Дело № 88 / 4'2004
статуса беженцев не присваивают, положенных в этом случае денег не дают. Галина Ильинична стала объяснять... Беженка вынула лист бумаги и авторучку, но записать ничего не смогла - руки тряслись так, что ручка оставляла на листке только прыгающие каракули. Я взялся помочь.
Закончив писать, спросил беженку, кивнув на трясущиеся руки: «Это отчего у Вас так?..» «Ой, да сейчас уже почти прошло! Я и говорить сейчас стала лучше (А я, грешным делом, думал, что ху же некуда!) А вот тогда, когда нас убивали...» «Где Вас убивали?» «Да в Баку, где мы жили. Вылома ли дверь, мужа ударили по голове, он без созна ния валялся все это время, меня били. Потом ме ня прикрутили к кровати и начали старшенькую насиловать - Ольгу, двенадцать лет ей было. Вшестером. Хорошо, что Маринку четырехлет нюю в кухне заперли, не видела этого... Потом по били все в квартире, выгребли что надо, отвязали меня и велели до вечера убраться. Когда мы бе жали в аэропорт, мне чуть не под ноги упала дев чоночка - выбросили с верхних этажей отку да-то. Вдрызг! Ее кровь мне все платье забрызга ла... Прибежали в аэропорт, а там говорят, что мест на Москву нету. На третьи сутки только и улетели. И все время, как рейс на Москву, - ящики картонные с цветами, десятками на каж дый рейс загружали!.. В аэропорту издевались, все убить обещали. Вот тогда я начала заикаться. Вообще говорить не могла. А сейчас, - на ее губах появилось что-то наподобие улыбки, - сейчас на много лучше говорю. И руки не так трясутся...»
У меня не хватило мужества спросить ее, что же сталось со старшенькой, которой было двенадцать лет в день чудовищного надругательства, как пе режила весь этот ужас четырехлетняя Маринка...»
Вот так. У вас появились некоторые вопросы к радостно улыбающимся азерам, которых полно на наших рынках? Помните, глядя на них: ЭТО ОНИ насиловали двенадцатилетнюю Ольгу, ЭТО ОНИ выкидывали русских детей из окон, ЭТО ОНИ грабили и унижали наших братьев!
Расовые преступления
Георгий Кутузов (дается в редакции)