Социально-политическая жизнь

Методы консервативного реформирования нашли применение не только в экономике, но и в политической сфере. Последние годы правления Н. С. Хрущева были отмечены небывалым за всю предшествующую историю СССР ростом массовых протестных выступлений населения. Они все чаще приобретали политический характер. Рост коммунистического фундаментализма в руководстве партии часто сопровождался стихийным сталинизмом масс.

Апелляция к прежнему вождю (Сталину) для многих была всего лишь своеобразной формой критики действующих лидеров, но отнюдь не стремлением вернуться в прошлое. Устойчивые сталинистские настроения сохранялись в партийном аппарате, многие представители которого выдвинулись именно в годы правления Сталина. В этих условиях Брежнев начал осторожную политику ревизии решений XX съезда КПСС. В романах, кино, научной литературе вновь стало звучать имя Сталина, часто в положительных тонах. С трибуны XXIII съезда КПСС прозвучала критика в адрес тех, кто стремился к продолжению десталинизации общества. Прекратился процесс реабилитации жертв репрессий.

Вместе с тем, вопреки расхожим сегодня оценкам, возвращения к сталинской модели не произошло. Несмотря на требования сталинистов, на XXIII съезде КПСС открытой реабилитации Сталина не состоялось. Его имя стало предметом культового восхваления исключительно в неофициальной литературе. Официальные документы партии по-прежнему позитивно оценивали и XX, и XXII съезды КПСС, принятые на них решения.

Используя ностальгию по сталинским временам, режим лишь пытался отвлечь народ от переживаемых трудностей в экономике и социальной сфере. Более радикальная реанимация сталинизма была опасна самой правящей верхушке, в том числе из-за возможного сопротивления со стороны либеральной интеллигенции, а также из-за вероятных осложнений в отношениях с Западом.

Полумерами ограничилось брежневское руководство и при пересмотре других идеологических ориентиров хрущевского десятилетия. По мере развития ситуации многим людям в стране становилась очевидной утопичность принятой при Хрущеве программы КПСС. В ней, в частности, провозглашалось, что в течение 20 лет, т.е. к 1980 г., в СССР будет построен коммунизм. Сохранение этого положения в партийной программе сулило в недалеком будущем банкротство всей официальной идеологии, и это притом, что именно незыблемость идеологии являлась важнейшим условием легитимности существовавшего в стране режима.

Но и поспешный отказ от прежних обещаний также не обещал чиновникам от КПСС ничего позитивного. Результатом идеологического компромисса стала выдвинутая Л. И. Брежневым теория построения в СССР развитого социалистического общества. С одной стороны, новая идеологическая конструкция позволяла властям отказаться от наиболее одиозных мифологем хрущевского времени, а с другой – укрепить положение господствующей идеологии, лишить ее конкретного наполнения, снять с властей предержащих какую-либо ответственность за провалы в экономике и социальной сфере. Теория развитого социализма стала удобным прикрытием безволия и безответственности тогдашнего советского руководства.

Согласно прежним представлениям, социализм и коммунизм являлись двумя стадиями высшей общественной формации. Никаких промежуточных ступеней между ними не предполагалось. Поэтому появление такого новообразования, как "развитой социализм", сопровождалось переменами не только в пропаганде, но и в проводимой государством политике. Новые теоретические установки нашли отражение в том числе и при подготовке очередной советской Конституции, работа над которой началась в 1971 г. на XXV съезде КПСС. В мае 1977 г. Пленум ЦК КПСС одобрил подготовленный конституционной комиссией проект Конституции.

Опираясь на решения пленума, Президиум Верховного Совета СССР принял указ о вынесении проекта на всенародное обсуждение, в котором приняло участие свыше 140 млн человек, т.е. 80% взрослого населения страны. Обсуждение велось на предприятиях, в институтах, органах управления, по месту жительства. Несмотря на элементы формализма, обсуждение проекта Конституции вызвало оживление политической активности населения, о чем свидетельствует поток писем от граждан, направлявшихся в самые разные партийные и государственные инстанции с предложениями и оценками проекта. В общей сложности в ходе обсуждения было получено около 400 тыс. предложений, многие из которых были учтены при доработке Конституции.

Конституция 1977 г. существенно отличалась от всех предшествующих ей советских конституций. Впервые в практике советского конституционного права в Основной закон советского государства была включена преамбула. В ней в обобщенных, декларативных формах прослеживался исторический путь СССР. Его результатом провозглашалось построенное в Советском Союзе общество развитого социализма.

ОГЛАВЛЕНИЕ преамбулы предопределяло ОГЛАВЛЕНИЕ всех остальных глав и статей Конституции. Так, новый Основной закон провозглашал основой социального строя, существующего в стране, общенародную собственность. Соответственно государство, существующее в СССР, определялось как социалистическое, общенародное, призванное выражать волю и интересы рабочих, крестьян, интеллигенции, грудящихся всех наций и народностей страны.

Нетрудно заметить, что в определенном смысле эти положения Конституции 1977 г. означали отход от провозглашенного Конституцией 1936 г. равенства всех советских граждан вне зависимости от их социальной и профессиональной принадлежности и возвращали конституционную норму более раннего времени, когда конституционные права признавались только за трудящимися классами, а представители так называемых нетрудящихся классов были в своих правах ущемлены. Однако сами авторы Конституции вкладывали в принимаемую норму другой смысл: подчеркивание роли трудящихся в жизни советской страны должно было показать, что с переходом к развитому социализму нетрудящихся элементов в стране практически не осталось, что было очень далеко от истины.

