КОНЦЕНТРАЦИЯ
Приобретение знания о концентрации требует не только обучения, но и уравновешенности. Перед тем как затронуть эту тему, я бы хотел сначала объяснить, какое побуждение стоит за концентрацией. Существуют две стороны жизни: слышимая жизнь и безмолвная жизнь. Под слышимой жизнью я подразумеваю весь опыт, все чувства, которые мы переживаем посредством пяти органов чувств. Она отличается от той жизни, которую я буду называть безмолвной жизнью. И ответ на вопрос, какую пользу можно извлечь из соприкосновения с этой жизнью, в том, что эта польза так же абстрактна, как сама жизнь молчания. Жизнь чувств понятна, и ее выгода понятна, и все же эта выгода столь же ограничена, сколь ограничена жизнь чувств. Вот почему в конце мы обнаруживаем ничтожную ценность всех наших жизненных переживаний. Их важность длится для нас только то время, когда мы их испытываем, но затем значение жизни чувств оканчивается.
Безмолвная жизнь имеет самостоятельную ценность. Мы склонны придавать значение вещам, имеющим отношение к внешней жизни. Безмолвная жизнь не приносит особой пользы, но она приносит общую пользу. Иными словами, если на теле есть небольшая рана, то ее можно залечить наружным применением определенных лекарств; однако есть и другие лекарства, которые могут исцелить общее состояние, и это лучше, чем внешнее излечение, хотя и не так эффектно.
Невозможно сказать точно, какая именно польза получена при помощи концентрации, однако в действительности польза любого вида, в любом направлении извлекается посредством концентрации. Существуют два ее вида: автоматическая и намеренная. Автоматическая концентрация есть у многих людей, которые могут и не знать, что они делают, и все же концентрируются. Они концентрируются автоматически, некоторые во вред себе, другие к своей выгоде. Те, кто концентрируется к своей выгоде, – это те, чье внимание зафиксировано на бизнесе, искусстве или на любом другом занятии. Есть такие, кто, благодаря концентрации, может работать более плодотворно, будь то композитор, писатель или музыкант, – какова сила его концентрации, таков будет и успех. Однажды я имел удовольствие слушать Падеревского в его доме. Он начал тихо играть на пианино. Каждая нота вводила его глубже и глубже в океан музыки. Любой медитативный человек мог бы ясно увидеть, что тот был настолько сконцентрирован на игре, что у него не было ощущения места, где он находится. Те произведения великих композиторов, которые будут жить вечно, которые покорили сердца людей, – откуда они? Из концентрации. Точно так же и с поэтом, и с художником; из концентрации приходят линия и цвет, которые составляют картину. Естественно, что без концентрации человек никогда не достигнет успеха, неважно, художник он или писатель, музыкант или поэт.
Иногда концентрация действует во вред. Некоторые люди постоянно думают о том, что они неудачники и все, что они делают, неправильно, считают, что они не нравятся другим и все их ненавидят. Затем есть другие, которые начинают думать, что они не в состоянии ничего сделать, что они неспособные, никчемные. Некоторые из жалости к самим себе полагают, что больны. Другие лелеют болезнь, концентрируясь на ней, постоянно о ней думая. Таким людям не поможет никакой врач. Один пожилой доктор сказал: "Существует много болезней, но больных гораздо больше". Когда человек заболел из-за своей концентрации, его очень тяжело вылечить. Таких случаев, когда автоматическая концентрация идет во вред человеку, – огромное количество.
Намеренной концентрации обучаются мыслители, философы и медитативные люди. Весь мистицизм, эзотеризм основан на идее концентрации. Эту мистическую концентрацию можно расположить по четырем различным ступеням. Первая ступень – концентрация, следующая – созерцание, третья – медитация, четвертая – осуществление.
Определение первой ступени – фиксация мысли на одном объекте. Не следует концентрироваться просто на любом появляющемся в поле зрения предмете, поскольку то, на чем мы концентрируемся, оказывает на нас влияние. Когда происходит концентрация на мертвом объекте, то он губительно действует на душу; концентрация на чем-то живом имеет, естественно, оживляющий эффект. Тайна учений всех пророков и мистиков сокрыта в этом.
