КРАТКАЯ ПЕРЕДЫШКА
В какой-то миг мне уже казалось, что переменная величина — болезнь моей жены Нэнси — уже под контролем. Именно эта переменная заставила меня найти новое направление и стала началом более ясного понимания последствий поистине величайшей Неизвестной, с которой рано или поздно сталкивается любой человеческий разум — с переходом от физического существования к иному энергетическому миру. Мы называем эту переменную смертью. Просто удивительно, что прежде я бездумно проходил мимо нее.
Я много думал о том Сигнале, который, быть может, принес с собой из своих путешествий. Если это и случилось, я не вижу никаких результатов. Неужели тысячи отдельных человеческих Я-"Там", соединенных с моим скоплением, уже получили этот Сигнал? Я уверен, что кое-кто из моего Я-"Там" это узнает. Так или иначе, сыграть роль Разумника будет очень забавно. Но скоро все эти мысли отошли на задний план...
Песня для Невоспетой Приемные часы в больнице подходили к концу. Я наклонился к Нэнси и поцеловал ее в лоб: — Спать хочется?
— М-м-м...
— Сегодня ты выглядишь намного лучше.
— М-м-м... И чувствую себя неплохо.
— Придешь сегодня поиграть?
— В... в двадцать седьмом?
— Ну, для начала там.
— М-м-м... хорошо.
— Тогда до встречи.
— Я люблю тебя.
— Я тебя люблю!
Около восьми часов вечера нам позвонили из больницы, и меньше чем через час мы уже стояли у ее кровати. Несколько предыдущих посещений больницы по многим причинам оказывали на меня совершенно опустошающее воздействие.
Но в этот раз все было иначе. Ее руки и ладони обмякли, похолодели. Она дышала краткими, глубокими, судорожными вздохами, сменявшимися долгими паузами. Однако я понял все уже в тот миг, когда увидел ее немигающие глаза. Нэнси здесь уже не было. На следующее утро, в четверть первого, ее тело окончательно прекратило дышать.
Позже команда "Линии жизни" сообщила, что около половины восьмого или восьми часов утра Нэнси проводили в Точку 27, где ее ждал теплый прием и безопасность.
Это случилось примерно в то время, когда в больнице отметили начало пограничного дыхания. Только спустя некоторое время я понял, что это дыхание мне уже знакомо — я слышал его в ночлежке Сент-Луиса, когда рядом со мной, мальчишкой-бродягой, умирал незнакомый старик. Я слышал это дыхание за каких-то три дня до смерти Нэнси, когда на моих руках умирал от лейкемии наш любимый кот Фасби.
Я был потрясен тем, что в действительности совсем не готов к случившемуся. Самая серьезная перемена, самая значительная переменная величина в моей жизни... я знал, что она надвигается, я видел множество предзнаменований, я воспользовался всем накопленным опытом — и все же...
Сотни — нет, тысячи! — людей знали... знают, какой яркой, сердечной и радостной она была... и остается. Нэнси Пенн Монро...
Ее корни восходят к старинному роду из Вирджинии, который за много лет до Американской революции уже жил на землях, дарованных английским королем. Ее воспитали так, что она стала настоящим образцом изящной Леди с Юга: она прежде всего думала о других, всегда улыбалась, ужасалась при одной мысли о том, чтобы причинить вред другим, неизменно дарила окружающим частицы себя... Она никогда не испытывала... не испытывает к чему-либо ненависти.
По правде говоря, именно она стала основателем Института Монро. Не будь ее, не существовало бы и такой организации. Она участвовала во всех крупных и малых обсуждениях, вносила свой вклад в любые решения, занималась множеством дел и даже нашими исследованиями, — а это значит, что следы ее мыслей есть во всех достижениях и открытиях Института: в планах программ, на аудиокассетах, в буклетах и, разумеется, в сердцах тысяч наших друзей со всех уголков планеты.
После первой встречи мы почти семь лет все лучше узнавали друг друга в обычных приятельских отношениях, а поженились, когда обоим было по двадцать три года.
