Консульство. Развал второй антифранцузской коалиции. Амьенский мир.

Наполеон, бесспорно, проводил политику в интересах нового правящего класса — класса буржуазии, которой нужна была твердая шпат для противостояния многочисленным опасностям справа и слева (плебейским массам города и деревни — с одной стороны, Бурбонам — с другой). В сущности, именно такую политику пыталась проводить Директория — но уж очень неустойчив был ee режим, и слишком низок был се авторитет. Вот почему французская буржуазия сделана ставку на военного диктатора, который должен был проводить нужную ей политику внутри страны и за ее пределами.

Внутренняя политика Наполеона дала французской буржуазии все необходимое для консолидации ее классового господства:

1) гражданский кодекс — знаменитый кодекс Наполеона, который дал прочнейшие правовые гарантии собственникам;

2) твердый золотой франк (вместо бумажных ассигнатов времен революции и Директории);

3) прочный полицейский порядок внутри страны (даже Вандея была усмирена!) на основе жестко централизованной системы государственного управления, которая сохранилась до сегодняшнего дня;

4) превосходные дороги, которыми пользуются и в наши дни.

Та мирная передышка, которую получила Франция для проведения всех этих преобразований (между Люневильским миром 9 февраля 1801 г. и началом войны с 3-й антифранцузской коалицией летом 1803 г.), была сполна использована первым консулом.

После поражения австрийцев под Маренго (14 июня 1800 г.) развал второй антифранцузской коалиции стал необратимым. Из коалиции во второй половине 1800 г. вышли Россия и Турция; Наполеон постарался пойти на максимальные уступки этим державам, чтобы только развалить вторую коалицию.

Внешняя политика Наполеона также проводилась в интересах молодой хищной французской буржуазии. Последняя нуждалась в поддержке для продвижения интересов французского бизнеса за пределами Франции. Континентальная блокада, которая фактически началась еще при Робеспьере, с его Навигационного акта, приносила неслыханные доходы французским купцам, финансистам и промышленникам — лишившись единственного опасного конкурента, Франция могла наводнить Европу своими фабрикатами.

Впрочем, в тот период морское, промышленное и финансовое первенство Британии было неоспоримым, что и было продемонстрировано, в частности, Горацио Нельсоном его баснословными морскими победами при Абукире (1798 г.) и Трафальгаре (1805 г.). В этих условиях мечты о заморских завоеваниях становились несбыточными фантазиями; так, египетский поход Бонапарта завершился полным крахом и лишь чудом не привел к гибели самого Наполеона и его армии.

Вот почему французский правящий класс должен был довольствоваться завоеваниями на континенте. Амьенский мир с Англией (25—27 марга 1802 г.)

зафиксировал подрыв влияния Лондона в континентальной Европе: де-факто британский кабинет был вынужден признать все французские захваты предшествовавшего десятилетия. Признать — но не смириться! Никогда, ни при каких обстоятельствах ни один британский кабинет, из кого бы он ни состоял, не смог бы согласиться с фактической аннексией враждебной державой Бельгии и Голландии! Хотя поводом возобновления военных действий между Англией и Францией было несоблюдение положений Амьенского договора (французы отказывались покинуть Рим и Неаполь, а англичане — эвакуировать Мальту), причина была в другом, и стороны прекрасно понимали, что решающая схватка неизбежна.