Коммуникационными свободамияв­ляются: свобода слова и печати, свобода союзов и собра­ний, свобода совести (вероисповедания). Ограничение этих свобод есть коммуникационное насилие

В1.

Объект познания – это некоторая часть материального или нематериального мира, существующая независимо от нашего знания о ней. Мы можем только назвать объект, перечислить его внешние отличительные признаки, и этих априорных знаний достаточно для того, чтобы начать в принципе бесконечное изучение этого объекта, Но охватить за раз объект в целом, во всех его многообразных связях и отношениях, с учетом его бесчисленных свойств и аспектов, невозможно. Поэтому разные науки (теории, учения), изучающие данный объект, выделяют одну или несколько его граней, на которые направляется познающая мысль. Эти грани выбираются исследователем не произвольно, а в зависимости от его научных установок и называются предметом познания. Предмет познания существует не в объективной действительности, а в сознании познающего субъекта. Это часть наших знаний об объекте. Предмет познания не содержится в познаваемом объекте, а формируется путем абстрактного мышления исследователя, исходя из традиций и методологии данной науки (теории, учения).

В 2.

Элементарная схема коммуникации:

Коммуникант – сообщение – реципиент

Коммуникация – взаимодействие между субъектами опосредованного некоторым субъектом.

Коммуникации свойственна целесообразность.

Научное определение.

Коммуникация есть опосредованное и целесообразное взаимодействие двух субъектов.

Различают три равномерных хронотопа

1. Генетический

2. Психический или личностный

3. Социальный

Различают 4 типа коммуникаций:

1. Материальная (транспорт, энергетическая, миграция населения, эпидемии и др.)

2. Генетическая

3. Психическая или внутриличностная

4. Социальная или общественная

Три последних типа образуют смысловую коммуникацию.

Социальная коммуникация- есть движение смыслов в социальном времени и пространстве.

Коммуникационное понимание имеет 3 формы

-реципиент получает новое для него знание (ком. познание)

- реципиент, получивший сообщение не постигает его глубокий смысл, ограничиваясь коммуникационным восприятием.

- реципиет запоминает, понимает, но не воспринимает (псевдокоммуникация)

 

В.3

Коммуникационная деятельность – это движение смыслов в социальном пространстве.

В 4. Коммуникационное действие- завершенная операция смыслового воздействия, происходящая без смены деятельности участников коммуникации.

Субъектами преследуются три цели:

1. Реципиет желает получить от коммуниканта некоторые привлекательные для него смыслы

2. Коммуникант желает сообщить реципиенту некоторые смыслы, влияющие на его поведение.

3. Коммуникант и реципиент заинтересованы во взаимодействии с целью обмена какими то смыслами.

Три формы ком. Действия:

1. Подражание – воспроизведение реципиентом движений, действий, повадок коммуниканта

Может быть произвольным и непроизвольным

Подражание это один из способов живой социальной памяти.

Подражание это объект-субъектное отражание, где активную роль играет реципиент, а коммуникант пассивный объект для подражания.

2. Диалог – это форма ком. Взаимодействия, освоенная людьми в процессе антропогенеза при формировании человеческого языка и речи. Участниками являются два субъекта это субъект-субъектные отношения.

3. Управление – это ком. Действие когда коммуникант рассматривает рецпиента как средство достижения своих целей. Устанавливаются субъект-объектные отношения. Управление может быть в форме приказа (власть)

В форме внушения (пропаганда, рекламная проповедь)

В форме убеждения при помощи логически выстроенной аргументации

Форма заражения (азарт, ораторское искусство)

В 5.

Социальное пространство – это интуитивно ощущаемая людьми система социальных отношений между людьми.

Социальное время - интуитивно ощущение течения соц. Жизни, переживаний современниками.

Смыслы представляют собой знания, умения, стимулы, эмоции.

В 6.

Виды коммуникационной деятельности, где в качестве активного субъекта выступает Индивидуальная личность, либо группа, либо массовая совокупность – называются соответственно микро, миди, и макро коммуникациями.

Микрокоммуникация – на межличностном уровне это усвоение форм поведений, умений, внешних атрибутов выбранного образца для подражания (копирование образца), обмен идеями, доводами, предположениями между собеседниками (беседа), либо указания для исполнения их подчиненным (команда)

- на групповом уровне возможны референция, руководство коллективом (лидерство в группе)

- на массовом уровне социализация, освоение человеком общепринятых норм, идеалов, верований.

Авторитаризм – деспотичное управление массами подвластных людей.

Мидикоммуникация – имеет 5 форм.

- мода, основывается на подражании, передача в социальном пространстве вещественных форм, образцов поведения и идей эмоционально привлекательных для соц. Групп.

- переговоры, способ достижения соглашений и разрешение конфликтов между соц. Группами.

- адаптация в среде (миграция, религия.)

- Групповая иерархия, где контакты между группами четко регламентированы.

-руководство обществом (художники, поэты)

Макрокоммуникация- взаимодействие культур, информационная агрессия

Массовая коммуникация – это создание единого соц. Поля на основе процесса, включающего в себя с одной стороны извлечение, переработку, и передачу с помощью быстродейственных технических средств социально значимой информации осущ. Спец. Институтами., а с другой - прием и усвоение этой информации численно большими, рассредоточенными аудиториями.

В.7

Уровни коммуникационной деятельности (межличностная, групповая, массовая.)

Массовая коммуникация – это создание единого соц. Поля на основе процесса, включающего в себя с одной стороны извлечение, переработку, и передачу с помощью быстродейственных технических средств социально значимой информации осущ. Спец. Институтами., а с другой - прием и усвоение этой информации численно большими, рассредоточенными аудиториями

на межличностном уровне это усвоение форм поведений, умений, внешних атрибутов выбранного образца для подражания (копирование образца), обмен идеями, доводами, предположениями между собеседниками (беседа), либо указания для исполнения их подчиненным (команда)

- мода, основывается на подражании, передача в социальном пространстве вещественных форм, образцов поведения и идей эмоционально привлекательных для соц. Групп.

- переговоры, способ достижения соглашений и разрешение конфликтов между соц. Группами.

- адаптация в среде (миграция, религия.)

-руководство обществом (художники, поэты)

В 8.

Общение – это взаимодействие двух и более людей, состоящих в обмене инфо познавательного или аффективного характера.

Социальная психология выделяет три стороны общения:

-перцептивная – процесс восприятия партнерами в общении и установление взаимодействия

- коммуникативная – процесс обмена инфо между людьми . передача инфо возможна с помощью знаков и знаковых систем. Есть коммуникации : вербальные и невербальные.

-интерактивная – организована взаимодействием между индивидами

-групповая интеграция

-конкуренция

-конфликт.

Интерактивная сторона характеризуется

- уместностью принятых управленческих решений

+-четким распределением обязанностей среди собеседников.

-умелым разрешением конфликтов

В9.

Вербальная коммуникация осуществляется по средствам речи.

Речь – это естественный звуковой язык, т. е. система фонетических знаков, включающих два принципа: лексических и синтаксических. При помощи речи случается кадирование декодирование информации.

В.10.

Невербальная коммуникация – общение без слов, основные знаковые системы:

1 Оптикокенетическую систему

Визуальные виды общения

Пара и экстраленгвистическую

Организация пространства и времени

Жесты, мимика, позы, (оптикокенетическая)

Тембр, диапозон, тональность (пара , пауза, смех - экстраленгвистическая)

Совокупность этих средств призвана исполнять следующие функции:

-дополнение речи

-замещение речи

-репрезинтация эмоциональных состояний партнера.

