Нормирование и уравнивание
Нормирование тестов — составная часть их стандартизации, обычно включает проведение обследования репрезентативной выборки лиц, определение различных уровней выполнения тестов и перевод сырых тестовых оценок в общую систему показателей.
Тесты иногда приравнивают, когда существуют различные формы того же самого теста. Приравнивание приводит оценки по всем формам к общей шкале. Существуют 4 осн. стратегии приравнивания. Первый метод предполагает проведение каждой формы теста на эквивалентной (напр., случайной отобранной) группе респондентов, а затем оценки по этим различным формам устанавливаются т. о., чтобы равные оценки имели равные процентильные ранги (та же самая пропорция респондентов получает ту же или более низкую оценку). При более точном методе все респонденты заполняют все формы теста, и для определения эквивалентности показателей используются уравнения. Третий часто используемый метод связан с проведением общего теста или части теста со всеми респондентами. Эта общая оценочная процедура служит в качестве «связывающего» теста, к-рый позволяет все последующие измерения привязывать к единой шкале. При проведении обследования с использованием различных форм одного и того же теста в каждую включаются неск. «анкерных заданий», выполняющих функцию такого «связывающего» теста. Сравнительно недавно появившееся семейство статистических моделей тестовых оценок, наз. моделями теории «задание—ответ», оказывается особенно полезным для приравнивания тестов.
Нормирование и приравнивание приобрело новое значение в связи с недавними разраб. в тестировании и получившей широкое распространение системы принятия решений на основе проходных баллов при оценке рез-тов выполнения теста. Эти тесты, наз. критериально-ориентированными тестами, используются в ряде штатов в качестве процедур проверки минимальной компетентности выпускников средней школы, подтверждающей полученный аттестат, и в качестве экзаменов на получение сертификатов, дающих право заниматься различными видами деятельности и профессиями.
Оценка надежности
Надежность и валидность имеют отношение к обобщаемости показателей тестов — определению того, какие выводы по тестовым показателям яв-ся обоснованными (Cronbach et al., 1972). Надежность касается выводов о согласованности измерения. Согласованность определяется по-разному: как временная устойчивость, как сходство между предположительно эквивалентными тестами, как однородность в рамках одного теста или как сравнимость оценок, выносимых экспертами. При использовании метода «тест—ретест» надежность теста устанавливается путем повторного его проведения с той же группой спустя определенный промежуток времени. Затем два полученных набора показателей сравниваются с целью определения степени сходства между ними. При использовании метода взаимозаменяемых форм на выборке обследуемых проводятся два параллельных измерения. Привлечение экспертов («оценщиков») к оценке качества параллельных форм теста дает меру надежности, наз. надежностью оценщиков. Этот метод часто применяют, когда есть необходимость в экспертной оценке.
Оценка валидности
Валидность характеризует качество выводов, получаемых на основе рез-тов проведения измерительной процедуры. Прогностическая валидность оценивает способность измерительных инструментов давать заключения о будущей успешности, напр., в работе или в обучении. Как правило, в этом случае рассчитывается корреляция между прогнозирующим параметром и некой количественной оценкой эффективности в работе или в обучении, наз. критерием. Напр., тестовые показатели кандидатов при поступлении в колледж или профессиональную школу часто сопоставляют с их оценками в период последующего обучения. Получаемый в рез-те коэффициент корреляции наз. коэффициентом валидности. Эти коэффициенты могут корректироваться, напр., когда критериальные оценки характеризуются узким размахом или когда оказывается ненадежным сам критерий. Когда данные по прогнозирующему параметру собираются практически одновременно с измерениями критерия, это наз. исслед. текущей валидности. Поскольку один-единственный инструмент не всегда оказывается способен прогнозировать критерий в той степени, в какой это необходимо, привлекаются множественные предикторы, часто с использованием статистической процедуры множественной регрессии, позволяющей достичь максимального прогноза критерия путем взвешивания вкладов различных тестов.
Содержательная валидность оценивает, насколько полно содержание теста охватывает тестируемую область, и особенно полезна для тестов достижений в обучении. Такие оценки, как правило, выносятся экспертами в тестируемой области.
В последнее время стало принято считать, что конструктная валидность яв-ся родовым понятием по отношению к прогностической и содержательной валидности. Критическим вопросом, задаваемым в отношении конструктной валидности, яв-ся вопрос о том, насколько хорошо данный тест измеряет свойство(а), к-рое(ые) он предположительно должен измерять.
Анализ заданий
Большинство процедур анализа заданий предполагают: а) регистрацию числа испытуемых, давших правильный или неправильный ответ на определенное задание; б) корреляцию отдельных заданий с др. переменными; в) проверку заданий на систематическую ошибку (или «необъективность»). Долю испытуемых, справившихся с заданием теста, наз., возможно не вполне точно, трудностью задания. Способ улучшить задания — подсчитать процент выбора каждого варианта ответа на задание с множественным выбором; полезно тж вычислить средний тестовый показатель испытуемых, выбравших каждый вариант. Эти процедуры позволяют контролировать, чтобы варианты ответов выглядели правдоподобными для неподготовленных испытуемых, но не казались правильными наиболее знающим. Отбор заданий, к-рые сильно коррелируют с показателем полного теста, максимизирует надежность как внутреннюю согласованность теста, тогда как отбор заданий, к-рые сильно коррелируют с внешним критерием, максимизирует его прогностическую валидность. Описательная аналоговая модель этих корреляций наз. характеристической кривой задания; в типичных случаях — это график зависимости доли испытуемых, правильно отвечающих на вопрос, от их суммарного тестового показателя (или к.-н. др. оценки их уровня способности). Для эффективных заданий эти графики представляют собой положительные восходящие кривые, не снижающиеся по мере прироста способности. Процедуры проверки заданий на систематическую ошибку связаны с выявлением тех из них, к-рые неодинаково трудны для различных групп. Др. словами, эти процедуры связаны с установлением общих различий в тестируемой способности и последующим поиском заданий, к-рые имеют отличающиеся коэффициенты трудности для групп меньшинств. Последующее удаление этих заданий из теста приводит к тому, что такой тест будет считаться справедливым. В настоящее время еще только приступили к изучению этих процедур и их реальная ценность пока не определена.
См. также Кластерный анализ, Систематическая ошибка тестов, обусловленная культурными факторами, Анализ заданий, Тесты для отбора кандидатов, Статистика в психологии
К. Ф. Гейзингер
Психоневрология (psychoneurology)
«Моральные и деятельные принципы разума сильно извращены или испорчены, власть над собой утрачена или ограничена и индивидуум неспособен говорить или рассуждать о к.-л. предложенном ему предмете, а тж вести себя с приличием и пристойностью в жизненных делах». Так английский психиатр Дж. Причард определил новое понятие «морального помешательства» в своем «Трактате» (Treatise), опубликованном в 1835 г. Идентичная идея заключена в описании manie sans delire, данном отцом французской психиатрии Ф. Пинелем в 1812 г. В том же году первый американский психиатр Б. Раш писал о лицах, одержимых «врожденной противоестественной моральной испорченностью». Великие немецкие систематики занимались тщательным описанием этой большой и неоднородной группы лиц с причудливым, извращенным, непривычным поведением (лишь в нек-рых случаях аморальным или антисоциальным), но без поведенческой спутанности и бреда. И. Л. А. Кох в 1891 г. объединил их понятием «психопатической неполноценности». В следующих одно за др. изданиях своего влиятельного учебника «Психиатрия» (Psychiatrie)Э. Крепелин многократно «перепахивал» ту же самую почву, но лишь в 7-м издании он впервые использовал термин «психопатическая личность» для обозначения того типа людей, к-рый имел в виду Причард. Немецкие нозологисты, однако, не соглашались основывать свою классиф. на социологическом или даже политическом критерии; та же самая дефиниция антисоциального психопата в иной перспективе может рассматриваться как обозначение, напр., борца за свободу. В монографии К. Шнайдера «Психопатическая личность», впервые опубликованной в 1923 г., приводится 10 видов девиантной личности, причем среди них есть и такие, что могут (хотя и не обязательно) склонять индивидуума к антисоциальному поведению.