К такой концентрации ведут три различные дороги. Первая дорога прокладывается действием. Человек определенным образом двигается или выполняет некое действие, которое помогает уму концентрироваться на выбранном объекте. По другой дороге можно пройти с помощью слов. Повторяя некоторые слова, человек учится автоматически думать о данном объекте. На третьей дороге его помощником является память. Она подобна складу строителя. Со склада строитель может взять все, что ему нравится: черепицу, столбы, кирпич – все, что бы он ни захотел. Человек, концентрирующийся таким образом, делает то же самое, что и ребенок, у которого есть кирпичики для постройки игрушечных домиков. Он отбирает предметы из своей памяти и составляет из них объекты, чтобы концентрироваться на том, что он хочет.
Что касается созерцания, то человек способен на него лишь тогда, когда достаточно далеко продвинулся; поскольку размышляет не над объектом, а над идеей. Конечно, кто-то может считать, что готов к чему угодно и что после концентрации он может созерцать; но естество ума таково, что он выскальзывает из рук в тот момент, когда хочешь его удержать. Следовательно, перед тем как человек действительно начинает думать, ум, как норовистая лошадь, уже сбросил объект концентрации. Ум не всегда так неуправляем, он оказывается таковым тогда, когда сам хочет управлять. Он подобен телу: можно спокойно себя чувствовать в естественной позе, но когда вы остаетесь в полной неподвижности в течение пяти минут, тело начинает ощущать беспокойство; а заставить повиноваться ум – гораздо более трудная задача. Поэтому мистики находят веревку, чтобы привязать его в некотором месте, где он не сможет двигаться. Что это за веревка? Эта веревка – дыхание. Именно такой веревкой мистики связывают ум и заставляют его быть там, где они желают, чтобы он находился. Это похоже на птицу, использующую свою слюну для того, чтобы свить гнездо; так и мистик из дыхания создает атмосферу, творит свет и магнетизм, в котором живет.
У ума есть одна характерная черта, которая подобна граммофонной пластинке: она может воспроизвести все, что на ней записано; а другая характерная черта ума в том, что он не только воспроизводит что-либо, но и создает то, что в нем запечатлелось. Если записано уродство, то он будет производить разлад, дисгармонию. Обучение концентрации очищает пластинку, заставляет ее воспроизводить то, что мы хотим, а не то, что приходит автоматически. Человек в этом мире открыт впечатлениям. Он расхаживает с открытыми глазами и с открытыми ушами, но не только глаза, не только уши открыты; открыты губы, чтобы дать выйти тому, что вошло в глаза и уши, и это самая опасная часть.
Третья область концентрации – медитация. На этой ступени человек становится общительным, он вступает в общение с безмолвной жизнью, и естественным образом также открывается общение с внешней жизнью. В это время он начинает осознавать, что и внешняя, и внутренняя жизнь – все в действительности сообщается. Тогда он учится тому, чему никогда нельзя обучиться путем научных занятий или из книг, тому, что безмолвная жизнь является самым великим учителем и знает все. Она не только обучает, но и приносит тот мир, радость, силу и гармонию, которые делают жизнь прекрасной.
Никто не может претендовать на то, что он медитативный человек, поскольку такому человеку нет необходимости произносить такие слова губами. Его атмосфера говорит об этом, а атмосфера – единственное, что может сказать о том, истинно ли это или ложно. Однажды я спросил своего духовного учителя, каков знак знающих Бога. Он ответил: "Не те, кто выкрикивает Имя Бога, а те, чье молчание произносит его". Многие бродят туда-сюда, высматривая, выискивая что-либо стоящее, что-либо прекрасное, но нет ничего прекраснее души человека.
Осуществление – результат трех других ступеней. В переживании третьего рода человек проводил медитацию, но здесь медитация ведет человека. Другими словами, нет больше певца, поющего песнь, теперь песнь поет певца. Четвертая ступень – это некоторый вид расширения сознания, это раскрытие души, проникновение в глубь себя, общение с каждым атомом существующей в целом мире жизни, это осуществление истинного "я", в котором и есть осуществление жизненной цели.
