Глава 31
Луис
Обычно футбольные матчи в школе проходят без присутствия полиции и охраны, за исключением игр, когда Фремонт выступает против Фэйрфилда. Наша команда в субботнее утро выкладывается на полную, когда мы играем с Фремонтом. Встречаются две соперничающие школы и два города с конкурирующими бандами.
Думаю, из-за того случая, когда в прошлом году фремонтский игрок получил удар ножом от фейрфилдского, они решили нанять полицейских, чтобы те патрулировали трибуны и боковые линии игрового поля, на случай непредвиденных вспышек ярости у присутствующих здесь.
В конце концов мы побеждаем 5:4. Алекс, Бриттани, Карлос и Пако остаются после игры, чтобы пообщаться с некоторыми старыми друзьями из Фэйрфилда.
Я держу Пако, когда Мариана и куча её друзей подходят ко мне.
— Какой милый ребёнок, — говорит она.
Пaкo — настоящий магнит для цыпочек. Он дает им всем пять и даже называет Мариана «chica», как Алекс зовет Бриттани. Это на самом деле звучит как «ча-ча», и девушки находят его забавным. Блин, совсем мелкий, а уже знает, как флиртовать с ними. Мой племянник довольно сообразителен в этом деле, хотя я и не ожидал меньшего от Фуэнтеса.
Карлос стоит рядом со мной, пожимая руку чуваку, которого я никогда не видел.
— Скажи своей сестре, что я передавал привет, — говорит он парню.
— Кто это? — спрашиваю я, когда парень уходит.
— Брат Дестини.
Дестени. Его бывшая. Я не знаю, видел ли он ее или говорил с ней, все-таки они разошлись несколько лет назад. Я в курсе, что Карлос был одержим этой девчонкой, у него висели её фотографии над кроватью.
А также я знаю, что у него была депрессия, когда она бросила его и он был готов на все, лишь бы вернуть ее. Хотя это было до того, как на горизонте появилась Киара.
Я смотрю на Никки. Она стоит на трибуне и разговаривает с парой своих друзей.
— Эй, Ник! — кричу я ей.
Она смотрит на меня, затем отводит взгляд.
Какого чёрта?
Я всё ещё держу на руках племянника, когда направляюсь к ней.
— В чем дело?
Её друзья говорят быстрое «привет» и рассеиваются.
Никки скрещивает руки на груди, ее латинская сущность явно пробивает себе путь наружу.
— Если честно, я немного ревновала, когда ты был так разговорчив с Марианой.
— Серьезно, ты ревнуешь? — спрашиваю я, улыбаясь. — Отлично. — Значит, она что-то чувствует ко мне.
— Это не смешно. Ты флиртовал с ней.
— Не флиртовал. Это всё Пако. Хотя не думаю, что обвинять ребёнка, которому нет ещё и двух лет, правильно. — Я поднимаю голову и меняю тему. — Ты видела, я забил два гола для тебя?
— Для меня?
— Разве я не показывал на тебя, когда сделал их?
— Ты показывал в небо, Луис. К Богу.
— Тоже самое.
— Это не так, и ты это знаешь. — Она забирает у меня Пако. Мой племянник играет с её волосами, и теперь я — тот, кто ревнует. — Тебе обязательно нужно все переводить в шутку?
— Ну, это же глупо, Ник. В моей голове больше нет места, чтобы думать о ком-то еще. — Пако начинает целовать ее в щеку, мокрыми и неумелыми поцелуями. — Ты ему нравишься.
— Хоть кому-то.
— Пытаешься поссориться со мной? И перед тем, как ответить, ты должна знать, что я считаю тебя возмутительно сексуальной, когда ты проявляешь свой характер.
— Я просто… забудь, — говорит она. — Если ты даже не признаешься, что флиртовал, бесполезно говорит об этом.
Мои братья смеются, когда они видят, как она устраивает мне холодный прием.
— О-о-о, черт, — говорит Карлос. — Я думаю, наш маленький братишка в большой беде.
