Книга вторая. О ПОЭТИЧЕСКОЙ МУДРОСТИ 3 страница
Tertia messis erat206, возникла, несомненно, из природной необходимости, так как должно было пройти значительно больше тысячи лет, чтобы у наций могло зародиться астрономическое слово "год"; и до сих пор еще говорят в окрестностях Флоренции: "мы столько-то раз жали" вместо "прошло столько-то лет". А следующее сочетание двух синекдох и одной метонимии: Post aliquot, mea regna videns, mirabor aristas207 —
служит свидетельством того, что первые сельские времена были беспомощны в стремлении выразить себя: тогда говорили "столько-то колосьев" (понятие еще более частное, чем жатва) вместо "столько-то лет". И именно потому, что это выражение было слишком беспомощным. Грамматики предполагали в нем слишком много искусства.
а так как материал более ощутим, чем форма; поэтому aes вместо "чеканные деньги" появилось в те времена, когда вместо монеты платили aes rude. Такая связь и т. д.
==148
О Поэтической Логике
IV. Ирония, конечно, не могла возникнуть до времен рефлексии, так как этот троп образован ложью, которая силою рефлексии надевает на себя маску истины. И здесь появляется великое Основание вещей человеческих, подтверждающее открытое здесь Происхождение Поэзии: первые люди Язычества, совершенно простые, как дети, и по самой своей природе правдивые, не могли выдумывать в первых мифах ничего ложного; а потому мифы, как мы их выше определили, необходимо должны были быть истинными рассказами.
V. Тем самым доказано, что все Тропы (все они могут быть сведены к названным четырем), считавшиеся до сих пор хитроумными изобретениями писателей, были необходимыми способами выражения всех первых Поэтических Наций, и что при своем возникновении они обладали всем своим подлинным значением. Но так как вместе с развитием человеческого ума были найдены слова, обозначающие абстрактные формы или родовые понятия, обнимающие свои виды или соединяющие части с их Целым, то такие способы выражения первых народов стали переносами. Итак, здесь мы начинаем опровергать две следующие общие ошибки Грамматиков: будто язык Прозаиков — подлинный язык, неподлинный же — язык Поэтов, и будто сначала говорили прозой, потом — стихами.
VI. Чудовища и Поэтические Превращения по необходимости возникли из той первоначальной Человеческой Природы, какую мы показали в Аксиомах: люди не могли абстрагировать форму и свойства от субъекта. Поэтому сама Логика принуждала их составлять субъекты, чтобы можно было сочетать самые формы, или разрушать субъект, чтобы отделить его первичную форму от привнесенной туда противоположной формы. Такое Сочетание представлений создавало поэтические чудовища^ Так, в Римском Праве (по наблюдениям Антония Фабра в "Папинианской Юриспруденции") называли чудовищами, monstra, рожденных проститутками, так как они обладали природой людей и вместе с тем свойствами животных, поскольку они произошли от бродячего, т. е. недостоверного, сожительства.
а Примеры этому даст нам Римское Право: каждый Римский отец семейства имеет "три головы" для обозначения трех жизней, так как "жизнь" — абстрактный термин, а голова — самая видная и ощутимая часть человека (потому Герои клялись головой, обозначая этим, что они клянутся жизнью); одна из этих трех жизней была естественная жизнь свободы, вторая — гражданская жизнь гражданственности, третья — семейная жизнь семьи. VII. Различение и т. д.
==149
Книга вторая
Мы встречаем таких же чудовищ (рожденных честной женщиной, но без торжественного брака) в Законах XII Таблиц, которые приказывали бросать их в Тибр.
VII. Различение идей породило Метаморфозы. Так, среди прочих героических выражений, сохранившихся нам от Античной Юриспруденции, Римляне оставили нам также и следующее: Fundum fieri вместо auctorem fieri208; ведь как земельный участок (fundus) поддерживает владение, т. е. почву со всем тем, что на ней посеяно, посажено или построено, так же и "одобряющий" поддерживает правовой акт, который без его одобрения должен был бы рухнуть: таким образом, одобряющий из движущегося по собственной воле существа, каким он и является на самом деле, изменяется в противоположную форму — форму неподвижной вещи209.