В 11.

Игра представляет собой общение между собой в 3 вариантах.

- игра в рамках невербальной коммуникации (спортивные)

-Игра в рамках вербальной коммуникации (кроссворды, ребусы)

- игра, сочетающая вербальную и невербальную коммуникацию (драматическое искусство)

Игра- творческое – коммуникационное действие

Археокультура – праздники, ритуалы, первобытное искусство

Палеокультура – игра стала досуговой деятельностью (праздники, турниры, карнавалы)

В это время наметилось два русла: народная культура, носившая игровой характер

Элетарно-профессиональная культура с неигровыми нормами.

Неокультура - возникновение индустрии досуга. Появилась 3-я культура. –коммерческая массовая культура.

Постнеокультура – ПК игры.

1. Игра есть свободная деятельность.

2. Игра не преследует математических продуктов, получение их. Главная цель игры - выигрыш.

3. Достижение выйгрыша требует новаторских решений. Поэтому игра – это творческая продуктивная деятельность.

4. Игра противостоит обыденной реальной жизни (замкнутость игрового пространства), использование, костюмов, масок, обособлением игроков, незыблемостью добровольно принятых правил.

 

В 12.

Социальная память – это движение смыслов в социальном времени.

Существует три вида памяти:

-генетическая

-психическая

-социальная

Структура соц. Памяти общества.

Соц. Смыслы бывают естественные и искусственные

 

Естественные – смыслы, передаваемые генетически

Искусственные – смыслы культуры.

Соц память состоит из двух слоев

Социальная – бессознательная (генетическая) (инстинкты)

Культурное наследие состоит из 1) неовеществленной части в виде национального языка , обычаев, знаний, умений от предыдущих поколений или созданные данным поколением.

Овеществленные части состоят из памятников культуры в виде артефактов (искусственно созданное изделие , документов и освоенной обществом природы (пашни, скот, полезные ископаемые).

Неовеществленную часть культурного наследия можно назвать духовной культурой , а овещ.- материальной культурой. Слои социальной памяти:

-памятники культуры

- общественное сознание (культурное наследие)

- социальное бессознательное (социальный менталитет)

Социальный менталитет - живая социальная память представляющая собой единство осознанных и неосознанных смыслов.

В 13.

Групповая социальная память

Малая группа (семья, команда, бригада, компания)

Малая группа это сумма индивидуальных памятей их членов, значимая только в пределах групп.

Большие социальные группы – это совокупность людей, обладающих общими соц признаками.

- соц. Демографические группы (возраст, пол, национальность, образование)

-производственно-экономические (профессия, имеющие цензу сословия, класс, принадлежность)

-общественные объединения (партии, профсоюзные молодежные организации, религиозные конфессии)

Массовые совокупности делятся на:

-эпизодические (болельщики, зрители)

-стабильные (города, села, деревни)

В 14.

Коммуникационный канал — это реальная или воображаемая линия связи (контакта), по которой сообщения движутся от коммуниканта к реципиенту. Наличие связи — необходимое условие всякой коммуникационной деятельности, в какой бы форме она ни осуществлялась (подражание, управление, диалог). Коммуникационный канал предоставляет коммуниканту и реципиенту средства для создания и восприятия сообщения, т. е. знаки, языки, коды, материальные носители сообщений, технические устройства.

Естественные коммуникационные каналы – использующие врожденные, присущие человеку средства для передачи смыслового сообщения в физическом пространстве (вербальные и невербальные каналы)

Искусственные коммуникационные каналы – это канал иконических документов (графические изображения, живопись)

• канал иконических документов— графические (на кости, на камне, на дереве) и живописные (одноцветные или многоцветные на стенах пещер) изображения;

• канал символьных документов— амулеты, украше­ния, талисманы, статуэтки, имеющие сокровенный маги­ческий смысл, а также языческие идолы и вообще изобра­жения богов.

Невербальные и вербальные каналы послужили основой для формирования устной коммуникации, а иконические и символьные для документной коммуникации

Невербальныйканал — древнейший из коммуникаци­онных каналов, возникший в ходе биологической эволю­ции задолго до появления человека. Он представляет со­бой наследие зоокоммуникации, свойственной высшим животным. Содержание зоокоммуникации — демонстра­ция переживаемых эмоциональных состояний — гнев, боль, страх и т. д. Животными используются звуковые сигналы, позы, движения, напоминающие жесты. Напри­мер, щенок виляет хвостом, когда он доволен, прижимает уши и оскаливает клыки, когда притворяется сердитым. Невербальный канал активно используется в процессе микрокоммуникации между людьми, и мы специально рассмотрим его особенности.

Вербальныйканал доступен только роду человечес­кому, обладающему речевой способностью, способностью пользоваться естественным языком. Подчеркнем, что ре­чевая способность — отличительный признак хомо сапи­енс, для реализации этой способности потребовались нейрофизиологические и анатомические преобразования в телесности пралюдей: образование асимметрии головно­го мозга, выделение центров управления говорением и пониманием речи («речевые зоны» в мозгу), развитие ар­тикуляционного аппарата, грациализация челюстей и т. п. Домашние животные не могут говорить именно потому, что они не имеют природных предпосылок для этого. Поэтому вербальный канал, подобно невербальному каналу, пра­вомерно считать естественным.

Художественные каналы:

-музыка и танец

-поэзия и риторика

-графика и живопись

-скульптура и архитектура

-театр

В. 15.

Общественная коммуникационная система – это структурная совокупность коммуникантов, реципиентов, смысловых сообщений коммуникационных каналов и служб, располагающих материально-техническими ресурсами и профессиональными кадрами.

ОКС – овеществленная коммуникационная культура в различные эпохи.

Словесность- уровень ком культуры когда все культурные смыслы передаются по средствам устной коммуникации

Книжность – когда передается по средствам документной ком.

Мультимедиа передает с помощью электронной ком.

Первая техническая революция произошла в 19 веке, вторая в 20 веке.

. В XIX веке произошла про­мышленная революция,благодаря которой документная коммуникация обрела полиграфическую и целлюлозно-бумажную промышленность, обеспечившую многотысяч­ные тиражи газет, журналов, книг и огромный книжный рынок.

Вместе с тем, появились технические изобретения, зна­чительно расширившие коммуникационные возможности исходных каналов: невербальный канал обогатился фото­графией, а вербальный получил звукозапись (изобрете­ние фонографа Т. Эдисоном в 1877 г.); благодаря телефо­ну (запатентован А. Беллом в 1876 г.) вербальная коммуникация избавилась от пространственных ограничений; телеграф, изобретенный еще раньше (1832 г. — русский изобретатель П. Л. Шиллинг, 1837 г. — американский изобретатель С. Морзе), позволил мгновенно передавать текстовые сообщения с одного материка на другой; фото­графия бросила вызов реалистической живописи, а кино (1895 г.) было объявлено могильщиком театра. На стыке исков изобрели радио (1895 г. — А. Попов, 1897 г. — Г. Маркони). Произошла, можно сказать, первая техническая революцияв сфере социальных коммуникаций.

Вторая явилась основой для появления электронной коммуникации.

Мультимедиа – текст+ движущееся изображение+ звук

Электронная коммуникация.

Основателем является Маршал Маклюэн. В 60 г. 20 века вышла книга «Галактика Гутенберга», «Медиум – это послание»

В.16

Археокультурная словесность соответствует общин­ной ОКС (см. табл. 5.1). Общинная коммуникационная система— это первобытнообщинная коммуникационная система, в которой все члены общины выступают в роли и коммуникантов, и реципиентов, используя для переда­чи смысловых сообщений четыре исходных канала.