Нэнси испытывала интерес к сверхъестественному задолго до нашей встречи. Она была школьным учителем, преподавала музыку и давала уроки игры на пианино, занималась внутренним оформлением помещений, работала агентом по продаже недвижимости и воспитала четверых детей. Она начала писать две книги: одна представляла собой современную версию романа о Скарлетт О'Хара, а другая - произведение о постфизическом мире под названием "Гранд Нерукотворный". Несмотря на то, что на столе ждали и пишущая машинка, и компьютер, обе книги остались незаконченными. У Нэнси было мало времени...
В Институте невозможно не столкнуться со следами ее работы. У самого входа, где сторожка, растут кусты и цветы, — это она их выбирала. Внутреннее оформление сторожки — ее видение разработанного дизайнерами макета. Даже если пойти в сторону и подняться на холм, к выстроившимся там высоким деревьям, Нэнси по-прежнему будет рядом, — эта аллея была ее идеей. Все деревья и кустарники на территории Центра были отобраны и посажены ее руками.
Большая часть того, что можно увидеть внутри всех трех корпусов Института, — душа Нэнси Пенн Монро. Ковровые покрытия, стены, столы и стулья, тарелки, столовые приборы и даже чашки — все это выбирала она. Последним результатом ее творческой мысли стала столовая в Восточном крыле Центрального здания.
По этой причине главное здание Института теперь носит имя Нэнси Пенн. Она была слишком скромной и не допустила бы такого переименования при жизни.
Где она сейчас?..
Я постараюсь рассказать обо всем как можно короче. Когда у Нэнси выявили рак молочной железы, она предпочла путь традиционного лечения, подразумевающий хирургическое удаление опухоли и ряда лимфатических узлов, химиотерапию и облучение. Все эти меры несколько замедлили развитие болезни, но не смогли его предотвратить.
Через две ночи после ее ухода я решил, что уже достаточно успокоился, чтобы попытаться найти ее. И это мне удалось. Результатом был настоящий взрыв чувств, вместивший в себя все вообразимые оттенки взаимоотношений двух глубоко любящих друг друга людей... они проявлялись одновременно — и нас не сдерживали оковы времени и материи. Мне стоило огромного труда заставить себя вернуться назад, а для того, чтобы прийти в себя, потребовалось еще несколько дней.
Вторая попытка, предпринятая неделю спустя, привела к такому же результату.
Воздействие было слишком мощным, просто невыносимым. В надежде когда-нибудь научиться отправляться с этим, я вынужден был установить экран, который ограничивал мою нефизическую деятельность: никаких выходов на Магистраль, временный запрет на любые контакты с друзьями в той области — только путешествия к Я-"Там", Меня начинало уносить в сторону Нэнси даже во время глубокого сна, и потому барьер пришлось распространить даже на это состояние, хотя это мешало мне высыпаться.
Я столкнулся с новым испытанием, и мне предстояло внести в свою жизнь серьезные поправки. Прежде я даже не задумывался об этой возможности... Новейшее направление: могу ли я одновременно жить сразу в двух мирах? В Точке 27, рядом с Нэнси, — и "Здесь", со своими пушистыми домашними любимцами (семь кошек и две собаки), в доме, где нет больше ни одной человеческой души?
Ответа я не знал.
*** Тем временем голосок, исходивший от моего Я-"Там", продолжал твердить одно: "...После перехода мощные связи с материальной жизнью сохраняют только самые закоренелые "наркоманы". Ты убедился в этом сам, ты знаешь это со слов своих коллег. Чаще всего резонанс (интерес, привязанность) начинает ослабевать сразу после перехода — у одних быстрее, у других медленнее, но это факт. На это указывают все твои познания, если не считать довольно редкого феномена "привидений". Так случится и с тобой, какой бы притягательной ни была твоя замечательная личность...
Как долго твоя Серебряная Королева будет оставаться в Точке 27 или где-то поблизости? Ты этого не знаешь, мы тоже этого не знаем. Как и все остальные, она заметит те привлекательные проявления свободы, о которых ты знаешь больше любого другого. Но это не значит, что ты тоже должен покинуть этот мир. Во всяком случае, не сейчас — тебе нужно многое закончить. Вспомни свою мать. Она многому учила тебя, даже не подозревая, что чему-то учит.
И не забудь: ты, по меньшей мере, твердо знаешь, что твоя Серебряная Королева будет рядом в момент окончательного ухода в тридцать пятом веке, когда все мы отправимся в путь.
Можно ли желать большего?"