КОРОЛЛАРИИ
о речи посредством Поэтических Характеров у Первых Народов
Поэтическая Речь (как мы ее рассматривали посредством Поэтической Логики) проникает так же далеко в Историческое время, как большие быстрые реки в море: глубоко вливаясь в него, они долго сохраняют пресную воду, занесенную туда их стремительным течением. Выше в Аксиомах210 мы привели слова Ямвлиха, что Египтяне все свои открытия, полезные для человеческой жизни, приписывали Меркурию Трисмегисту. Это высказывание мы подтвердили другой Аксиомой211, что дети по идеям и именам мужчин, женщин и вещей, впервые ими увиденных, впоследствии воспринимают и называют всех мужчин, женщин и вещи, если они имеют какое-либо сходство с первыми или какоелибо к ним отношение: это и было естественным великим Источником Поэтических Характеров, посредством которых совершенно естественно мыслили и говорили первые народы. Если бы Ямвлих поразмыслил о такой природе вещей человеческих и если бы он сопоставил с этим тот обычай Древних Египтян, который сам же он и приводит, то он, конечно, в Тайны Народной Мудрости Египтян не вложил бы насильно возвышенные Тайны своей Платонической Мудрости. Итак, мы утверждаем, что вследствие такой детской природы и вследствие такого обычая первых Египтян Поэтическая Речь посредством Поэтических Характеров может нас привести ко многим важным Открытиям Древности.
К оглавлению
==150
О Поэтической Логике
I. Солон должен был быть некоторым Человеком, Мудрым Простонародной Мудростью; он был главарем Плебса в те первые времена, когда Афины были Аристократической Республикой. Это нам сохранила Греческая История: она рассказывает, что первоначально Афины были под властью Оптиматов. В настоящих Книгах мы покажем, что то же самое происходило повсеместно во всех Героических Республиках, где Герои, т. е. Благородные, верили, что их природа . имеет некое Божественное Происхождение и что потому им преимущественно принадлежат Боги и, следовательно, ауспипия Богов, в силу чего они сохраняли в пределах своих Сословий все публичные и частные Права Героических Городов; для Плебеев же, которые, по их верованиям, имели скотское происхождение и, следовательно, были людьми без Богов, а потому и без ауспиций, они допускали только пользование естественной Свободой (в этом — великое Основание вещей, о которых мы будем говорить почти во всем настоящем Произведении). Солон увещевал плебеев размыслить о самих себе и признать, что их человеческая природа одинакова с Благородными: и что, следовательно, они должны быть уравнены с ними в гражданском праве. Так, может быть. Солон и был этими самыми Афинскими плебеями, рассматриваемыми с такой точки зрения? Ведь и Древние Римляне должны были иметь такого же Солона в своей среде: плебеи в Героических Распрях с Благородными, как об этом нам откровенно рассказывает Древняя Римская История, говорили Отцам, из которых Ромул составил Сенат (а из сенаторов произошли патриции): поп esse caelo demissos212, т. е. что они не имели того божественного Происхождения, которым они хвастались, и что Юпитер был равен для всех. В этом — Гражданская история следующего изречения: Jupiter omnibus aequus213, куда впоследствии Ученые вложили то мнение, что души равны у всех и что различия начинаются с различной телесной организации и с различного гражданского воспитания. Посредством такого размышления римские плебеи начали добиваться равенства с патрициями в Гражданской Свободе, пока совершенно не преобразовали Римскую Республику из аристократической в народную, как мы это гипотетически определили в "Примечаниях к Хронологической Таблице", где в идее обсуждали Закон Публилия; и мы покажем, что фактически это случилось не только с Римской,
==151
Книга вторая
но и со всеми другими Древними Республиками. Посредством соображений и авторитетов мы покажем, что повсюду, начиная с такого размышления Солона, плебеи народов преобразовали Республики из аристократических в народные.
