Глава 2. Далее миф уводит нас от страданий раненого Короля-Рыбака к истории родившегося в Уэльсе безымянного мальчика
Далее миф уводит нас от страданий раненого Короля-Рыбака к истории родившегося в Уэльсе безымянного мальчика. В те времена родиться в Уэльсе означало родиться где-то далеко, на самом краю света. Здесь можно вспомнить отрывок из комментария к Священному Писанию: "Чего хорошего можно ожидать из Назарета?" Оказалось, что и Уэльс, и Назарет находятся в самом низу в списке ценностей, существующих в коллективном человеческом сознании. Разумеется, именно оттуда и появился наш герой. Он, призванный спасти страждущих, и приходит с той стороны, откуда его меньше всего ждут. Несколько позже мы узнаем, что его зовут Парсифаль, что означает "невинный дурак". Это имя содержит и более глубокий смысл - тот, кто соединяет и совмещает противоположности в одно целое - и тем самым предписывает юноше роль исцелителя. Этот смысл в чем-то схож со смыслом китайского слова дао.
Но Королю-Рыбаку в поисках своего спасения унизительно полагаться на наивность Парсифаля. Нечто похожее мы видим в евангельских строках: "Будьте как дети, и вам откроется Царство Небесное". До тех пор пока вы не начнете доверять существующему у вас внутри Парсифалю, у вас не появится ни малейшей надежды на исцеление. Очень тяжелый момент для мужчины и его мужской гордости, когда он надает лицом в грязь.
В связи с этим Юнг вспоминал о тяжелой ситуации в своей жизни, когда между ним и Фрейдом возникли большие разногласия в отношении природы бессознательного. Фрейд считал, что бессознательное представляет собой мусорную кучу. Все, что не находит применения в реальной жизни, обесценивается и вытесняется в бессознательное. Юнг же настаивал на том, что бессознательное - это материнская среда, из которой, как через артезианскую скважину, может забить фонтан креативности. Фрейд никак не мог с этим согласиться. Из-за этого разногласия их пути разошлись. Для Юнга этот разрыв был очень тяжелым и тревожным, ибо мог иметь весьма плачевные последствия. Он был молодым, неизвестным, еще не имел никакой репутации, и он вполне мог бы завершить свою карьеру, практически не успев ее начать.
Но по возвращении домой Юнг решил, что если он действительно убежден в том, что креативность может фонтанировать из бессознательного, то будет верить в это до конца. Поэтому он заперся в комнате и стал ждать проявления бессознательного. Незадолго перед этим он как-то играл на полу с детьми. Это привело его к воспоминаниям своих детских фантазий, которые он решил воспроизвести через игру прямо сейчас, будучи взрослым. В течение нескольких месяцев он трудился в своем саду, строя из камней крепости, города и деревни, которые он видел в своих детских фантазиях. Доверяя своему детскому опыту, он нашел дорогу к проявлению коллективного бессознательного, концепция которого легла в основу всей юнгианской психологии. Это была в чистом виде работа Парсифаля.
Парсифаль (мы будем называть его так, несмотря на то, что в мифе он получил это имя значительно позже) жил вдвоем с матерью, которую звали Разбитое Сердце. Отец их бросил, и мальчик ничего не знал о его судьбе. Он был единственным ребенком, не имея ни братьев, ни сестер. У него не было ничего лишнего, а лишь только самое необходимое. Он носил домотканную одежду, не ходил в школу и не учился никакому ремеслу. Он никого ни о чем не спрашивал и рос наивным и абсолютным невеждой.
Прошло время, и он превратился в подростка. Однажды, играя на улице неподалеку от дома, он увидел, как мимо него проскакали пять рыцарей. До сих пор Парсифалю никогда не приходилось видеть ни одного рыцаря, поэтому он был ослеплен видом алого с золотым шитьем облачения и доспехов, блестящих щитов и копий и прочего великолепного роскошного убранства. Со всех ног он помчался домой, и сразу заявил матери, что повстречал пятерых богов. Парсифаль был так поражен увиденным, что не медля ни минуты решил броситься вдогонку и присоединиться к пяти чудесным всадникам. Он даже представить себе не мог, что на свете существует такое чудо.
