Психикой мы называем работу нервной системы человека и животных по приспособлению к окружающей среде. 1 страница
Идействительно, перечислив те явления, через которые мы можем наблюдать психику, Словарь далее пишет:
«определяющими признаками психики являются: отражение, дающее образ предметной среды, в которой действуют живые существа, их ориентация в этой среде и удовлетворение потребности в контактах с нею. Эти контакты, в свою очередь, по принципу обратной связи контролируют правильность отражения. У человека контрольной инстанцией служит социальная практика. Благодаря обратной связи производится сопоставление результата действия с образом, возникновение которого опережает этот результат, предваряя его в качестве своеобразной модели действительности. Тем самым психика выступает как единая циклическая система, имеющая историю и рефлекторная по своему типу.
Рефлекторность означает первичность объективных условий жизни организма и вторичность их воспроизведения в психике, закономерный переход воспринимающих компонентов системы в исполнительные, целесообразность двигательных эффектов и их "обратное " влияние на образ.
«А
Глава 3. Психика диалектике-материалистическая
Такое понимание рефлекторной природы психики было впервые разработано И. М. Сеченовым в противовес как идеалистическому направлению, в течение веков считавшему психику особой бестелесной сущностью (см. Душа,), движущая сила которой скрыта в ней самой, так и механистическо-материалисти-ческому направлению, отрицавшему активность психики, сводившему ее к нервным процессам». (Там же, с. 299).
Вот те, бабушка, и раз! Все у нас по Сеченову, но к нервным процессам не сводить! Видимо, я невнимательно читал Сеченова. Придется побеспокоить дедушку классической Психологии еще разок. Тем более, что это иное понимание психики, что я и искал. Но сначала, чтобы оставаться последовательным, разберемся с философскими источниками Психологии. Тем более, что они находятся гораздо ближе к нашему времени.
Откуда Психология взяла свои взгляды на психику?
Глава 3. Психика диалектико-материалистическая
Я предполагаю, что источником для определения психики Словарем советской Психологии было определение, данное еще в сталинские времена «Кратким философским словарем».Он, надо отметить, вышел уже в 1954 году, то есть после смерти Сталина, но вобрал в себя все, что было создано коммунистической идеологией за первую половину века. В этом смысле оба словаря очень похожи. Словарь Петровского и Ярошевского тоже появляется на рубеже новой эпохи в 1985 году (то есть после начала перестройки), и тоже является завершающим трудом целого исторического периода, начинавшегося как раз в 1954 году.
Правда, в «Кратком философском словаре» нет статьи «психика». Зато в нем есть статья «Психология», где о психике говорится уже в первом же предложении. И говорится не как в каких-нибудь хитрых психиатриях и психотерапиях, а по-сталински четко и без околичностей:
«Психология — наука, имеющая основным предметом изучения психику человека, его сознание как свойства высокоорганизованной материи, способной отражать объективную реальность в виде ощущений и восприятий, представлений, мыслей» (Краткий философский словарь, 1954).
Ай да Петровский с Ярошевским, как ловко они из одного политического предложения сделали целую страницу научного текста! Куда там белорусам!
К самому сталинскому определению у меня только один вопрос: надо ли понимать, что для него «психика человека, его сознание» — это одно и то же? Или же психика и сознание — разные свойства высокоорганизованной материи?
Основное— Море психики— Слой 2
Война Богов. Другой намек на то, что понималось под психикой Марксизмом, можно усмотреть в следующих словах:
«Психология первоначально развивалась в недрах философии и выделилась из нее в качестве самостоятельной опытной науки только в середине XIXвека в связи с распространением экспериментального метода на изучение психических явлений. Буржуазная эмпирическая психология оставалась, однако, на позициях метафизического противопоставления психики и материи, рассматривая психические явления как явления чисто субъективные, познаваемые только посредством самонаблюдения» (Там же).
Из этого заявления следует то, что психику и материю противопоставлять не надо. Однако в марксистской Науке все так не просто, что лучше не пытаться понять, что это значит, а прочитать разъяснение авторитетного источника, который знает ответ. Ответ же таков:
«Психологические исследования шли по двум противоположным, борющимся между собой линиям.
Одна из этих линий, материалистическаяпо своей тенденции, исходила из признания того, что предметом научного исследования могут служить лишь объективные физиологические процессы, собственно же психические явления представляют собой лишь "эпифеномены", то есть побочные явления, не имеющие реального значения и не подлежащие научному исследованию.
