ЛЕКЦИЯ 9

Теория доказательств в уголовном процессе.

Понятие и значение теории доказательств в уголовном процессе.

Теория доказательств является частью науки уголовного процесса, той частью, которая посвящена изучению процесса доказывания на дознании, предварительном следствии и в суде.

Как и всякая научная теория, она обладает внутренней целостностью и относительной самостоятельностью в рамках соответствующей науки. Понятно, однако, что как доказывание не может быть оторвано от всего уголовного процесса в целом, так и теория доказательств не может быть изолирована от науки уголовного процесса.

Развитие теории доказательств неразрывно связано с развитием общих принципов процессуальной деятельности в области борьбы с преступностью. Предметом теории доказательств, т. е. тем, что она изучает, являются:

а) правовые нормы, устанавливающие порядок собирания, исследования и оценки доказательств по уголовным делам;

б) практическая деятельность суда, органов следствия и дознания в процессе доказывания, а также деятельность лиц, привлекаемых к участию в этом процессе;

в) закономерности, связанные с возникновением, хранением, передачей и переработкой доказательственной информации.

Кроме того, в предмет изучения должны быть включены: история развития доказательственного права и нормативный порядок доказывания в зарубежных государствах.

Задачи теории доказательств в конечном счете определяются задачами уголовного процесса, сформулированными в ст. 7 УПК. Однако задачи науки или теории хотя и определяются общими целями той отрасли практики, которым эта наука служит, имеют собственную специфику. Ближайшей и непосредственной


 

целью теории доказательств является получение и углубление знаний, относящихся к ее предмету, т. е. к процессу доказывания. Но это накопление и углубление знаний оправданы постольку, поскольку имеют «выход» в практику. Конечной целью теории является совершенствование практики.

Для теории доказательств как научной дисциплины наиболее целесообразной является схема построения по единому принципу – от общего к частному. В соответствии с этим выделены Общая и Особенная части теории доказательств, соответствующие в целом Общей и Особенной частям доказательственного права.

В Общей части дается характеристика задач, предмета, содержания и системы теории доказательств, ее места в системе научного знания. Затем излагаются методические и правовые основы теории доказательств в уголовном процессе, система исходных понятий. Далее следуют вопросы целей и предмета доказывания; классификации, относимости и допустимости доказательств; общая характеристика процесса доказывания и его элементов, стадий, способов оценки доказательств, роли и деятельности субъектов доказывания.

В Особенной части теории рассматриваются: отдельные виды доказательств, источники доказательств, отдельные этапы доказывания, следственные и судебные действия, доказывание по отдельным категориям уголовных дел. Отечественная теория доказательств решительно отвергает предустановленную оценку доказательств и не придает какому-либо их виду большого значения, чем другим. Поэтому в основу последовательности их описания не может быть положен принцип возрастания или убывания их ценности, роли и т. п. В Особенной части теории источники доказательств рассматриваются в той последовательности, которая принята в УПК и которая связана со спецификой способов запечатления существенной информации с небольшими изменениями, обусловленными методическими соображениями. Сказанное относится и к последовательности рассмотрения следственных и судебных действий, особенностям доказывания по отдельным категориям дел и т. д.

Понятие и содержание истины в уголовном процессе.

Практическая задача расследования, рассмотрения и разрешения уголовного дела состоит в том, чтобы установить обстоятельства дела в соответствии с тем, что имело место в действительности. Однако возложение обязанностей по выполнению этой задачи на участников процесса определяется функциональным различием полномочий в уголовном процессе. Это означает, что государственные органы, должностные лица, действующие на стороне обвинения, обязаны использовать все предоставленные им процессуальные средства для обоснования доказательствами выдвинутого против лица обвинения. Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Суд в состязательном процессе исследует доказательства, представленные сторонам, и разрешает дела по существу.

Полномочия суда отличаются от полномочий органов дознания, следователя, прокурора, а поэтому законодатель в новом УПК не ставит перед ними единой, общей задачи «принять все меры к установлению события преступления, лиц, виновных в совершении преступления» (УПК БССР), и не обязывает


 

председательствующего в суде принимать меры «...к установлению истины...» (УПК БССР). Иное означало бы обязывать суд действовать в интересах стороны обвинения, так как для признания лица непричастным к преступлению и его оправдания достаточно неустранимых сомнений в его виновности и его оправдания. Основу такого решения составляет презумпция невиновности, а не установление истины по делу.

Назначение уголовного процесса, его принципы, в том числе состязательное построение судопроизводства, объясняют отказ в новом УПК от возложения на суд обязанности устанавливать истину по делу.