Противоположный подход был использован Г. Э. Партриджем в 1930 г., пришедшим к выводу, что для подгруппы лиц, наз. психопатами, доминирующим симптомом яв-ся неспособность или нежелание согласовывать свое поведение с требованиями об-ва, и потому он предложил использовать термин «социопатическая личность». Это обозначение было принято Американской психиатрической ассоц. в первом издании ее «Руководства по диагностике и статистической классиф. психич. расстройств» (DSM). Однако с публикацией DSM-III в 1980 г. произошло возвращение к немецкой модели. Термин «психопатическая личность» был отвергнут как слишком общий и неопределенный; термин «социопатическая личность», к-рый так никогда и не привился, был тж оставлен. На их месте появилась дюжина вариантов расстройств личности, имеющих известное сходство с десятью психопатиями Шнайдера, причем нек-рые из расстройств охватывали типы личности, наз. до этого психопатическими («гистрионическая» (демонстративная), «нарциссическая» и «пограничная» личности), а одно расстройство — «антисоциальная личность» — более явно соответствовала прототипу Причарда.
К сожалению, нет никаких объективных данных, что реально существует именно 12 типов расстройств личности, а не 9 или, к примеру, 19, как нет и убедительных аргументов в пользу того, что для анализа этой проблемы типологическая схема подходит лучше, чем параметрическая. Кроме того, можно с уверенностью сказать, что не все из случаев, соотв. описательным критериям антисоциальной личности, однородны с т. зр. этиологии или клинических проявлений. Мы можем согласиться с наблюдением сэра Обри Льюиса, сделанном в 1974 г.: «Диагностические группы в психиатрии редко имеют четкие и определенные границы. С нек-рыми в этом отношении дело обстоит хуже, чем с остальными. Хуже всего дело обстоит с психопатической личностью с ее колеблющимися очертаниями. Эти очертания не станут ясными до тех пор, пока не будет известно гораздо больше о ее генетике, психопатологии и невропатологии». Однако если границы диагностической группы слишком размыты, исслед. для получения необходимой информ. могут внести дополнительную путаницу в понимание вопроса. В DSM-III был сделан выбор в пользу описательных, но преим. произвольных критериев, и тем самым — в пользу диагностической надежности, достигаемой ценой потери валидности. Сомнительно, чтобы суммарная стат. данных по крайне разнородной группе лиц, соотв. критериям «антисоциальной личности», когда-либо дала истинное освещение этой большой категории. Шире распростр., чем больные шизофренией, эти люди представляют собой знач. большее отягощение об-ва; вне зависимости от того, как их наз. — «моральные имбецилы», «антисоциальные личности», «социопаты» или «психопатические личности», — они представляют важную соц., судебную и психиатрическую проблему.
Семейство расстройств
Психиатрическая проблема заключается в необходимости понять, почему неглупый и рационально мыслящий чел. может устойчиво придерживаться антисоциального поведения, невзирая на связанный с этим риск наказания, к-рый заглушил бы большинство подобных побуждений у нормального индивидуума. По общему определению, психопатическая личность может рассматриваться как семейство расстройств, включающих по меньшей мере 4 «рода», к-рые, в свою очередь, разделяются на «виды». Так, род диссоциальных психопатов состоит, по определению DSM, из лиц, к-рые «не демонстрируют иных значимых личностных отклонений, помимо связанных с принадлежностью к ценностным ориентациям или кодексу их хищнической, преступной или иной соц. группы». Это — дети Фейджина (Fagin's children), члены семей cosa nostra, партизаны гетто. В книге «Человек против самого себя» (Man against himself), вышедшей в 1936 г., К. Меннингер описал второй род — невротический характер, у обладателей к-рого антисоциальное поведение представляет собой отреагирование невротического конфликта или проявление неосознаваемой потребности в наказании. Здесь следует проявлять осторожность, поскольку приверженец психодинамики может найти неосознаваемые или невротические объяснения почти для всякого отклонения поведения. В книге «Импульсивная личность» (The impulsive personality)Г. Уишни приписывает склонность психопата к манипуляциям и обману, скрытому в глубине его души неверию в собственные способности и в добрую волю др. людей; т. о., «жулик-артист» — персонаж фильма «Музыкальный человек» (The music man) — становится неуверенным в себе страдальцем, к-рого можно вылечить любовью и психотер.
В третий род входят виды органической дисфункции или анормальности. Нек-рые патологически импульсивные индивидуумы имеют специфические нарушения контроля над удовлетворением побуждений. Нек-рые дети с гиперактивным расстройством вырастают в импульсивных психопатов. У др. обнаруживается тиранический сексуальный голод, или эксплозивные неконтролируемые вспышки ярости, или компульсивное удовлетворение агрессивных и сексуальных побуждений по типу «короткого замыкания». Синдром предменструального напряжения может приводить нек-рых женщин к периодическим вспышкам патологической агрессивности. Эти аффективные нарушения представляются конституциональными по природе и, очевидно, предрасполагают к антисоциальному поведению. Однако Б. Карпман в статье, опубликованной в 1948 г. и привлекшей к себе огромное внимание, настаивал: «Если учесть и удалить все случаи, к-рые я отношу к симптоматической или невротической психопатии, все еще останется маленькая группа, к-рая м. б. обозначена как первичная или идиопатическая психопатия».
Первичный психопат
Первичный психопат — это хронический правонарушитель, к-рый не является ни невротиком, ни лицом, получившим недостаточное воспитание, ни жертвой к.-л. органической дисфункции эмоционального контроля или контроля побуждений. Не призывая слишком серьезно относиться к этой «зоологической» классиф., мы временно можем выделить в этом роде по меньшей мере 2 вида и неск. подвидов.
Синдром отчуждения.Положительные соц. установки и чувства не расцветают сами по себе полным цветом в душе нормального подростка. Им надо научиться в процессе родительского воспитания, на опыте вознаграждающей привязанности к др. людям и на примере социализированного взрослого чел., к-рый вызывает восхищение. Возможно, в раннем детстве существует «критический период», когда для развития нормальной способности любить др. и привязываться к ним необходимы ласка и уют.
Среди тех, кто способен любить кого-нибудь — напр., членов своей семьи, — существуют большие индивидуальные различия в том, что можно назв. «кругом эмпатии». Есть люди, к-рые без колебаний могут прихлопнуть муху, но испытают ужас, задавив на дороге белку. Нек-рые охотники на белок будут опечалены, увидев страдающую собаку. Есть граждане, к-рые быстро вызовут службы отлова бродячих собак для их последующего умерщвления, но будут выступать против смертной казни и делать пожертвования в ЮНЕСКО. В толпе, наблюдающей за потенциальным самоубийцей, стоящим на высоком карнизе здания, есть люди, охваченные чувством сострадания, и др. люди, глаза к-рых, как у детей в цирке, горят огнем счастливого предчувствия. При прочих равных условиях вероятно, что круги эмпатии меньше всего у тех, кто чаще оказывался свидетелем чужих страданий, поскольку они научились обеспечивать себе заместительную десенсибилизацию дискомфорта.
