Выписки отрывков из лекций проф. Германа о теории статистики

Предмет Статистики есть Государство. Оно есть такое учреждение большаго или меньшаго общества людей, по которому одна, для безопасности, покорили свою волю законам, а другие наблюдают оные и приводят их в действие. Частный человек сильный и добрый не имеет нужды скрывать своих чувствовании и показываться иным, нежели каков он есть. Следовательно, таинстволюбие нужно для одних только слабых и дурных людей, дабы скрыть свои недостатки и злые умыслы. Подобно сему и Государство.

Во всей политике Макиавелевой таинстволюбие есть ключ и душа всех дел. Но для сильного государства, управляемого мудрым государем, который надеется на преданность своих подданных, такое таинство низко и вредно: низко, ибо Доказывает слабость; вредно, ибо распространиться могут неверные сведения в публике.

Безопасность состоит в том, чтобы никто и ничто не могло противодействовать употреблении: сил человека, как нравственных, так и физических; но сего он сам по себе достичь никак не может. Итак, человек, вступивши в политичес-

кое состояние, в полном праве требовать от Правительства (оной).

Дается по источнику: Овчинникова Е.А., Чумакова Т.В. Проблемы взаимодействия России и запада в области просвещения (XV — XIX вв.) // http://lmi.philosophy.pu.ru/PUTI/Ovchinnikova.htnn

Кэуфман А.А. Статистическая наука в России. Теория и методология. 1806 — 1917. Историко-кри-₁₆ ™ческий очерк. М., 1922. С. 9. ^1еРман К.Всеобщая Теория статистики. Для обучающих сей науке. СПб., 1809. С. 83-86.

Ради повышения степени точности и надежности информации, полагал К. Герман, статистик должен всякую таблицу «сличить с другими подобными таблицами». В частности, «должно сравнивать показания многих годов сряду; и если предположить, что нижние чиновники каждый год делали одинаковые ошибки, то и в таком случае, по крайней мере, статистическую истину усмотреть можно из взаимного содержания годичных сумм». Здесь выражен принцип приблизительной верности отношений между числами даже при неверности абсолютных чисел¹⁷. Таковы правила критики по отношению к официальным источникам.

Едва ли не самой крупной заслугой К. Германа перед русскою наукой является предпринятое им в 1806 г. издание специального «Статистического Журнала», который поставил своей целью обрабатывать и издавать «полнейшие сведения» из отчетов министерства внутренних дел и одновременно распространять в читающих кругах статистические знания. В программной статье К. Герман предложил понимать статистику в широком смысле как «основательное знание состояния государства в какое либо известное время» и в узком как «основательное познание всего того, что имеет очевидное влияние на благо государства в какое либо известное время»'⁸. Повествуя о «философии статистики», автор указывает, что статистика обязана опираться на всю совокупность наук, но теснее всего она соприкасается с географией. Предмет статистики — общество, но не всякое, а только такое, которое достигло государственной фазы развития. Понятно, что в родо-племенном обществе статистики быть не может. Соприкасается статистика и с историей, но в отличие от нее она «проходит не перемены, но следствия перемен, и описывает состояние государства в какое либо означенное время»; «история пишет большую картину, имеет собственное красноречие», тогда как «статистика чертит таблицы: цифры суть ее красноречие»¹⁹.

Оценивая научный вклад К. Германа, А. Кауфман справедливо заметил, что в его произведениях «мы находим выраженным в немногих словах все существо современных приемов и критики материала, и даже его добывания». В работах К. Германа мы можем обнаружить четкое понимание «смысла закона больших чисел и устойчивости статистических отношений, — мало того, даже понимание того принципа «фунгибельности», заменимости отдельных

Кауфман А.А. Статистическая наука в России. Теория и методология. 1806 — 1917. Историко-кри-тический очерк. М., 1922. С. 9.

¹⁸ Статистический Журнал. Т. 1. Ч. 1. СПб., 1806. С. 16, 23, 26.