Услышав об этом, мать Парсифаля залилась горькими слезами. Сначала она даже попыталась отговорить его от такой затеи, но, будучи очень мудрой женщиной, она вскоре убедилась, что это совершенно бессмысленно: мальчик все равно убежит вслед за рыцарями. Поэтому она поведала Парсифалю о том, что его отец был рыцарем и пал в бою, сражаясь за честь прекрасной дамы. Два брата Парсифаля тоже были рыцарями, которые тоже погибли. Чтобы уберечь сына от судьбы, постигшей его отца и братьев, мать Парсифаля взяла его и уединилась в самое глухое место, скрыв от него, что случилось с отцом и братьями. Но все равно произошло то, чего она так боялась. Все ее надежды рухнули в одночасье. Дальше скрывать от сына его прошлое было бессмысленно, поэтому она за него помолилась, провожая его в дальний путь, и дала несколько мудрых советов. Эти советы будут влиять на судьбу юноши и на развитие сюжета всего мифа, поэтому следует отнестись к ним повнимательней.
Первое наставление, которое мать дала Парсифалю, - с уважением относиться к прекрасным дамам. Второе - ему следует ежедневно ходить в церковь: если ом будет испытывать голод, он всегда может утолить ею в церкви. Третий наказ, который она ему дала - не задавать никаких вопросов - был особенно ценным для такого словоохотливого юноши, как Парсифаль. Но позже мы увидим, что именно последний совет оказался для него камнем преткновения.
Итак, счастливый Парсифаль отправился на поиски своих пятерых рыцарей. Скажем сразу, что он так и не нашел никогда тех пятерых, но зато нашел много другого.
Каждому человеку, который попадался ему на пути, он задавал один и тот же вопрос: "Вам не встречались пять рыцарей?" На этот вопрос он получал самые разные ответы, советы и замечания - настолько разные, что среди них не было даже двух одинаковых. В конце концов он совершенно запутался. Этих рыцарей оказалось найти очень трудно: они были везде, или, наоборот, их не существовало вообще. Если вы посмотрите в глаза четырнадцати-пятнадцатилетнего мальчика, который спрашивает вас: "Вы не знаете, где находятся пять рыцарей, которых я видел?" и что-нибудь скажете ему в ответ, вы поймаете на себе взгляд Парсифаля. В вопросе "Где это взять?" под словом "это" всегда подразумевается что-то неконкретное и неопределенное. В таком взгляде подростка впервые проявляется ценность и смысл пятеричной символики, и большую часть своей взрослой жизни он посвящает поискам адекватного воплощения этого символа. Число пять указывает на завершенность жизни. Оно является одним из корней слова квинтэссенция - пятая сущность. Пять означают завершенность. Пять существуют везде, но они совершенно неуловимы. Они - везде, и в то же время - нигде. Может показаться, что для шестнадцатилетнего юноши увидеть вспышку озарения, указывающую ему путь в поиске воплощения жизненной завершенности, будет слишком жестоко. Но таково истинное влечение к духовной жизни у любого человека. Последний человек, которого он спросил об этом, сказал что-то совсем не похожее на то, что он слышал прежде. Итак, пять рыцарей были везде и в то же время их не было нигде.
Какое-то время спустя Парсифаль очутился перед шатром и приблизился к нему. Выросший в бедной хижине юноша прежде никогда не видел ничего подобного, поэтому принял этот шатер за храм, о котором ему рассказывала мать. С огромным волнением и трепетом он бросился в шатер, собираясь помолиться богу и вдруг обнаружил там прекрасную даму. Она оказалась первой из сверкающей, ослепительной, непостижимой череды прекрасных дам, с которыми нам придется встретиться, пока продолжается наша история.