Противоположная линия— линия идеализма в психологии— нашла свое выражение в бесплодных попытках исследовать психические явления в отрыве от явлений материальных, от мозга, как якобы имеющих особую сверхъестественную природу» (Там же).
Далее Словарь принимается скучно бредить про общее загнивание капитализма и разжигание низменных инстинктов и чувств человека.
Что же касается самого определения, то, как это ни странно, яростная агитация словаря за подлинно материалистическую психологию внезапно оказалась свидетельством того, что в психике, кроме «работы нервной системы», есть еще какая-то досадная дрянь, которую иначе как «эпифеноменами» не назовешь. Все они — «побочные явления физиологических процессов, не имеющие реального значения и не подлежащие научному исследованию». Но они есть!
Затем сталинский Философский словарь четко определяет границы, в которых должна держаться советская Психология, если не хочет, чтобы ее вообще закрыли. Именно в этих рамках и написан словарь Петровского и Ярошевского, а также вся психологическая классика советского периода.
«Философские основы последовательно материалистической психологии были впервые созданы в середине XIX века Марксом и Энгельсом. Психология как наука, основывающаяся на теории диалектического и исторического материализма, коренным образом отличается от психологии буржуазной и представляет собой качественно новый этап в развитии психологии. Эта психология получила свое развитие вкачестве специальной отрасли знаний вСоветском Союзе.
Решающую роль в ее развитии сыграли философские произведения Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина, а также работы великих русских физиологов —
Глава 3. Психика диалектико-материалистическая
И. М. Сеченова и особенно И. 77. Павлова, создавшего учение о высшей нервной деятельности. Объединенная сессия Академии Наук СССР и Академии Медицинских наук СССР (1950), посвященная физиологическому учению И. П. Павлова, подчеркнула его значение для психологии и этим поставила перед советской психологией задачу перестройки ее на естественнонаучном фундаменте павловского учения» (Там же).
Бедный Иван Петрович! Ведь как играла судьба мужиком! Как он сам не хотел и не верил в то, что о нем писали. И как он мешал властям играть в истинных Павловцев и Павликов Морозовых. Насколько можно судить по историческим источникам, неуживчивого старика, который не стеснялся писать возмущенные письма на самый верх, все-таки убрали с помощью лечивших его врачей. Медицина — богиня очень разнообразная и иногда помогает избавиться от болезни, а иногда от больного.
Что же касается психики, то Сталинский словарь дает психологам четкое указание, как сие явление надо понимать.
«Научная психология рассматривает психику как продукт развития жизни, как свойство высших организмов, возникшее в процессе взаимодействия живых существ с окружающей средой.
Особенность этих сложных процессов взаимодействия заключается в том, что они осуществляются по принципу "сигнальных " связей организма со средой, физиологической основой которых является механизм условных рефлексов. Учение И. П. Павлова о высшей нервной деятельности является прочным естественнонаучным фундаментом для психологии, так как раскрывает сущность нервных процессов, являющихся материальным субстратом психических явлений.
Психика присуща только животным, которые уже обладают сложным строением; на высших ступенях эволюции — у высших животных и у человека — органом психики является корка полушарий головного мозга.
Труд отличает человека от животного. Труд создал человека и его психику. Сознание человека возникло и развивалось в неразрывной связи с возникновением и развитием языка. Переход к сознанию человека был связан с качественной перестройкой коры головного мозга; это выразилось в том, что над первой системой условных нервных мозговых связей надстроилисъ состоящие во взаимодействии с ними связи "второй сигнальной системы " (Павлов), то есть связи в системе языковых по своей форме обобщений, которые вырабатываются в общественной жизни» (Там же).
И опять я не могу определенно сказать, не ставит ли марксистская философия знака равенства между психикой и сознанием. Похоже, правда, что сознание понимается ею как человеческая часть психики, надстраивающаяся над животным основанием. Не хочу строить домыслы. Проще заглянуть в те психологические источники, которые объясняют, что такое сознание.
Тем более, что русский язык позволяет мне ощутить вполне естественным выражение: очищение сознания. Да, сознание, это все-таки не нервная система, хотя и эпифеномен, побочное явление, если я правильно понял.
