Г. И. Скородумов, его роль в отечественной графике
В связи с миниатюрой уже упоминался замечательный рисовальщик и гравер Гаврила Иванович Скородумов (1755–1792), начавший свое образование с восьмилетнего возраста в Воспитательном училище, а затем в Академии художеств у А. П. Лосенко. В Лондоне в мастерской Ф. Бартолоцци он учился (1773–1777) технике цветной пунктирной гравюры – сложной комбинированной технике иглой и резцом по офортному лаку, дающей богатые возможности "живописной" трактовки. Скородумова приглашали остаться в Англии, но художник предпочел возвратиться на родину и с 1782 г. заведовал Кабинетом гравюр в Эрмитаже. Репродукционная гравюра, т.е. гравированные копии с картин любого жанра и скульптур, распространившаяся в последней трети XVIII в., также много обязана Скородумову: он гравировал многие эрмитажные произведения. Помимо гравюр этот мастер оставил замечательные акварели и рисунки пером и гушью (автопортреты, портрет отца, жанровые сцены).
Г. И. Скородумов. Автопортрет. Рисунок пером. Конец 1780-х -1790-е, Ярославский художественный музей
В конце жизни Скородумов обратился к изображению Петербурга и работал над серией видов столицы. Это были гравюры пунктиром, сделанные по его собственным рисункам. Три листа из задуманной художником серии с изображением Английской набережной находятся в РНБ. В знаменитой строфе А. С. Пушкина: "Город пышный, город бедный, / Дух неволи, стройный вид. / Свод небес зелено-бледный. / Скука, холод и гранит" – мастер избирает скорее образ "города бедного", полного забот и суеты. Он использует традиционную для ведуты XVIII в. композицию: жанровая зарисовка на первом плане и лишь на втором – панорама города (подробнее об этом см.: Мишина Е. А. Санкт-Петербург в творчестве русского гравера Г. И. Скородумова // Петербургские чтения – 97. СПб., 1997. С. 48–50; Ее же. Гаврила Иванович Скородумов. СПб., 2000).
Книжная иллюстрация
Новые техники конца столетия – акватинта и лавис, в сущности, являются разновидностями офорта: гравирование по лаку, травление кислотой доски, покрытой канифолью и разогретой, отчего получается замечательный зернистый тон.
Обе эти техники имели большое значение для книжной иллюстрации, которая со второй половины столетия начинает развиваться очень активно. Ее история тесно связана с историей типографий, открытых при Академии наук, Московском университете, а также с рядом ведомственных и частных типографий в Петербурге, в Москве, в провинции. Известна типография Н. Е. Струйского в его имении Рузаевка: безукоризненное по вкусу оформление и изысканные шрифты использовались в ней, правда, по преимуществу для печатания графоманских стихов самого владельца. Зато в других (типография Рахманинова в городке Козлове Московской губернии) печатается Вольтер.
Особая страница в истории книжной графики XVIII в. – издательская деятельность Николая Ивановича Новикова. Стилистически иллюстрации его изданий очень разнились между собой: в "Трутне" были в основном иллюстрации сатирического толка, в "Утреннем свете" – нравственного, мистического, соответственно его масонским представлениям.
В петровское время и в середине столетия оды и панегирики не иллюстрировались, а сопровождались в основном виньетками. В конце XVIII в. уже можно говорить о художественном оформлении книги в целом: ее заглавный лист, заставки, концовки, иногда и фронтиспис, портрет автора и т.д. представляют единое целое со шрифтами, размером полей, форматом страницы. Это уже прямой шаг к тому будущему "единому книжному организму", за который так успешно боролись и где одержали так много побед "мирискусники". Создание определенного ритма и стиля в оформлении книги, как они его понимали, было заложено именно в XVIII в.
В конце столетия начинается настоящее засилье иллюстраций к изданиям самого разного рода. В частности, иллюстрируются "Краткое описание села Спасского, Кускова тож..." В. Г. Вороблевского (1787), первый русский модный журнал "Модное ежемесячное издание" в четырех частях (1779). Печатается множество фейерверков по разным поводам (например, фейерверк в Царском Селе в честь принца Генриха Прусского, брата короля Фридриха Великого, приехавшего для переговоров о разделе Польши, 1770). Возникает даже опасность "второго конца палки": виньетками, фронтисписами, иллюстрациями украшаются и гербовники, и наказы, и указы.