Взаимодействие стилистических окрасок

Взаимодействие экспрессивной и функционально-стилевой окрасок может рассматриваться в двух аспектах. Во-первых, это аспект взаимодействия данных гетерогенных макрокомпонентов в составе одного и того же языкового средства, во-вторых, аспект взаимодействия типов стилистически окрашенных единиц в пределах и за пределами функционального стиля.

Экспрессивный компонент значения, содержащий дополнительную информацию о субъективной интерпретации предлагаемого содержания или других составляющих коммуникативной ситуации, и функционально-стилевой компонент, добавляющий информацию о типичной сфере употребления языкового средства, могут действовать и по отдельности, и совместно. Стилевая окраска более самостоятельна. Так, существует огромный массив неэкспрессивных лексических единиц, обладающих книжностью. Это вся терминология - книжный по стилевой окраске пласт слов и словосочетаний русского языка, многие грамматические средства книжности. Достаточно велик и пласт неэкспрессивных разговорных номинаций (электричка, загвоздка, бумаги "документы", ходить на уколы, что-нибудь от кашля; неполные предложения, обращения по первому личному имени).

Экспрессивные единицы, напротив, вне стилевой окраски не функционируют. Дело в том, что выражение чувств имеет ограниченную сферу употребления, официальное общение обычно предполагает либо запрет, либо отстранение от субъективных оценок. Субъективная эмоциональная оценка возможна в непринуждённом личном общении, художественной речи, публицистике. Там и формируются обширные группы языковых средств, имеющих двухкомпонентный состав стилистической окраски.

Применительно к лексике такой состав фиксируется словарями с помощью двух стилистических помет (годок разг., ласк, к год; лопоухий разг., шутл.) или одной пометы, обычно функционально-стилевой, тогда как экспрессивное ОГЛАВЛЕНИЕ нужно вычленить из состава лексического значения: завал разг. "чрезмерное скопление каких-либо материалов, дел и т.п.", голосина разг. "сильный голос" - выделена параметрическая характеристика, основание экспрессивности; ехидна разг. "о злом, язвительном, коварном человеке"; дуб разг. "о нечутком, тупом человеке" - в составе значения есть оценочные семы.

Отдельно следует остановиться на понятиях 'высокое' и 'сниженное', применяемых при квалификации слов в толковых словарях и научных трудах по стилистике. Данные понятия используются в "теории трёх штилей" М. В. Ломоносова. Соответствующие современные термины отражают закреплённость языкового средства за наиболее общими сферами социальной жизни. Они объективно отражают историю дифференциации языка и меру престижности того или иного способа речевого общения. Нейтральный (по Ломоносову, средний) стиль восходит к общенародному языку, в особенности языку городского населения, и составляет общий стилистический фон речевой деятельности. Его носитель - массовый. Престижный высокий стиль восходит к общеславянскому литературному языку Средневековья - старославянскому и впитавшему его русскому литературному, он связан с интеллектуальными сферами деятельности и особым составом носителей - высокообразованной частью общества. Социально не престижный сниженный стиль, сформированный на базе непринуждённой речи городских низов, обслуживает обыденное общение. Впоследствии сниженный стиль отодвигается на границу с просторечием. Таким образом, функционально-стилевая окраска высоких и сниженных языковых средств выделяется с учётом доминирования социальных характеристик. Средства высокого стиля в современном русском языке чаще всего носят книжный, средства сниженного стиля -разговорный или просторечный характер. Имеют ли данные средства и экспрессивную окраску? В большинстве случаев имеют, достаточно сравнить такие ряды слов: держава, созидатель, воздвигнуть, всемогущий, венценосный, велеречивый и городишко, цацкаться, тараторить, балаболка, разгильдяй, рублик, дубоватый. За первым рядом слов стоит торжественность обстановки общения, тональность приподнятости, уважительности, почтения и других чувств, требующих тщательного отбора каждого слова. За вторым ощутима небрежность и раскованность. Итак, стилистические понятия 'высокое' и 'сниженное' являются синтетическими, они объединяют экспрессивную и функционально-стилевую окраски, а также обладают социальным ОГЛАВЛЕНИЕм.

Перейдём к вопросу о взаимодействии стилистически окрашенных языковых средств с их контекстным окружением. Рассмотрение этого вопроса выливается в разговор о "плавающем характере" стилистических окрасок. С одной стороны, литературный язык существует в виде системы функциональных стилей, границы между которыми открыты, стилистические наложения естественны, заимствования оправданны. С другой стороны, языковое средство любого уровня никогда не употребляется изолированно, оно функционирует в конкретной стилистически насыщенной среде. Когда языковая единица получает свою стилистическую квалификацию в словарях и справочниках, в них отражается наиболее типичное её употребление, тогда как речевая реальность богаче и разнообразнее.

Стандартное положение стилистически окрашенной единицы зависит от её положения в речевой контекстной среде. Либо стилема находится в условиях однотипной среды (разговорная в разговорном стиле и т.п.), либо в инородной среде (разговорная единица в публицистической речи, поэтическая в разговорной и т.п.). Первая ситуация связана с нейтрализацией стилистической окраски. Сходство коннотаций роднит данное средство с другими, и все они отвечают потребностям речевого общения в данной сфере деятельности, составляют норму этого общения. "Изнутри" разговорное, например, слово в бытовой ситуации осмысляется как подходящее, ситуативно уместное. Так, было бы странно услышать слово картофель в диалоге: - Вань, ты картошку почистил? - Щас почищу, а ты пока за хлебом сбегай, или я давай сбегаю. Разговорный синоним картошка в контексте поддержан общением "на ты", своеобразием обращения, фонетической деформацией слова сейчас, применением побудительной формы глагола с компонентом интенсивности, нестандартным порядком слов (я давай сбегаю). Говорящие вовсе не стараются произвести впечатление друг па друга и не рассчитывают на эффект усиленного воздействия. В рамках разговорной речи это нейтральный способ выражения. Столь же безразличны к эффекту воздействия книжные слова в научной и официально-деловой речи, газетизмы в публицистике.

Если же стилистически окрашенное средство используется в инородной стилистической среде, возникают дополнительные стилистические признаки, коннотация обогащается новыми неожиданными компонентами. Так, игровая реплика ведущего телешоу Мы уже сейчас забудем, чё тут собрались, способствует смягчению официальности общения, сближает профессионального коммуникатора с публикой. Неэкспрессивное просторечное словечко чё вместо что вносит нотку непринуждённости, "свойскости", естественности, влияющую на общую тональность общения. Семантическая неточность выбора (по смыслу требуется не что, а зачем) усиливает это впечатление. Подобным же образом высокое архаичное слово, торжественная пафосная интонация в условиях разговорной речи приобретают ироническую окраску. Игра с контекстом, построенный на контрасте стилистический эффект являются непосредственным объектом стилистического анализа. Стилистика выявляет технику выразительности па основе понятия 'стилистический приём'.

Однако результатом контрастного построения контекста может стать не только стилистический эффект, но и стилистическая ошибка. Обилие терминов и подчёркнуто книжная грамматика во время застолья объективно смешны; разговорная речевая манера во время сдачи экзамена неуместна и может привести к снижению оценки. То и другое означает, что говорящий плохо понимает правила языковой игры, нормы создания и применения стилистического приёма, который всегда используется точечно в соответствующей ситуации общения. Стилистическая ошибка, в отличие от приёма, не планируется заранее. Она возникает непреднамеренно, а большое количество таких ошибок способно разрушить общение. Таким образом, взаимодействие стилистических окрасок конкретизируется только в контексте.