Поэтому из Солона сделали автора следующего знаменитого изречения: nosce te ipsum214, — которое ввиду великой его гражданской пользы для афинского народа было написано во всех общественных местах этого города. Впоследствии Ученые склонны были считать эти слова великим указанием (каким они и являются на самом деле) в области метафизики и морали. Они принимали Солона за Мудреца в Тайной Мудрости и сделали его Главою семи Мудрецов Греции. Таким образом, поскольку с такого размышления начались в Афинах все установления и законы, образовавшие Демократическую Республику, и соответственно способу первых народов мыслить поэтическими характерами, все эти установления и законы Афиняне приписывали Соломону, как Египтяне все открытия, полезные для гражданской человеческой жизни, — Меркурию Трисмегисту'1.
II. Совершенно так же Ромулу должны были приписываться все законы, касающиеся сословий.
III. Нуме — множество законов, касающихся священных вещей и божественных церемоний, в которых впоследствии проявлялась Римская Религия в свои наиболее пышные времена.
IV. Туллу Гостилию — все военные законы и установления.
а Вместо всего этого Короллария I в издании 1730 г. было помещено следующее: Например: Афиняне связывали с Солоном, а Спартанцы с Ликургом множество законов (как о том и о другом нам рассказывает Греческая История), многие из которых не только не принадлежали им, но были совершенно противоположны их правлению. Так, Солону приписывается установление Ареопага, который был уже установлен со времен Троянской Войны, так как Орест был освобожден Ареопагом от отцеубийства, совершенного его матерью Клитемнестрой, "голосом Минервы", т. е. равенством голосов. Члены Ареопага вплоть до времен Перикла поддерживали со свойственной им суровостью аристократический Строй или, по меньшей мере, аристократическое правление в Афинах: все это совершенно противоположно Солону, установителю афинской свободы. Обратно тому, с Ликургом, основателем Спартанской Республики, Аристократической вне всяких сравнений, они связывают установление Аграрного Закона такого же типа, как и закон Гракхов в Риме; а ведь когда Царь Агис хотел установить в Спарте Закон о Завещаниях соответственно народному равенству, какой и подобает Демократическим Республикам, то он был за это задушен по приказанию Эфоров.
==152
О Поэтической Логике
V. Сервию Туллию — ценз, основу Демократических Республик, и другие многочисленные законы, касающиеся народной свободы, так что Тацит провозгласил его praecipuus Sanctor legum215. Как мы покажем. Ценз Сервия Туллия был основой Аристократических Республик; но благодаря ему плебеи получили от Благородных Бонитарную собственность на поля, и по поводу его они впоследствии создали Плебейских Трибунов для защиты этой своей части естественной свободы; Трибуны же потом постепенно добились для них полной гражданской свободы. Таким образом. Ценз Сервия Туллия, поскольку с него начались поводы к волнениям, стал основой Римской народной Республики: об этом мы говорили в Примечаниях к Закону Публилия путем гипотез, а ниже покажем на фактах, что это происходило именно так.
VI. Тарквинию Приску — все Знаки и Гербы, посредством которых позже, в самые блестящие времена Рима, воссияло Величие Римской Империи.
VII. Совершенно так же с XII Таблицами должны были связываться многочисленные Законы, которые, как мы покажем ниже, были изданы в позднейшие времена. В "Основаниях Всеобщего Права" полностью было показано следующее: так как Закон о Квиритской Собственности, распространенный Благородными на Плебеев, был Первым законом, записанным на общественной Таблице, и так как именно ради него были созданы Децемвиры, то с точки зрения народной свободы все законы, которые уравнивали свободу и записывались с тех пор на общественных Таблицах, относились к Децемвирам. Для наших целей здесь достаточно одного доказательства: Децемвиры не должны были приучать Римлян к роскоши греческих Погребений, запрещая ее; но запрещать ее можно было только после того, как Римляне ее уже восприняли; последнее же могло произойти только после войн с Тарентинцами и с Пирром, во время которых Римляне начали знакомиться с Греками. Цицерон замечает, что закон переведен на латинский язык в тех же самых словах, в каких он был издан в Афинах2151"®.