Перечислим некоторые особенности археокультурной словесности:

1. Общинная коммуникационная система отличалась первобытным равенством, и социальная однородность (бесклассовость) первобытных общин сопровождалась синкретичностью(слитностью) вербальных, музыкаль­ных, иконических каналов в языческих ритуальных священнодействиях. Впоследствии из этой синкретичности выросли изобразительное искусство (первобытная живо­пись, графика, орнамент, скульптура), исполнительское искусство (музыка, танец), наконец, поэзия и фольклор как искусство слова. Творцами первобытных культурных смыслов, образовавших содержание общинной коммуни­кации, были неведомые нам гениальные художники, му­зыканты, артисты, поэты.

2.Обожествление слова,которое нашло отражение в мировых религиях. Господь, как известно, творил мир не действиями, а словами: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог... Все через Него начало быть» (Иоан. 1:13); «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет» (Бытие, 1:3). В Коране написано: «Его приказ, когда он желает чего-нибудь, — только сказать ему: «Будь!» и оно бывает» (36, 8182). В одном из гимнов Ригведы, об­ращенном к богу Агни, говорится: «Он укрепил небо истинными священными словами» (Ригведа. Мандалы IIV. М., 1989. с. 85).

Кстати, буддизм — это культура размышления, кото­рая пошла дальше знаков и отказалась и от слов, и от чи­сел. Нирвана достигается путем самоуглубления, медита­ции, а не заклинаний.

3. Священные словеса передавались из уст в уста; их поэтика строилась так, чтобы облегчить запоминание и исключить искажения при устной передаче; этому спо­собствовали ритмический размер, повторяющиеся стан­дартные фразы, музыкальное сопровождение многих гим­нов. Даже позже, когда стала известна письменность, божественные откровения запрещалось фиксировать; они доверялись лишь слуху посвященных.

Причем нельзя считать, что недокументированная со­циальная память не надежна. Древнейший из памятников словесного искусства — собрание гимнов Ригведа датиру­ется XVIII XII вв. до н. э., а запись (кодификация) Ригведы состоялась только в XII XV вв. н. э. Очевидно, что столь сложное литературное произведение не могло сохранить­ся более трех тысяч лет в народной памяти, если бы в арий­ских племенах Индии не было бы тысячелетних традиций устного творчества, восходящих к неолитической эпохе.

4. Талантливый поэт, сказитель в дописьменных об­ществах выполнял роль летописца, служителя не текущих забот и интересов, а социальной памяти, воплощенной в мифах, легендах, преданиях. Эстетические потребности удовлетворяли лирики, способные выразить в слове и музыке эмоциональные переживания. Представление о поэте как пророке, любимце богов несомненно восходит к археокультурной словесности.

Обобщая сказанное, можно сказать, что археокультурная словесность обеспечивала, во-первых, консолидацию членов общины: люди, не владевшие общинным языком, представлялись им «немыми» или вовсе «нелюдьми»; во-вторых, организацию общественной жизни, трудовую кооперацию, обыденное общение; в-третьих, функциониро­вание неовеществленной социальной памяти, заключаю­щейся в передаче из поколения в поколение социальных норм и традиций, полезных знаний, умений и практичес­кого опыта, наконец, священного мифологического созна­ния и самосознания.

В.17.

Особенности палеокультурной книжности видятся в следующих моментах:

1. ОбожествлениеСлова, характерное для археокультуры, переносится на Книгу,Священное писание, Библию. Книжное слово становится гарантом истинности и незыб­лемости (что написано пером, не вырубишь топором). От­сюда — обычай клясться на книге (Библии, Конституции). Христианство, ислам, иудаизм — это религии Писания, где священные книги — основа конфессии. В средние века сло­жилась своеобразная иерархия книжных жанров по при­знаку святости. Наиболее почитаемой была литургическая, г. е. используемая в богослужении литература (Служебни­ки, Требники, Часословы, Минеи, Триоди и т. п.) и кано­ническое Священное писание (Ветхий и Новый Завет); ниже рангом шли жития святых (агиография), церковная учебная литература (катехизисы), поучения отцов церкви, а в самом низу — светская (мирская) литература.

2. Произошла социальная дифференциациянаселе­ния по принципу: грамотный — неграмотный. Овладение грамотой считалось немаловажным личным достижени­ем, поэтому школа стала форпостом письменности. Если у бесписьменных народов социализация молодежи начи­налась с освоения производственных умений и навыков, то цивилизованные общества приобщали учеников преж­де всего к счету, чтению, письму. Социальный престиж и карьера индивида зависят теперь не столько от его силы, ума, сообразительности, выносливости, сколько от школь­ной выучки, от доступа к знаниям. Человек стал зависеть от документированного культурного наследия, хотя не может освоить даже сотую его долю. У члена дописьменного общества такой зависимости нет.

Заметим кстати, что в Древней Греции грамотные рабы пользовались некоторыми привилегиями: они занимали государственные должности, приобщались к литератур­ному труду (вспомним легендарного Эзопа). В Риме рабы допускались в публичные библиотеки, использовались для переписывания книг (рабы-«библиографы»).

3. Выделились социальные группы людей, занятых умственным,так сказать, «интеллигентским» трудом,и следовательно, использующих письмо как профессио­нальный инструмент. В Древнем Египте и Китае автори­тет людей письменной культуры был особенно высок. Труд­но удержаться от соблазна процитировать древнеегипет­ское «Прославление писцов», относящееся к концу II тыс. до н. э. (перевод А. Ахматовой).

Особенно разнообразной, хотя и не очень многочис­ленной, была интеллигенция демократических полисов Древней Греции. Помимо жречества, профессионалами умственного труда были учителя, зодчие, врачи, землеме­ры, деятели искусства, писатели, философы.

4. Обретение книжностью статуса общепризнанного коммуникационного канала для передачи основных куль­турных смыслов происходило не без конкуренциисо сто­роны словесности. Отказывались от письменного изложе­ния своих учений Пифагор, Сократ, Будда, Христос. Прав­да, если бы прилежные ученики не записывали их слов, мы бы не узнали даже имен этих великих учителей человечества. Вот как, по словам Платона, его наставник Со­крат объяснял свою позицию (см. диалог «Федон»): люди, черпающие мудрость из письменных источников, «будут многое знать понаслышке, без обучения, и будут казаться многознающими, оставаясь в большинстве невеждами, людьми трудными для общения; они станут мнимомудрыми вместо мудрых».

Культуру классической Эллады иногда называют ороакустической, т. е. ориентированной на устное слово и слуховое его восприятие. Искусство устной речи счита­лось необходимым не только для ораторов и поэтов, но и для политиков, историков, философов, которые специаль­но изучали риторику. По словам М. Л. Гаспарова, «даже философские трактаты, даже научные исследования пи­сались, прежде всего, для громкого чтения. Высказывалось предположение, что античность вовсе не знала чтения «про себя»: даже наедине с собою люди читали книгу вслух, наслаждаясь звучащим словом»[1]. Тем не менее, гос­подство письменного слова установилось в Древней Гре­ции на рубеже V IV вв. до н. э.

