Лекция 9. О сознании

После изучения данной главы студент должен:

знать

• как вводится в психологию понятие сознания;

• что отражают животные и что человек;

• какие психические умения появляются у человека;

• что ставит перед человеком задачи на осознание;

уметь

• находить отличия чувственных неосознаваемых и сознательно построенных образов;

• анализировать структуру сознательных образов (по А. Н. Леонтьеву);

владеть

• навыками анализа эмпирических характеристик сознания.

Материя не могла существовать просто так – она должна была осмыслить себя, осознать, чтобы свободно господствовать над собой и держать себя у себя в подчинении.

Ф. Кривин

Сознание и допускает реальность, и обнаруживает реальность.

Э. Р. Валентайн

Деятельность человека и составляет субстанцию его сознания.

Л. Н. Леонтьев

Явления и критерий сознания

В этой главе мы начинаем обсуждать, пожалуй, самую сложную в психологии тему. Ее сложность – в очевидности объекта рассмотрения, которым является сознание человека.

Если я попрошу вас ответить на вопрос, есть ли у вас сознание, каждый ответит, что есть. А иначе как бы вы узнали, что надо отвечать на мой вопрос? Вы слышали вопрос, вы его поняли и ответили утвердительно на него. Но если я попрошу вас дать признаки сознания, но которым можно было бы сказать – вот здесь есть сознание, здесь его нет, т.е. сформулировать критерии сознания, то вы окажетесь, как и все психологи, в большом затруднении.

Психологи очень любят поговорить о природе сознания, о теориях и сущности сознания, об измененных состояниях сознания, об антиподе сознания – бессознательном, о развитии сознания и о многих других аспектах сознания; но как только вы просите описать это очевидное явление или процесс, а точнее, эту субъективную реальность, которая вроде бы есть у каждого нормального человека, то получаете в ответ молчание или странный ответ, что это есть проблема. И сразу хочется спросить: проблема чего? Вы только что говорили о сознании – так о чем вы говорили? Что вы называете сознанием? Если у меня есть сознание, то дайте мне его описание. Если нельзя дать прямое описание явления (когда, например, как атом, оно чувственно ненаблюдаемо), то дайте косвенное проявление сознания.

Вот вы все сказали, что у вас есть сознание. Но как вы узнали, что у вас есть сознание? Оно что, дано вам в вашем самонаблюдении? Что, оно вам открывается непосредственно как факт, как реальность? Тогда скажите, какова она – эта реальность, опишите ее.

Вы ощущаете боль, голод, жажду, радуетесь, огорчаетесь, ощущаете горячее и холодное, скользкое и шероховатое. Вы видите вне вас предметы, слышите звуки, ощущаете запахи и вкус. Это факты, в которых вы не сомневаетесь. И вы это воспринимаете нс как явление сознания, а как ваши личные переживания и как внешний мир. Субъективно вы ничего не знаете о сознании. Внешние наблюдатели говорят вам, что вы на самом деле имеете только явления сознания. О наличии у вас сознания говорят ученые, которые анализируют ваши переживания и ощущения. Факт заключается в том, что человек может ощущать боль, страх, видеть дома, деревья как реальный мир. И наивный человек никогда не сомневается в том, что он видит, слышит, чувствует. Это философ вам говорит, что вы видите свое субъективное образование (образ), а точнее сконструированный вами по запросам деятельности предмет. А вы уверены, что видите яблоко, дерево, камни, траву. Человек это переживает и может об этом рассказать другим. А другие начинают объяснять, почему это возможно и что стоит за вашими образами.

Вводятся понятия "душа", "психика", "сознание", но не как обозначение реальности, а как теоретические конструкты. Но затем факты ощущений и переживаний приравниваются к проявлению сознания (явления сознания), и вы уже не сомневаетесь, что у вас есть сознание и надо теперь открыть его природу. Можно пытаться догадаться, почему получается радуга, можно пытаться понять причину горения предметов или почему дети похожи на родителей, но как можно догадаться о природе сознания, если мы не можем описать его как реальный факт.

Может быть, стоит пойти от обратного – от случаев отсутствия сознания у человека? Но и тут нас ожидает разочарование, потому что чаще всего человек, теряющий сознание, вообще теряет чувствительность, т.е. у него в это время психика отключена. Из медицинского факта потери сознания при обмороке следует только одно – признание психики и сознания одним и тем же и снятие тем самым проблемы сознания. Мы в этом случае возвращаемся к критериям психического и обсуждаем их. А многолетние усилия психологов, пафос различения психики и сознания как особой части психики при этом окажутся никому не нужными. Сознание и психика снова станут синонимами, и психическим будет лишь то, что дано нам в сознании.

В житейском понимании сознание связывается со способностью человека видеть и слышать внешний мир; понимать, где он находится и что он есть; возможностью рассказать себе и другим о своих чувственных образах (видимом, слышимом, запахах, вкусе еды), о своих желаниях и настроении, о том, что было вчера или час назад, о времени и месте своего пребывания, об идентификации самого себя, о планах на завтра и т.д. И медицина связывает наличие нормального сознания с правильной ориентацией человека во времени и пространстве, с идентификацией самого себя, с пониманием ситуации и последствий своего поведения (отсутствие бреда, галлюцинаций, немотивированных непроизвольных действий и пр.). Но все это не приближает нас к ответу па вопрос о критериях сознания. Поэтому мы даже не знаем, с чем имеем дело – с явлением типа радуги, или с реальным психическим процессом со своей функцией, со своим строением и собственными законами функционирования, отличными от других законов функционирования психики. Если сознание – это только часть психики, то надо дать признаки отличия сознательной психики от психики вообще, т.е. определение психики, которая не является сознанием. Если сознание есть лишь особая форма психики, то надо выяснять, зачем и как она порождается.