Основное— Море психики— Слой 2
Что же касается понятия «психика», то, похоже, оно пришло в русскую Психологию из Философии, а еще точнее, из политической Философии, обслуживавшей нужды революционеров. Однако, если вспомнить, что Павлов считался чуть ли не одним из отцов американского бихевиоризма, я нисколько не удивлюсь, что в американской Психологии господствует то же самое понимание психики. Хотя, конечно, у них все должно быть гораздо круче, богаче и разнообразнее.
Тем не менее, есть смысл допроверить современные психологические словари, чтобы понять, насколько они в определении своего предмета далеко ушли от политических лозунгов времен естественнонаучной революции.
Глава 4. Психика в современных словарях
Понять, далеко ли ушла Психология от времен физиологического беспредела, не так уж просто. Как я уже говорил, последнее время в психологических словарях понятие «психика» пропадает. И в первую очередь, в общедоступных. Что поразительно, таких словарей вовсе не мало.
Из американских, точнее, англоязычных, словарей, я бы привел в пример «Полный от А до Я психологический словарь-справочник» изданный у нас в 2002 году. Его особой чертой является то, что он создавался Майком Кордуэллом для сдачи экзаменов студентами. Очевидно, психика на тех экзаменах, где полезен этот словарь, в числе вопросов не стояла.
В России, из попавшихся мне на глаза новых словарей, смогли обойтись без понятия «психика» «Психологический словарь» Копорулиной, Смирновой, Гордеевой и Балабановой, Словарь-справочник «Психология личности» под редакцией Горностая и Титаренко, «Политико-психологический словарь» Ольшанского. Последний словарь я еще как-то могу понять — он политический, а политике, в общем-то, нет дела до нерешенных и запутанных вопросов Психологии.
Но именно это как-то связывает для меня психологию с философией, которая в Советском Союзе традиционно была политизирована. Очевидно, освобождение от политических зависимостей к 2000 году стало насущным для русской философии, и она решила освобождаться от навязанных ей понятий. В итоге «Новая философская энциклопедия» тоже выходит в 2001 году без понятия психика, что, в общем-то, можно понять. Но и без статьи о психологии вообще!
К счастью, таких психологов, кто пока еще не считает возможным заниматься психологией, молчаливо обходя самое исходное ее понятие, очень много. Они есть и среди русских, и среди американцев, но особенно много их среди белорусских авторов.
«Современный словарь по психологии» В. Юрчука(Минск, 1998) дает, как это ему свойственно, я бы так сказал, музыкально-певуче-паттерно-
Глава 4. Психика в современных словарях
реактивные определения, выглядящие просто революционно с точки зрения звучания.
«Психика— форма-свойство динамического отображения-отзеркаливания-копирования субъектом предметов, вещей, объектов, объективно-наличной реальности, кот. возникает в мультипроцессах взаимодействия-корреляции высокоорганизованных живых существ, живых организмов с экстеромиром, экстероан-туражем и кот. осуществляет в поведенческих паттернах-реакциях субъекта и видах деятельности контрольно-регулятивно-кибернетическую функцию-муль-тифункции» (Юрчук, Современный словарь по психологии).
Как вы слышите, этот ремикс на деле есть лишь пример новой аранжировки все той же сталинской похлебки. Возможно, новым в подходе Юрчука являются упоминания подсознания как составной части психики. Но это новое настолько... неожиданно звучит, что я лучше просто дам вам это послушать.
«Психика у субъекта, как правило, носит осознанно-рефлексивный характер, или же неосознанно-бессознательный характер, что и отличает его от животных, а благодаря дифференциально-активному и моделеопережающему отраже-нию-отзеркаливанию, — в кот. задействованы-алгомерацированы органы чувств, гомеостаз, головной мозг и аналитико-интегративные функции коры бол. пол. гол. мозга, — экстерообъекты, вещи,предметы, другие субъекты отражаются-копируются-отзеркаливаются в психике индивида на уровне сознания + подсознания, на уровне его продуктивно-психических реверс-мультиреакций, на уровне его деятельности- активности или же ретрадакции-пассивности...» (Там же).
В общем, я еще не готов к тому, чтобы обсуждать это, да музыка алгеброй и не поверяется.
Другой белорусский словарь — «Словарь практического психолога» С. Головина(Минск, 2001), занимается психикой на уровне небольшого исследования и посвящает ей 7 статей.