¹⁹ Статистический Журнал. Т. 1. Ч. 2, СПб., 1806. С. 2-5.

элементов статистической массы, который сравнительно недавно формулирован Лексисом и является одною из предпосылок современной статистической теории»²⁰. Труды Карла Германа были выдающимся явлением в русской статистической литературе первой трети XIX столетия.

В России у К. Германа нашлись многочисленные последователи. Сюда причисляют его «ученика и духовного преемника» профессора главного педагогического института В. И. Арсеньева, выпустившего в 1818 и 1819 г. пользовавшееся в свое время широкой известностью «Начертание статистики Российского Государства», а в 40-х гг. «Статистические очерки России», интересные как погубернские сводки данных о территории, поземельном устройстве и промысловой деятельности населения. И хотя другие русские статистики первой половины XIX в., как например Е.Ф. Зябловский²¹, заявляли себя антагонистами К. Германа, все они (А.Г. Ободовский²², И.Я. Горлов, Д.А. Милютин и др.) не могли еще вырваться из пут описательный немецкой статистики и часто представляли собой вторичное, подражательное научное явление. Так, сочинение профессора главного педагогического института А. Г. Ободовского «Теория статистики» (1839) В.В. Святловский оценил так: «вполне еще в духе Ахенваля и представлявшее собою обычную компиляцию, составленную по посредственному учебнику одного из незначительных немецких ученых, некоего Бутте»²³. Не выше по своему теоретическому обоснованию, утверждает А. Кауфман, стоит ипоявившеесяв 1849г. «Обозрение экономической статистики» профессора Петербургского университета И.Я. Горлова. Цель его — охарактеризовать «экономическое состояние народа как сумму способов, которыми обладает народ и которыми он удовлетворяет своим нуждам», откуда вытекают «два предмета, подлежащие исследованию: народ и его богатство», и «самое сочинение естественно делится на две части»: статистику населения и статистику промышленности²⁴. Книга изобилует описательными, а иногда чисто анекдотическими подробностями и многочисленными экскурсами в область экономических явлений, между собой мало или никак не связанных. И это тем более удивительно, что книга писалась через 14 лет после исследований А. Кетле в области «социальной физики», давших поистине классические образцы тонкого цифрового анализа. Ничего не берет у Кетле и автор появившихся в 1847 г. «Первых опытов военной статистики», профессор Академии генерального штаба, впоследствии военный министр и граф, Д.А. Милютин. «Мало того, он становится по отношению к Кетле в принципиально-отрицательную позицию»²⁵. Для него, как и

Кауфман А.А. Статистическая наука в России. Теория и методология. 1806 — 1917. Историко-крти-ческий очерк. М., 1922. С. 9.

¹ Зябловский Евдоким Филиппович (1764- 1846) — русский статистик и историк, профессор географии, истории и статистики Петербургского педагогического института (с 1804), впоследствии университета (1819 — 1833), представитель консервативного направления в государствоведении. Оставил большое количество «землеописаний» Российского государства и Европы, которые использо-

_п ^"ись как учебники и справочники по статистике. Ободовский Александр Григорьевич (1796 — 1852) — географ и статистик, профессор (с 1832) главного педагогического института (Санкт-Петербург). В 1833 — 1834 редактировал и издавал «Педантический журнал». Представитель описательного направления в статистике 1 -й половины XIX в.,

2з _г7^1>И11ал необходимость причинного изучения явлений.

м ^вятловский В.В. К истории политической экономии и статистики в России. СПб., 1906. С. 187.

25 _к Р^лов И.Я. Обозрение экономической статистики. СПб., 1849. С. 5-6.

ауфман А.А. Статистическая наука в России. Теория и методология. 1806 — 1917. Историко-кри-™ческийочерк. М,1922. С. 14.