ВОЛЯ
Такие слова, как "желание", "мечта", "любовь" и другие им подобные, подразумевают более или менее одно и тоже; но большую важность по сравнению со всеми остальными словами имеет слово "воля". И причина в том, что воля – это сама жизнь. Библия называет Бога любовью. Любовь в каком смысле? В смысле воли. Чем Творец создал вселенную? Любовью? Волей, любовь пришла позднее. Любовь является волей; когда воля осознается благодаря своему проявлению, тогда ее называют любовью, но в начале это воля. К примеру, говорят, что Тадж Махал, величественное строение в Агре – знак той любви, которую питал император к своей возлюбленной. И в то же время, если посмотреть на него объективно, Тадж Махал нельзя назвать выражением любви, вернее назвать его феноменом воли. Можно смотреть на дух, на импульс, давший ему начало, как на феномен воли императора, по крайней мере, во время закладки здания; после окончания его строительства можно сказать, что это было выражением любви императора.
Когда человек говорит: "Я мечтаю об этом", "Я желаю этого", – проявляется несовершенная воля, которая не осознает своей силы, которая не уверена в том, что она желает. В таком случае ее называют мечтой, желанием. Однако когда человек говорит: "Я так повелеваю", – подразумевается, что быть по сему определено. Личность, которая никогда не может этого сказать, не имеет воли.
Мы можем сделать отсюда вывод, что воля – источник и начало всех явлений. Индусы называют сотворение мира сном Брахмы, Создателя. Но сон – феномен бессознательной воли, когда она действует автоматически.
Воля – действие души. Душу можно назвать также "я" воли. Различие между ними подобно различию между человеком и его действием.
Человек, обладающий глубоким мышлением, отличается от того, кто наделен богатым воображением, и различие между ними заключается в том, что один думает, применяя волю, а другой обходится без нее. Когда человек узнает ценность воли, тогда он понимает, что в мире нет ничего драгоценнее ее. Естественно, затем в уме мыслящего человека встает вопрос: "Есть ли во мне воля? Сильная или слабая у меня воля?" Ответ таков: никто не может существовать без нее, воля имеется у каждого.
Автоматическая работа ума производит воображение, и его ценность зависит от развития ума; если ум настроен на высокий тон, тогда воображение, конечно, будет на высоком уровне; но если ум не настроен на высший уровень, то и воображение, естественно, будет не высшего уровня. У воображения есть свое место и свое значение. Когда оно необходимо? Тогда, когда сердце настроено на такую высоту тона, что воображение не может пребывать ни в каком другом месте, кроме рая. Сердце, настроенное любовью, гармонией и красотой, без какого-либо повеления начинает плыть автоматически, и в этом автоматическом движении оно реагирует на все, с чем соприкасается, или выражает его в какой-то форме. Когда это проявляется в форме линии, цвета или звуков, тогда возникает искусство, живопись, музыка или поэзия; и в этом случае воображение имеет ценность. Но когда дело касается бизнеса, науки и всего другого, что связано с нашей повседневной жизнью и миром, то лучше оставить воображение в стороне и работать с мышлением.
Как благотворны и ночь и день, как необходимы и отдых и работа, так и для мышления и для воображения есть свое место в жизни. Например, если поэт использует волю для того, чтобы направить воображение, то оно превратится в мысль и станет жестким. Поэту естественней позволить своему уму плыть в пространстве и дозволить сердцу выразить все, чего бы ни коснулся ум, и тогда то, что выражается, – это вдохновение. Но когда человек занят бизнесом, то ему не следует позволять своему сердцу парить в воздухе, он должен думать о земных делах и очень бережно относиться к личностям.