5. Письменная коммуникация, несмотря на сдержан­ность и скепсис некоторых мудрецов и пророков, вызвала преобразование всех областей духовного творчества:ми­фологическое язычество вытеснили мировые религии Писания; анонимный фольклор потеснила авторская ли­тература, которая стала авторской только благодаря письменности;

6. предпочтение получили классические фи­лософские учения, законспектированные усердными учениками, а не софистические дискуссии; наука же про­сто невозможна на базе только устной коммуникации. Рукописная ОКС положила начало документированной социальной памяти;начинается написание человеческой истории; античные историки Геродот (между 490 и 480 ок. 425 до н. э.), Фукидид (ок. 460 400 до н. э.), Ксенофонт (ок. 430 355 до н. э.) оставили после себя истори­ческие произведения высокой научной ценности. Поз­же к ним присоединились римские историки Тит Ливий (59 до н. э.—17 н. э.), Тацит (58117), Гай Светоний (ок. 70ок. 140) и др.

7. 6. Письменность стала орудием просвещения и рас­пространения знаний,в том числе тайных, эзотерических. По свидетельству Плутарха, Александр Македонский сильно гневался на просветительскую деятельность Ари­стотеля и выговаривал своему учителю:

8. «Ты поступил неправильно, опубликовав те учения, которые предназна­чались только для устного преподавания. Чем же мы будем отличаться от остальных людей, если те самые учения, на которых мы были воспитаны, сделаются всеобщим достоянием? Я хотел бы не столько могуществом превос­ходить других людей, сколько знаниями о высших пред­метах». Конечно, о «просветительной функции» средне-исковой рукописной книги в условиях массовой неграмот­ности населения (более 90% в XV веке), можно говорить лишь условно.

9. 7. В античную эпоху происходит формирование книж­ного дела как социально-коммуникационного института,включающего: изготовителей (переписчиков) манускрип­тов; торговых людей, содержащих книжные лавки; библио­теки разных типов, в том числе крупнейшую в палеокультуре научную библиотеку в Александрии.

10. С Александрийской библиотекой (700 тыс. свитков до пожара в I в. до н. э.) некоторое время соперничала Пергамская библиотека, насчитывавшая в лучшие свои годы до 200 тысяч рукописей.

11. Убедительным свидетельством расцвета книжной культуры во времена античности является феномен биб­лиофильства.История библиофильства, которая продол­жается и в наши дни, есть история книжной культуры в «человеческом измерении».

12. Крушение Римской империи в V веке сопровождалось разрушением античной книжности, которая не нужна была торжествующему варварству. Не только у феодалов книга стала невиданной редкостью, но и духовенство не всегда владело грамотой. Однако благодаря документи­рованию значительная часть культурного наследия антич­ности, затаившаяся в монастырских библиотеках, дошла до эпохи Возрождения, и европейским гуманистам было что «возрождать» и возвращать в европейскую культуру после «темных веков» Средневековья.

13. 8. Средневековая социальная коммуникация пре­имущественно представляла собой устную микрокомму­никацию. Население проживало в обособленных деревнях и небольших городах, где не было необходимости в пе­реписке. Для особо важных поручений использовались гонцы, которые заучивали послание наизусть. Главным источником знания для неграмотной массы была цер­ковь, а также слухи, которые переносили торговцы, бродячие театры, цирки и трубадуры. В большинстве селе­ний не было ни календаря, ни часов. Язык делился на множество диалектов, причем диалектические различия ощущались на расстоянии 70100 км. Известно, что в XIV веке лондонские купцы, потерпевшие кораблекру­шение у северных берегов Англии, были заключены в тюрьму как иностранные шпионы. Правда, грамотная элита использовала латынь в качестве языка междуна­родного общения.

14. В средневековой палеокультуре не было истории — ее заменяли рыцарские романы, не было географии — ее за­меняли рассказы прохожих людей, не было науки — ее заменяло Священное писание. Но отсутствие достоверных фактов мало кого беспокоило. Земная жизнь рассматри­валась католической церковью как временное пристани­ще на тернистом пути к спасению, а знать судьбу людей может только Бог. Поэтому никаких коммуникационных потребностей никто не испытывал.

15. Однако с XII века началось духовное движение, кото­рое проявилось в организации университетов, крупнейшими среди которых были Болонский и парижская Сорбон­на. Между 1300 и 1500 гг. в Европе было учреждено более 50 новых университетов, которые стали центрами письмен­ной культуры. Помимо церкви и зарождавшейся науки, в письменной коммуникации нуждались: королевская бю­рократия, судопроизводство, купечество, расширявшее международную торговлю. Неграмотность постепенно из­живалась. В XIV веке европейцы освоили производство бумаги и изобрели очки. Назревала бифуркация письменно­го канала, которая разрешилась в середине XV века изоб­ретением книгопечатания.

16. 9. Палеокультурная письменность — предмет изуче­ния палеографии. Палеография— историко-филологи­ческая дисциплина, изучающая закономерности появле­ния и изменения знаков письменности на различных ма­териалах. Прикладная задача палеографии — датировка времени создания рукописей и определение состава пис­цов. Славяно-русская палеография подразделяется на гла­голическую, изучающую памятники, написанные глаголи­цей, и кириллическую, изучающую разновидности кирил­лицы: устав, полуустав, скоропись.

17. 10. Было бы односторонне, а значит неправильно, под­черкивать одни лишь социально-культурные достижения и преимущества, которые подарила письменность циви­лизованному человечеству. Становление книжной культу­ры — процесс амбивалентный, ибо были утрачены преимущества дописьменной археокультуры и обнаружились про­блемы,неведомые неграмотным «детям природы».

18. • Устная коммуникация и недокументированная со­циальная память обладают естественными механизмами, предохраняющими их от переполнения. Избыточные со­общения не воспринимаются, а неактуальные знания за­бываются. Письменная культура не обладает такими за­щитными средствами, она провоцирует бесконечный рост документных фондов и, как следствие, информационный кризис.

19. • В условиях бесписьменного общества человек знал только то, что требуется ему для текущей жизнедеятель­ности, не больше и не меньше; в книжных культурах ему приходится осваивать много устаревших знаний, изло­женных в авторитетных трудах мыслителей прошлого. Большая часть этих знаний никогда в будущем не пона­добится. В результате индивидуальная и общественная память становится кладбищем знаний, предрассудков, суждений часто несовместимых друг с другом. Утрачива­ется цельность и законченность мировоззрения, свойствен­ные дописьменным обществам, и растет противоречивость, напряженность, дезорганизованность цивилизованных сообществ.

20. • Существуют несоответствия и противоречия меж­ду нормами и требованиями, вычитанными из книг, и смыслами, поступающими по каналу непосредственной микрокоммуникации. В итоге образованный человек начинает страдать раздвоением личности и муками совести; неграмотный же варвар всегда действует согласно впитан­ной с детства традиции, не испытывая никаких сомнений и переживаний.

21. В мировой классической литературе не раз обсужда­лись тяготы цивилизации; достаточно вспомнить образы Дон Кихота и Санчо Пансы, Пьера Безухова и Платона Каратаева. Мануфактурная коммуникационная система не смягчила проблемы, унаследованные от письменной культуры, а скорее ужесточила их.

В.18.

Характерные черты мануфактурной книжной культу­ры, господствовавшей в XVIXVIII веках, видятся в сле­дующем:

1. Мануфактурные книги количественно и качествен­ноотличались от манускриптов. За первые 50 лет книго­печатания европейцы получили в свое распоряжение больше книг, чем за две тысячи лет книжного рукописания. В XVI веке выпущено более 242 тысяч названий, в XVII веке — 972 тысячи, в XVIII веке — около 2 млн. на­званий; тиражи возросли с 200300 экз. в XV веке до 10001200 в XVII веке. Хотя полиграфическая техника остава­лась мануфактурной (печатный стан и словолитная форма Гутенберга сохранились в типографиях до конца XVIII века) облик книги изменился неузнаваемо: книги, к оформлению которых привлекались лучшие художники того времени, стали подлинными произведениями искусства. Совершен­ствовались технологические приемы набора, качество иллюстраций, титульных листов, обложки. Появились кни­гоиздательские фирмы, поддерживавшие высокие худо­жественные и научные стандарты своей продукции. Мировой известностью пользуются четыре фирмы, которые основали итальянец Альд Мануций, французы Анри Этьенн и Кристоф Плантен, голландец Лодевейк Эльзевир. При этом дешевизна и доступность книги постепенно рос­ли, что означало демократизацию книжного рынка.

