Идеология в условиях глобализации

Развалилась идеолого-политическая ось двухполюсного мира, потеряло смысл само идеолого-политическое понятие "Запад". Разрушение идеологических мифов, диктовавших международно-политическое поведение ведущих стран в течение большей части послевоенного периода, означает эрозию и подрыв идеологической базы того противостояния, которое привело к расколу мира на два противоборствующих лагеря. Человечество вступило в эпоху неопределенности, безверия, разочарований и потери иллюзий. Старые боги оказались развенчаны и низвергнуты с пьедесталов, секулярные идейно-политические конструкции и утопии, равно как и великие религиозные учения прошлых эпох, какими мы их знали на протяжении всего XX в., во многом перестали выполнять роль мобилизующих идеалов.

Они либо исчерпали себя, либо потерпели банкротство, либо существенно ослабли.

Развенчание многих радикальных, социалистических и коммунистических утопий нашего времени стало свершившимся фактом. Но взамен них не разработаны и не предложены какие-либо масштабные положительные идеи, которые могли бы служить в качестве объединяющего и мобилизующего людей идеала. Проблема состоит в том, что люди перестают верить как реформаторам, так и революционерам. Великие программы, великие табу и великие отказы более не воодушевляют и не вызывают страха. Они становятся недееспособны из-за полного безразличия к ним.

С крахом идеологического по своей сути советского государства развенчалась и коммунистическая утопия, или же, наоборот, с развенчанием утопии обрушилась и империя. Крах марксизма-ленинизма можно рассматривать как одно из важнейших событий конца XX в. Этот крах и связанное с ним признание неудачи советского эксперимента выбили почву из-под большинства социальных учений современного мира. Левизна и все без исключения левые идейно-политические течения оказались ввергнутыми в глубочайший кризис.

Однако неудача коммунистического проекта отнюдь не является свидетельством совершенства западного пути общественно-исторического развития и западной модели общественно-политического устройства. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что в то время как весь незападный мир как будто принимает принципы рыночной экономики и политической демократии, на самом Западе усиливается интенсивность критики наследия Просвещения и его детищ в лице индивидуализма, прогресса и политической демократии.

К тому же Запад не раз давал козырные карты в руки вождей и идеологов обоих вариантов тоталитаризма и различных форм авторитаризма. Проблема состоит также в том, что в целом Запад еще не сумел выдвинуть сколько-нибудь убедительный альтернативный миф или идеологическую систему.

Все это как бы возвестило об окончательной смерти всякой идеологии. На идеологическом спектре как бы образовалась огромная черная дыра. Это дало повод некоторым псевдопророкам заявить о "конце истории", "конце идеологии" и наступлении новой эры прагматического либерализма,

При таком положении вещей возникает множество вопросов: способна ли демократия эффективно ответить на вызовы новых исторических реальностей? может ли либерализм, консерватизм или какой-либо иной "изм" заполнить тот вакуум, который образовался после очевидной несостоятельности традиционных идеологических систем? какие именно факторы и приоритеты определяют основные векторы развития человечества? и т.д.

В поисках ответов на эти и другие вопросы необходимо исходить из признания того, что идеологии отнюдь не станут достоянием истории, они сохранят функции и роль фактора, оказывающего существенное влияние на характер и направления общественно-исторического развития. Каждое поколение, каждое сообщество людей по определению не может не творить собственную историю, не может не создавать собственную модель общественно-политической самоорганизации, свой образ жизни с присущим ему комплексом ценностей, установок, принципов и т.д.

Другое дело, что в разных общественно-исторических условиях они принимают разные очертания. Идеологии, призванные служить в качестве связующих скрепов человеческих сообществ, не могут совсем исчезнуть, и неизбежно появятся новые идеологические конструкции или мифы, которые заполнят образовавшийся вакуум.

Нынешняя ситуация в данной сфере характеризуется преобладанием импровизации и фрагментарности, отсутствием сколько-нибудь цельных и последовательных теорий и идеологий. Мировые процессы приобретают настолько быстрые темпы, что сама реальность становится как бы эфемерной, постоянно ускользающей, неуловимой, теряется ясность очертаний социальных и политических феноменов, их границы становятся аморфными, зыбкими. Возрастает роль вероятностных, событийных начал, динамизма и неустойчивости, необратимости и индетерминизма.

Результатом всех этих процессов и тенденций становится феномен, суть которого состоит в том, что реальность как бы выходит за пределы возможностей исследователя "поймать", ощутить и изучить, сколько-нибудь объективно проанализировать ее, без чего невозможно принять решения, соответствующие этим изменениям. А многие традиционные методы анализа и теоретические подходы к мировым реальностям в значительной степени потеряли свои познавательные потенции.

При таком положении вещей возникает масса вопросов. Смогут ли люди, общества, сообщества выжить и действовать в долговременной перспективе? Где найти те идеи или идеалы, которые способны служить в качестве духовных скрепов новых инфраструктур? Не поисками ли ответов на эти и другие вопросы вызван всплеск новых религиозных движений, засвидетельствованный во всех индустриально развитых странах? И не противоречит ли этот всплеск процессу секуляризации современного общества? Не оказалась ли перспектива окончательного преодоления религии в процессе модернизации и связанной с ней секуляризации сознания ложной?

В этом контексте парадокс современного секуляризованного мира состоит в том, что, отвергая традиционные религии и идеологии в качестве руководящих систем ценностей, норм, ориентации, ожиданий и т.д., он в то же время создаст условия для формирования разного рода новых утопий, мифов, идеологий, которые функционально выполняют роль тех же традиционных религий и идеологий. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что в современных условиях как идеологии национал-социализма и большевизма, правого и левого радикализма, так и более респектабельные конструкции консерватизма и либерализма возрождаются, мимикрируясь и приспосабливаясь к новым реальностям.

Создается благоприятная почва для формирования и распространения, с одной стороны, всякого рода органицистских, традиционалистских, фундаменталистских, неототалитарных, неоавторитарных идей, идеалов, устоев, ориентации, с другой стороны, универсалистских, космополитических, анархистских, либертаристских, антиорганицистских идей, установок и т.д., не признающих целостности, дисциплины, ответственности и т.д.

При таком положении вещей для многих дезориентированных масс людей национализм, традиционализм, различные формы фундаментализма могут оказаться подходящим, а то и последним прибежищем. Важно отметить также то, что фундаментализм с его ударением на идеи возврата к "истокам", разделением мира на "наших" И "чужих" бывает не только исламским, как это нередко изображают, но также протестантским, православным, либеральным, большевистским и т.д.

Поэтому не случайным представляется всплеск так называемых "возрожденческих" движений в исламском и индуистском мире, национализма и партикуляризма почти во всех регионах земного шара.