Карлос обнимает нас обоих.
— Поцелуйтесь и померитесь, вы двое. Киара будет здесь менее чем через час, и у меня есть задание для вас. Для тебя тоже, Алекс.
— Что за задание? — спрашиваю я.
— Мне нужно выкопать шкатулку с драгоценностями mi'amá.
О, нет. Только не снова. Когда Карлос был помладше, он думал, что будет круто притвориться пиратом, спрятавшим свои сокровища. Шкатулка mi'amá с драгоценностями была кладом. Результатом этой не такой уж блестящей идеи было то, что Карлос забыл, где спрятал шкатулку. В ней были обручальное кольцо и все украшения mi'amá. Много лет подряд мы вскапывали маленький лесистый участок около нашего дома и возвращались с пустыми руками.
— Я не думаю, что Никки собирается идти искать сокровища, — говорю я.
— Я не против, — отвечает она. — И где же они?
— Это хороший вопрос. Я спрятал шкатулку у оврага недалеко от нашего дома. — Карлос потирает свой ежик на макушке и морщится. — Мне очень это нужно. Киара уже едет, и, ну, мне нужно найти эту чертову вещь. Я пытался поискать сегодня утром, но моя проклятая нога подвела меня.
Карлос оставляет нас, чтобы забрать Киару из аэропорта, а остальные направляются в овраг с лопатами. Никки предлагает мне взять немецкую овчарку по кличке Хэнк из приюта, чтобы он мог помочь нам с поисками. По её заверениям, пес был специально обучен всяким этим штукам еще до того, как попал в приют..
В лесу над оврагом Алекс делит на участки территорию. Алекс, Британи и я настроены далеко не оптимистично. Но у Никки и Хэнка хватает оптимизма и энергии для всех нас. Хэнк нюхает воздух и следует сквозь палки и листья, когда они с Никки направляются на отведенный им участок.
Подняв свою руку, Бриттани машет в воздухе небольшой садовой лопатой.
— Как глубоко мы должны копать? — спрашивает она.
— Не знаю, — говорит ей Алекс. — Я думаю, что не глубоко, Карлос же был ребёнком, который к тому же ненавидел потеть.
На отведенном мне участке я начинаю копать небольшие ямки в тридцати сантиметрах друг от друга, формируя нечто, вроде сетки, чтобы ничего не пропустить. Шкатулка была белой, так что заметить ее будет просто. Я смотрю на Никки. Она разговаривает с псом и приказывает ему «искать её».
Серьезно, эта собака должна знать, что это значит? Я смеюсь, когда Хэнк бежит прочь. Как только он садится на одном месте, Никки начинает копать. Она так поглощена своей задачей, что даже глаз не поднимает.
А значит, можно спокойно понаблюдать за ней.
Я знаю, о чем она думает. Ей кажется, что Карлос нуждается в ней. Он отчаянно пытается найти шкатулку с драгоценностями, и я уверен, что теперь Никки просто необходимо найти её для него. Я не удивлюсь, если она будет копать в каждом месте, где понюхает Хэнк, пока не наступит темнота. Моя девочка на задании.
Мне не хватает духу сказать ей, что Хэнк, возможно, может нюхать места, чтобы нагадить, а не потому что берет след.
Интересно, что бы она ответила, если бы я сказал, что тоже нуждаюсь в ней.
Через двадцать минут и приблизительно пять ложных тревог, я слышу как Никки кричит:
— Я думаю, Хэнк нашел её!
Моя голова поднимается в верх, и я вижу Никки на коленях, размахивающей руками из стороны в сторону, чтобы мы могли видеть ее. Конечно же, когда я подхожу ближе, я вижу, что она выкопала маленькую коробку, похожую на шкатулку с драгоценностями. Хенк лает, безумно взволнованный.
— Эта собака — чертов гений, Никки, — говорит Алекс, беря лопату и раскапывая остальное. Минуту спустя, я помогаю вытащить шкатулку из земли.