Гнев и агрессия представляются естественными реакциями на чувства зависти, фрустрации и неудовлетворенности собственной судьбой. Хотя мы считаем гнев дисфорической эмоцией, несомненно, менее неприятно чувствовать себя разгневанным, чем испуганным, бессильным, ранимым или никчемным. Нек-рые люди культивируют в себе гнев для защиты от перечисленных альтернативных эмоций и др., еще более неприятных психич. состояний; возможно, что этот механизм может стать привычным, приводя к недифференцированной агрессии, к-рая, в свою очередь, может вести к антисоциальным действиям.
Т. о., среди этих, лишенных привязанности к кому-либо и чувства эмпатии, холерических индивидуумов выделено 3 «вида» отчужденных психопатов. Следует еще раз подчеркнуть, что эти описания приводятся не как истинная типология, а лишь в качестве ил. того, как нормальные эмоции, к-рые не дают большинству из нас оказаться во власти агрессивных побуждений или вообще препятствуют их возникновению, могут оказаться у нек-рых людей недоразвитыми вследствие отсутствия любви окружающих, безопасности, благоприятных возможностей и хорошего примера, особенно в детстве.
Психопат Клекли.Книга Х. Клекли «Маска психического здоровья» (The mask of sanity) — вдумчивое и широко известное описание клинических характеристик психопатической личности — была впервые опубликована в 1941 г. и выдержала шесть изданий, последнее вышло в 1976 г. В этой монографии, написанной живым литературным языком, приводится целая серия историй болезни отдельной подгруппы первичных психопатов, к-рых невозможно отнести к к.-л. из описанных выше этиологических категорий. На основании собственной оценки этого материала Клекли сформулировал список из 16 общих для всех этих случаев признаков. Эти признаки имеют разную клиническую важность, а нек-рые из них (напр., «редко совершается суицид») яв-ся производными от др. Десять наиболее существенных признаков можно резюмировать следующим образом.
Клекли был убежден, что этот синдром яв-ся рез-том какого-то глубокого и, возможно, конституционально обусловленного дефекта, включающего неспособность испытывать нормальное эмоциональное сопровождение жизненного опыта. Люди с дефектом восприятия цвета неспособны оценить, как др. воспринимают радугу. Они могут научиться имитировать комментарии др. людей о хроматических красотах сцены и проводить различения для разных целей, запомнив, напр., что признак «красное» (что бы это ни значило) используется при описании яблок; они могут никогда не признаваться себе в том, что этот аспект их восприятия качественно отличен от нормы. Так же и психопат, описанный Клекли, может просто быть неспособен испытывать нормальное чувство вины, угрызений совести, пугающей перспективы или нежной привязанности. Подобно чувству восприятия цвета, эти эмоции носят глубоко личный характер и недоступны интерсубъективному сравнению. Психопат может научиться подражать поведению людей в разных эмоциональных состояниях; его уверения в любви или сожалении могут звучать так же правдоподобно, как у любого актера, — и быть столь же пустыми. Возможно тж, что возмущение этого индивидуума тем, что ему не верят, искренне и в определенном смысле оправданно: а как вообще можно знать, что эти высказывания делаются людьми, никогда не испытывавшими таких чувств?
Др. подходом был поиск понимания природы психопата Клекли на основе фокального, специфического дефекта, последствием к-рого могли бы быть все остальные признаки синдрома. В частности, утверждалось, что этот тип психопатии не отличается чем-то более экзотическим, чем низкий IQ тревоги. Все млекопитающие могут испытывать страх и могут научиться ассоциировать тревогу с импульсами, подвергавшимися наказанию, или с др. стимулами, сигнализирующими об опасности. Люди с высокой, по сравнению с др., способностью к формированию условнорефлекторной реакции страха имеют высокий IQ тревоги. Ребенок на нижнем полюсе этого континуума будет испытывать трудности социализации при использовании обычных приемов приучения к дисциплине, осн. в значительной мере на страхе и наказании. Такой ребенок будет фрустрировать родителей и находиться в постоянной оппозиции к ним, что приведет к лишению его важного опыта отношений прототипической любви (эта депривация может начаться очень рано, если родители сами яв-ся психопатами). Возможно, что появление у среднего ребенка способности к идентификации с др. людьми яв-ся частью его стремления научиться предсказывать их поведение, чтобы защитить себя. Будучи относительно безразличным к тому, что делают или думают др. люди, не испытывающий страха ребенок может вкладывать меньше усилий в этот аспект соц. научения; тот, кто не умеет идентифицировать себя с др. людьми, м. б. неспособным к их эмпатическому пониманию и не воспринимать их ценностные ориентации в качестве необходимых для нормального развития супер-эго и способности испытывать чувство вины. Страх и его союзники (стыд, вина и замешательство) в значительной мере ответственны за то, чтобы помешать большинству из нас время от времени совершать нек-рые неприемлемые поступки, характерные для антисоциального поведения психопата. Отсутствие страха, бесшабашная беззаботность, формирующаяся при устранении робости, совести, чувства вины и ожидания наказания, составляют главные атрибуты «шарма». Важным и парадоксальным тезисом гипотезы IQ тревоги яв-ся то, что ребенок с риском развития психопатии не должен рассматриваться в качестве больного или дефективного. Это тот материал, из к-рого делаются герои. При правильном воспитании — терпеливом, чутком, ставящем поощрения выше наказаний, культивирующем чувство гордости и собственного достоинства, к-рое компенсирует слабый контроль поведения чувствами страха и вины, — эти люди могут, когда вырастут, стать отважными путешественниками, искателями приключений, летчиками-испытателями и космонавтами, т. е. людьми того типа, к-рыми восхищался Т. Вулф в своей книге «Крепкий характер» (The right stuff).
В 1957 г. Д. Т. Ликкен экспериментально показал, что у психопатов Клекли замедлено условнорефлекторное формирование реакции страха при экспозиции предостерегающим сигналам. Они имеют тенденцию к игнорированию болезненного удара током в ситуациях, в к-рых нормальные люди научаются избеганию этого удара; они в меньшей степени, по сравнению с обычными людьми, находятся под влиянием реакций страха или замешательства. Эти находки были воспроизведены др. исследователями, в первую очередь Р. Хэйром, в серии исслед., проводимых на протяжении двадцати лет. Хэйр показал, напр., что для психопата Клекли характерен ненормально низкий уровень кожно-гальванического рефлекса при ожидании болезненного стимула или громкого звука. В этой же ситуации, однако, у психопата Клекли отмечается повышение частоты сердечных сокращений по сравнению с нормой. Данные др. исслед. указывают на то, что повышение частоты сердцебиений может отражать действие механизма адаптивного контроля, к-рый снижает уровень фонового возбуждения Ц. н. с. и, возможно, в этой ситуации, воздействие ожидаемого аверсивного раздражителя. Переносимость боли у такого психопата не выше нормы, но он демонстрирует более выраженную, по сравнению с контролем, способность переносить боль, если это будет условием получения ценимого им подкрепления.
