ПЕСНЯ ЗАСНЕЖЕННЫХ СКЛОНОВ
Поклон всем учителям!
В результате посещения Миларепой Снежной Горы Лапчи возросла его слава как покорителя злых демонов и духов. Все жители деревни Нья Нон стали его опекунами и предлагали ему услуги подношения. Среди них была женщина по имени Вурмо, искавшая глубокой верой учение Дхармы. У нее был юный сын по имени Джоупува, и она решила предложить его Миларепе в качестве слуги, когда мальчик подрастет. Жители деревни просили Миларепу задержаться, где он встретился с опекуньей Шиндормо. Джецюн побыл немного в деревне, но вскоре ощутил привязанность к мирской жизни. Он поспешил сообщить жителям, что желает вернуться на Снежную Гору Лапчи. «Почитаемый! Мы просим остаться на зиму в деревне и учить нас ради нас самих, а не других чувствующих существ. Ты можешь побеждать демонов зла в любое другое время. Весной же можешь отправиться в путь». Достопочтенный Дунба Шаджагуна, священнослужитель, и Шиндормо были особенно искренни в своих увещеваниях: «Зима на пороге, и тебя встретят многие трудности и тяготы на Снежной Горе. Пожалуйста, отложи свой уход на более позднее время».
Несмотря на их многократные просьбы, Миларепа был настроен на уход. Он ответил: «Я – сын династии Наропы. Я не боюсь тягот и бурь на Снежной Горе. Оставаться в деревне было бы для меня хуже смерти. И мой Учитель Марпа велел мне не отвлекаться на мирское и оставаться в одиночестве, следуя своему религиозному долгу».
Затем жители деревни приготовили ему провизию. Перед тем, как уйти, он обещал встретиться с теми, кто придет за наставлениями в практике Дхармы в течение зимы. Дунба Шаджагуна, Шиндормо и еще четверо, монахи и миряне, сопровождали Джецюна, неся напиток для церемонии прощания. Они пересекли холм и пришли на небольшое плато. Взяв с собой муку, рис, кусок мяса и кусок масла, Миларепа отправился один в Великую Пещеру Покоренных Демонов, где намеревался расположиться.
На обратном пути на дальней стороне горы шестеро учеников попали в ужасную бурю, настолько слепящую, что чуть было не сбились с пути. Им пришлось собрать все свои силы для сопротивления и добрались до деревни уже ночью.
Снегопад продолжался восемнадцать суток и прервал все коммуникации между Дрином и Нья Ноном на шесть месяцев. Все ученики Миларепы пришли к выводу, что их Гуру, очевидно, погиб и провели сакральное празднество в его память.
Когда наступил месяц Сага (конец марта – апрель), ученики пошли искать тело Миларепы, вооружившись топорами и другим инструментом. Недалеко от места, куда они шли, они остановились для отдыха. Вдали они увидели леопарда, поднимавшегося на скалу, зевая и потягиваясь. Они наблюдали за ним, пока тот не скрылся. Они предполагали, что леопард мог съесть Джецюна. «Возможно ли еще найти какие-либо остатки одежды или волос?» – робко переговаривались они. Сама мысль об этом заставила их горевать и впадать в агонию. Затем они заметили много отпечатков человеческих ног рядом со следами леопарда. Впоследствии эта тропа получила известность как «Тропа Леопарда». Приблизившись к Пещере Покоренных Демонов и услыхав пение Миларепы, спросили себя: «Возможно охотники снабдили Джецюна едой, или он сам воспользовался остатками добычи хищника и так выжил?» Когда они пришли в пещеру, Миларепа пожурил их: «Вы, неповоротливые, были на той стороне горы довольно давно. Почему так долго шли сюда? Еда уже давно готова и должно быть остыла. Поторопитесь, входите!» Ученики от радости плакали и весело плясали. Бросившись к Джецюну, они склонились перед ним. Миларепа сказал: «Сейчас время не для обсужденной, но для еды». Но прежде они долго приветствовали его поклонами и расспрашивали о здоровье. В пещере они обнаружили муку, которая еще не была израсходована до конца. Блюда из ячменя, риса и мяса стояли наготове. Дунба Шаджагуна воскликнул, обращаясь к Джецюну: «Да, это – время обеда для нас, но ты наверняка знал, что мы придем». «Когда я сидел на скале, увидел вас отдыхающими по ту сторону ущелья», – ответил Миларепа. «Мы видели там леопарда, но не тебя, – сказал Дунба. Шаджагуна. – Где ты был в то время?» «Я был леопард, – отвечал Миларепа. – Для йогина, который полностью освоил Прана-Ум, суть четырех элементов находится под абсолютным контролем. Он может принять любую телесную форму. Я показал вам свои оккультные способности только потому, что все вы – одаренные и продвинувшиеся ученики. Однако вы никогда никому не говорите об этом». Шиндормо сказала: «Джецюн, кажется, что твое тело и лицо излучают еще больше здоровья, чем в прошлом году. Тропы были засыпаны снегом и никто не мог принести тебе пищу. Кормили ли тебя божества, или ты нашел какое-либо животное, убитое хищником? В чем секрет?»