VIII. Совершенно так же обстоит и с Драконом, автором писанных кровью Законов, Законов тех времен, когда, по рассказам Греческой Истории, как было сказано выше, Афины находились под властью Оптиматов, т. е., как мы увидим ниже. Законов времен Героических Аристократий. Сама Греческая История рассказывает, что тогда Гераклиды были рассеяны по всей Греции и что они были
==153
Книга вторая
даже в Аттике, как выше мы их поместили в Хронологической Таблице; наконец, Гераклиды остались на Пелопоннесе и основали свое царство в Спарте, которая, как оказывается, несомненно была Аристократической Республикой. Дракон должен был быть одной из тех змей Горгоны, прибитых к щиту Персея, которые, как мы покажем, обозначали Власть Законов. Этот Щит ужасающими наказаниями превращал в камень тех, кто на него взглянет. Также и в Священной Истории такие законы, содержащие примерные наказания, назывались leges sanguinis216. Этим щитом была вооружена Минерва, называемая 'Авцуй, как в дальнейшем это будет полностью разъяснено. А у Китайцев, которые все еще пишут иероглифами (не может не вызвать удивления один и тот же способ поэтически мыслить и выражать себя у этих двух столь удаленных друг от друга и по времени и по месту наций). Дракон является Знаком Гражданской Власти. Ведь о каком-либо другом Драконе нет ничего во всей Греческой Истории.
IX. Это же открытие Поэтических Характеров подтверждает нам, что Эзопа следует поместить значительно раньше семи Мудрецов Греции (в Примечаниях к Хронологической Таблице мы обещали показать это на своем месте). Ведь эта филологическая истина подтверждается следующей Историей человеческих идей. Семь Мудрецов вызывали удивление потому, что они начали давать наставления в Морали или Гражданском Учении в виде максим, например в виде знаменитой максимы "nosce te ipsum" Солона, главы этих мудрецов, которая, как мы видели, была наставлением в Гражданском Учении, перенесенным потом на Метафизику и Мораль. Эзоп же еще раньше их давал такие указания посредством подобий, которыми пользовались Поэты, чтобы выразить себя. Порядок же человеческих идей таков: наблюдать схожие вещи, сначала — чтобы выразить себя, потом — чтобы доказывать; и притом сначала — посредством Примера, который удовлетворяется одной вещью, позднее — посредством Индукции, для которой нужно много вещей. Поэтому Сократ, отец всех Философских Школ, ввел Диалектику посредством Индукции, впоследствии завершенную Аристотелем посредством Силлогизма, имеющего силу только при универсалиях. Но для малоразвитого сознания достаточно всего одного подобия, чтобы быть убежденным; так, например, одной басней, вроде тех, которые изобрел Эзоп, добряк Менений Агриппа привел к повиновению восставший римский плебс217. Что Эзоп был
==154
О Поэтической Логике
поэтическим характером союзников (socii), или слуг (famuli) Героев, проницательно вскрывает нам хорошо осведомленный Федр в Прологе к своим Басням: Nunc, Fabularum cur sit inventum genus, Brevi docebo. Servitus obnoxia, Quia, quae volebat, non audebat dicere, Affectus proprios in fabellas transtulit,
Ego illius pro semita feci viam218.
Это же с очевидностью подтверждает нам басня о Societas leonina, так как плебеи назывались Союзниками (socii) Героических Городов, что было указано в Аксиомах: они имели свою часть в трудах и опасностях на войне, но не в добыче и не в завоеваниях. А потому Эзоп был назван рабом, так как плебеи, как ниже это будет показано, были famuli героев. Нам рассказывают также, что он был безобразен, так как гражданская красота, по тогдашнему мнению, зарождалась только от торжественных бракосочетаний, которые заключали лишь герои, как это будет показано ниже. Совершенно так же безобразен был Терсит, который должен был быть характером плебеев, служивших героям на Троянской Войне, Улисс его ударил скипетром Агамемнона, как и благородные били древних римских плебеев по голым плечам розгами regium in morem219 (по рассказу Саллюстия у Блаженного Августина в "Граде Божием"), пока Закон Порция не удалил розги от римских плеч. Следовательно, такие полезные для свободной гражданской жизни указания, продиктованные естественным разумом, были чувственными знаками, которые питали плебеев в героических городах. С этой точки зрения поэтическим характером плебеев был сделан Эзоп, которому впоследствии были приписаны Морально-Философские Басни; и тем самым Эзоп был сделан первым Моральным Философом, совершенно так же, как из Солона сделали Мудреца, установившего посредством законов свободную Афинскую Республику. А так как Эзоп давал свои указания в виде Басен, то его следует поместить перед Солоном, который их давал в виде максим. Такие Басни сначала выражались в героических стихах; согласно преданию, впоследствии они выражались в ямбических стихах, на которых, как мы ниже покажем, позднее говорили греческие народы; ямбические стихи — это середина между героическим стихом и прозой; в ямбических стихах и в прозе в конце концов басни были записаны и дошли до нас.