Семейные исслед. С. Р. Клонингера и его коллег указывают на то, что психопатию хорошо объясняет пороговая модель, согласно к-рой предрасположенность к ее формированию определяется низким порогом тревоги (у мужчин ниже, чем у женщин). Генетически детерминированный IQ тревоги во взаимодействии с влиянием окружающей среды (стиль и последовательность родительского воспитания и т. д.) может представлять собой фактор, предрасполагающий к развитию психопатии. Исслед. близнецов и усыновленных детей указывают на достоверное действие генетического фактора; однако подавляющее большинство биолог. родственников психопатического потомства не яв-ся психопатами. Даже среди однояйцевых близнецов, воспитанных вместе, при наличии одного психопата менее 50% шансов на то, что второй тж станет психопатом. Данные исслед. показывают, что внесемейные различия окружающей среды и личный индивидуальный опыт наибольшим образом определяют собой формирование психопатической личности.
См. также Формирование идентичности в подростковом и юношеском возрасте, Антисоциальная личность, Связь и привязанность, Расстройства характера, Моральное развитие, Расстройства личности
Д. Ликкен
Психонейроиммунология (ПНИ) (psychoneuroimmunology)
В течение многих десятилетий значительная часть психологов верила в то, что им удалось решить вопрос об отношении души и тела придя к соглашению, что все «психические явления» могли бы быть сведены к «физическим событиям», происходящим в головном мозге. Это была реакция на более ранние филос. спекуляции, согласно к-рым одно множество законов управляет психич. явлениями, а другое — физ. Однако, не так давно психологи начали понимать, что как разделение души и тела, так и редукция психического к телесному, были всего лишь соц. конструкциями, постепенно выходящими из употребления по мере того, как достижения нейронаук давали все более весомые аргументы в поддержку моделей, иллюстрировавших тождество души и тела или, по крайней мере, тесное взаимодействие психич. и физ. процессов.
Одним из наиболее важных событий в деле переформулирования традиционных представлений о душе и теле стало развитие ПНИ — области исслед., название к-рой было предложено Эдером, хотя ее концептуальные основы были намечены еще Солком, когда он включил в свою межфакторную (interfactoral)модель болезни наряду с генетической, поведенческой и неврологической системами еще и иммунную систему. Эта область охватывает исслед., посвященные изучению влияния стресса на функционирование иммунной системы, свойств стрессоров как экспериментальных переменных, и способности справляться со стрессом. ПНИ изучает взаимодействие ЦНС (в ее неврологическом и психол. аспектах) и иммунной системы (напр., роль НС в регулировании функций иммунной системы, механизмы воздействия стресса и дистресса на нервную и иммунную системы). Эндокринная система также нередко включается в предмет исслед., давая начало самому длинному слову в английском языке, к-рым приходится называть эту междисциплинарную область — психонейроэндокриноиммунология (ПНЭИ) (psychoneuroendocrinoimmunology, PNEI).
Иммунная система защищает организм от проникновения в него чужеродных бактерий, грибков, вирусов и токсинов. Она также действует как регулирующая и контролирующая инфраструктура (напр., не допускает, чтобы компоненты организма восставали друг против друга, идентифицируя и уничтожая мутантные клетки, к-рые могли бы в противном случае развиться в раковую опухоль). Один способ описания того, как иммунная система достигает этих целей, состоит в разделении ее на два отдела, со своими особыми задачами и характерными активными агентами. Один отдел можно назвать антителоопосредуемой, или гуморальной подсистемой, к-рая осуществляет регуляцию и контроль через кровообращение при посредстве антител, вырабатываемых B-клетками (т. е., клетками костномозгового происхождения). (B-клетки и T-клетки образуют класс лимфоцитов, к-рые в свою очередь относятся к разряду белых кровяных клеток, или лейкоцитов, вместе с фагоцитами и естественными клетками-«убийцами» [NK].)Когда В-клетки активируются чужеродным вторженцем или антигеном, они вырабатывают какой-либо из пяти известных типов антител, или иммуноглобулинов. Напр., один тин антител активно вырабатывается в период стресса, и они ответственны за аллергические реакции. Если домашняя пыль или пыльца растений попадает в поры кожи чел., чувствительного к этим веществам, у него может сразу же появиться покраснение и опухание соответствующих участков тела, вызванное «вступившими в бой» антителами. Пораженные клетки, по-видимому, секретируют вещества, к-рые влияют на первичную сигнализацию, замыкая контур регулирования.
Действие В-клеток в антителоопосредуемой подсистеме находится под влиянием T-клеток (т. е., продуцируемых тимусом клеток) и макрофагов, относящихся к классу фагоцитов, истребляющих вторженцев. Макрофаги и T-клетки принадлежат к др. отделу иммунной системы, клеточно-опосредованной подсистеме, и вырабатывают вещества-мессенджеры (т. е., цитокины, лимфокины и монокины), к-рые влияют на другие иммунные клетки. Опухолевая клетка может быть атакована макрофагами после того, как она покрывается антителами, или может прямо уничтожаться цитотоксическими T-клетками, также называемыми Т-клетками-«убийцами». Другие T-клетки, называемые клетками-«помощниками» («хелперы») и клетками-подавителями («супрессоры»), усиливают или подавляют функции T-клеток-«убийц» и B-клеток.
Иммунная система и ЦНС обладают способностью к памяти, так же как способностями к адаптации, защите, дистанционной коммуникации (т. е., клеточному трафику) и использованию молекул-мессенджеров; возможно, эти сходства облегчают связь между двумя системами. В основе памяти клеток иммунной системы лежит изменение их специфического состава и соответствующих антигенспецифических продуктов. Однако, естественные клетки-«убийцы», первая линия обороны против опухолевых клеток и клеток, пораженных вирусами, являются естественными «убийцами» в том смысле, что они не нуждаются в обучении (через предварительную экспозицию) или программировании, чтобы выполнять свою работу.
Антителоопосредованная и клеточно-опосредованная подсистемы постоянно взаимодействуют между собой и с нервной и эндокринной системами, образуя то, что Росси характеризует как «систему передачи информации» (a system of information transduction). Антителоопосредованная подсистема обеспечивает немедленное реагирование на токсические, вирусные и бактериальные инородные белки; она тж отвечает за трансфузионные реакции на несовместимые группы крови. Клеточно-опосредованная подсистема занимается борьбой с вирус-инфицированными и чужеродными или аномальными клетками. Когда возникают трансплантационные реакции, это и есть иммунный ответ клеточно-опосредованной подсистемы. Клеточный иммунитет также ответственен за замедленные типы аллергии или гиперчувствительности: напр., у чувствительного к туберкулину человека вследствие контакта с источником заражения туберкулезом примерно через день после инфицирования на коже образуется очаг покраснения, в области к-рого кожа становится жесткой.
Др. способ концептуализации деятельности иммунной системы заключается в том, чтобы рассмотреть ее взаимосвязи с другими системами организма, сопоставляя психонейроиммунологическую макросистему с психонейроэндокринной макросистемой. В отношении психонейроиммунологической макросистемы Викрамасекера отметил, что ПНИ исходит из предположения о работе иммунной системы, главного механизма исцеления, в тандеме с ЦНС и воздействиями психосоциального окружения. Согласно Викрамасекере, имеющиеся факты свидетельствуют о том, что события в ЦНС могут потенциально и с большой вероятностью изменять иммунные ответы. Конкретнее, существуют доказательства как того, что тревога и депрессия могут подавлять деятельность иммунной системы, так и того, что процедуры классического обусловливания (по Павлову) могут умеренно, но достоверно снижать иммунокомпетентность. Из этих данных вытекают серьезные следствия; напр., через такие механизмы ЦНС, как условно-рефлекторное формирование эмоций и ожиданий (по Павлову), на функционирование иммунной системы можно влиять посредством плацебо-стимуляции.