Миларепа ответил: «Большую часть времени я находился в состоянии самадхи и, следовательно, не нуждался в пище. В дни праздников многие дакини предлагали мне пищу от своих тантрических праздничных сборищ. Время от времени я съедал немного сухой муки с кончика ложки, как это было вчера или несколько дней назад. В конце месяца Лошади мне привиделось, что все вы, мои ученики, окружили меня, и так обильно кормите и поите, что после этого я вовсе не чувствовал голода несколько дней. Кстати, чем вы тогда занимались?» Ученики поняли, что в это время они проводили сакральные празднества в память Джецюна после того, как они посчитали его погибшим. Миларепа объяснил: «Когда миряне делают благотворительные подношения, это, несомненно, полезно для их состояния Бардо. Однако все же лучше и несравнимо полезней осознание Бардо Здесь-и-Сейчас».
Ученики обратились к Миларепе с искренней просьбой спуститься в Нья Нон, но он отказался, говоря: «Я наслаждаюсь в высшей степени тем, что нахожусь здесь; мое самадхи также улучшается. Я хочу остаться. Возвращайтесь без меня!» Но ученики возразили: «Если благородный Джецюн не спустится сейчас к нам, то жители Нья Нона обвинят нас в том, что мы оставили тебя одного на пути к могиле. Нас будут бранить и проклинать». Вурмо закричала: «Если ты не пойдешь, мы или сами спустим тебя вниз, или сядем здесь и будем ждать смерти». Миларепа не устоял перед их просьбами и согласился пойти с ними.
Затем ученики сказали: «Может быть, дакини не нуждаются в тебе, но ученики твоей линии точно нуждаются. Разреши нам теперь показать богиням-дакини, как мы можем одолеть снег без снегоступов».
На следующее утро все вышли из пещеры и направились в Нья Нон. Шиндормо ушла вперед, чтобы принести жителям добрые вести о том, что Джецюн жив и возвращается к ним.
Около деревни они остановились на большой плоской площадке, на которой земледельцы обычно молотили зерно. Новость о его прибытии уже успела разнестись, и к Джецюну пошли мужчины и женщины, взрослые и дети, стар и млад. Не сводя с него глаз, они обнимали его и плача с большим чувством, справлялись о благополучии, почтительно приветствовали и кланялись ему. В ответ Миларепа, не снимая снегоступов и опершись подбородком на посох, запел:
«Вы и я – опекуны, опекуньи и старый Миларепа,
Под куполом этого неба благосклонного
Еще раз встретились перед тем, как расстаться с
нашими земными жизнями.
Я пою в ответ на ваши расспросы о моем благополучии.
Внимательно слушайте и вслушивайтесь в мою песнь!
В конце Года Тигра
И перед началом Года Зайца,
На шестой день времени Ва Джал,
Сильное чувство отречения выросло внутри меня.
К отдаленной Снежной Горе Лапчи
Пришел Миларепа, анахорет, придерживающийся одиночества.
Кажется земля и небо сговорились, и между ними
Ветер, рвущий кожу, был послан;
Хлынули потоки ливня и разошлись реки;
Черные облака, разметало по всем направлениям;
Солнце и луна были спрятаны за темнотой и
двадцать восемь созвездий застыли.
Млечный Путь был прибит гвоздями,
И восемь планет связаны железной цепью.
Небо обволок туман;
В тумане падал снег десять дней и ночей,
А потом еще и еще в течение восемнадцати дней и ночей.
Падали снежинки, крупные как шерстяные мешки,
Падали, как птицы летают в небе,
Падали, как вертящийся пчелиный рой.
Хлопья падали маленькие, как колеса веретена,
Падали крошечные, как семена фасоли,
Падали, как пучки ваты.
Снегопад превзошел все границы.
Снег покрыл всю гору и стал касаться неба даже,
Проваливаясь сквозь заросли и свисая с деревьев.
Черные горы стали белыми,
Все озера были заморожены.
