном мышлении, что проявилось в творчестве А. Франса, Т. Манна, Б. Шоу, Г. Уэллса, К. Чапека, Б. Брехта, а ранее - в поэзии У. Уитмена.

Брехт отмечает тенденцию интеллектуализации в XX в. - во многих произведениях происходит ослабление эмоционального начала. Фашизм уродливо гипертрофировал эмоционально-иррациональное и стимулировал распад рационального начала. Именно это и побудило Брехта к борьбе за разум в искусстве.

Теоретическое обоснование и особенности

"Функция литературы - превращать события в идеи" (У. Сароян). "Искусство есть жизнь в свете мысли" (Г. Манн). Меняется тип произведения. Возникает произведение-концепция. Совокупность таких произведений складывается в новое художественное направление - интеллектуальный реализм.

Произведение интеллектуального реализма включает в себя параболическую мысль - притчу, казалось бы отходящую от современности, однако этот параболический отход от современности (история с богами в "Добром человеке из Сезуана" Брехта) оборачивается возвращением к ней.

Театр и интеллектуальная пьеса

Пример интеллектуального реализма на театре - спектакль "Гамлет" (МХАТ II, 17 ноября 1924 г.). Михаил Чехов играл заглавную роль и помогал режиссеру В. Смышляеву в создании концепции спектакля. Это был интеллектуальный спектакль: не трагедия нерешительности (гамлетизма), и не драма борца-одиночки, как во многих спектаклях, и не абстрактное философствование (постановка английского режиссера Эдварда Крэга), а трагедия бытия современного человека, его одиночества, его выбора, его безысходности.

Гамлет Михаила Чехова перекликался с Серенном Кьеркегором и Львом Шестовым и был трагическим осознанием ужаса современного общества с его "коллективизмом", уничтожающим личность. Спектакль передавал зрителю "страшную силу зла", борьбу "света и тьмы" (формулы М. Чехова). Гамлет Чехова представал как мститель, восставший против темных сил "мирового зла" и полемически противостоял трактовке Василия Качалова (волевой, экспрессивный, динамичный Гамлет).

Михаил Чехов ощущал надвигающуюся катастрофу и гибель, и в спектакле торжествовал метафизический пафос гибели и страдания, апокалипсические мотивы XX века. Спектакль Михаила Чехова звучал как предостережение обществу и был провидением тридцать седьмого года.1

Интеллектуальная пьеса - особый тип драматургии: персонажи в лицах разыгрывают художественную концепцию автора; пьеса дает рациональный анализ актуальных проблем; мир пьесы реален и условен; драматург ставит своих героев в экспериментальные обстоятельства и исследует их характеры, тип их поведения.

Произведение интеллектуального реализма существенно отличается от произведения психологического реализма. В произведении интеллектуального реализма персонажи в лицах "разыгрывают" мысли автора, выражают различные стороны его художественной концепции. В таком произведении разворачивается драма идей. Интеллектуальный реализм предполагает концептуально-философский склад мышления художника. Если психологический реализм стремится передать пластику движения мыслей, раскрывает диалектику души человека, взаимодействия мира и сознания, то интеллектуальное произведение стремится художественно-доказательно решить существенные социальные проблемы, дать анализ состояния мира. Интеллектуальное произведение обычно включает в себя параболическую мысль, т.е. притчу, историю, казалось бы отходящую от современности. Однако в том и специфика параболичности мышления в интеллектуальном искусстве, что отход от современности (например, вся история с богами и Шен Те в "Добром человеке из Сезуана") оборачивается возвращением к ней.

Интеллектуальная драма - это столкновение не только характеров, но прежде всего мыслей, которые эти характеры выражают и "разыгрывают", это не столько "сшибка характеров" (Белинский о драме), сколько сшибка идей. Интеллектуальная драма не столько стремится правдиво отразить типические характеры, действующие в типических обстоятельствах, сколько решить ту или иную проблему во всей ее сложности и многогранности.

В интеллектуальных пьесах Е. Шварца и Б. Брехта воплощены в систему образов некоторые идеалы социалистического реализма.

В пьесе Евгения Шварца "Тень" Ученый ищет гармонию и разумность в мире: "Конечно, мир устроен разумнее, чем кажется. Еще немножко - дня два-три работы - и я пойму, как сделать всех людей счастливыми". Этот, желающий всем счастья и счастливый человек "заболевает", от него уходит его Тень. Но лишить человека даже только тени - значит отнять у него что-то важное.