2. Манускрипты предназначались для чтения вслух неграмотной аудитории, печатные книги рассчитывались на молчаливое чтение «про себя». Соответственно изменилось Оформление текста:появились названия, разбивка на главы и разделы, спуски, поля, пробелы между словами, кра­сочные иллюстрации. Изменился литературный язык и стиль изложения, которые приспосабливались к восприя­тию зрением, а не слухом. Книгу стали рассматривать не как пособие для устной речи, а как непосредственный ис­точник знания,что вызвало следующие изменения:

• появились понятия оригинальности, ценности, но­визны содержания;

• возникло авторское право и понятие «плагиат» (в XVIII веке);

• выработались литературные жанры и стили изложе­ния, нормы литературного языка;

• образовалась читательская массовая совокупность, состоящая из незнакомых друг с другом людей, имею­щих общие взгляды и интересы (по оценке М. А. Барга, доля грамотных возросла с 10% в XV веке до 25% в XVII веке);

• тиражированные в сотнях экземпляров книги нача­ли «жить своей жизнью», независимо от автора или переписчика. Они превратились в завершенные и целостные элементы овеществленной и долговре­менной социальной памяти.

3. Мануфактурная книжность послужила почвой для нормирования и распространения светских литературных языков. Но этого мало. В XVII и XVIII веках, которые по праву считаются временем торжества рационализма, ста­новления науки и светского просвещения (заметим еще раз: все это стало возможным благодаря книгопечатанию!) появилась идея лингвопроектирования,вызвавшая к жиз­ни многочисленные проекты искусственных языков.

Критический разум «гениев XVII века» быстро распоз­нал несовершенство естественных языков, явившихся ре­зультатом неконтролируемого и случайного развития. Был сделан вывод о необходимости построения логичес­ки выверенного языка, который мог бы послужить для не­противоречивой и однозначной записи научных истин. Идею «философской грамматики» высказал в 1623 г. Ф. Бэкон;в 1629 г. проблемы проектирования всеобщего языка обсуж­дал Р. Декарт, в 1661 г. проект универсального языка пред­ложил И. Ньютон,наконец, Г. В. Лейбницдовольно се­рьезно разрабатывал философский язык в виде математической модели, где всякое рассуждение сводилось к вычислениям. Идея универсального философского лек­сикона оказалась утопичной, но стремление ученых к ло­гичности, системности, однозначности языка нашло свое выражение в научной символике (особенно — в матема­тике, символической логике, химии) и в терминологии точных и естественных наук, которые стали складывать­ся в XVIIXVIII веках.

4. Свойственная документам сущностная ценностно-ориентационная функция стала использоваться для до­стижения социально-прагматических целей:

Печатная книга с самого начала сделалась орудием свет­ского просвещения.Только половина инкунабул относи­лась к религиозной тематике (гораздо меньше, чем в пото­ках средневековых манускриптов), четверть — к художе­ственной литературе, 10% — к юриспруденции, прочие — к другим отраслям знания. В XVII веке не менее 2/3 книг были светскими по содержанию, и эта тенденция усили­лась в «просвещенном» XVIII веке. Надо заметить, что многие издатели и типографы рассматривали свою деятельность как форму борьбы с невежеством и церковным обскурантизмом.

Короли и власти нового времени стали использовать печать для пропаганды своих идей и привлечения сто­ронников:Генрих VIII и его премьер-министр Томас Кромвель издавали памфлеты для утверждения англикан­ской церкви; Ришелье прибегал к услугам периодической печати.

Во времена революционных ситуацийв Нидерландах, Англии, Германии, Франции публицистические памфле­ты, прокламации, воззвания, издаваемые многотысячны­ми тиражами, революционизировали «третье сословие» и крестьянство.

С XVI века сначала церковные, а затем и светские вла­сти начали ожесточенную борьбу с еретическим вольно­мыслием. В 1564 г. Ватикан издал «Индекс запрещенных книг», который, постоянно пополняясь, действовал вплоть до XX века; была мобилизована инквизиция. Неблагонадежные книги изымали из библиотек, книжных лавок и публично предавали сожжению. Иногда вместе с книга­ми сжигали их авторов и издателей (вспомним Джордано Бруно). Цензура, судебные преследования, варварское уничтожение литературы и другие акты коммуникацион­ного насилиястали неизменными спутниками книжной культуры с XVI века до XX века.

5. Переход от рукописания к книгопечатанию углубил и расширил дифференциацию книжного дела; возник ряд специализированных социальных институтов,в том чис­ле: книгоиздательский (редакционная подготовка + поли­графическое размножение документов), книготорговый, библиотечный и библиографический. Началось формирование овеществленной социальной памяти.

Основные изменения в библиотечном деле состояли в следующем: в результате религиозных войн сильно постра­дали монастырские библиотеки; на основе конфискован­ных фондов монастырских библиотек и частных книжных собраний стали возникать городские библиотеки; выпол­нявшие функции одновременно публичных и универси­тетских; в школах (особенно, активно — в Германии) на­чали организовываться школьные библиотеки; открыва­лись для публики личные книжные собрания королей и дворцовой знати, стремившихся стяжать славу просве­щенных и щедрых властителей. Таким образом склады­вались структуры национальных библиотечных систем, свойственных западной цивилизации.

Если библиотечное дело возникло еще в пору рукопис­ной ОКС, то именно мануфактурная книжность вызвала к жизни библиографию— вторичный уровень документной коммуникационной системы (см. пункт 4.3.1). По словам К. Р. Симона, «с распространением книгопечата­ния закончилась предыстория библиографии и началась ее история»[2]. Действительно, именно с этого времени по­явились книготорговая библиография, отраслевая биб­лиография (юридическая и медицинская — прежде все­го), национальная библиография, отражающая публика­ции представителей данной страны (в Германии, Англии, Италии, Франции, Испании, Польше), наконец, универ­сальная международная библиография, представленная таким величественным памятником европейского Возрождения как «Всеобщая библиотека» К. Геснера(15151565). В «Библиотеку» Геснера включены более 15 тыс. книг, принадлежащих почти 5 тыс. авторов. Большая часть описаний снабжена подробными аннотациями, оглавле­ниями и выдержками. Геснеру удалось подвести итоги развития письменной и мануфактурной книжности в Ев­ропе с античности до середины XVI века. Ничего подоб­ного ни один библиограф после Геснера сделать не мог. Правда, не обошлось без курьезов. Будучи несколько старомодным, Геснер признавал в качестве литературных только греческий, латинский и древнееврейский языки и игнорировал «варварские» французский и итальянский. В связи с этим в кратких заметках о Данте и Боккаччо упу­щены их главные произведения.

