Фундаментальные причины взрывного роста государственных долгов

Повторим, в предыдущие десятилетия проблемы внешнего долга не существовало в отношении развитых стран. Анализируя долговую ситуацию развивающихся стран, автор отмечал следующее: "Очевидно то обстоятельство, что непрерывное наращивание внешних долгов развивающимися странами — это не только отражение вдруг возникших задач ("вдруг" они не возникают, если не иметь в виду естественных катастроф), на решение которых необходимы все увеличивающиеся денежные средства. Они (долги), по нашему стойкому убеждению, являются в значительной мере отражением устойчивой, длительной неспособности руководителей государств и в целом их правящих элит обеспечить разумное управление обществом. Постоянно растущая уверенность верхнего управленческого слоя этих стран в том, что они могут использовать экономически развитые страны и международные организации для получения финансовых ресурсов (иногда в весьма крупных объемах по сравнению с их ВВП), не прилагая для этого тех усилий, которые требуются для повышения эффективности национальной экономики, воспитала слой управленцев, чиновников, дельцов, посредников, политиков, которые сформировали изолированную от общества паразитарную социальную страту, процветающую за счет растущих внешних заимствований. Одновременно в "проблемных государствах" (а это, как правило, развивающиеся страны и страны с переходной экономикой) и в их обществах все шире распространялись идеи о том, что "без иностранной финансово-экономической помощи внутренние задачи не решить"^[1].

И вдруг проблемными стали сами развитые страны, в том числе США, Япония, участники ЕС. Не следует ли сегодня адресовать приведенные выше суждения о непрофессиональном руководстве развивающихся стран прошлых десятилетий к современным государственным деятелям развитых стран мира?

Причины недавнего глобального кризиса, как и текущая финансовая депрессия в ЕС, чрезвычайно объективизированы, они представляют в работах многих исследователей как "технические сбои в превосходной работающей системе", не связанные с субъективным фактором (в качестве причин называются циклическое развитие экономики, биржевые паники, "финансовые пузыри", изменения курсов валюты, снижение и или повышение цен на сырье и пр.). Все это, несомненно, важные факторы, но они не объясняют причины возникновения колоссальных долгов. Еще сложнее объяснить посткризисную рецессию, развернувшуюся в Европе, грозящую перерасти в полномасштабный финансовый кризис. Причины кроются, конечно, и в объективной стороне экономического развития, но еще более — в управляющих системах ведущих западных стран, ошибочных моделях общественно-экономического развития, поверхностных, а порою и легкомысленных представлениях о том, что "рынок выполнит сам работу правительства, не надо лишь ему мешать" (монетарная ортодоксия).

Когда в бывших соцстранах осуществляли масштабную денационализацию (приватизацию) и передавали государственные предприятия частным компаниям, это среди прочего означало снятие ответственности и с государства, и прежде всего с чиновничества, за состояние экономики в стране. Когда американские власти начиная с 1980-х гг. последовательно проводили в жизнь "политику дерегулирования" в финансово-банковской сфере, они перекладывали ответственность за состояние этой важнейшей отрасли с государства и чиновничества на частные компании, которые естественным образом озабочены только страстью к наживе. В результате нарушился некий оптимальный баланс соотношения сил между государством и финансовым капиталом в пользу последнего. Капитал перешел в наступление на государство и добился того, что отбросил его от основных решений в экономической политике почти всех стран мира (исключениями являются буквально считанные страны, которых кризис вообще не затронул или слегка "коснулся", например Китай, Индия, отчасти Бразилия).

Если сравнить два длительных этапа развития группы высокоразвитых стран в периоды 1950—1970 гг. и 1980—2007 гг. (до последнего кризиса), то мы обнаружим весьма интересный тренд. Существенное снижение уровня государственного регулирования отразилось, во-первых, на уменьшении государственного дохода развитых стран; во-вторых, на уменьшении государственных расходов (по отношению к ВВП). В-третьих, произошло резкое возрастание темпов роста прибылей крупнейшего корпоративного, банковского и в целом финансового сектора многих стран (развитых, переходных и PC), в том числе за счет существенного снижения налоговой нагрузки на крупное предпринимательство (на 30—70%). В-четвертых, произошло нарушение внутренней устойчивости финансово-экономической системы стран (очевидно, в силу роста факторов, оказывающих разрушительное влияние на равновесие системы).

В результате такой политики правительства неизбежно оказались в заложниках крупных банков, корпораций и прочих могучих агентов рынка, обладающих огромными возможностями давления через лоббистские сети, в том числе в политических партиях и парламентах, не говоря уже о министрах и премьер-министрах — прямых ставленниках большого бизнеса.

В результате правительства, оказываясь беспомощными перед их натиском, снижали налоги, предоставляли им бесчисленные возможности осуществлять операции, которые правильнее называть узаконенными мошенничествами, и все больше попадали в зависимость от такого рода "системных банков", которые, не боясь банкротства, шли на самые рискованные действия. Слабые правительства сменяли друг друга и все чаще делали уступки авантюрным предпринимателями и банкирам. Резко снизился профессионализм и правительственного чиновничества в финансово-экономическом аппарате государства, и самого менеджерского класса во всех развитых странах без исключения.