Затем мы подходим к вопросу о том, как сохранять и поддерживать волю. Природа проживаемой нами жизни такова, что она лишает нас воли. Не только то напряжение, которое мы испытываем в жизни, но также и наше собственное "я", наши мысли, мечтания, желания, мотивы ослабляют волю. Тот, кто знает, как наше внутреннее существо связано с совершенной Волей, обнаружит, что наши жизненные переживания – это то, что уменьшает, сужает волю, делает ее более ограниченной. Наши радости отнимают у нас волю так же, как печали; наши удовольствия лишают нас воли так же, как и боли; единственный способ поддерживать силу воли – это изучать ее существование и анализировать, что есть воля среди всего того, что заключено в нас самих.
Может показаться, что мотив увеличивает силу воли, однако в конце концов мы несомненно поймем, что он отнимает у нас волю. Мотив – тень на интеллекте, хотя чем возвышенней мотив, тем возвышеннее душа, и чем величественней мотив, тем величественнее человек. Когда мотив ниже идеала, тогда это падение человека, а когда мотив совпадает с его идеалом, тогда человек возвышается. Широта видения соответствует широте мотива, и сила человека велика в точном соответствии с силой побудительного мотива.
К тому же английская поговорка гласит: "Человек предполагает, а Бог располагает". Мы постоянно сталкиваемся с большей мощью, чем наша собственная, и она не всегда поддерживает наше желание. И личность, чья воля сталкивается с большей силой, естественным образом должна рано или поздно сдаться и получить впечатление от потери своей силы воли. Это всего лишь один пример, но можно привести сотни примеров, показывающих, как человек лишается силы воли, не осознавая этого.
Очень часто считается, что активность, или решительность, поддерживает волю, а пассивность ведет к ее утрате. Однако это не так. В сражении есть наступление и есть отступление. Отступая, вы не терпите поражения, и наступление не всегда приносит успех. Тот, кто постоянно напрягает волю, переутомляет ее и вскорости исчерпает. Это все равно что быть слишком уверенным в веревке, которую вы держите в руках и трете о край острого камня. Довольно часто можно увидеть, что люди, заявляющие о большой силе воли, гораздо быстрее ослабевают, чем те, кто не претендуют на нее.
Всегда существует также борьба между силой воли и мудростью; и самое первое и разумное, что надо сделать, – это сгармонизировать мудрость и силу воли. Когда человек заявляет: "Я хочу это сделать, я сделаю это", – а одновременно его чувство говорит: "Нет, ты не можешь так поступить, ты не должен так поступать", – тогда даже со всей своей силой воли он либо не сможет этого сделать, либо будет действовать против своего более мудрого решения.
Это также раскрывает нам жизнь в другом свете: те, кто мудр, но не обладает волей, столь же беспомощен, как и обладающий силой воли, но лишенный мудрости. Нет пользы выставлять мудрость и пренебрегать силой воли; и нет никакой пользы выдвигать вперед силу воли, оставляя позади мудрость. Требуется превратить эти две вещи в одну, что возможно посредством осознания действия их обеих во всем, во что мы вовлечены. Одновременно можно практиковать это в повседневной жизни, отказываясь от тех вещей, которые нравятся. Если у человека всегда есть то, что ему нравится, он, без сомнения, избаловал свою волю, поскольку в таком случае у нее нет противодействия.
Воле дается стимул, когда кто-либо отказывается от желаемого: в этот момент воля осознает саму себя, оживает; она хочет знать, почему ей не следует что-либо иметь. К примеру, человек желает сорвать ветку персикового дерева, но в это время его сильно привлекает цветок персика. Он размышляет о красоте цветка, и затем приходит идея: почему бы не оставить его на дереве? Воля заставляет его принять решение и не срывать цветок. Это дает человеку стимул, поскольку первым желанием было завладеть цветком, потом вступило в действие чувство; и как свет возникает при трении, так и воля вызывается трением.
Сила воли контролируема; воображение, напротив, работает без контроля, поскольку если бы кто-либо пожелал его контролировать, то он бы его испортил. Ничто на свете, в сфере ли ума или на физическом плане, не может двигаться без силы воли, однако в то время как в одной вещи сила воли находится под абсолютным контролем, в другой она действует автоматически.