==155
Книга вторая
X. Таким образом, первым Создателям Простонародной Мудрости приписывались позднейшие открытия, относящиеся к Тайной Мудрости. Зороастр на Востоке'1, Трисмегист в Египте, Орфей в Греции, Пифагор в Италии — все они были сначала Законодателями, а потом их стали считать Философами, каким и теперь считают Конфуция в Китае. Ведь, несомненно, что Пифагорейцы в Великой Греции, как будет показано ниже, назывались так в смысле "Благородные": их попытка превратить свои Республики из Народных в Аристократические должна была кончиться неудачей. Выше было показано, что "Золотая Песнь" Пифагора — обман, как и Оракулы Зороастра, "Поймандр" Трисмегиста, как Орфики, т. е. стихи Орфея. Даже до самих Древних от Пифагора не дошло ни одной книги по Философии: Филолай был первым Пифагорейцем, написавшим такую книгу (по наблюдению Шеффера, "De Philosophia Italica"), КОРОЛЛАРИИ
О Происхождении Языков и Букв; и дальше — о Происхождении Иероглифов, Законов, Имен, Родовых Гербов, Медалей, Монет; затем — о первом Языке и Письменности Естественного Права Народов
Теперь из Теологии Поэтов, т. е. Поэтической Метафизики, посредством зародившейся в ней Поэтической Логики попробуем извлечь Происхождение Языков и Букв, по поводу которых существует столько же мнений, сколько и писавших об этом ученых. Так Герард Иоганн Фоссиус в "Грамматике" говорит: "de literarum inventione multi multa congerunt et fuse et confuse, ut ab iis incertus magis abeas, quam veneras dudum"220; а Герман Гуго в "De Origine Scribendi" замечает: "nulla alia res est, in qua plures magisque pugnantes Sententiae reperiantur, atque haec tractatio de literarum et scriptionis origine. Quantae sententiarum pugnae! Quid credas? Quid non credas?"221. Поэтому Бернгард Маллинкрот в "De Ortu et Progressu Artis Typographicae" (ему следовал Ингевальд Элинг, "De Historia Linguae Graecae") из-за непонятности того способа, каким возникли буквы б, называет это Открытие Божественным. Но трудность была создана всеми учеными тем, что они считали разными вещами — Происхождение Букв и Происхождение Языков, тогда
а Анахарсис в Скифии, назвал его по догадке так, как мы откроем теперь на фактах, т. е. Божественным и т. д.
==156
О Поэтической Логике
как на самом деле они объединены по самой своей природе. Однако Ученые должны были бы это заметить на словах "грамматика" и "характеры" (буквы). Прежде всего, Грамматика определяется как "Искусство говорить", а урощ-цята — это "буквы": таким образом, ее нужно было бы определить, как Искусство писать (Аристотель22 lbls так ее и определяет), в качестве какового она первоначально и зародилась. Здесь мы покажем, что сначала все нации говорили письменами'1, так как первоначально нации были немыми. Затем — "характеры", это значит222 "идеи", "формы", "модели", и несомненно, характеры Поэтов были прежде, чем характеры артикулированных звуков. Иосиф Флавий храбро возражает Апиону, греческому грамматику, что во времена Гомера не были еще изобретены буквы, называемые народными. Кроме того, если бы такие буквы были формами артикулированных звуков, а не произвольными знаками, то они были бы у всех Наций так же единообразны, как повсюду единообразны артикулированные звуки6. Но так как люди отчаялись это узнать, то не знали и мышления первых наций посредством поэтических характеров, не знали речи посредством мифов и письма посредством иероглифов. Таковыми должны быть Основания: по самой своей природе — достовернейшими, как в Философии применительно к человеческим идеям, так и в Филологии применительно к человеческим словам.