Чистая вода застыла под скалами;
Мир стал плоской белой равниной;
Холмы и долины были выровнены.
Снег был такой, что даже злодеи не смели высунуть носа на улицу.
Дикие звери голодали и домашние создания также,
Заброшенные людьми в горах,
Деревья покрылись ледяной коркой, и голод поразил птиц,
Белые крысы и мыши спрятались под землей.
В этом разгуле стихии я оставался в полнейшем одиночестве.
Падающий снег в предновогодней метели
Давил на меня, одетого в бумагу, высоко на Снежной Горе,
А я давил на него, когда он оседал на меня,
Пока он не превращался в тающий.
Я победил свирепствующие ветры –
Подчиняя их тихому спокойствию.
Бумажная моя одежда была как пылающий факел.
Это была борьба жизни и смерти,
Так когда бьются великаны и сабли звенят.
Я, Йогин, обладающий знанием, одержал верх –
Я создал модель поведения для всех буддистов,
Пример для подражания для всех великих йогов.
Моя власть над Жизнетворной Теплотой и
Двумя Каналами была показана так.
Хорошо помню о четырех болезнях, вызываемых
неправильной медитацией,
И держался я работы внутренней,
И холодная и теплая праны стали сутью.
Вот почему свирепствующий ветер стал ручным
И буря, покоренная, потеряла свою силу;
Даже не смогла состязаться со мной армия дэвов.
Это сражение выиграл я, Йогин.
Преданный сын Дхармы в тигровой шкуре,
Я никогда не надевал верхнее платье из лисьего меха.
Сын великана, я никогда
Не бежал от разгневанного.
Сын льва – всех зверей царя –
Я вечно жил в снежных горах.
Осуществить задачу жизни – шутка для меня, не более.
Если вы верите тому, что говорит этот старик,
Внемлете пророчеству:
Учение линии наследования Кагью вырастет и
распространится далеко;
Тогда появится на Земле совершенные существа;
Слава Миларепы распространится по всему миру.
Вы, последователи, в память об этом человеке
Будете множиться с верой;
Слава и похвала нам
Будет слышаться и потом.
А что касается моего здоровья, то отвечу:
Я, Йогин Миларепа, в полном здравии поистине.
А как вы, дорогие опекуны? Хорошо ли всем вам и счастливо?»
Добрая песня Джецюна так воодушевила селян, что они стали танцевать и петь от радости, и Миларепа в веселом настроении, присоединился к ним. Большая каменная платформа, на которой танцевали, наполнилась отпечатками его ног и рук. Центр платформы просел, образовалось небольшое углубление с беспорядочными следами ног. Поэтому платформа ранее называвшаяся «Скала с белыми Шагами», получила название «Скала Снегоступов». Затем жители деревни проводили Миларепу в Нья Нон и служили ему и приносили подношения. Опекунья Лезебум сказала: «Почитаемый, ничто не может принести нам большую радость, чем узнать, что ты жив и благополучно вернулся в нашу деревню. Твой лик полнится светом, как никогда, и ты энергичен и вдохновлен. Потому ли это, что богини делали тебе подношения, когда ты был в уединении?» В ответ Миларепа запел:
«Дар благословения пожалован богинями-дакини.
Нектар самайи – богатая пища.
Органы чувств некормлены через беззаветную преданность.
Благие достижения накапливаются так моими учениками.
Непосредственный ум не имеет субстанции;
Это – пустота, мельче мельчайшего атома.
Когда и видящий и виденное устранены,
«Взгляд» понят правильно.
Что же до «Работы», то в Течении Света
Не найти ступеней.
Постоянство в Работе непоколебимо,
Когда аннулированы и действующий, и действие,
В Королевстве Света,
Где субъект и объект едины,
Я не вижу причин, так как все – Пустота.
Когда исчезнут действие и действующий,
Все поступки становятся правильными.
Конечные мысли разжижаются в Дхармадхату;
Восемь Мирских Ветров не приносят ни надежды, ни страха.
Когда исчезают предписания,
Дисциплина соблюдается наилучшим образом.
Через знание того, что Само-ум есть Дхармакайя –
Тело Будды абсолютное –
Через искреннее альтруистическое рвение
Исчезают дело и делающий.
Так торжествует славная Дхарма.
В ответ на вопрошание учеников
Эту добрую песнь старик поет!
Снегопад изолировал
Мой дом медитаций.
Богини дали мне пищу и средства к существованию.
Вода Снежной Горы была чистейшим источником.
Все делалось без усилий;
Нет нужды возделывать землю, если не требуется пища.