6. Помимо библиографии, о созревании книжной куль­туры свидетельствует зарождение словарно-справочногодела. Если библиографический указатель есть «книга об известных книгах», то энциклопедия (справочник, словарь) — это «книга о том, что мы знаем». В XVII и XVIII ве­ках в Англии и во Франции публикуется целый ряд словарей, лексиконов, энциклопедий, пользующихся широ­ким спросом. Высшим достижением, одной из духовных вершин «века Просвещения» — XVIII столетия, бесспор­но, является знаменитая «Энциклопедия, или толковый словарь наук, искусств и ремесел». Включающая более 60 тысяч статей семнадцатитомная Энциклопедия была под­готовлена и выпущена в свет в 17511766 гг. Осуществить в крайне неблагоприятных условиях это колоссальное по объему издание стало возможным только благодаря неиссякаемой энергии, таланту, поразительной работоспо­собности и организаторским дарованиям Дени Дидро(17131784), с начала и до конца остававшегося главным идейным вдохновителем и исполнителем всего дела. Из­вестна историческая роль Энциклопедии Д. Диро в идео­логической подготовке Великой французской революции 17891794 гг.

7. В XVII — начале XVIII века в европейской культу­ре лидером становится естествознание. В это время жили и творили Г. Галилей (1564 1642), Р. Декарт (15961650), Б. Паскаль (16231662), У. Гарвей (1578 1657), Г. В.Лейб­ниц (16461716), X. Гюйгенс (16291695), И. Ньютон (16421727), Л. Эйлер (17071783), семья математиков Бернулли и многие другие выдающиеся ученые. Этот пе­риод Джон Бернал (19011971), основоположник совре­менного науковедения, называл «научной революцией». В результате этой революции образовалось европейское научное сообщество, кровно заинтересованное в оператив­ной и полной научной коммуникации. Непосредственным откликом на эту потребность стал «Журнал ученых», первый номер которого вышел в свет в Париже в январе 1665 г. Задачей этого журнала, как и подобных ему периодичес­ких изданий в Англии, Германии, Нидерландах, было не информирование о новых теориях, открытиях, событиях научной жизни, а сообщение о книгах, в которых об этом говорилось. Другими словами, это были «журналы о книгах», т. е. библиографические, точнее — реферативные (о книгах сообщалось посредством их рефератов) издания.

Дидро в своей Энциклопедии дал следующее опреде­ление: «Журнал — периодическое издание, содержащее извлечения из вновь напечатанных книг, с отчетом об от­крытиях, ежедневно делаемых в науках и искусствах... Он был изобретен для тех, кто слишком занят или слишком ленив для того, чтобы читать книги целиком. Это — спо­соб удовлетворять свою любознательность и стать ученым с малым трудом». Прошло не менее 150 лет пока, наряду с реферативными научными журналами, без обращения к которым до сих пор не обходится никакая научная рабо­та, появилась современная научная периодика.

8. Свидетельством зрелости второго поколения книж­ной культуры могут служить не только формирование национальных документальных систем (ДОКС) с разви­тым книжным производством и распределением (контур обобществления) и совокупностью разных библиотек и библиографических служб (контур обработки, хранения, распространения), но и развитие библиофильства, сопро­вождаемого библиофильской библиографией, а также формирование теории книговедения и библиографии.

Термин «книговедение» (Bucherkunde) впервые ввел в научный оборот австриец Михаэль Денис (17291800), в труде «Введение в книговедение» (Вена, 17771778 гг.), где он отнес к книговедению историю рукописной и пе­чатной книги, типографское дело, библиотековедение и каталогизацию.

Основоположником библиографической науки, полу­чившей в наше время название «библиографоведение», счи­тается Нэ деля Рошель (1751 1837), опубликовавший в 1779 г. «Рассуждения о библиографической науке». В своих «Рассуждениях...» Нэ пишет: «Библиография есть описание мира письменности и того, что его составляет, подобно тому, как география — описание земного шара; но открытия в области земного шара когда-нибудь найдут свою границу, от­крытия жев области письменности никогда не будут иметь границы и изучение библиографии станет тем необходимее, чем большее развитие получат искусства и науки»[3]. Извест­но, что во время Великой Французской революции, когда возникла проблема сохранить и упорядочить книжные со­брания, реквизированные республиканцами, был издан декрет, предписывающий читать учебный курс «библиографии» в главных городах всех департаментов.

В.19.

Характерные особенности индустриальной книжной культуры, господствовавшей в XIX I половине XX века, видятся в следующем:

1. В первой половине XIX века произошла, можно ска­зать, промышленная революция в полиграфии.Книгопе­чатание включает три полиграфических процесса: изго­товление печатной формы, печатание тиража, выполне­ние брошюровочно-переплетных работ. Мануфактурная типография базируется на ручном труде печатника, кото­рый использует печатный станок, установку для отливки букв, собственную сноровку и мастерство. Индустриаль­ное производство основано на механизации всех полигра­фических процессов, сводя к минимуму участие в них ти­пографских работников. В этом состоит принципиальное отличие индустриального книгопечатания от мануфак­турного.

В начале XIX века (1803 г.) первую печатную машину(не станок, а именно машину!) сконструировал Фридрих Кёниг (17741833). В 1814 г. ее использовали в Англии, где он тогда жил, для печатания газеты «Тайме». В 1817 г. Кёниг вернулся на родину в Германию, где основал фабри­ку печатных машин. Первая русская печатная машина, построенная в 1829 г., была установлена в редакции газе­ты «Северная пчела». В 1830-х гг. в Америке появились тигельные машины, специально приспособленные для печати бланков, обложек, иллюстраций. В I860 г. Вильям Буллок построил ротационную машину, печатающую на обеих сторонах бумажного полотна и особенно удобную для выпуска газет. В 1866 г. эту машину снабдил и резальными и фальцевальными аппаратами. В 1884 г. в США была изобретена строкоотливная наборная машина, названная линотип, а в 1897 г. появилась буквоотливная наборная машина — монотип, облегчившая корректуру и верстку. Короче говоря, в XIX веке бурными темпами развивалось полиграфическое машиностроение— основа индустриального книгопечатания.

Параллельно шло техническое перевооружение бумаго­делательного производства. В 1799 г. француз Луи Робер построил первую бумагоделательную машину; в 60-е гг. научились делать качественную бумагу из древесины, что значительно удешевило производство и расширило его масш­табы. Появилась еще одна отрасль промышленности — цел­люлозно-бумажная.

Таким образом в первой половине XIX века сложились материально-технические возможности для интенсифи­кации книжного производства. Стремительно возрастает и выпуск книг. Например, в Англии в начале века выпуска­лось около 300 названий книг в год; 1828 г. — 1242 книги; 1857 г. 5218 книг; 1897 г. 7516 книг; 1914 г. 1537 книг (рост за столетие в 35 раз!). В США темпы еще выше: там выпуск книг возрос со 120 названий в 1823 г. до 13470 названий в 1910 г., т. е. более чем в 100 раз!

Что касается России, то здесь динамика книгопечатания имела следующий вид. Начало книгопечатания — 1550-е гг., когда было отпечатано несколько книг в так называемой «анонимной московской типографии»; в 1564 г. — выход в свет первой датированной книги — «Апостол» Ивана Федорова(ок. 15101583) — русского и украинского первопечатника. В XVI веке в Москве было отпечатано около 15 книг.

В XVII веке было выпущено более 500 книг, в том числе светские сочинения С. Полоцкого, «Соборное уложение» (1649), «Учение и хитрость ратного строения», «Три чина присяг» и др. Причем продолжалось интенсивное рукописание книг, особенно книг с красочными иллюстрациями: старообрядцы вообще не признавали типографские изда­ния священными. По сути дела до 1708 г., когда был введен гражданский шрифт, русская коммуникационная культу­ра находилась в состоянии палеокультурной книжности.