Нейропептиды представляют собой один тип нейротрансмиттера (др. типом является ацетилхолин — медиатор синаптического информ. потока). Что касается психонейроэндокринной макросистемы, Викрамасекера обращает наше внимание на существование нисходящих тормозных болевых путей из медиального отдела ствола мозга. Эти пути могут приводить в действие механизмы, связанные с морфиноподобными (т. е., обладающими воздействием, сходным с эффектами опиатов) и неморфиноподобными нейропептидами. Механизмы первого типа могут активироваться эндогенными нейропептидами (т. е., эндорфинами) и, вероятно, электрической стимуляцией определенных участков мозга (напр., околоводопроводного серого вещества). Можно ли эти участки мозга стимулировать посредством некоторых видов когнитивно-аффективной активности, вызывающей специфические состояния (напр., гипнотическую анальгезию), — нам неизвестно, однако мы знаем, что связанные с действием опиатов механизмы можно активировать за несколько секунд стимуляции ЦНС, что анальгезирующие эффекты распространяются за рамки периода стимуляции, и что эта стимуляция особенно эффективна в отношении клинической, в отличие от экспериментально вызванной, боли. Перт добавляет, что доступ к околоводопроводному серому веществу (periaqueductal gray matter)в целях контроля боли регулярно демонстрируют йоги, спортсмены, и женщины во время родов.
Викрамасекера отмечает, что активация эндорфинов, возможно, яв-ся одним из важнейших хим. механизмов снижения боли в плацебо-реакциях. Тем не менее, могут существовать и др. когнитивно инициируемые (гипнотическая анальгезия), но химически опосредованные психонейроэндокринные системы торможения боли. Напр., получены доказательства того, что депрессия усиливает хроническую клиническую боль, и было высказано предположение, что пониженная функциональная активность эндогенных опиоидных нейропептидов может быть связана с проявлением депрессии. Болевая чувствительность и нарушение способности получать удовольствие от жизни (подверженность депрессии) могут связываться через действие катехоламинов, серотонина, норэпинефрина и допамина — веществ, к-рые, как нам известно, изменяют действие опиатов. Следовательно, существуют психонейроэндокринные механизмы, посредством к-рых плацебо стимул может снижать депрессию и болевую чувствительность, и один из наиболее быстрых — усиление выделения эндорфинов.
Дефицитарность функций иммунной системы может приводить к увеличению восприимчивости организма к инфекции или к беспрепятственному делению мутантных клеток и образованию злокачественных опухолей. Сверхактивная иммунная система зачастую оказывается неспособной к дифференцировке между клетками организма и чужеродными клетками и начинает атаковать себя, давая начало так называемым аутоиммунным болезням, примером к-рых служат ревматоидный артрит, гипертиреоз и волчанка. Появляется все больше доказательств, что как гипо-, так и гиперфункция иммунной системы, могут быть связаны с действием психосоциальных стрессоров и с избытком или недостатком определенных гормонов. Кроме того, регулирование деятельности иммунной системы обусловлено, отчасти, активностью нейропептидов, так как они состоят из цепочек аминокислот, обеспечивающих связи между нервной, эндокринной и иммунной системами.
Нейропептиды секретируются головным мозгом, иммунной системой и нервными клетками др. органов. Области мозга, отвечающие за регулирование эмоциональных реакций, особенно богаты клеточными рецепторами этих хим. посредников. В то же время, головной мозг содержит клеточные рецепторы молекул белков, вырабатываемых только иммунной системой, в частности, лимфокинов и интерлейкинов. Это делает возможным устойчивую двухстороннюю систему связи между головным мозгом, иммунной системой и, возможно, всеми др. системами, обеспечивая канал для потенциального воздействия эмоциональных реакций на способность организма защищать себя.
Роль нейропептидов настолько важна, что они были названы «дирижерами иммунного оркестра». Перт высказывает предположение, что чем больше мы будем узнавать о нейропептидах, тем больше у нас будет оснований употреблять термин «телоразум» (bodymind)вместо таких традиционных терминов, как «разум» (mind)и «тело» (body). Она добавляет, что по мере того как роль нейропептидов в организации информ. потоков становится все более очевидной, роль межклеточных синапсов уменьшается. Росси рассматривает эту концепцию информ. потока «как общий знаменатель, позволяющий нам преодолеть разрыв между разумом и материей, душой и телом в деле создания новой науки об исцелении души/тела».
Проблемы исследований
Неврологические структуры, к-рые участвуют в функционировании иммунной системы, вовлечены также в формирование эмоциональных реакций; в результате, физические агрессоры и эмоциональный дистресс равным образом влияют на НС. Эндокринная система вырабатывает гормоны (напр., гонадные стероиды, тироидные гормоны и гормоны надпочечников), воздействующие на иммунные ответы. Вдобавок, такие опиоидные нейропептиды, как эндорфины и энкефалины, могут усиливать функционирование иммунной системы. Накоплен значительный багаж данных, указывающих на то, что эмоции, аттитюды и негативный стресс могут неблагоприятно сказываться на деятельности иммунной системы. Однако мы располагаем гораздо меньшим объемом данных, касающихся эффективности психол. факторов в борьбе с болезнью и в усилении функций иммунной системы. Релман, как редактор престижного журнала New England Journal of Medicine, охарактеризовал существующее положение следующим образом: «Надежно установлено, что эмоции могут отражаться на частоте пульса, дыхании, температуре кожи [и] желудочной секреции... Что касается того, могут ли психические состояния влиять на течение болезни, то здесь мы вообще не имеем надежных научных данных». Исполнительный редактор этого журнала, Марсиа Энджелл, добавляет: «Еще не удавалось определенно показать, что чье-то душевное состояние может вызывать или исцелять какое-либо конкретное заболевание».
Возможно, имеющиеся данные и не «показывают определенно», что умственные и эмоциональные состояния могут «вызывать или исцелять» болезнь, однако некоторым исследователям удалось получить доказательства того, что аттитюды и аффект могут по-разному (зачастую непредсказуемо) взаимодействовать с болезнью и сопутствовать ей. Обзор эмпирических исслед., связывающих стрессовые события с реакционной способностью иммунной системы чел., показал, что острые стрессоры оказывали неоднородное воздействие на иммунитет, тогда как хронические стрессоры обнаруживали непротиворечивые связи с подавлением иммунной функции (связи между психосоциальными факторами и иммунитетом были выявлены для ряда заболеваний, включая рак и СПИД, причем психосоциальные вмешательства имели переменный успех в том, что касается повышения иммунокомпетентности). Результаты исслед. в некоторых конкретных областях свидетельствуют о релевантности ПНИ и ПНЭИ обсуждаемым вопросам.
1. Опубликована работа, показывающая, что головной мозг, в особенности его структуры, связанные с эмоциями (напр., гипоталамус и гипофиз), можно искусственно стимулировать в целях повышения или снижения активности иммунной системы.
2. Обследуя родственников больных с ревматоидным артритом, Соломон и Моос обнаружили присутствие ревматоидных антител в крови у одних и не обнаружили у других. Те, у кого такие антитела отсутствовали, отражали ожидаемый диапазон психич. здоровья, обнаруживаемый в общей популяции. Однако те, у кого были обнаружены ревматоидные антитела, оказались исключительно здоровыми в эмоциональном отношении, свидетельствуя в пользу предположения, что именно это и уберегло из от заболевания ревматоидным артритом.