Мой склад полон запасами и приготовлениями.
Наблюдение своего собственного ума – и все вещи видны.
Сидение в невысоком месте – и достижение королевского трона.
Совершенство достигается через благословение Гуру.
Щедрость отплачивается практикой Дхармы.
Последователи и опекуны здесь собрались,
Оказывают свои услуги с верой
Будьте счастливы все и веселы».
Дунба Шаджагуна поклонился Миларепе со словами: «Воистину чудесно и приятно узнать, что такой обильный снег не причинил Джецюну вреда, и мы, твои ученики, имели возможность благополучно вернуться с тобой в деревню. Что за радость, все ученики смогли увидеть своего Гуру! Мы будем глубоко благодарны и счастливы, если ты подаришь нам проповедь Дхармы в связи с твоими медитационными упражнениями этой зимой, пусть это будет нам твой «подарок-по-прибытии».
В ответ на просьбу Шаджагуны и в качестве подарка-по-прибытии ученикам из Нья-Нона Миларепа спел песню «Шесть Сущностей Опыта Медитации»:
«Поклон моему Учителю с тремя совершенствами!
Сегодня вечером, по просьбе
Моего ученика Шаджагуны и опекуна Дормоса,
Я, Миларепа, говорю, что испытал во время медитирования,
Я, живущий постоянно в отдаленных твердынях.
Чистое стремление сделало это собрание возможным.
Чистое следование Дхарме объединило меня и моих опекунов.
Сыновья мои! То, что вы просили, я,
Отец, приношу как подарок-по-прибытии.
Я отрекаюсь от мира и оплакиваю его.
Я, Миларепа, пришел на Снежную Гору Лапчи,
Чтобы поселиться в Пещере Покоренных Демонов.
Целых шесть месяцев нарастали опыты по медитации.
Сейчас я вам расскажу их так в песне о Шести Сущностях.
Первыми идут Шесть Иносказаний Внешнего Проявления;
Вторыми – Шесть Внутренних Нарушений Дисциплины,
С которыми каждый должен строго считаться;
Третьими – Шесть Веревок, связывающих нас в Сансаре;
Шестыми – Шесть Блаженных Опытов Медитации.
Если кто не проведет эту песню в память,
То никакого влияния не будет на сознание.
Учтите поэтому внимательно мои объяснения.
Если есть преграды,
То нельзя это назвать пространством;
Если есть числа,
Это нельзя назвать звездами.
Нельзя сказать: «Это гора»,
Если она движется и трясется.
Это не может быть океаном,
Если оно растет или сжимается.
Нельзя назвать пловцом того,
Кому нужен мост.
Это не радуга,
Если ее можно схватить.
Это – Шесть Внешних Иносказаний.
Границы определенного
Ограничивают понимание.
Дремота и рассеянность –
Не медитация.
Принятие и отвержение –
Не акты воли.
Непрерывный поток мыслей –
Не Йога.
Если есть восток и запад
– Это не мудрость;
Если есть рождение и смерть
– Это не Будда.
Это – Шесть Внутренних Ошибок.
Обитатели ада угнетены ненавистью,
Голодные духи – нищетой;
Звери – слепотой.
Люди ограничены похотью,
Завистью – асуры,
И дэвы на небесах – гордостью.
Эти Шесть Пут – препятствия к Освобождению.
Изначальная природная мудрость
Есть исконная область глубины.
Нет «внешнего» и «внутреннего» в области осведомленности;
Нет яркости и темноты в области интуиции;
Вездесуща и всеобъемлюща область Дхармы;
Нет мутации и модуляции в области Тиг Ле;
Нет прерывания в области опыта.
Это – Шесть Непоколебимых Государств Сущности.
Блаженство вздымается, когда задействована
Жизнетворная Теплота.
Когда воздух из двух боковых нади течет
В центральный канал,
Когда Ум-Бодхи проистекает сверху,
Когда происходит очищение внизу,
Когда белое и красное встречаются в середине
И охватывает радость ощущения целостного тела,
То это – Шесть Блаженных Опытов Йоги.
Чтобы сделать вам приятное, мои сыновья и последователи,
Я пою эту песню Шести Сущностей
О моих опытах зимой во время медитации.
Пусть все на этом достойным восторга собрании
Смогут испить небесный нектар моей песни.
Пусть каждый будет весел и полон радости.
Пусть исполнятся ваши чистые желания.
Это – глупая песня, спетая этим стариком;
Не преуменьшайте его, этот подарок в Дхарме.
Но с сердцами радостными шагайте большими шагами вперед
По пути Благословенной Доктрины!»