Вглядываясь в историю психологии, мы можем только констатировать, что понятие "сознание" в психологию вводится двояким образом:

1) как факт, данный в самонаблюдении, т.е. как способность отдавать себе отчет в своих мыслях, чувствах, желаниях и пр. и о том что "я" это делаю. Правда, это все есть лишь ОГЛАВЛЕНИЕ сознания, но считается, что это все и дано нам в нашем сознании. То есть факт самоотчета о видении мира означает наличие у нас сознания. Житейское понимание сознания сводится к умению человека понимать и помнить кто он, где он, что он делает, о чем мечтает, что он видит и слышит и т.д. Если эту способность человека признать сознанием, то надо исследовать, зачем оно нужно человеку и как оно рождается у него. При этом многие другие новообразования психики человека надо обозначать другим термином и изучать отдельно;

2) как теоретический конструкт, обозначающий новый, высший уровень отражения и регуляции поведения – уровень, присущий только человеку и связанный с познанием устройства мира, не доступного чувственному описанию, и с созидательной деятельностью на основе этого знания.

При этом повисает в воздухе вопрос о наличии сознания у животных – ибо мы не знаем признаков сознания и поэтому не можем подтвердить или опровергнуть его наличие у них. Можем только объявить, что сознания у животных пет, потому что нс должно быть.

Если принимать сознание как способность отдавать себе отчет в том, что человек видит, слышит, переживает и вспоминает, то такая способность дает человеку лишь форму представления его субъективных образов и ничего в них не меняет, по крайней мере, не вносит в образы нового содержания. Поэтому К. Г. Юнг и сравнивает сознание с лучом света, высвечивающим на сцене психики то или иное ее ОГЛАВЛЕНИЕ. Само сознание при этом остается бескачественным образованием, освещающим часть содержания нашей психики, границы которой нам лично остаются неизвестными. Понимание сознания как способности отдавать отчет о содержании психики ничего не меняет в психическом отражении, но позволяет намеренно регулировать его, овладеть им и своим поведением в соответствии с требованиями общества и трудовой деятельности.

Если сознание есть самостоятельный психический процесс со своей функцией и своим особым результатом, то тогда надо попытаться понять, в чем его функция, почему получается именно такой результат, зачем появляется сознание в фило- и онтогенезе, если оно не дано всему живому.

Если исходить из того, что деятельность как единица жизни определяет, что и в какой форме должно быть отражено из окружающего мира, то тогда надо изучать особенности деятельности животных и человека и из них понять необходимость нового уровня и формы психики, или нового способа отражения и управления деятельностью. В любом случае деятельность и регулирующее ее отражение должны соответствовать друг другу. Поэтому задача выяснения того, что именно должно открываться в деятельности животному и человеку, правомерна и реальна.

В советской психологии сознание понималось как социальное новообразование, поскольку, по марксистским постулатам, сознание нужно для отражения условий социальной жизни, общественного бытия человека. Но таких социальных новообразований у человека много (язык, логическое мышление и пр.), и поэтому это утверждение не может быть критерием сознания.

З. Фрейд тоже связывал необходимость сознания с жизнью в обществе, но сознание при этом решало у него совсем другую задачу – задачу сугубо личную, индивидуальную. По его мнению, сознание осуществляет функцию цензора по отношению к рождающимся в бессознательном желаниям или стремлениям (или вытесненному содержанию в бессознательное). Сознание оценивает желание с позиций общественной морали и либо пропускает его в поведение, либо запрещает его реализацию. Пожалуй, это была первая психологическая теория сознания, представляющая его как особый самостоятельный процесс со своей собственной функцией. Кстати, такое понимание сознания объясняло наличие способности человека давать отчет о своем поведении и своих психических процессах (чтобы вести себя в соответствии с требованиями общества).

Поскольку сознание не регистрируется объективно и не дано нам субъективно, так как оно само дает нам ОГЛАВЛЕНИЕ нашей психики (открывает нам нашу ориентировку, говорил П. Я. Гальперин), то у нас остается только путь введения понятия сознания как теоретического конструкта. При этом мы должны занять четкую позицию относительно соотношения понятий "Я" и "сознание". Если "Я" – это самостоятельное психическое образование и у меня есть сознание ("Я" имеет сознание), то надо четко сказать, что это такое – "Я". Другой вариант – "Я" и есть мое сознание. Только в этом случае нам не надо искать гомункулюса, который наблюдает явления сознания.

При введении сознания как теоретического конструкта у нас есть две возможности:

1) признать сознание природной функцией мозга и искать его отличия у разных видов животных (например, высказывается гипотеза, что у животных тоже есть сознание, только неязыковое);

2) согласиться с предложением, что сознание есть высшая стадия (уровень) развития психики, и тогда надо понять возможности, причины и механизмы (условия) перехода от природной чувственной психики к сознательному отражению мира и регуляции деятельности. Сознание при этом можно рассматривать либо как природную способность, но только человека, либо как его социальное умение, приобретаемое при жизни в обществе.