Исходные определения, правда, предельно традиционны:
«Психика— существующее в различных формах свойство высокоорганизованных живых существ и продукт их жизнедеятельности, обеспечивающие их ориентацию и деятельность. <...>
С точки зрения материализма психика— системное свойство высокоорганизованной материи, заключающееся в активном отражении субъектом объективного мира, в построении неотчуждаемой от него картины мира и саморегуляции на ее основе поведения и деятельности» (Словарь практического психолога).
Иными словами, это все то же самое определение, которое, по сути, не должно считаться определением. Почему? Потому что, если подходить к понятию «определения» строго, то оно всегда должно быть итогом некоего исследования. Определение — это наложение пределов на неопределенное явление сознания. Заметьте, именно сознания! И всегда сознания!
Основное— Море психики— Слой 2
Мы не можем, давая определение явлению жизни, наложить на него пределы. Наша задача — при определении чего-то либо узнать это явление с помощью уже имеющегося в сознании образа этого явления, либо создать образ, которым мы будем его узнавать.
Но само понятие «узнавать» означает, что во время непосредственного восприятия какого-то действительного явления мы его «видим», но не узнаем. И не потому, что не видим, а потому что у нас нечем его узнавать.
Иными словами, определение — это не видение, а это извлечение смысла из видения. Определение — это не работа с жизнью или явлениями действительности, а приведение в порядок той бесформенной и безымянной материи сознания, в которой эти действительные явления отразились. И пределы нужны как раз тем образам, которыми мы узнаем явления действительности.
Правильно наложенные на сознание пределы дают возможность определить явление и безошибочно его узнавать в бескрайнем потоке восприятия.
Вот именно такое понимание определения не подходит психологическому «определению» психики. Психологи, если вы приглядитесь, не видели никакого действительного явления, которое назвали бы психикой. Они придумали это понятие для обозначения работы нервной системы. Как вы понимаете, у работы нервной системы есть собственное имя, которое и является ее определением. Это имя — работа нервной системы. Можно добавить: обеспечивающая выживание в окружающей среде. Длинно? Не спорю. Зато точно. И работающе. Но психологи не удовлетворились этим действительным определением и заключили всеобщее согласие: давайте эту работу называть психикой.
Война Богов. Это прием. И прием возможный. Но, во-первых, это не определение, а имя уже определенного явления. Во-вторых, это вообще не определение, а договор, согласие. Ну и, в-третьих, встает вопрос: а зачем это усложнение? И у меня нет другого ответа, кроме: чтобы никто не заметил, что науку о душе подменили. Иначе говоря, чтобы сохранить видимость преемственности, а с ней и древность собственной истории. Наука с долгой историей уважаемее скороспелок. Особенно когда идет Война Богов и раздаются части мира.
Ну да и бог бы с ней, но все это исследование словарей показывает, что Психология во всех своих современных подразделениях по-прежнему едина, материалистична и не оставляет в рамках себя даже места для души или чего-то такого, что доступно очищению. Правда, есть еще современные американские и русские словари, которые я еще не исследовал.
Почему я так привязан к словарям и не беру полноценные сочинения? В этом можно усмотреть некую мою легковесность — ведь словари, как кажется, написаны попроще, и в них все облегчено. Не попадайтесь на эту ловушку бытового мышления.
Словарь — это всегда завершение определенной эпохи в развитии науки. Ни одна Наука не в состоянии создать словарь своих понятий, — а ведь словари содержат не что иное, как понятия, — пока она не опишет саму себя в языке этих самых понятий полностью. Со времен книги Куна «Структура научных революций» такие этапные самоописания принято называть
О
Глава 4. Психика в современных словарях
парадигмами. Не знаю только, связывал ли кто-то парадигмы со словарями. Но словарь — это всегда явление парадигмальное, проще говоря, любой словарь — это создаваемый Наукой образ самой себя в точке своего вершинного существования. Словарь излагает самые проверенные и одновременно устаревшие взгляды Науки вчерашнего дня. Вчерашнего, потому что уже сегодня, когда пишется словарь, кто-то из исследователей оттолкнулся от этих проверенных утверждений, как от основания, и пошел дальше, тем самым отменив их и сделав устаревшими.