3. В Тесте образов болезни (Imagery of Disease Test), к-рый разработали Эштерберг и Лолис, от пациентов требовалось сделать рисунки своей болезни, своей иммунной системы и своего текущего лечения. Эти изображения оценивались в баллах (от 1 до 5) по 14 измерениям, таким как уровень активности, символизм, частота положительных образов и др. Оказалось, что суммарный показатель по этому тесту предсказывает степень разборчивости речи у пациентов с ларингэктомией, а также качество реабилитации у пациенток с мастэктомией. Этот показатель предсказывал онкологический статус (status of cancer)с 93% точностью у пациентов с полной ремиссией от рака и со 100% точностью у тех больных, к-рые умерли или показали быстрое ухудшение в последующие 2 месяца. Больные, к-рым пришлось пережить рост новой опухоли, часто изображали свои раковые клетки в виде больших, твердых, неуязвимых объектов (подводных лодок, крабов, омаров, скорпионов и т. д.); однако, улитки и личинки были связаны с более благоприятным прогнозом. В качестве негативных символов белых кровяных клеток иммунной системы (лейкоцитов) выбирались хлопья снега, облака и тому подобные слабые и аморфные объекты. Позитивными символами лейкоцитов были белые рыцари, викинги и религиозные фигуры.
Соломон выдвинул 14 гипотез касательно связей между ЦНС и иммунной системой. Каждая гипотеза поддается эмпирической проверке, и некоторые из них уже получили подтверждение данными научных исслед. Напр., одна гипотеза звучит следующим образом: «Сложившийся стиль совладающего поведения и личностные факторы (так называемые характерные черты) будут влиять на подверженность иммунной системы индивидуума альтерации под воздействием экзогенных событий, включая реакции на эти события». В подтверждение этой гипотезы ряд исслед. выявил у онкологических больных черты личности, сходные с чертами личности пациентов с аутоиммунными болезнями; многие из этих черт выражаются в алекситимии (alexithymia) — неспособности находить слова для выражения чувств, — которая характерна для большинства людей, имеющих психологическую предрасположенность к физическим болезням. Другой перечень исследовательских гипотез предложили Росси и Чик, основываясь на отстаиваемом ими положении о том, что молекулы-посредники обеспечивают сцепление разума (mind)и тела (body), модулируя научение, память и эмоциональное поведение. Соломон высказал мнение, что термин «подверженность иммунодепрессии» (immunosuppression prone)яв-ся более точным термином, чем «предрасположение к злокачественным опухолям» (cancer prone)или даже «предрасположение к аутоиммунным болезням» (autoimmune prone).
Клинические следствия
С т. зр. павловской теории условных рефлексов антиген можно представить себе в качестве безусловного раздражителя, вызывающего иммунную реакцию. Исходя из этой предпосылки, Эдер и Коэн провели исслед., доказывающее, что у крыс и мышей можно выработать условнорефлекторное подавление или усиление иммунных ответов, оцениваемое по уровню антител и развитию летальных осложнений аутоиммунной болезни. Так, они сочетали УР (подслащенную сахарином воду) с БР — инъекцией иммунодепрессивного препарата. Когда позднее животным предъявлялся УР, они обнаруживали существенное снижение иммунной активности. Эти данные могут найти клиническое применение, помогая понять, каким образом может снижаться иммунная активность в результате экспозиции раздражителям, к-рые обычно не вызывают подавление иммунитета.
Существуют экзистенциальные жизненные ситуации, к-рые, по всей видимости, влияют на подавление иммунитета. В одном исслед. разведенных и недавно расставшихся пар было обнаружено, что чем меньше времени прошло с момента расставания, тем сильнее подавление доли естественных клеток «убийц». Аналогично, у вдов и вдовцов наблюдалась критическая супрессия активности В- и T-клеток спустя 2—3 недели после смерти супругов, а за 11-летний период они дали существенно более высокий показатель заболеваемости по сравнению с контрольными группами лиц, не понесших такой утраты. В др. исслед. лица, ухаживающие за пациентами с болезнью Альцгеймера, обнаружили существенную иммунологическую супрессию всей совокупности T-клеток, клеток-«хелперов» и относительного числа естественных клеток «убийц». В добавление к этому, было получено доказательство повышенной репликации вируса Эпштейна — Барра, к-рый частично включался в некоторые тины синдрома хронического утомления. Однако, когда ухаживающие за пациентами с болезнью Альцгеймера участвовали в группах поддержки, у них отмечалось достоверно устанавливаемое повышение процента естественных клеток «убийц». К тому же, гериатрические пациенты, живущие самостоятельно, показали значимое повышение клеточной иммунокомпетентности и способности к восстановлению (в частности, увеличение активности естественных клеток-«убийц») в результате обучения релаксации; в контрольной группе и в группе получающих соц. помощь вместо обучения прогрессивной релаксации и управляемому воображению (guided imagery)не было обнаружено никаких изменений. В дополнение к этим работам были опубликованы и др. данные, имеющие соблазнительные клинические следствия для психотерапевтов, специалистов по санитарному просвещению и семейному консультированию. Частичные примеры таких данных приведены ниже.
1. Рак и др. аутоиммунные болезни редко сосуществуют с шизофренией. Напр., как ревматоидный артрит, так и шизофрения, поражают около 1% населения США, но при этом фактически не пересекаются. Поскольку количество аутоантител всех видов в крови шизофреников значимо выше, чем соответствующий показатель в общей популяции, было высказано предположение, что аутоантитела стимулируют рецепторы допамина — нейропептида, к-рый связан с развитием шизофрении.
2. Аллергии можно рассматривать как неадекватные формы защиты; аллергики реагируют на вещества наподобие пыльцы таким образом, как если бы эти вещества были опасными, хотя в действительности они таковыми не яв-ся. Аналогичные обостренные реакции на мнимую опасность проявляются в НС в виде фобий или чрезмерной тревоги. Когда иммунная система восстает против самой себя, развивается аутоиммунная болезнь; некоторые психотерапевты считают, что когда НС обращает свою агрессию внутрь, результатом становится депрессия. Однако обе системы способны к обучению путем опыта; иммунизация может приводить к развитию толерантности или образованию иммунитета, а успешное совладание со стрессом на ранних этапах жизни может приводить к повышенной устойчивости к стрессу в последующем.
3. Связанные со СПИДом болезни (AIDS-related diseases)сопровождаются множеством иммунологических нарушений, включ. пониженное количество клеток-«хелперов». Соломон называет ретровирус ВИЧ «необходимым, но скорее всего недостаточным причинным фактором» в отношении таких непатогенных в обычных условиях инфекций, как pneumocystis carinii и ангиоматоз Капоши. Вероятно, инфицирование происходит быстрее, если пациент подавляет гнев, использует отрицание в качестве типичной копинг-стратегии, проявляет чувство вины и пережил недавно стрессогенные события.
4. Обнаружилось, что расстройство множественной личности связано с заметными психофизиологическими альтернациями, многие из к-рых предполагают участие иммунной системы (напр., необъяснимая боль, нечувствительность к боли, дерматологические состояния, дифференциальная реакция на медикаменты, аллергии). Примерно один из четырех пациентов с расстройством множественной личности проявляет дифференциальную аллергическую реакцию через состояния личности. Напр., были идентифицированы пациенты, к-рые испытывали аллергическую реакцию на такие раздражители, как цитрусовый сок и кошки, в одних состояниях личности и не испытывали в других.