Как и во всех предшествующих советских конституциях, Конституция 1977 г. в качестве политической основы государства закрепляла Советы, но теперь они получали название Советов народных депутатов. По мысли авторов новой Конституции, это название должно было символизировать построение в СССР общенародного государства. В отличие от предшествующей конституционной практики, новая Конституция более подробно показывала политическую систему советского общества, включавшую теперь не только государственные органы и общественные организации, но и трудовые коллективы.

Определяла Конституция и устройство органов государственной власти и управления, а также основы построения республиканских и местных государственных органов. Высшим органом власти в СССР провозглашался Верховный Совет, состоящий из двух равноправных палат: Совета Союза и Совета Национальностей. Постоянно действующим органом Верховного Совета являлся Президиум Верховного Совета. Высшим исполнительным и распорядительным органом государственной власти по Конституции 1977 г. оставался Совет Министров СССР.

В новом Основном законе продолжалась прежняя линия развития советского конституционного права на последовательное расширение прав граждан: в Конституции 1977 г. гражданские права были существенно расширены. К прежним правам были добавлены право на бесплатное медицинское обслуживание всех без исключения граждан СССР, право на предоставление бесплатного жилища, право на свободное пользование достояниями культуры, право участвовать в управлении государственными и общественными делами, вносить предложения в государственные органы, свободно критиковать недостатки в их деятельности.

Впервые в практике советского конституционного законодательства в Конституции 1977 г. непосредственно закреплялся принцип социалистической законности в качестве одного из основных принципов деятельности не только самого государства и его органов, но и всех должностных лиц. В связи с этим также впервые новая Конституция предусматривала право граждан обжаловать действия любых чиновников, повинных в притеснении гражданских прав, через суд.

Вместе с тем важной особенностью Конституции 1977 г. стало существенное расширение пределов конституционного регулирования. В новом Основном законе рассматривались вопросы охраны природы, экологии, культурного строительства, внешней политики. Более широко, чем прежде, в Конституции трактовались обязанности граждан.

Гражданам СССР вменялось в обязанность соблюдать Конституцию и законы, добросовестно трудиться, блюсти дисциплину труда, оберегать интересы государства, способствовать упрочнению его могущества, укреплять дружбу между народами, беречь социалистическую собственность, бороться с расточительством, содействовать охране общественного порядка, оберегать природу и памятники культуры...

Таким образом, как и многое, что делалось политическим руководством СССР в 1970-е гг., принятие новой Конституции было подчинено логике консервативного реформирования. В силу этого многие историки отечественного государства и права отмечают ее крайнюю противоречивость. С одной стороны, вводились в новую Конституцию многочисленные нормы и положения, которые в старом Основном законе отсутствовали. С другой стороны, сохранялась формальная преемственность с прежним советским правом, а большинство нововведений носили умеренный, ограниченный характер даже по сравнению с наработками в области конституционного законотворчества хрущевской эпохи.

Хотя в Конституции 1977 г. и декларировалось расширение прав личности, но сохранявшаяся в ней тенденция усиления государственного вмешательства во все сферы жизни общества могла на практике привести к их существенному ограничению. Особенно острой критике сегодня подвергается статья 6 Конституции 1977 г., в которой КПСС провозглашалась ядром советской политической системы, чего не было даже в Конституции 1936 г. Вместе с тем в основе деятельности самой КПСС, как общественной организации, лежал ее устав, а не Конституция страны. Конечно, устав партии должен был полностью соответствовать Конституции, но сама по себе возникавшая ситуация была чревата серьезными правовыми и политическими коллизиями.

Противоречивостью отличались и другие шаги брежневского руководства в социально-политической сфере. Постепенно груз ошибок накапливался, что приводило к росту в советском обществе противоречий. Население, особенно молодежь, критически относилось к происходящему, проникалось равнодушием к политике и официальной пропаганде. Разложение охватило верхи, живущие двойной моралью. Свое влияние оказывала и теневая экономика со своей криминализированной психологией, которая начинала все активнее проникать в общество.

Перемены отразились и в искусстве. В самых разноплановых художественных произведениях тех лет появляется совершенно специфический, уникальный в своем роде герой своего времени, на пьедестал которого авторы вольно или невольно возводят проходимцев, вчерашних уголовников, обывателей. Эти социальные типажи теперь соседствовали с официальными героями социалистических будней, все больше вытесняя их. Годы правления Брежнева, внешне наиболее спокойные и благополучные, тем не менее отмечены ростом диссидентского движения.

Определенные сдвиги, породившие в обществе надежды скорых перемен, происходят после смерти Л. И. Брежнева (ноябрь 1982 г.), в период, когда Генеральным секретарем ЦК КПСС становится Ю. В. Андропов. Находясь в прошлом на посту председателя КГБ, он немало потрудился над тем, чтобы создать в обществе благоприятное отношение к секретным службам, представить их как очаг чистоты и стабильности в подверженном порокам обществе. Эти усилия не прошли даром, и появление Андропова на высшей ступеньке власти большинством советских граждан было встречено одобрительно.

Деятельность Ю. В. Андропова (ноябрь 1982 г. – февраль 1984 г.) и его преемника К. У. Черненко (февраль 1984 г. – март 1985 г.) оценивается разными авторами крайне неоднозначно. Свою деятельность Андропов начал с наведения порядка в высших эшелонах власти. Постепенно борьба за дисциплину была распространена на все общество, подчас приобретая крайние формы. Начались сдвиги в идеологии, экономике, социальной сфере.

Позже, после прихода на пост Генерального секретаря ЦК КПСС Черненко, обновления замедлились, но и тогда руководство СССР инициировало различные широкомасштабные преобразования, в частности школьную реформу, ставшую последней крупной реформой советской эпохи. Вместе с тем в 1982–1985 гг. механизм торможения преодолен не был. Сама частая смена высших лидеров партии и государства дискредитировала существовавший режим.