И вот начинается "человек без тени... одна из самых печальных сказок на свете". Против Ученого начинают плести сети заговора высшие сановники. Но победить Ученого трудно, потому что его действия невозможно предугадать: он бескорыстен. Как заметил первый министр, "поступки простых и честных людей иногда так загадочны!" Положение Ученого осложняется тем, что в борьбу с ним вступила сумрачная часть его самого - его Тень, которая признается в любви к принцессе, и принцесса, до тех пор влюбленная в Ученого, отдаст свои чувства Тени, ибо "люди не знают теневой стороны вещей, а именно в тени, в полумраке, в глубине и таится то, что придает остроту нашим чувствам". И вот Тень захватывает власть и приказывает Ученому сдаться, иначе ему отрубят голову. Но Ученый рассуждает: "С одной стороны - живая жизнь, с другой - Тень. Все мои знания говорят, что Тень может победить только на время". Случайно Ученый узнает способ борьбы с Тенью - нужно выкрикнуть приказ: "Тень, знай свое место!" И, несмотря на грозящую ему смерть за неподчинение, он ходит и улыбается, чем приводит в смятение своих врагов. "За долгие годы моей службы, - говорит Первый министр, - я открыл один не особенно приятный закон. Как раз тогда, когда мы полностью побеждаем, жизнь вдруг поднимает голову". "Поднимает голову?.." - удивляется Министр финансов и выражает озабоченность: - Вы вызвали королевского палача?"

Образ Тени художественно исследует злые, подсознательные, темные страсти, спящие в человеке и вдруг высвобождающиеся потоком разрушительной энергии. И резонно рассуждение Тени, утверждающей лианью цепкость зла. "Я мог тянуться по полу, - говорит Тень, - подниматься по стене и падать в окно в одно и то же время... Я мог лежать на мостовой, и прохожие, колеса, копыта коней не причиняли мне ни малейшего вреда, он мог бы так приспособиться к местности?.. Я знаю всю теневую сторону вещей. И вот теперь я сижу на троне". Добро не способно на такую гибкость и приспособляемость. "Восстание" Тени против Ученого - символ попыток темного начала утвердить свое господство. Тень хочет быть хозяином, а Ученый должен стать Тенью. За что ему обещаны жизненные блага. Однако Ученый не сдается даже под топором палача. Он - Дон-Кихот из мира сказки, одухотворенный совестью и гуманизмом. Когда отрубили голову Ученому, потеряла голову и его Тень. Тень не может жить без света: только добром и светом паразитически питается зло. И, осознав это, придворные спешат за живой водой.

И вот даже Тень поняла свою зависимость от Ученого, она предлагает компромисс: "Я дам управлять тебе - в разумных, конечно, пределах. Я помогу тебе некоторое количество людей сделать счастливыми". Но Ученый не согласен. Для него условие личного счастья - счастье всех людей.

В "Драконе" Шварца сказочно-условный мир становится моделью тоталитарной системы. Пьеса начинается с того, что славный рыцарь Ланцелот приходит в город, где вот уже 400 лет жестоко правит чудовище и где горожане должны отдать Дракону его ежегодную жертву - красивейшую девушку. Сложность ситуации в том, что страшнее Дракона и его жестокости распад людских душ в условиях тотальной диктатуры. Даже благородный отец Эльзы - девушки, предназначенной в жертву Дракону, - ищет (и находит!) оправдания его властвованию и провозглашает необходимость (и даже полезность!) драконовских порядков: "Уверяю вас, единственный способ избавиться от драконов - это иметь своего собственного". Все человеческие отношения в городе, управляемом Драконом, бесчеловечны. Жених Эльзы - Генрих делает придворную карьеру и уступает свою невесту трехглавому чудовищу. В городе царствует закон беззакония, введена система заложников и коллективной ответственности за действия против Дракона: Генрих передает Эльзе приказание Дракона убить Ланцелота, иначе за ослушание будут убиты все ее лучшие подруги. Горожане разговаривают верноподданнически - отец, отвечая сыну на вопрос, как кончится бой Ланцелота с Драконом, говорит казенным языком: "Я так, понимаешь, малыш, искренне привязан к нашему дракоше! Вот честное слово даю. Сроднился я с ним, что ли? Мне, понимаешь, даже, ну как тебе сказать, хочется отдать за него жизнь". Горожане настолько запуганы, что даже не хотят боя Ланцелота с чудовищем. Дракон вывихнул их души, отравил сознание. Они даже предлагают Ланцелоту деньги, лишь бы он отказался от боя. И все же люди - это люди, и в них не умерло окончательно живое начало. Ланцелот спорит с Драконом. И обе стороны осознают действительное положение вещей, но по-разному к нему относятся:

Дракон, разрушив людские души, создал труднообратимые общественные процессы. У Альбера Камю в "Осадном положении" устранение Чумы возвращает город к серой повседневности. Чума нагрянула и ушла, как стихийное бедствие. У Шварца дело обстоит сложнее: устранение Дракона не все решает, Дракон остается жить в рабских сердцах горожан. И поэтому Дракону ничего не стоит материализоваться в новом обличье: Бургомистр легко занимает место поверженного Дракона и, прикрываясь антидраконовской фразеологией, продолжает драконовские порядки. Горожане, увидев поражение Дракона, воспряли духом и пережили минуту свободы. Но в следующую минуту они уже подчинились новому приказу и разошлись по домам. Бургомистр сразу увидел перспективы для продолжения старого порядка: "Покойник воспитал их так, что они повезут любого, кто возьмет вожжи".

Ланцелот победил. Дракон убит. Однако остались его продолжатели и наследники - Бургомистр и его сын Генрих.