5. Об улучшении функционирования иммунной системы с помощью разнообразных вмешательств сообщается в работах ряда исследователей. Занятия релаксацией повышали выработку антител, интерлейкинов, а также активность естественных клеток «убийц». Положительные эмоциональные состояния, вызванные юмором и сопровождаемые смехом, увеличивали содержание иммуноглобулина в слюне. Психол. вмешательство, применяемое в отношении пациенток с раком груди на поздней стадии, не только повышало качество их доживания, но также увеличивало срок оставшейся жизни: члены психотерапевтической группы прожили в два раза дольше, чем члены контрольной группы. Этот результат вызвал полемику, хотя автор принципиально расходился с теми, кто заявляет, что «пациенты способны по желанию избавиться от рака» и что «терминальные онкологические больные бессознательно хотят продолжения своей болезни».
6. Несмотря на противоречивый характер опубликованных данных, все же есть некоторое основание утверждать, что гипноз может изменять активность иммунной системы в нескольких отношениях. Если сеанс гипноза проводится в рамках двухчасового периода с момента травмы, то гипнотическое воздействие на пациентов с ожогами второй и третьей степенен зачастую может снизить образование волдырей, сократить потерю жидкости и свести к минимуму вторичную инфекцию, по-видимому, благодаря изменению активности интерлейкинов. И наоборот, некоторым внушаемым людям достаточно просто сказать, что к ним прикасаются горячим предметом, чтобы у них покраснела кожа и образовался волдырь в месте прикосновения, даже если используемый при этом предмет имеет комнатную температуру. Пациентам с туберкулинположительным результатом внушали под гипнозом, что реакция проявится у них на одном предплечье и не проявится на другом. Когда на месте туберкулиновой реакции производится биопсия, она показывает повышенное количество лимфоцитов, однако при этом не наблюдается геморрагии или припухлости, обычно вызываемых интерлейкинами, продуцируемыми этими клетками при обнаружении аллергенного раздражителя.
Продолжающиеся споры
Вызывающая наибольшие споры область ПНИ и ПНЭИ связана с концепцией преднамеренной модификации иммунных ответов. Доказанность иммунодепрессивных эффектов стресса логически ведет к модификации стрессовой реакции как пути к потенциальному усилению иммунной функции. Хотя публикации по этой проблеме содержат противоречивые данные, обнадеживающие результаты были получены в целом ряде различных тренинговых программ. Чтобы помочь пациентам контролировать такие иммунные ответы, как фагоцитарная активность и активность Т-клеток и естественных клеток «убийц», с успехом применялись гипноз, биолог. обратная связь и упражнения на расслабление. Однако отсутствие нормативных данных по многим иммунным параметрам мешает понять значение большинства из описанных в литературе изменений. Вдобавок ко всему, др. потенциальные модификаторы иммунной системы (напр., психогигиена, диета, физические упражнения) вполне могут быть взаимодействующими факторами.
Некоторые авторы отметили трудность идентификации нервных связей между головным мозгом и различными составными частями иммунной системы, хотя на клеточном уровне, по-видимому, существуют определенные отношения между нервными клетками и клетками иммунной системы. Буллок и Мур идентифицировали нервные проекции из спинного мозга и продолговатого мозга в вилочковую железу (тимус) у крыс и мышей, высказав предположение, что эти структуры НС играют роль в регулировании тимической стимуляции образования T-клеток. Перт приписывает функцию коммуникации нейропептидам, отмечая важность рецепторной специфичности. Росси предложил модель нисходящих/восходящих информ. потоков, основанную на выводах Буллока о том, что нисходящий канал связи головного мозга с телом реализуется через автономную НС, к-рая модулирует активность лимфоидной ткани (один из основных механизмов ПНИ), и выводах Перт, Раффа, Вебера и Херкенхэма о том, что восходящий канал связи тела с головным мозгом осуществляется через переносящие информ. молекулы (продуцируемые в белых клетках крови), к-рые модулируют работу мозга.
Бекер предполагает, что этот канал связи может тж включать систему управления электрическим постоянным током (ПТ), «током повреждения», к-рый возникает в месте повреждения клеток и к-рый, по-видимому, играет роль в их восстановлении, возможно, через стимуляцию большого количества ионов кальция. Бекер полагает, что ПТ-система играет роль в инициировании, поддержании и временном прекращении процесса исцеления. В теорет. построениях Перт и Бекера важное место в процессе функционирования внутренней информ. сети отводится глиальным клеткам, и их роль считается более значимой, чем роль линейных межклеточных связей. Эти исследователи, как и многие др. ученые, работающие в области ПНИ и ПНЭИ, утверждают, что они открыли механизмы связи разума и тела, механизмы, к-рые подрывают основы дуалистических и физикалистских концепций и подтверждают правильность информационных, двунаправленных моделей «телоразума» (bodymind)и исцеления.
См. также Эндорфины/энкефалины, Общий адаптационный синдром, Наследуемость, Гормоны и поведение, Вопрос об отношении души и тела, Нейрохимия, Психосоматика
С. Криппнер
Психопатическая личность (psychopathic personality)
«Моральные и деятельные принципы разума сильно извращены или испорчены, власть над собой утрачена или ограничена и индивидуум неспособен говорить или рассуждать о каком-либо предложенном ему предмете, а также вести себя с приличием и пристойностью в жизненных делах». Так английский психиатр Дж. Причард определил новое понятие «морального помешательства». Та же самая идея заложена в описании manie sans delire, данном отцом французской психиатрии Филиппом Пинелем. Первый американский психиатр Бенджамин Раш писал о лицах, одержимых «врожденной противоестественной моральной испорченностью». Эмиль Крепелин использовал термин «психопатическая личность».
Семейство расстройств.Проблему составляет понимание того, почему неглупый и рационально мыслящий чел. может вовлекаться в антисоциальное поведение, невзирая на риск наказания, к-рый заглушит большинство таких побуждений у нормального индивидуума. Определяемая в целом, П.л. может рассматриваться как семейство расстройств, в к-рое входят по меньшей мере четыре «рода», подразделяемые в свою очередь на «виды». По определению, данному в «Руководстве по диагностике и статистической классификации психических расстройств» (DSM), род диссоциальных психопатов (dissocial psychopath)состоит из лиц, к-рые «не демонстрируют каких-либо значимых личностных отклонений, за исключением тех, что обусловлены приверженностью ценностным ориентациям или кодексу их собственной хищнической, преступной или иной социальной группы». Карл Меннингер описал второй род, невротический характер (neurotic character), у обладателей к-рого антисоциальное поведение представляет собой отреагирование невротического конфликта или проявление бессознательной потребности в наказании.
Третий род включает виды органической дисфункции или анормальности (порока). Некоторые патологически импульсивные индивидуумы имеют специфический дефект контроля побуждений. Некоторые дети с гиперактивным расстройством, вырастая, становятся импульсивными психопатами. У др. лиц имеется тиранический сексуальный голод, или эксплозивные, неконтролируемые вспышки ярости, или эпизоды удовлетворения агрессивных и сексуальных инстинктов по типу «короткого замыкания».
Первичный психопат.В своей книге The mask of sanity («Маска психического здоровья») Харви Клекли сформулировал 16 специфических признаков, общих для описанных им больных. Психопат Клекли, «не являясь глубоко злонамеренным, легко несет бедствие в каждой руке». Эти лица могут иметь высокий уровень интеллекта, они часто производят впечатление обаятельных, чему, несомненно, во многом способствует отсутствие нервозности и иных невротических проявлений. Но они фундаментально ненадежны, для них ничего не значит истина, они неспособны на настоящую любовь или эмоциональную привязанность. Это антисоциальное поведение часто выглядит неадекватно мотивированным, такие индивидуумы идут на бессмысленный риск, демонстрируют низкую способность к умозаключениям и безразличие к наказаниям, основывающееся на неумении учиться на негативном опыте. Они не испытывают истинных угрызений совести или стыда, часто прибегают к рационализации при оценке своего поведения или проецируют вину на других. У них имеет место «специфическая утрата проницательности», т. е., неспособность оценить, какие чувства они вызывают в окружающих, или предвидеть их реакцию на свое возмутительное поведение. В трех из четырех случаев это — лица мужского пола.