Раз уже мы должны принять участие в такого рода рассуждениях, то мы приведем здесь маленький обзор многочисленных мнений по данному поводу, мнений или недостоверных, или легкомысленных, или необоснованных, или тщеславных, или смехотворных; поскольку эти мнения таковы и поскольку их много, их можно было бы и пропустить®. В обзоре же мы приведем следующее. Так как
а а потом — артикулированными словами; отсюда осталось то вечное свойство, что в родных языках Грамматика учит только писать. Затем и т. д.
6 Поэтому следует прийти к тому заключению, что наша Наука начинает с истинных Оснований, так как она начинает с объяснения того способа, каким зародились и Языки и Буквы, при помощи которых нужно объяснить первую речь наций. Таковыми и т. д.
в Но чтобы читатель не заподозрил нас в том, что мы похожи на многих авторов, в особенности современных (чтобы поощрить написанное лишь ими самими, они не только не излагают на усмотрение читающего написанное по этому поводу другими, но даже запрещают ему это читать), нам хотелось бы для его удовлетворения привести какое-либо одно мнение, например следующее: так как во времена вернувшегося варварства Скандинавия и т. д.
==157
Книга вторая
во времена вернувшегося варварства Скандинавия вследствие тщеславия Наций была названа vagina gentium223 и ее считали матерью всех других наций мира, то вследствие тщеславия Ученых существовало мнение Иоганна и Олафа Великих, что Готы сохранили буквы с начала мира, буквы, божественным образом изобретенные Адамом; над этим бредом смеялись все Ученые. Тем не менее, это воспрепятствовало следовать такого рода мнениям, а Ян Горопий Бекан даже превзошел их: Кимврский Язык, который не слишком удалился от Саксонского, он ведет от Земного Рая и утверждает, что он был матерью всех других языков. Это мнение вышучивали Иосиф Скалигер, Иоганн Камерариус, Христофор Бекман'1 и Мартин Скоок6. Однако такое тщеславие раздувалось еще больше и разразилось у Олафа Рудбека в его произведении, озаглавленном "Atlantica", где он утверждает, что Греческие Буквы происходили от Рун; последние же были якобы перепутанными Финикийскими Буквами, которые Кадм привел в порядок, и притом в звуках, похожих на Еврейские; наконец. Греки их восстановили и вернули им правила и полную точность; а так как Изобретатель у Готов называется Mercursman, то он хочет, чтобы Меркурий, изобретший буквы для Египтян, также был Готом". Такая вольность во мнениях о Происхождении Языков и Букв должна сделать читателя осторожным в восприятии того, о чем мы здесь говорим; пусть он не смотрит на это с безразличием, как на новинку, но внимательно рассуждает и принимает это за то, чем и должны быть Основания всего Человеческого и Божественного Знания1' Язычества.
Со следующих Оснований должны начинать все Философы и Филологи: что первые люди Язычества воспринимали идеи вещей посредством Фантастических характеров, представлявших одушевленные субстанции, и, немые, объясняли их посредством движений или тел, имеющих непосредственное отношение к идеям (например, троекратное движение жнеца или три колоса обозначали три года); что они объяснялись посредством языка, который естественно обозначал эти идеи (по словам Платона и Ямвлиха, на этом языке когда-то говорили в мире, — то был, должно
а в "Manuductione ad Linguam Latinam". 6 в "Fabula Hamelensi".
в это мнение всеми было воспринято как смелое и необычайное. г которое зависит от настоящих Оснований, и пусть его направляет в этом наша Наука.
==158
О Поэтической Логике
быть, древнейший Атлантический язык, и, по мнению ученых, он объяснял идеи посредством природы вещей, т. е. посредством их естественных свойств)®; с таких Оснований, говорим мы, должны были бы все Философы и Филологи начинать рассуждение о Происхождении Языков и Букв; обе эти вещи, объединенные по своей природе, как мы сказали, трактовались до сих пор -порознь. Поэтому для Ученых оказалось очень трудным Исследование Происхождения Букв, которое заключало в себе такие же трудности, как и Происхождение Языков, о чем они или совсем не заботились, или заботились очень мало.