У силы воли есть еще один враг – мощь желания. Иногда она лишает волю ее силы, иногда из-за конфликта с желанием она укрепляется. Самоотречение, о котором говорится в Библии, означает, как правило, сокрушение желаний. Это нужно понимать не как принцип, а как способ. Те, кто принимают самоотречение как принцип, теряют; те, кто понимают его как некоторый процесс, приобретают.
Врагом чувства, мудрости является отсутствие спокойствия ума. В спокойном состоянии ум развивает правильное мышление и мудрость свободно течет, как ручей. Суфии для этой цели обучают различным упражнениям в физической и в медитативной форме, с тем чтобы заключенная в уме мудрость могла забить ключом. Не в волнующемся море, а на ровной глади воды можно увидеть свой четко отраженный образ. Наше сердце подобно воде, и, когда она спокойна, мудрость появляется сама. Именно мудрость вместе с волей работают на успешный исход.
Систематическое развитие воли начинается с дисциплинирования тела. Тело обязано сидеть в предписанной позе, оно должно стоять там, где его просят. Тело не должно беспокоиться и уставать из-за того, о чем его просят, но оно обязано исполнять те требования, которые предъявляет владеющий им человек. В тот момент, когда суфий начинает тренировать тело, он видит, до чего же оно было недисциплинированным; затем он обнаруживает, что то тело, которое он постоянно называл "своим", "собой" и для чьего комфорта он делал все, что мог, оказывается неверным, самым непокорным, самым неверующим.
Затем следует дисциплина ума. Это проделывается с помощью концентрации. Когда ум чем-то занят, а вы желаете, чтобы он поразмышлял над одной особой мыслью, тогда ум становится очень беспокойным, он не хочет оставаться на одном месте, поскольку он никогда не находился в послушании. Стоит только начать его тренировать, как он превращается в норовистую лошадь, которую нужно обуздать. Начинаются трудности во время попыток сконцентрироваться, ум начинает скакать, тогда как в другое время он лишь расхаживает туда-сюда. Это происходит потому, что ум – некое существо. Оно чувствует так же, как чувствовала бы лошадь: "Почему я должна из-за тебя тревожиться?" Однако ум предназначен быть покорным слугой, точно так же тело предназначено для того, чтобы стать послушным инструментом для прохождения в нем опыта жизни. Если с ними что-то не в порядке, если они не действуют так, как мы от них хотим, тогда нет надежды на настоящее счастье, реальный комфорт в жизни.
Воля может стать настолько сильной, что будет контролировать тело, приводя его в совершенно здоровое состояние. Однако, может спросить кто-то, а как тогда понимать смерть? Смерть для силы воли не есть что-то чуждое. Даже смерть вызывается ею. Человек думает, что он не приглашает свою смерть, действительно это так, но его личная воля становится слабой, и великая Воля впечатляет эту слабую волю и обращает ее к себе. Ибо малая воля принадлежит великой Воле. Первую суфии называют Кадр, а вторую – Каза. Каза отражает в Кадр свои приказы, и Кадр бессознательно принимает их. На поверхности человек может по-прежнему хотеть жить, но в глубине он покорился смерти. Если человек не примирился со смертью, он не умрет. В глубине своего существа он подчиняется смерти еще до того, как у него отнимают жизнь.
Подчинение человеческой воли Божественной Воле является истинным распятием. За таким распятием следует воскрешение. Можно прийти к этому через поиск того, что угодно Богу; и это нетрудно, когда поиск уже начат. Только тогда, когда человек не пытается, он не знает, что угодно Господу. Кроме этого урока, суфии обучают и другому: заботиться о своих ближних – и это как раз то самое, что человек обычно отказывается делать. Он всецело желает поступать так, как угодно Богу, но, когда его просят доставить удовольствие ближнему, он отказывается. Тем не менее и в том и в другом случае человек пытается принести наслаждение одному и тому же Созданию. Человек начинает с послушания, но как только он научился быть покорным в жизни и когда он настроился на Божественную Волю, ему уже не нужно подчиняться, ибо его собственная воля становится Божественным побуждением.