Клекли был убежден, что этот синдром яв-ся следствием какого-то глубокого и, вероятно, конституционального дефекта, повлекшего за собой неспособность к переживанию нормального аффективного сопровождения жизненного опыта. Психопат Клекли просто может быть неспособен испытывать нормальные чувства вины, угрызений совести, боязливого ожидания возможной опасности или теплой привязанности.
Предпринимались попытки понимания психопатии Клекли исходя из одного единственного отклонения от нормы, последствием к-рого могли бы быть все остальные признаки синдрома. В частности, утверждалось, что этот тип психопата отличается от др. всего лишь низким IQ тревоги (anxiety IQ). Все млекопитающие могут испытывать страх и могут научиться ассоциировать тревогу с импульсами, подвергавшимися наказанию или с др. стимулами, сигнализирующими об опасности. Люди с высокой по сравнению с другими способностью к формированию условнорефлекторной реакции страха, имеют высокий IQ тревоги. Страх и его союзники (стыд, вина и замешательство) в значительной мере ответственны за то, чтобы помешать большинству из нас время от времени совершать некоторые неприемлемые поступки, характерные для антисоциального поведения психопата.
См. также Формирование идентичности в подростковом и юношеском возрасте, Антисоциальная личность, Связь и привязанность, Расстройства характера, Моральное развитие, Расстройства личности
Д. Ликкен
Психосинтез (psychosynthesis)
Психосинтетический подход Роберта Ассаджоли основан на представлении об унификации выражения личности чел. глубоким источником цели и направления, называемым трансперсональным Я. П., по сравнению с большинством др. методов терапии, в большей степени ориентирован на ценности, вдохновение, смысл жизни и служение.
Ассаджоли придерживался сложных представлений о личности, выделяя в ней не только низшее бессознательное, среднее бессознательное и сверхсознательное, но также трансперсональное Я и коллективное бессознательное. В ходе лечения усилия первоначально направлены на интеграцию различных аспектов личности клиента, к-рые рассматриваются в качестве «субличностей». После того как произошла такая интеграция и гармонизация, предпринимается трансперсональный П. для объединения личности с трансперсональным Я с целью выхода за пределы Эго и достижения полноты, цели и смысла жизни.
См. также Психотерапия
В. Рейми
Психосоматика (psychosomatics)
П. в широком смысле слова, включает все взаимодействия между поведением (мысли, эмоции, действия) и соматическим заболеванием. Существование таких отношений признавалось на протяжении столетий. По существу, мед. лечение опиралось в основном на психол. принципы вплоть до начала совр. эры медицины с конца XIX в.
Врачи редко обращаются за помощью к психологам, когда они лечат «психосоматических» больных. Консультативная помощь яв-ся «бедным родственником» в большинстве психиатрических отделений. Одна из причин этого заключается в том, что требования психосоматического подхода идут вразрез с тем путем, каким врачи традиционно предпочитают идти — путем интерпретации симптомов как проявления нарушений в различных органах. Если истинная проблема заключается в функционировании всей личности, традиционные мед. процедуры перестают давать эффект. Обычным «решением» в такой момент становится поиск психол. объяснения. Такая последовательность событий часто убеждает больных в том, что «психологическое» недостойно серьезного внимания.
Эта тенденция диагностики путем исключения приводит профессионалов к этикетированию симптомов как психосоматических, когда они не знают их причины.
Теории специфичности.Теория специфичности утверждает, что каждое психосоматическое расстройство вызывается определенной психол. констелляцией. Теории специфичности делятся на четыре основные группы: а) теория специфичности личности, б) теория специфичности конфликта, в) теория специфичности эмоций и г) теория специфичности паттерна реагирования.
Теорию специфичности личности связывают, гл. обр., с именем Флэндерса Данбара. Согласно этому подходу, определенные черты личности ведут к специфическим соматическим симптомам. Эти идеи недавно возвратились вновь как «факторы риска», представляющие предрасположенность к заболеванию.
Теория специфичности конфликта представляет собой дальнейшее развитие психоаналитического понятия конверсии, согласно к-рому бессознательные конфликты разрешаются путем «конвертирования» в соматические симптомы.
Все теории специфичности ищут решения проблемы «выбора симптома» на психол. основе. Выбор симптома просто означает: «Почему больной А заболел астмой, а больной Б — гипертонией?» Гипотеза специфичности эмоции предполагает, что специфические эмоции приводят к определенным соматическим изменениям и, в конечном счете, к конкретным соматическим нарушениям.
Теория специфичности паттерна реагирования основывается на индивидуальных различиях в паттернах реакции на стресс. Желудочное реагирование предрасполагает к развитию язвенной болезни, сосудистое — к появлению гипертонии. Эта концепция переводит выбор симптома на физиологический уровень и предвосхищает, в известной степени, более современные разработки.
Теории неспецифичности.Принцип неспецифичности утверждает этиологический примат психол. факторов, по меньшей мерс в некоторых случаях определенных соматических заболеваний, но оставляет попытки объяснения выбора симптомов. Бремя объяснения несет туманно определенная конструкция «ранимости органа» (organ vulnerability).
Гипотеза алекситимии (alexithymia)относится к традиции неспецифичности. Алекситимикам трудно ощущать или выражать эмоции так, как это делают др. люди. Они считаются в особенности подверженными психосоматическим расстройствам. Хотя эти идеи привлекли к себе большое внимание, они остаются спорными.
Ни одна из этих теорий эмпирически не подтверждена, хотя все они объясняют какие-то феномены. П. — сложная область, в к-рой множественная этиология представляется более вероятной, чем линейные последовательности. Эта сложность обусловливает бесплодность научных исслед., если они основаны на простых корреляциях между плохо измеренными психол. переменными и соматическими симптомами. Необходимо изучение патогенных внешних и опосредованно действующих факторов.
Понятие стресса является полезным организующим концептом. Совр. психофизиология расширила и дополнила предложенную Кенноном концепцию психол. стресса. Последние данные позволяют сделать следующие выводы: а) разные эмоции связаны с разными паттернами изменений; б) между этими паттернами имеются значительные индивидуальные различия; в) соматические заболевания могут возникать от сохранения этих паттернов в течение длительных промежутков времени.
Сейчас уже настолько очевидно, что психол. события оказывают влияние на соматические феномены, что многие эксперты полностью отвергают принцип дуализма Декарта и считают душу и тело единым целым. Семейные врачи сообщают о том, что от 20 до 50% их пациентов предъявляют функциональные симптомы. Профессионалы психиатрического здравоохранения, специализирующиеся на поведенческой медицине, демонстрируют воспроизводимые результаты лечения.
См. также Поведенческая медицина, Психология здоровья, Вопрос об отношении души и тела, Психологическое здоровье, Соматопсихика
X. Сторроу
Психосоматические расстройства (psychosomatic disorders)
Термин П. р. в целом означает тип психич. заболевания, этиология или течение к-рого обусловлена значимыми психол. факторами. К П. р. обычно относят такие заболевания как язва желудка, астма и эссенциальная гипертония; представленность их не ограничивается какой-то одной физиолог. системой.
К концу XIX в. научная медицина, опираясь на понятие соматической болезни, достигла