Анализ отдельных произведений А. И. Куприна

Красавица Олеся и ее бабка, древняя Мануйлиха, - колдуньи-отшельницы, счастливо жившие в своем лесном уголке вне текущего времени и социального пространства. Катастрофа наступила, как только их микромир соприкоснулся с большим миром - властью, церковью, крестьянами. Куприн наследует традиции автора повести "Казаки" и преодолевает их. Крестьянский мир враждебен Олесе, она дитя природы. Народ - это мужики, заколачивающие гвозди в пятки вору, бабы, избивающие девушку в божьем храме. Журнал "Русское богатство" отказал в публикации повести, не согласившись с трактовкой народа как косной массы.

"Олеся" - одно из самых проникновенных, наверное, не только в нашей литературе, произведений о любви. Сюжет повести прост. Барин из города приезжает в провинцию, очаровывается красотой селянки-"дикарки", которая гоже теряет голову от обходительного, много знающего жителя столицы. Любовные отношения развиваются быстро и бурно, однако роман героев обречен. Принадлежность к разным сословиям, разный уровень образования, привычка к разным стилям жизни - все против их союза. Наступает разрыв. Сюжет из категории "бродячих", на котором многие зарубежные и отечественные классики (от Н. М. Карамзина до Л. Н. Толстого, И. А. Бунина) строили свои произведения'. Естественно, каждый писатель давал этому сюжету свой поворот. По-своему оригинален и Куприн. Обычно, не выдержав давления обстоятельств, охладев, уходил мужчина, женщина же, в ореоле авторских и читательских симпатий, оставалась наедине со своими бедами, раскаяниями. Иван Тимофеевич и Олеся расстались на пике взаимных чувств, убежденные в том, что разлука сделает их несчастными на всю оставшуюся жизнь. Они расстаются, хотя барин готов пренебречь мнением света и вступить в маргинальный брак. Инициатором расставания у Куприна выступает женщина, и она совершенно не сожалеет о случившемся.

Критики, писавшие о том, что любовь здесь "убита" общественными отношениями, правы, но это не главная правда о "лесной симфонии". Во взаимоотношениях главных героев психологический конфликт играет более существенную роль, чем социальный. Он и она, в отличие от читателей, воспринимают социальную действительность как норму жизни. Не угрозы вороватого урядника, не бабий погром у церкви выступают главными причинами того, что Олеся оставляет Ивана Тимофеевича, - они в несовпадении их натур, в ее предчувствии того, что такое несовпадение рано или поздно разобьет их союз, заставит сожалеть о былой любви.

В определенном смысле характер Олеси выше и мудрее характера Надежды из рассказа И. А. Бунина "Темные аллеи". Это суждение, конечно, не совсем правомерно: один рассказ создан но канонам романтической поэтики, другой - но канонам поэтики реалистической. Но трудно не сравнить эти два сюжетно близких сочинения, не отметить: Олеся уходит, чтобы Иван Тимофеевич никогда не смотрел бы на нее так, как смотрел годы спустя на Надежду Николай Алексеевич из бунинского рассказа, вольно или невольно сопоставляя, что есть и что было: "Ах, как хороша ты была!.. Как горяча, как прекрасна! Какой стаи, какие глаза!"

Символика, предсказание, недосказанность - действенные пружины сюжетного развития. Существенно мистическое ОГЛАВЛЕНИЕ характера доброй колдуньи-вещуньи. Олеся все знает наперед, в этом залог ее силы и слабости, побед и бед. Она понимает, что отягощена "сверхъестественными знаниями", недоступными другим, знает, что за это надо платить: "все ворожки несчастные". После первой встречи она "читает" характер своего возлюбленного: "Доброта ваша не хорошая, не сердечная. Слову вы своему не господин... Вино любите, а также... До нашей сестры больно охочи". Это гадание предопределило ее исчезновение, по времени совпавшее с угрозой расправы со стороны деревни. Олеся понимает крестьян: ведь черная сила, Он (курсив Куприна) ей помогает... Заметим, последняя сентиментально-трагическая встреча влюбленных происходит до грозы и до угрозы и совсем не воспринимается Иваном Тимофеевичем как последняя, но именно так воспринимает ее Олеся. В ретроспективе все сказанное тогда ею предстает как трогательный прощальный монолог.