Мануфактурная неокультурная книжность началась в России с Петра I и характеризовалась следующими ста­тистическими данными:

1698 1725 гг. — около 600 изданий;

1726 1740 гг. 175 изданий;

1741 1760 гг. 620 изданий;

1760 1800 гг. 7860 изданий;

1801 1855 гг. 35000 изданий. Всего в XVIII веке было опубликовано около 10 тыс. сочинений гражданской печати, из которых более трети составляли произведения изящной словесности и еще треть — научная светская литература. В первой половине XIX века издавалось: порядка 250 названий ежегодно в 1801815 гг. и более 1000 в 18361855 гг. Причем отста­вание от «мастерской мира», бурно капитализирующей­ся Великобритании, составляло 5 раз, зато Североамери­канские Соединенные штаты Россия опережала в 2 раза. Индустриальная неокультурная книжность пришла в Россию с Александровскими реформами. Благодаря ис­пользованию полиграфической техники, ежегодный вы­пуск книжной продукции в России стал быстро нарастать: с 1500 названий в 18561860 гг. до 12 тыс. названий в 18961900 гг. В целом во II половине XIX века было опублико­вано 250 тыс. книг. В 19061915 гг. после смягчения цен­зурных ограничений ежегодный выпуск книг увеличил­ся с 24 тыс. до 34 тыс. в год. Известны порядка 20 частных издательств, выпускавших около 100 названий ежегодно, в их числе — издательство И. Д. Сытина — более 800 книг и издательство «Посредник» — 270 книг[4]. По числам на­званий и тиражам Россия заняла первое место в мире. До 1905 г. тираж 2030 тыс. экземпляров был редкостью, теперь обычными стали тиражи 50100 тыс. С 1814 г. по 1913 г. выпуск книг в России увеличился с 234 до 34 тыс. названий, т.е. в 140 раз! Всего в 19011916 гг. вышло в свет 383 тыс. изданий.

Надо напомнить, что Советский Союз сохранял статус мирового лидера книжного производства. В 19181930 гг. было издано около 200 тыс. книг; 19311940 гг. — 760 тыс.; 19411953 гг. 350 тыс. книг. С 1960 г. в СССР ежегодно стабильно издавалось около 80 тыс. книг и брошюр; мак­симальное значение — 84 тыс. в 1985 г. Всего за 19181988 гг. советские издательства выпустили в свет 3,9 млн. печатных единиц общим тиражом 70,6 млрд. экз.[5] Инте­ресная деталь: в 1988 г. в фондах государственных библиотек насчитывалось около 6 млрд. единиц хранения. Это значит, что примерно 60 млрд. книг прошли через руки советских людей, не считая дореволюционных изданий. Конечно, много книг утрачено во время войн, революций, стихийных бедствий, цензурного библиоцида, но все-таки совокупный фонд личных библиотек советских людей поистине колоссален!

2. Мощности машинного полиграфического и бумажно­го производства позволяют, наряду с расширением книго­издания, обеспечить невиданный рост журнально-газетной продукции. Благодаря этим мощностям произошла бифур­кация III: выделение из книжного коммуникационного ка­нала прессы— нового, нетрадиционного коммуникацион­ного канала. Пресса — первый из каналов массовой комму­никации, к которому в XX веке присоединятся кино, радио, телевидение. На базе вновь открытого канала быс­тро формируется новый социально-коммуникационный институт — институт журналистики,который появляет­ся в третьем поколении книжности, являясь производным от традиционного для книжной культуры социального института «литература». Правда, периодические издания появились отнюдь не в XIX веке, а намного раньше.

Юлий Цезарь ввел практику оповещения населения о военных событиях, государственных назначениях, пожа­рах, увеселениях и пр. посредством записей, которые де­лались на восковых досках и переписывались заинтере­сованными лицами. Газетакак вид документа появилась в XVI веке в Венеции, Риме, Вене, где шустрые «писатели новостей» составляли рукописные сводки сообщений о придворной жизни, торговле, событиях в городах, чудес­ных и интересных явлениях. Когда в 1493 г. в Риме было опубликовано письмо Колумба об открытии западного пути в Индию, оно сразу же было распространено по дру­гим городам Европы. Такие рукописные «новости» поку­пались за мелкую монету «газетту», поэтому за ними за­крепилось имя «газета».

Печатные газеты появились в начале XVII века снача­ла в Германии (Zeitung — 1609 г.), затем в Англии (Weekly News — 1622 г.), во Франции (La Gasette — 1631 г.). Газе­ты были рассчитаны на купцов и богатых горожан; они содержали сведения о торговых путях, ценах, ходе торгов­ли, внутренней жизни стран, межгосударственных отно­шениях. Французская «La Gasette», созданная при учас­тии Ришелье, публиковала политические новости.

С начала XVIII века в Германии, Англии, Франции ста­ли выходить ежедневные газеты, которые готовились про­фессионалами-газетчиками. Их влияние особенно возрос­ло во время Великой французской революции (вспомним газету Робеспьера «Защитник Конституции» или газету Марата «Друг народа»). Но их количество, тиражи и об­щественное признание не идут ни в какое сравнение с со­ответствующими параметрами газетной индустрии сере­дины и конца XIX века.

Стремительный рост газетного бизнеса характерен для США. Начиная с 1850 г. здесь действовал своеобразный «закон удвоения», при котором за каждое десятилетие количество выходящих в стране газет удваивалось: если в 1850 г. их выходило 2521, то в 1860 г. 4051, в 1870 г. 5871, в 1880 г. 10132, в 1890 г. 18536. Аналогично росли тиражи: в 1850г. разовый тираж всех газет был 5,1 млн., в 1860 г. 13,7 млн., в 1870 г. 20,8 млн., в 1880 г. 31,8 млн., и 1890 г. 69,1 млн., в 1900 г. 113,3 млн.[6]

В журналистике США еще в первой половине XIX века обозначились два направления:

• повествовательная журналистика, преследовавшая познавательные, эстетические, воспитательные цели, предлагая своим читателям не только факты, но и их осмысление и оценку;

• информационная журналистика, видевшая назначе­ние газеты в том, чтобы дать оперативное, полное и объективное сообщение о реальных фактах, предос­тавляя их осмысление читателям.

В течение XIX века повествовательное направление преобразовалось в «желтую» прессу, ориентированную на невзыскательные вкусы малообразованной массы; здесь был спрос на сенсации, рекламу, фото и карикатуры, раз­влекательные публикации вплоть до сплетен. Информационная журналистика обращалась к солидной и образованной публике, предлагая ей правдивую и этически вы­держанную картину реальной жизни (например, газета «Нью-Йорк таймс»).

Если в Средние века местом обмена информации между жителями прихода была церковь, то с XIX века источником новостей сделалась газета. Коммуникантами, формирующи­ми общественное мнение, стали не проповедники и орато­ры, а редакции газет и журналов. Читающая публика более атомизирована и индивидуализирована, чем слушающая аудитория; отсюда — ослабление микрокоммуникации и усиление массовой мидикоммуникации(ГуМ).

Журнал— более поздний вид периодического издания, чем газета. Первым журналом считается французский «Журнал ученых» (1665 г.), представлявший собой сбор­ник рефератов книг и далекий от современных представле­ний о журнале как виде издания. К концу XIX века на Западе получили наибольшее распространение иллюст­рированные журналы, рассчитанные на массовую ауди­торию. В 60-е гг. XX века тиражи такого рода изданий составляли около 8 млн. экз. в США и около 1 млн. во Франции и Великобритании. Лишь немного отставали от них журналы для женщин. На третьем месте были влия­тельные политические журналы, выходившие тиражами от 3 млн. до 100 тыс. Кроме того, на журнальном рынке пользовались спросом научно-популярные, литератур­ные, спортивные, сатирико-юмористические журналы. Численность журналов в США в это время приближалось к 10 тыс. названий, в западно-европейских странах и Япо­нии — около 5 тыс.