Словари выходили в свет тогда, когда в 1954 году сталинская парадигма, то есть мировоззрение воинствующего марксизма, пришло к своему высшему развитию. После этого коммунизм начал загнивать. Словари выходят в 1985 году, когда загнивающий коммунизм сменился новой Россией. И выходят на рубеже 3 тысячелетия. Значит, опять пришло время для обновления. Откуда оно пойдет? Может быть, нас спасет Америка?
«Большой толковый психологический словарь» Артура Ребера(1995 года издания) дает психике несколько определений.
«1. Древние греки представляли себе психику как душу или саму суть жизни».
Это очень неудачное определение. Я бы сказал, наивная и беспомощная попытка сумничать, а не определение. Древние греки не могли представлять себе психику как душу. Это так же невозможно, как невозможно, чтобы сам Ребер представлял себе словарное как словарь или психологическое как психологию. Для этого греки должны были уж совсем не владеть греческим языком, а Ребер — английским.
Думаю, Ребер здесь говорит не о психике, а о психе. Но и психе греки не могли «представлять себе как душу». Попробуйте сами представить себе душу как душу или душу как психе... Если это возможно, тогда лучше ее просто добросовестно описать, чтобы все сомневающиеся в ее существовании успокоились наконец.
В общем, до появления понятия «психика», у греков было понятие души, то есть Психе. От него-то и произведено имя Психика.
«2. Более традиционное значение ограничено внутренним миром человека. Хотя оба эти значения отражают своего рода дуализм, значение 2 менее проблематично и является общепринятым».
Война Богов. Опять как-то сложно сумничал имперский идеолог. Американцам очень непросто жить, ведь им же приходится вещать от имени мировой империи, а это непроизвольно ведет к казусам, подобным тем, какими изобиловала советская идеология времен империи.
Как понимание психики как внутреннего мира человека стало более традиционным, чем понятие души? Душа — уж куда традиционнее?! Ребер здесь вещает от лица научного сообщества, которому, как и Америке, всего триста лет, но оно тоже страдает имперскими потугами. Выражается это в том, что Наука, Америка и почивший в бозе Коммунизм старательно весь старый мир сносят до основания и замещают своим. В таком случае действительными традициями становятся лишь традиции
Основное— Море психики— Слой 2
Науки или Америки. Так что читайте: более традиционное по сравнению с душой для Науки значение психики — ограничено внутренним миром человека. Именно это понимание, похоже, является принятым в Америке. Что принято в Америке, американец автоматически считает общепринятым. Других мнений просто нет в мире. Тяжела она психологически, шапка Мономаха.
Тем не менее, вчитаемся в определение, которое идет дальше.
«Психика. Этот термин и то, что он обозначает, является избитым результатом объединения философии и психологии. На некотором глубинном уровне мы его нежно любим и лелеем и видим в нем большой потенциал, но из-за нашей собственной несостоятельности мы непрерывно злоупотребляем им, грубо прибегая к излишним домыслам».
Какое многообещающее начало! Ни кусочка определения, но я весь в трепетном ожидании, что сейчас мне откроют что-то сокровенное!
«В употреблении этого термина обнаруживаются две противоречивые тенденции: тенденция рассматривать психику как метафизическое объяснительное явление, отдельное от механистических систем, и тенденция рассматривать его как удобную биологическую метафору, представляющую проявления все еще непонятных нейрофизиологических процессов мозга».
Если я правильно понимаю вычурный язык Ребера, он сказал следующее: психика вообще не является понятием. Это всего лишь слово, за которым нет действительного содержания. Причем, его нет, когда слово (термин) «психика» используется для метафизических объяснений, просто потому, что современная наука против всякой метафизики. И за ним нет содержания, когда его используют как «биологическую метафору для обозначения нейрофизиологических процессов мозга». Почему? Да потому, что они все еще не поняты!
Вот это последнее признание действительно шаг вперед по сравнению с советскими и русскими словарями, которым все никак не хватает силы признаться, что нейрофизиологическое определение психики что-то не очень работает.
Однако, я могу неверно понимать Ребера. К счастью, далее он дает развернутые определения обоих пониманий.
«Психика как множество гипотетических мысленных процессов и действий, которые могут служить объяснительными приемами для психологических данных».