Олеся вызывает глубокие симпатии, Иван Тимофеевич - сочувствие. Она цельная натура, он другой. Представляя горожанина в его внутренних монологах - а Куприн был мастер этой формы, - автор указывает на болезненное раздвоение персонажа, да и сами монологи говорят об уме, проницательности селянки. (Заметим, простая, открытая ворожея не показана во внутренних монологах.) Предлагая Олесе руку и сердце, Иван Тимофеевич ведет внутренний спор с самим собой: "Я не смел даже воображать себе, какова будет Олеся в модном платье, разговаривающая в гостиной с женами моих сослуживцев..." Предлагая перевезти в город и бабушку, он говорит самому себе: "Признаться, мысль о бабушке меня сильно покоробила". Героя можно по-человечески понять, но эта резиньяция его не украшает. Душевный уровень Ивана Тимофеевича не намного выше уровня бунинского Николая Алексеевича, пришедшего к риторическому вопросу: "Какой вздор!.. Надежда... моя жена, хозяйка моего петербургского дома, мать моих детей?"

Разумеется, оба писателя далеки от банальных оценок, "плохой" или "хороший" тот или другой характер, они говорят прежде всего о том, что жизнь сложнее этических формул, что вина и беда человека могут сливаться в одно целое. Вина и беда выведенных в этих рассказах характеров уходит своими корнями в существование разных взглядов на "темные аллеи", природу, на человека, на самого Бога. Они разные - Иван Тимофеевич и Олеся. Он - просто плохой хороший человек, она - "милый идеал", светлый образ из "поэтических легенд", которые он приехал собирать.

Автор подчеркивает самобытность Олеси. Тайна рождения девушки не раскрывается. Любимая бабка Мануйлиха, агрессивная, слезливая, жадная, неопрятная, лишь лесной душой напоминает внучку. Автор решительно разводит девушку и крестьян, народ. Грубой, сухой речи селян противопоставлена напевная, метафорическая, "магическая" речь ворожей. Бедные гадалки предчувствуют недоброе ("позор... трефовой дамы"), но их чары бессильны предотвратить неизбежное. Пробуждение чувств нельзя остановить, как наступление утра, весны.

Поступки Олеси определяются такими чертами характера, как свободолюбие, самообладание, гордость. Все это не притупила в ней даже любовь: жертвенность Ивана Тимофеевича не принимается. Местные, отмечает повествователь, всегда готовы "облобызать... сапоги" барина ли, чиновника. Жадный до знаний ум девушки автор противопоставляет умственной лени, тупости селян, иначе вряд ли он уделил бы так много внимания тщетным попыткам Ярмолы усвоить написание своей фамилии. Они, охотники, хлебопашцы, жадно берут у природы все, что могут, она - помогает природе. Олеся не выносит вида ружья, на страницах повести она появляется из песни, с зябликами-сиротами в переднике. Для нее все в природе прекрасно, народ же верит, что сильный ветер - знак того, что "ведьмака народилась". Природой объясняется поведение Олеси, временем года, землей, "жаждавшей... материнства", "тем свежим вкрадчивым и могучим пьяным запахом весны". Природа же и предупреждает ее, шлет знак беды: в решивший ее судьбу вечер лес окрасился в грозный "багровый отблеск догорающей зари..."

Куприн относится к категории художников, умеющих работать тонкой кисточкой. Определение к существительному, повтор одного и того же выражения, "случайное" упоминание посторонней детали интерьера - эти и другие штриховые элементы играют важную роль в его художественном целом. Его картины не спутать с "пастелью" Б. К. Зайцева, с "графикой" И. А. Бунина.

Олеся говорит, что и волков не боится так, как боится людей. Символично, что ближайшее к болоту село автор назвал "Волчее". Другое название - "Переброд" - ассоциируется со словом "сброд", обозначающим перебродившее вино. О пьянстве селян - "варваров", по определению Мануйлихи, - живших вокруг пространной площади "от церкви до кабака" говорится не однажды. Символика в повести многообразна. Символичен образ "дороги", "дорожки", "тропинки", "лесного коридора", где автор чаще всего описывает бесприютных влюбленных. Символичен обрыв нити веретена, когда Иван Тимофеевич приходит на первое свидание к Олесе; многозначительно повторяющееся упоминание о "низкой шаткой скамеечке", на которой он сидит в "избушке на курьих ножках", и многое другое.