Истине как цели доказывания в уголовно-процессуальной теории на протяжении десятилетий уделялось очень большое внимание, при этом истине как целеполаганию придавалось важное методологическое значение, а поэтому при ее характеристике использовались такие высокие философские понятия, как

«абсолютная», «относительная» истина.

При этом практические задачи, поставленные перед следователем, прокурором, судом обосновывались, с этих теоретических, идеологических позиций, как доступность познания абсолютной истины применительно к обстоятельствам дела, устанавливаемым в уголовном процессе (или даже и применительно к квалификации преступления и назначаемой судом меры наказания).

В учебнике 1973 года указывалось, что «для успешного выполнения задач, стоящих перед органами социалистического правосудия, им необходимо познать во всех его существенных особенностях конкретное явление общественной жизни — действие (бездействие), совершенное человеком и расцениваемое законом как преступление».

В литературе последних лет к этому идеологическому постулату выражено различное отношение.

Так, Ю.В. Кореневский исходит из чисто практического понимания истины в уголовном процессе, как соответствия выводов о происшедшем событии тому, что имело место в действительности, и пишет о неприемлемости философских характеристик истины («абсолютная» и «относительная» истина) к практической задаче, стоящей в уголовном процессе.

Противоположный взгляд на этот вопрос выражает Ю.К. Орлов, который считает, что все философские аспекты характеристики истины в уголовном процессе и ее предмета не потеряли своего значения, и поэтому критикует УПК РФ за отсутствие в нем норм, которые были в УПК РСФСР и обязывали суд принимать меры к установлению истины.

Исходя из философских обоснований отсутствия каких бы то ни было гносеологических препятствий для установления истины в уголовном процессе, ранее отрицалась сама возможность недостижения этой цели. Поэтому, вопреки фактическому положению, когда зачастую осуждались люди, вина которых не была установлена, указывались отдельные факты подобного рода, которые объяснялись исключительно плохой работой отдельных следователей, прокуроров, судей, а не объективными препятствиями на пути установления истины.


 

Для ответа на вопрос о том, может ли истина рассматриваться как цель доказывания, без достижения которой не может быть достигнуто назначение уголовного процесса, необходимо обратиться к процессуальным средствам и процедуре доказывания в уголовном процессе.

Очевидно, что принцип презумпции невиновности и вытекающие из него правила доказывания, право обвиняемого на молчание, право не свидетельствовать против себя самого, членов своей семьи, близких родственников, а также иные случаи освобождения лиц от обязанности давать свидетельские показания могут служить объективным препятствием для установления обстоятельств дела. Устанавливая право на свидетельский иммунитет, законодатель явно предпочел охрану лежащих в основе этого иммунитета ценностей (презумпция невиновности, сохранение родственных отношений и др.) установлению истины «любыми средствами». Записанное в нормах УПК правило о недопустимых доказательствах также является существенной гарантией прав обвиняемого и в то же время препятствием на пути установления истины любыми средствами. Не случайно установление «истины» любыми средствами было одним из постулатов инквизиционного процесса, в котором «царицей доказательств», определявшей истинность приговора, было признание обвиняемым своей вины.

Вопрос об истине должен рассматриваться с учетом различий требований, которые закон предъявляет к обвинительному и оправдательному приговору. По существу, об истине, понимаемой как соответствие установленных обстоятельств дела тому, что имело место в действительности, можно говорить применительно к обвинительному приговору. Обвинительный приговор не может быть основан на предположении и постанавливается лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность обвиняемого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.

Выводы, содержащиеся в обвинительном приговоре, должны быть достоверны, т.е. вполне верными, истинными, несомненными.

Оправдательный приговор постанавливается тогда, когда виновность лица не доказана, в том числе и потому, что у судей остались «неустранимые сомнения в виновности лица».

И только при таком понимании возможности достижения истины будут справедливы слова М.С. Строговича: «Материальной истиной в уголовном процессе, называется полное соответствие выводов следствия и суда объективным фактам действительности».

Кроме того, на наш взгляд, на предварительном следствии все же закон требует установления истины. Ведь орган уголовного преследования должен действовать не односторонне, как сторона защиты. Ему вменяется и поиск смягчающих вину и оправдывающих доказательств.

Естественная смерть и убийство, пожар от грозового разряда и пожар от умышленного поджога отличаются друг от друга по своей природе, по своим признакам, существующим в реальной действительности. Имевшие место убийство и умышленный поджог не перестанут быть преступлением от того, что следователь не


 

знал о них соответственно до момента расследования или неверно признал эти факты не общественно опасными. Следователь может по-разному оценить деяние и квалифицировать его (например, как убийство неосторожное, умышленное с отягчающими обстоятельствами и без отягчающих обстоятельств), но истинной будет только одна квалификация: та, – которая соответствует тому, что произошло в действительности.