Итак, в самом начале нашего рассуждения мы поставим в качестве Первого Основания ту Филологическую Аксиому, рассказанную Египтянами, что за все предшествующее им время в их мире говорили на трех Языках соответственно числу и порядку трех Веков, протекших до них, — Веку Богов, Героев и Людей; Египтяне утверждали также, что первым Языком был Иероглифический, т. е. священный или божественный, вторым — Символический, посредством знаков, т. е. героических гербов; третьим — Письменный, чтобы удаленные друг от друга люди могли взаимно сообщать о своих насущных жизненных нуждах6. Об этих трех языках у нас есть два золотых места у Гомера в "Илиаде", из которых ясно видно, что здесь Греки были согласны с Египтянами. Одно из этих мест — то, где он рассказывает, что Нестор прожил три разноязычных человеческих возраста22"; таким образом, Нестор должен был быть Героическим Характером Хронологии, установленной согласно трем языкам, соответствующим трем Векам Египтян; поэтому выражение "прожить Нестеровы годы" значит то же, что "быть старым как мир". Второе место — где Эней рассказывает Ахиллу, что разноязычные люди начали заселять Илион после того, как Троя была перенесена на берег моря и Пергам стал ее Сопоставим с этим первым Основанием 226 кремлем. а с него должен был бы Аристотель начать свое Пер1 'Eppnveiae224, т. е. Истолкование имен, которое в этом смысле не было бы противоположно Платону, а Платон должен был бы разыскивать его в "Кратиле", что он и пытался сделать с благородным старанием, хотя и не со счастливыми результатами. И вообще с таких Оснований и т. д.
6 последнее необходимо народам в больших парламентах для предписывания законов и Монархам, чтобы сделать себя понятными посредством своих законов целым народам. Об этих трех видах языков существует одно золотое место у Гомера, где он рассказывает, что Нестор прожил три разноязычных человеческих возраста, т. е. что тогда говорили на трех различных видах языков.
==159
Книга вторая
следующее Предание, также Египетское, что их Теут, или Меркурий, изобрел законы и буквы.
К этим истинам мы присоединим еще и следующие. У Греков "имена" значили то же самое, что и "характеры", почему Отцы Церкви пользовались двумя выражениями "de divinis characteribus" и "de divinis nominibus"227, не различая их. Nomen и definitio значат одно и то же, почему в Риторике говорят quaestio nominis, когда разыскивается определение факта. "Номенклатура" болезней — это тот отдел Медицины, где определяется их природа. У Римлян nomina первоначально и в подлинном смысле обозначали дома, разветвившиеся на много семей. Первые Греки также имели "имена" в таком значений: это показывают отчества, обозначающие имена Отцов, которыми столь часто пользуются Поэты, и прежде всех — первый из всех — Гомер. Совершенно так же у Ливия Римские Патриции так определены одним плебейским трибуном: qui possunt nomine ciere patrem — "кто могут назвать родовые имена своих отцов"228. Эти отчества впоследствии потерялись в народной свободе почти во всей Греции и только благодаря Гераклидам сохранились в Спарте, аристократической республике. В Римской Юриспруденции nomen значит "право". В похожих звуках у Греков vouoe значит "закон", а от vouoc происходит vopioua, как утверждает Аристотель229, т. е. "монета". Этимологи полагают, что от vouo^ происходит Латинское nummus. У Французов 1оу значит "закон", a aloy — "монета"230. Во времена вернувшегося варварства "каноном" называли как церковный закон, так и то, что эмфитевт уплачивал владельцу земли в виде эмфитевзиса. В силу такого единообразия мыслей, может быть. Латиняне называли "jus" право и жир жертвенных животных, предназначавшийся для Юпитера, который первоначально назывался Jous, откуда впоследствии произошли родительные падежи Jovis и Joris, как это указывалось выше; также и у Евреев жир, одна из трех частей искупительной жертвы, предназначался для Бога и сжигался на алтаре. Латиняне называли имения praedia, причем это выражение раньше должно было относиться к сельским землям, чем к городским, ибо, как мы скоро покажем, первые обработанные земли были первыми praedae ("добычами") в мире; поэтому первое domare ("укрощать") относилось к таким землям, и они в силу этого в Древнем Римском Праве назывались manucaptae, — отсюда осталось выражение manceps — налог, вносимый в эрарий с недвижимых имуществ. В римских законах сохранилось выражение