Парсифаль запомнил наказ матери, что он должен защищать честь каждой прекрасной дамы, которая повстречается на его пути, что он должен обожать, холить и лелеять ее, как только сможет. Поняв этот наказ буквально, он изо всех сил стал проявлять свое рвение, подойдя к ней вплотную и даже обняв ее. Увидев на ее руке кольцо, он снял его и надел себе на палец. Таким образом он получил от своей прекрасной дамы талисман, который будет воодушевлять его на подвиги всю оставшуюся жизнь.
Приходилось ли вам видеть мальчика во время его первого свидания? Эта картина может служить прекрасной реминисценцией. Но вполне естественно, что прекрасная дама была оскорблена таким поведением юноши.
Мать говорила Парсифалю, что он может найти себе пропитание - простую пищу, чтобы утолить голод в церкви, Господнем Храме. Поэтому Парсифаль, увидев в шатре накрытый стол, был абсолютно уверен, что это сделано в его честь. Но хозяйка шатра ждала своего возлюбленного рыцаря, который защищал ее честь и служил ей; она выставила на столе все его любимые блюда. Что касается Парсифаля, ТО для него пророчество сбывалось прямо-таки буквально: ног Божий Храм, вот прекрасная дама, вот вся лучшая еда, которую он только мог пожелать. Все сходилось с тем, что он слышал от матери. Усевшись за стол, Парсифаль принялся есть с большим аппетитом, решив, что сама по себе жизнь все-таки очень хороша.
В это время прекрасная дама стала, наконец, понимать, что к ней забрел человек, мягко говоря, не совсем обычный. Оказалось, что рядом с ней находится воистину святой, простодушный отрок, и как только она это осознала, ее злость мгновенно утихла. Опасаясь за жизнь Парсифаля, она стала умолять его немедленно покинуть шатер, уверяя его в том, что если по возвращении рыцарь застанет в шатре, то убьет его без тени сомнения.
Но для Парсифаля по-прежнему все шло как нельзя лучше. Он обрел Божий Храм, нашел очаровательную даму, чье кольцо он уже носил на руке. Он был сыт - чего же еще надо?! Если у вас есть подросток, то вам все это должно быть хорошо знакомо. Наблюдать это, с одной стороны, больно, а с другой - очень трогательно.
Наконец, Парсифаль послушался прекрасную даму, покинул шатер и отправился в путь. Вскоре ему на пути встретились два разоренных монастыря: мужской и женский. Монахи и монахини изнывали от непосильного труда. Святое Причастие находилось невостребованным в алтаре, ибо к нему никто не мог приблизиться. Урожай не вызревал, стада не размножались, колодцы пересохли, на деревьях не было видно ни одного плода: ничего не росло, не зрело, не плодоносило, везде царили нищета и разруха, и нигде не встретилось ни одного счастливого уголка. По всем признакам эта земля была заброшена.
В мифах эта тема в разных вариантах очень часто повторяется снова и снова, демонстрируя общность единого принципа на множестве различных уровней. Вот почему ситуация в мужском и женском монастырях абсолютно идентична ситуации в замке, которым владеет Король-Рыбак. Опустошенная земля и символ Сакрального, находящегося здесь же, в алтаре, но абсолютно недоступного - такую ситуацию нельзя рассматривать иначе как чисто невротическую. Все, что требуется человеку, находится здесь же, под руками, оно вполне доступно, и, тем не менее, он не может этим воспользоваться. Это агонизирующее состояние невротической структуры раздираемой на части, раздвоенной личности.
Мы живем в период наивысшего расцвета благосостояния и богатства человечества за всю историю его существования. Однако мне иногда приходит в голову мысль, что мы являемся едва ли не самым несчастным поколением. Мы разобщены, мы - Короли-Рыбаки, монастыри, над которыми тяготеет проклятие.
Парсифаль все это видел. У него не было сил, чтобы исцелить и исправить все сразу, но он обещал вернуться, когда станет сильнее, чтобы снять тяготеющее над монастырями проклятие. Какое-то время спустя, в один прекрасный момент, он обязательно вернется и выполнит свое обещание.