— Я отправлю сообщение Карлосу и скажу, что мы нашли ее, — говорю я, когда Алекс ломает замок, чтобы открыть сгнившую крышку.
Никки широко улыбается, хваля Хэнка и давая ему угощение, которое прятала в кармане. Я все еще в шоке и не могу поверить, что собака могла сделать такое. Может, это просто удача, но все же, если посмотреть вниз на пса, кажется, что у него сейчас гордая улыбка на морде.
Алекс вынимает обручальное кольцо mi'amá и держит его на свету сквозь деревья. Бриллиант блестит в лучах солнца.
Вернувшись домой, Никки сообщает хорошие новости mi'amá. Mi'amá открывает шкатулку и вынимает обручальное кольцо и кольцо, подаренное в честь помолвки. Она надевает их, и слезы текут по её щекам.
— Это было так давно, — говорит она, глотая слова. Пако спрашивает ее, есть ли у нее вава, раз она плачет. — Да, — отвечает она ему. — У меня вава.
Мама кладет кольца обратно в грязную шкатулку как раз, когда Карлос и Киара входят в дверь. Киара кричит на Карлоса за то, что тот несет её багаж в дом, хотя он ещё полностью не выздоровел, а он просто игнорирует её протесты.
Киара должна уже знать, что он упрямый ублюдок. Они остановились в отеле поблизости, но он не хочет оставлять её дорогой багаж в машине, припаркованной перед домом.
— Вы серьёзно ругаетесь? — спрашивает Алекс. — Вы не видели друг друга целый год.
— Нам нравится спорить,— говорит ему Карлос. — Это одна из двух вещей, которые мы делаем лучше всего. Правда, mamacita?
Киара закатывает глаза.
— Снова напомни м-м-мне, почему я тебя полюбила?
Карлос улыбается ей озорной улыбкой и притягивает к себе.
— Позже я покажу тебе.
Киара, кажется, удовлетворена этим ответом, когда обнимает меня, Бриттани и Алекса.
— Это моя девушка — Никки, — говорю я ей, затем указываю на грязную собаку, тяжело дышащую и лежащую на полу. — А это Хэнк, беспризорник.
Никки не ожидает того, что Киара обнимет её, как давно потерянную сестру, а потом примется гладить Хэнка, перекатывшегося на спину и выставляющего живот напоказ.
Бриттани и Алекс уезжают, чтобы забрать Шелли, сестру Британи. Она живет в учреждение для людей с ограниченными возможностями, но проводит выходные в доме Алекса и Бриттани. Пако любит кататься в её инвалидном кресле, не понимая, что она недееспособная.
Никки и Шелли явно знаю друг друга с предыдущих встреч и, когда Шелли приезжает, сразу начинают болтать о собаках и приюте. Никки обещает взять Шелли в приют в какой-нибудь день, из-за чего Шелли радостно визжит, а Бриттани улыбаться с благодарностью.
Во время ужина, когда вся наша семья собирается вместе, меня действительно поражает то, что мы с Никки — пара. Моя рука опирается на спинку стула Никки, и она наклоняется ко мне. Мне очень не хочется признавать, как я быстро и безвозвратно влюбляюсь в нее. Мысль о том, что я могу потерять ее из-за моего участия в КЛ, делает меня несчастным. Особенно, когда я получаю сообщение от Марко, что должен встретиться с ним сегодня вечером на складе.
Я беру руку Никки и сжимаю её под столом. Она сжимает мою в ответ, затем смотрит на меня.
— Ты в порядке? — тихо спрашивает она, пока остальная часть моей семьи занимается уборкой. — Ты был тихим с тех пор, как мы здесь.
— Я просто думал.
— О чём?
Я наклоняюсь к ней и шепчу на ухо:
— Пересматривал условия наших отношений.
Она краснеет, как свекла, и шепчет:
— Мы обсудим это позже.
— Просто чтобы ты знала, я непобедим в дискуссиях, — говорю я ей.
Она смотрит на меня с усмешкой на ее сексуальных рубиновых губах.
— Я тоже.