Судебный контроль в отношении международного коммерческого арбитража

Цель установления судебного контроля в отношении практики международного коммерческого арбитража состоит прежде всего в обеспечении соблюдения действующего законодательства о международном коммерческом арбитраже в тех случаях, когда правовые последствия арбитражного соглашения или решения арбитражного суда нуждаются в принудительной силе государства. Осуществление судебного контроля должно подчиняться правилу, которое гласит, что третейский суд, каковым является международный коммерческий арбитраж, есть автономное, юридически равноценное судебному разбирательству средство защиты гражданских прав.

Как свидетельствует практика, чаще всего суд сталкивается с необходимостью осуществить анализ арбитражного соглашения, когда одной из сторон подано исковое заявление, касающееся требования, охватываемого по заявлению другой стороны условиями заключенного между ними соглашения об арбитраже (арбитражной оговоркой). Положения, устанавливающие полномочия суда в данном случае, содержатся в п. 3 ст. II Нью-Йоркской конвенции 1958 г., ст. 8 Закона о международном коммерческом арбитраже, а также в ст. 148 АПК РФ. Однако предъявление в государственный суд иска, связанного с признанием арбитражного соглашения недействительным, не препятствует началу и продолжению арбитражного разбирательства вплоть до вынесения арбитражного решения в соответствии с имеющимся между сторонами арбитражным соглашением, пока не разрешен вопрос о подсудности, рассматриваемый в государственном суде (п. 2 ст. 8 Закона о международном коммерческом арбитраже).

Принимая решение о направлении сторон разрешать спор по существу в порядке международного арбитража, как это предусмотрено в их арбитражном соглашении, суд должен убедиться, что данное арбитражное соглашение не является недействительным, не утратило силу или может быть исполнено.

Под недействительностью арбитражного соглашения в контексте данного положения понимаются случаи, когда арбитражное соглашение затрагивается обстоятельствами, означающими его недействительность с самого начала его существования, т.е. относящимися к материально-правовому регулированию, например, отсутствие согласия сторон о заключении арбитражного соглашения в силу пороков воли (заблуждение, обман и т.п.). Аналогичную роль может сыграть несоответствие требованиям, предъявляемым к форме арбитражного соглашения.

При этом в международной практике принято считать, что в данном случае в число оснований недействительности, которые должен анализировать суд, не входят аспекты, связанные с определением так называемой арбитрабильности спора, т.е. установлением обстоятельства, может ли возникший спор вообще быть предметом арбитражного разбирательства. Выяснение указанного вопроса, как правило, предполагает обращение к существу спора, а это относится уже к компетенции арбитражного суда. Право решать вопрос о собственной компетенции предоставлено в силу закона самому арбитражному (третейскому) суду (ст. 16 Закона о международном коммерческом арбитраже), что является отражением широко признанной в международном арбитраже концепции "компетенция компетенции".

Необходимо также подчеркнуть, что в судебной практике многих зарубежных государств твердо проводится линия на то, что конвенционное положение о признании недействительности арбитражного соглашения должно толковаться узко, и недействительность арбитражного соглашения должна признаваться лишь в явных случаях, т.е. когда у суда отсутствуют какие-либо сомнения в этом. Такая позиция судебной власти обычно оценивается как свидетельство проведения в данном государстве политики, направленной на поддержку практики международного арбитража в целом.

Принято считать, что выражение "утратило силу" в контексте данного нормативного правила относится к случаям, когда арбитражное соглашение перестало действовать, например, в результате того, что стороны сами договорились об этом, или, иными словами, наступили обстоятельства, при которых арбитражное соглашение уже не порождает правовых последствий.

Констатация "невозможность осуществления" арбитражного соглашения предполагает установление факта, что арбитражное разбирательство фактически не может состояться, например, потому что этого не позволяет нечетко сформулированное арбитражное соглашение.