Очевидно, это есть разворачивание определения психики «как метафизического объяснительного явления».Разворачивание для меня несколько туманное и не совсем последовательное, но спишу это пока на качество перевода. Впрочем, не обидеть бы переводчика. Вообще-то Реберу надо нести ответственность за свои высказывания самому. А как мне понять, что такое «гипотетические мысленные процессы»? Это то, что предполагает тот, кто мыслит? Или же это сомнение Ребера в психологии, которая навыдумывала для объяснения действительности какие-то «мыслительные процессы», ко-
Глава 4. Психика в современных словарях
торые якобы происходят в психике, но на деле их никто никогда не наблюдал, как звезду-спутник нашего солнца?
Сам он дальше пишет так:
«За последние годы эта модель употребления термина стала доминирующей. Здесь мысленные компоненты являются гипотетическими, потому что они имеют в соответствующих теоретических рамках объяснение».
Что-то я совсем не въезжаю в американскую логику. Мысленные компоненты являются предположительными, потому что имеют объяснение... С точки зрения банальной эрудиции, оно, конечно, я тест на IQ не сдавал... А ведь при этом отчетливо ощущаю, что для Ребера вполне доступно то, что он здесь сказал. Так и тянет ощутить свою несостоятельность. Тем более, что прямо из этой, так сказать, мысли у него вытекает:
«Представляет интерес нежелание, даже отказ тех, кто занимает эту позицию, размышлять о нейрофизиологических структурах, с которьши это могло бы соотноситься».
Я даже не понимаю, что может соотноситься, а он уже соотносит с нейрофизиологическими структурами! Все-таки мне Америку не догнать!
«Внимание обычно сосредоточивается на эффективности гипотетической модели сознания в объяснении, а не просто описании, наблюдения эмпирических исследований».
В общем, метафизика, как и ожидалось, вещь с опытом несоотносимая, а метафизики — это упрямцы, которые не желают, даже отказываются впустить в свои исследования хоть что-то, что действительно научно, точнее, естественнонаучно. Тут я, похоже, не ошибся в Ребере.
Впрочем, если оставить шутки, то в последнем предложении промелькнула подмена психики понятием «сознание». Это стоит взять на заметку. Ребер дальше поясняет, о ком именно он говорит:
«Наиболее часто это значение (термина "психика" — АШ) используется теми, кто работает в области искусственного интеллекта, современными когнитивными психологами и некоторыми философскими школами, например, функционализмом» .
Сделаю предположение. Если вы заметили, Ребер с некоторым удивлением созерцает всех этих странных ребят, не желающих прислушиваться к классической Психологии, построенной на нейрофизиологии. Очень возможно, что он их не так уж хорошо понимает и просто не видит, что все эти американские школы всего лишь путаются в понятиях и используют «термин» «психика» для обозначения понятия «сознание». Во всяком случае мой лично вполне прикладной интерес к теме искусственного интеллекта позволяет мне утверждать, что это предположение вовсе не беспочвенно.
Естественно, что в таком случае слово «психика», используемое метафизически, действительно лишено ожидаемого содержания, поскольку оно всего лишь указывает на следующее имя — сознание, которое и несет все
Основное— Море психики— Слой 2
необходимое для исследования наполнение. Но сознание — это не психика, хотя и родственное ей понятие. Поэтому о сознании я буду говорить особо. Что же касается следующего определения, то оно звучит так: «2. Психика как множество сознательных и бессознательных умственных опытов организма индивида (обычно, хотя не всегда, человеческого организма). Фактически это использование представляет собой попытку избежать вышеупомянутой метафизической проблемы, но это создает проблемы второго порядка того же типа из-за путаницы с тем, как характеризовать сознание. Часто даже сторонники бихевиористского подхода таким образом "открывают для себя черных ход " в рассуждениях о психике, но они неизменно заменяют сознание поведением и действиями».
Вот те раз! Нигде ранее Ребер в действительности не приравнивает сознание к психике, а здесь вдруг это звучит как само собой разумеющееся. Да что такое сознание в его понимании, и почему я его не понимаю? Сам Ребер объясняет, что это «область психики, включающая ощущения, восприятие и представления памяти, осознаваемые человеком в определенный момент времени, то есть те аспекты психической жизни, на которые обращается внимание субъекта».
Так сознание — это область психики, или же сознание это то, что осознается направлением внимания? Или же это вообще — «состояние пребывания в сознании, сознательное состояние». Именно так! А то еще есть: «компонент психики, доступный для интроспекции {то есть самонаблюдения — АШ)».