При расследовании конкретного уголовного дела следователь должен с достоверностью установить, имело ли место деяние, в совершении которого обвиняется лицо, и, если имело, то содержит ли оно состав преступления и было ли совершено обвиняемым. С этой целью он должен из многих фактов, характеризующих деяние, установить такие, которые обладают признаками, имеющими правовое значение, и которые в своей совокупности определяют наличие и степень общественной опасности совершенных действий, расцениваемых законом как преступные.

Практика как основа познания и критерий истины в уголовном процессе.

Правильное решение вопросов о возможности достижения объективной истины в уголовном процессе и ее характере находится в прямой зависимости от правильного понимания практики и ее роли в процессе доказывания по уголовному делу.

Под практикой понимается общественная, т. е. материально-производственная и общественная, деятельность, направленная на изменение природы и общества. Виды практической деятельности весьма разнообразны по своему содержанию и форме. К ним относятся различные формы трудовой деятельности по производству материальных благ, экономическая, идеологическая и политическая, медицинская, судебная и следственная, научно-исследовательская деятельность и др.

Выбор форм практики для проверки тех или иных выводов определяется не субъективными пожеланиями, а зависит от многих объективных факторов: предмета познания, совокупности имеющихся знаний, уровня развития общественной практики.

В непосредственной форме практика как критерий истины выступает в тех случаях, «когда проверка истинности теории осуществляется средствами самой практики, в процессе которой люди воздействуют на природу и сопоставляют данные теории с отражаемой действительностью».

Критерий практики применяется и опосредствованно, путем сопоставления результатов познания с иными данными, ранее ужо проверенными и доказанными практикой. Результаты, полученные в практике, могут прямо подтверждать истинность знаний, а во многих случаях – косвенно, через доказанность других, связанных с проверяемой теорией положений.

Чувственному познанию следователя, лица, производящего дознание, прокурора, судей доступны отдельные обстоятельства происшедшего в прошлом события. Непосредственно воспринимаются ими и источники фактических данных (показания свидетеля, предметы со следами и т. д.). Событие преступления в своих внешних проявлениях непосредственно воспринимается свидетелями,


 

потерпевшими, обвиняемыми и другими лицами, которые сообщают органам расследования и суду сведения о наблюдавшихся ими обстоятельствах происшедшего события. Непосредственное познание следователем, судьями отдельных обстоятельств, получение фактических данных от обвиняемых, свидетелей, экспертов происходят в ходе осуществления практической деятельности

– осмотров, обысков, допросов свидетелей и других следственных и судебных действий.

Здесь практика в качестве основы чувственного познания проявляется в непосредственной форме, так как целенаправленная деятельность следователя, судей по производству следственных и судебных действий порождает условия для чувственных восприятий и является решающей основой для познавательной деятельности.

Чувственное познание следователя, судей зависит не только от целей практической деятельности, но и в значительной мере от их личного профессионального опыта. Многолетняя практическая деятельность следователя обостряет его чувства по восприятию отдельных предметов, явлений, их свойств, с которыми он многократно сталкивался при расследовании уголовных дел.

Практика находится в основе чувственного познания следователя, судей и в тех случаях, когда их знания являются результатом опыта других людей. По мере развития общественно-исторической практики, роста знаний косвенный опыт приобретает все большее и большее значение, поскольку отдельный человек не в состоянии получить все знания через личный опыт, свою практическую деятельность. В связи с этим для следователя, судьи имеет первостепенное значение наряду с другими знаниями и знание практики расследования и рассмотрения других уголовных дел, достижений науки и техники.

Логическая ступень познания в процессе доказывания совпадает с тем, что в уголовном процессе называется оценкой и частично проверкой доказательств. Здесь осуществляется переход от знания внешних сторон предметов, явлений, фактов к знанию неизвестных фактов, к познанию внутренних связей явлений, сущности совершившегося события.

И на логической ступени практика пронизывает процесс доказывания, является его основой. Рациональное познание связано с практикой через фактические данные (познавательные образы), представляющие собой тот материал, который подлежит логической обработке. Следователь, судьи не смогут мысленно воссоздать картину совершения преступления, если их мышление не будет связано с познавательными образами, а через них с практикой.

Таким образом, проверка практикой результатов познания в уголовном процессе не сводится к разовому действию, после осуществления которого можно сразу убедиться в истинности или ложности сделанных выводов. Эта проверка представляет собой сложный и многоступенчатый процесс.