Шиндормо воскликнула: «Джецюн! Любимейший! Ты – как Будды прошлого, настоящего и будущего. Возможность служить тебе и учиться от тебя – редкое преимущество. Не имеющие веры в тебя – право, глупее животных». Миларепа отвечал: «Возможно, это не так уж важно для человека, иметь веру в меня. Это – ничего, как бы то ни было. Но если ты имеешь драгоценное тело человека и родился в том времени и месте, где господствует буддистская религия, то, в самом деле, очень глупо не практиковать Дхарму»:
«У ног Переводчика Марпы я распластался!
И пою вам, мои праведные опекуны.
Как глупо грешить безрассудством,
Когда чистая Дхарма простирается над нами.
Как глупо проводить жизнь без смысла, когда
Драгоценное человеческое тело – такой редкий дар.
Как смешно жаться в похожих на тюрьму городах и оставаться там.
Как достойны осмеяния стычки и ссоры с вашими
женами и родственниками,
Которые – лишь гости ваши.
Как бестолково расточать славные и нежные слова,
Которые ничто иное, как пустое эхо во сне.
Как неумно игнорировать свою жизнь, борясь с врагами.
Которые ничто иное, как хрупкие цветы.
Как глупо истязать себя, умирая мыслями о семье,
Которая привязывает к дворцу Майи.
Как тупо дрожать над собственностью и деньгами,
Которые – долг, предоставленный другими на время.
Как смешно украшать и лелеять тело,
Которое – посудина, полная грязи.
Как глупо напрягать нервы ради богатства и вещей
И пренебрегать нектарами внутренних учений!
В толпе глупцов умный и разбирающийся
Должен практиковать Дхарму, как я».
Собравшиеся люди сказали Миларепе: «Мы глубоко благодарны тебе за твой песни мудрости. Но мы никогда не сможем сравниться с тобой в трудолюбии и интеллекте. Мы лишь можем постараться избежать тех глупостей, которые ты показал. Единственное наше желание – счастье твоего продолжительного присутствия, когда живущий может оказать тебе служение и получить наставления от тебя, а мертвый также может быть спасен через твою мудрость».
Миларепа отвечал: «Во исполнении указания моего гуру, я медитировал на Снежной Горе Лапчи. Я могу немного побыть здесь, но ни в коем случае не столько, сколько вы, миряне. Результатом этого будет замена доброжелательности неуважением, останься я среди вас». И он запел:
«Поклон Марпе Переводчику!
Здесь собрались все мои опекуны и опекуньи,
Дети неизменной веры, и молят меня с искренностью неподдельной.
Если кто-то пребывает слишком долго с друзьями,
Они все устают от него;
Житие в такой близости ведет к неприязни и ненависти.
Это – человеческое: ждать и требовать сверх меры,
Когда кто-то живет слишком долго в компании
Воинственность в натуре человеческой ведет к
нарушенным принципам.
Плохая компания разрушает добрые дела;
Честные слова приносят зло, если сказаны в толпе;
Споры о том, кто прав, кто виноват, лишь умножит число врагов.
Тяготение к сектантскому фанатизму и догме
Делает человека злонамеренным и еще более греховным.
Обязательность реагирования на подношения верных
Всегда вызывает дурные мысли;
Подношения мирян – низки и недостойны.
Компанейство само по себе вызывает презрение.
От презрения происходит ненависть и отвращение.
Чем больше домов ты имеешь, тем больше страдаешь в смертный час.
Эти страдания и оплакивания поистине невыносимы.
Особенно для йога, живущего в уединении,
Я, Миларепа, направляюсь в мирный приют
отшельника, дабы жить одному.
Верные опекуны, ваши успехи по накоплению заслуг удивительны.
Мои опекуны и опекуньи, это – хорошо,
Делать подношения и служить вашему Гуру.
Я подтверждаю желание увидеть вас вскоре
И видеть вас много раз».
Все опекуны сказали Миларепе: «Мы никогда не устанем слышать твои наставления и проповедования. Может быть, ты устал от нас. И как бы горячо мы не убеждали тебя остаться здесь, знаем, что это тщетно. Мы лишь надеемся, что ты будешь время от времени навещать нас, спускаясь с Лапчи».
Затем селяне предложили Миларепе много съестного и всякой всячины, но он не взял ничего. Все были воодушевлены преклонением и оказывали ему глубокое уважение. В настроении большого восхищения и счастья, селяне сильно укрепились в своей непоколебимой вере в Джецюна. Это – Песня Заснеженных Склонов.