для других представителей описательной статистики, она представляет собой не просто сбор данных, но их аналитическое исследование²⁶. Однако убедительно продемонстрировать возможности аналитического метода на статистическом материале, касающемся России, Д.А. Милютин так и не смог.

Определенный шаг вперед в сфере методологического истолкования предметной области статистики был сделан в книге Е.И. Срезневского «Опыт о предмете и элементах статистики и политической экономии сравнительно» (1839). По отношению к политической экономии статистика выступает, по мнению автора, в качестве главной науки. Оригинальна трактовка двух типов «статистических фактов»: первый описывается почему-то словами, а второй — цифрами²⁷. Пользуясь современной терминологией, мы могли бы, пожалуй, сказать, что у Е.И. Срезневского речь идет о качественных и количественных методах исследования, но не о качественных и количественных фактах: факты едины по своей природе, но форма их выражения может быть разной. Но и для него предмет статистики — государство, как морально-индивидуальное существо, гармонически «сложенное из различных элементов, которые все вместе существуют и жизнедействуют в нем на различных условиях»²⁸. Наподобие «философии статистики» К. Германа русский ученый предлагает выделять «статистическую философию», которую Срезневский, следуя другому немцу, Пелицу, понимает как «систематическое представление основных условий внутренней и внешней жизни государств, соотношения и влияния той и другой»²⁹. При этом автор высказывает весьма здравые методологические суждения, в частности, о том, что статистика призвана выполнять наряду с описательной также критическую функцию, которая видится в необходимости доказывать либо опровергать понятия только фактами, а не другими понятиями, пусть и очень убедительными, причем факты эти «должны быть приводимы не только как примеры, но и как настоящие доказательства»³⁰.

В области практической статистики важный вклад внесли работы однофамильца известного статистика и тоже академика И.Ф. Германа³¹. В «Статистическом журнале» он опубликовал небольшую статью «О народонаселении» с подзаголовком «о составлении и употреблении народных таблиц», — рассуждение, представляющее, по мнению А. Кауфмана, чуть ли не самый первый план организации административной статистики в России. В статье имелась схема «генеральных и специальных таблиц», во главе которой стоят «народные таблицы», охватывающие статистику населения и в состав которой входят, в числе прочих, «таблицы произведений», содержащие статистику урожаев, скотоводства, обрабатывающей и горной промышленности. Но наиболее интересной являлась схема сбора данных о населении, в которой отчетливо сформулированы получившие затем широкое распространение в

²⁶ Милютин Д.А. Первые опыты военной статистики. Кн. 1. СПб., 1847. С. 45. Срезневский Е.И. Опыт о предмете и элементах статистики и политической экономии сравнительно. СПб., 1839.

Кауфман А.А. Статистическая наука в России. Теория и методология. 1806—1917. Историко-кри-тический очерк. М., 1922. С. 15.

Срезневский Е.И. Опыт о предмете и элементах статистики и политической экономии сравнительно. СПб., 1839. С. 76-78.

³⁰ Там же. С. 92-93.

Герман Иван Филиппович (Бенедикт Франц Иоганн) (1755—1815), ученый, член Петербургской АН (1786). По происхождению австриец. В России с 1782. Будучи горным инженером, активно занимался статистической наукой в стране.

методике переписей населения принципы однодневности и учета наличного населения. В основе схемы лежали «домовые таблицы», где надлежало «отсутствующих не выставлять», а вносить их «там, где они находятся, ибс инако нельзя избежать, чтобы не было пропущенных и показанных вдвойне»³². Для разрешения проблемы охвата труднодоступных единиц наблюдения и организации полевого исследования И. Герман предлагал поступать так: «через капитан-исправников и через полицию доставить каждому хозяину по экземпляру всех родов таблиц и предоставить всем им по совести своей описывать самим; а что касается до деревень, возложить должность сию на писарей»³³. Спустя некоторое время эта схема была воспроизведена в организационном плане первой всеобщей переписи населения 1897 г.

Рис. 15. А вносить их «там, где они находятся...»