В самодержавной России начало периодики связано не с инициативой частных лиц, а с повелением властей. Как известно, Петр I приказал начать выпуск газет в виде так называемых «петровских ведомостей» (январь 1703 г.); с 1728 г. первая русская газета стала выходить в свет регу­лярно под названием «Санкт-Петербургские ведомости». Обеспечивала ее выпуск Академия наук. Под эгидой Ака­демии с 1728 по 1742 гг. публиковали первый русский жур­нал «Исторические, генеалогические и географические примечания» к «Санкт-Петербургским ведомостям», где печатались статьи познавательного и научного характе­ра, а также поэтические произведения. В 1755 1765 гг. та же Академия наук взяла на себя издание второго русско­го журнала «Ежемесячные сочинения, к пользе и увесе­лению служащие», адресованные «всякому, какого бы кто звания или понятия не был». В 1756 г. стала выходить вто­рая русская газета — «Московские ведомости», издавае­мая Московским университетом.

Таким образом в XVIII веке в России было всего две газеты. Что касается журналов, то здесь, опять-таки благодаря личному участию просвещенной Екатерины II, начиная с 1769 г., замечается оживление. В этом году в числе новых 8 журналов появился первый толстый литературно-сатирический журнал «Трутень», издаваемый II. И. Новиковым(1744 1818). Заметим, что толстые журналы — специфическое явление русской литературы, ставшие в XIX веке общественной трибуной отечествен­ного «литературоцентризма» (см. пункт 2.3.2). В нашу за­дачу не входит обзор истории русской журналистики, мы ограничимся общей периодизацией этой истории.

Эмбриональныйпериод: верховная власть непосред­ственно или через государственные учреждения осуществ­ляет издательскую деятельность:

• петровский период (17031725 гг.);

• академический период (17281765 гг.).

Становление журналистики как социального инсти­тута: от дворянской к разночинной журналистике:

• екатерининское просвещение (17691796 гг.);

• дворянская любительская журналистика (17971825гг.);

• переход инициативы к разночинцам, коммерциали­зация журнального дела (18261839 гг.).

Капитализацияжурналистики:

• наступление демократов-разночинцев (18401866 гг.);

• реформаторская эволюция (18671880 гг.);

• капитализация под эгидой православной монархии (18811905 гг.);

• признание прессы социальной силой (19061917 гг.).

Советскаяжурналистика (19211990 гг.) — пресса на службе тоталитаризма.

Постсоветскийпериод — с 1990 г., когда был принят закон «О средствах массовой информации».

Нетрудно видеть, что первые два периода относятся к мануфактурной книжности, а последующие — к индуст­риальной книжности. Об этом свидетельствуют и коли­чественные показатели периодических изданий:

1703 1800 гг. 15 изданий;

1801 1850 гг. 32 издания;

1851 1900 гг. 356 изданий.

В 1913 г. в России издавалось 2915 журналов и газет (1757 журналов и 1158 газет). В Советском Союзе в 1988 г. выходило в свет 5413 журналов (включая сборники и бюл­летени) и 4430 газет (без низовых и колхозных). Причем суммарный тираж журналов примерно вдвое превышал сумму тиражей разовых изданий, а совокупный годовой тираж газет был в 12 раз больше, чем тираж журнальной периодики. Грубо говоря, на каждого грамотного жителя СССР в 1988 г. приходилось ежегодно 10 книг, 20 номеров журналов и 240 экземпляров газет.

Приведенные факты показывают, что как в нашей стра­не, так и в Западной Европе достижение уровня индуст­риальной книжности означает, что книжная культура пе­рестает быть чисто «книжной», а превращается в книжно-газетно-журнальнуюкультуру, где газеты и журналы служат для массового распространения наиболее важных и актуальных культурных смыслов.

3. Во второй половине XIX века резко ускорился рост урбанизации.Париж, в средние века самый многолюдный город в Западной Европе, насчитывал в XIVXV веках сто тысяч жителей; в 1801 г. — пятьсот тысяч, к 1850 г. — один миллион. Нью-Йорк в 1790 г. имел 33 тыс. жителей, в 1850 г. 515 тыс., в 1890 г. 1 млн. 440 тыс., в 1900 г. 3 млн. 473 тыс. В 1900 г. в Санкт-Петербурге проживало 1 505200 человек, в Москве — 1360 тыс. За последние 40 лет XIX века городское население в России удвоилось. Умес­тно заметить, что после «Медного всадника» А. С. Пуш­кина русские поэты и писатели воздерживались от апо­феоза «творения Петра». Напротив, Петербург становит­ся в русской литературе олицетворением безликого зла, казенного бездушия, одиночества и отчужденности про­стого человека. Начиная с «Белых ночей» Ф. М. Достоев­ского вплоть до «Петербурга» А. Белого, эта тема звучит постоянно «по мере того, как город перенаселяется, давит жителей многоэтажными домами, покрывается сетью электрических проводов, наполняется лязгом трамваев, миганием реклам и уличных огней»[7].

Городской образ жизни, конечно, существенно отлича­ется от сельского жизненного уклада. Распались традици­онные нормы регуляции поведения, связанные с патриар­хальными обычаями, нарядными гуляниями, религиозны­ми праздниками. Обнаруживается острая общественная потребность в новых средствах консолидации общества и социальной коммуникации. В качестве таких средств выступили пресса, иллюстрированные газеты и журналы, а и начале XX века — кинематограф. Эти средства способ­ствовали росту просвещенности населения, но вместе с тем приводили к упрощению, массовости и стандарти­зациидуховных потребностей. Так возникли массовыеаудитории — прямое следствие урбанизации.

4. Вторая половина XIX века — время первой техни­ческой революции в социальныхкоммуникациях. Мы уже отметили появления прессы как следствия технической революции в полиграфии, теперь остановимся на других первичных технических коммуникационных каналах, вызванных к жизни первой технической революцией (см. рис. 4.1).

• Телеграф. В революционной Франции был изобре­тен Клодом Шаппом оптический телеграф, который при­менялся для оперативной передачи депеш из Парижа на периферию. В начале XIX века оптический телеграф при­менялся в США для сообщения о прибытии кораблей в Бо­стон. В 1820-х—1830-х гг. ученые во всем мире работали над созданием электромагнитного телеграфа. Приоритет принадлежит русскому ученому П. Л. Шиллингу(17961837), который в октябре 1832 г. продемонстрировал первую телеграфную передачу. Правда, телеграф П. Л. Шил­линга не обеспечивал запись принятых сообщений и имел диапазон действия, ограниченный несколькими километ­рами из-за затухания сигналов вследствие сопротивления в соединительных проводах.

Практически пригодную схему электромагнитной свя­зи разработал в 18371838 гг. американский изобретатель Самуэл Морзе(17911872). В этой схеме для усиления сигналов применялись реле, благодаря которым обеспе­чивалась дистанционная передача и прием сообщений, закодированных «кодом Морзе». Скорость передачи на ручном телеграфном ключе составляла до 100 кодов в минуту. Благодаря телеграфу смысловая коммуникация отделилась от транспортной (почта) и образовала собственный технический канал, где сообщения двигались гораздо быстрее наземного транспорта. Апофеозом теле­графной связи, которую современники называли «наибо­лее замечательным изобретением нашего замечательного века», стало открытие