В первых двух случаях, когда сторона ссылается на наличие пороков арбитражного соглашения, что создает предпосылки для осуществления государственным судом юрисдикции для разрешения спора по существу, суд сталкивается с необходимостью правового анализа условий арбитражного соглашения. В связи с этим обязательно возникает вопрос, какими правовыми нормами (национальными или международными) должен руководствоваться суд в случае, когда перед ним стоит задача дать правовую оценку соглашения, предусматривающего рассмотрение споров в порядке международного арбитража. Постановка такого вопроса, естественно, исключается в тех случаях, когда стороны сами подчинили свое арбитражное соглашение или арбитражную процедуру определенному национальному праву, регулирующему арбитражное разбирательство.

Ни упомянутые выше международные договоры, ни российское законодательство о международном коммерческом арбитраже не дают определенного ответа на этот вопрос. Позиции судов в разных странах при решении данной проблемы также далеки от единообразия. Практически данная проблема сводится к альтернативе – суд применяет либо право, регулирующее международный арбитраж, в стране места нахождения суда, рассматривающего вопрос об арбитражном соглашении (lex fori), либо аналогичные нормы права, действующего в стране, где должно иметь место арбитражное рассмотрение в соответствии с соглашением сторон (lex arbitri).

Не менее сложная проблема стоит перед судом и в ситуации, когда речь идет об установлении обстоятельств, связанных с выяснением того, может ли состояться арбитражное разбирательство в действительности. Хотя здесь трудности относятся в большей мере к оценке фактических обстоятельств, а не к правовому анализу. Перед судом стоит не менее сложная задача, решение которой предполагает установление истинного намерения сторон в условиях, когда их соглашение об арбитражном разбирательстве не дает определенного ответа или сформулировано двусмысленно.

В современной российской практике чаще всего этот вопрос возникает в связи с тем, что стороны использовали в своем арбитражном соглашении неточное (неофициальное) название арбитражного суда в качестве органа, который должен рассматривать их споры.

И данное обстоятельство используется одной из сторон для признания судом неосуществимости арбитражного разбирательства в силу отсутствия в природе арбитражного института, указанного в арбитражной оговорке. Правильное и обоснованное решение данной проблемы предполагает хорошее знание не только соответствующего правового регулирования, но и существующих в международной арбитражной практике реалий, что особенно важно, когда речь идет об арбитраже, который должен иметь место за границей.

В наиболее сложных ситуациях, связанных с решением таких проблем, помощь суду могли бы оказать экспертные заключения специалистов в области международного арбитража, содержащие выводы о том, насколько практически реализуемо с точки зрения сложившейся практики международного арбитража спорное соглашение.

В некоторых случаях в самом начале арбитражного разбирательства может сложиться ситуация, когда одна из сторон, против которой возбуждено арбитражное разбирательство, по определенным причинам оспаривает компетенцию арбитражного суда или наличие арбитражного соглашения по возникшему спору. Очень часто такая ситуация возникает, когда ОГЛАВЛЕНИЕ арбитражного соглашения сформулировано неоднозначно и дает повод д ля различных толкований того, о чем договорились стороны.

Кроме того, сторона оспаривает компетенцию сформированного арбитражного суда по каким-либо причинам, например, нарушение порядка образования состава арбитража, что довольно часто бывает, когда это делается без участия одной из сторон, либо когда спор, переданный на рассмотрение арбитражного суда, по мнению стороны, выходит за рамки арбитражного соглашения.

Вопрос о том, полномочен ли арбитражный суд решать возникший спор о его компетенции, в соответствии со ст. 16 Закона о международном коммерческом арбитраже вправе решать сам арбитраж. И даже в том случае, когда одна из сторон оспаривает компетенцию арбитража в связи с тем, что договор, составной частью которого была арбитражная оговорка, является недействительным, арбитражный суд тем не менее может основываться в своих действиях по выяснению этого вопроса на данной арбитражной оговорке, так как она рассматривается в этом случае как соглашение, независимое от других условий договора и, следовательно, не связанное с их правовой квалификацией. Иными словами, арбитражное соглашение для этих целей рассматривается как автономное по отношению к договору (контракту), составной частью которого оно является.

Одновременно следует помнить, что в соответствии с Законом о международном коммерческом арбитраже вопрос об обоснованности принятого арбитражем (третейским судом) решения о своей компетенции рассматривать конкретный спор может быть передан по инициативе заинтересованной стороны на рассмотрение государственного суда.