Ноября 1796 – Смерть Екатерины II
Екатерина не раз писала о том, как она будет красиво и возвышенно умирать в окружении друзей, среди цветов, под звуки нежной музыки. Но смерть настигла ее в узком переходе между двумя служебными комнатами. С ней случился сильнейший инсульт. Нескольким слугам с трудом удалось вытащить грузную государыню из коридора и положить на расстеленный на полу матрас. Здесь, после нескольких часов агонии, она, не приходя в сознание, и скончалась. Завещания Екатерина не оставила, либо его уничтожили после смерти императрицы.
Многие современники и потомки задавались вопросом: было ли вообще завещание Екатерины II? Ответа нет до сих пор. Известно, что императрица не любила своего сына Павла Петровича, считая его непригодным к управлению, держа наследника подальше от государственных дел. Стремясь во всем утвердить закон и неизменный порядок, Екатерина, однако, была убеждена, что в деле наследования государь вправе лишить наследства «негодного» наследника, чьи моральные и деловые качества не отвечают высоким задачам, стоящим перед просвещенным, гуманным государем. Одновременно императрица приблизила к себе внучат Александра и Константина, детей Павла и Марии Федоровны, и не раз намекала, что после нее править Россией будет Александр, которого целенаправленно готовила к правлению, оженила в 16 лет и вообще смотрела на него как на наследника. Накануне свадьбы Александра в 1792 г. она, как бы между прочим, писала своему постоянному адресату М. Гримму: «Сперва мы женим Александра, а там со временем коронуем его со всеми царем, и будут при том такие торжества и всевозможные празднества. Все будет блестяще, величественно, великолепно!» Написано это так, будто настоящего наследника Павла уже давно нет на свете. Но все же окончательного решения на публику Екатерина не выносила. Согласно распространенной легенде, завещание в пользу Александра хранилось в кабинете Екатерины в особом конверте, перевязанном черной лентой. Как только с императрицей случился удар и в Зимний дворец явился из Гатчины Павел Петрович, сподвижник Екатерины А. А. Безбородко тотчас передал конверт наследнику, и тот бросил роковой для него документ в горящий камин. Достоверных сведений на сей счет нет, но что Безбородко получил от Павла I награды и стал канцлером России – несомненно. Он оказался почти единственным из приближенных покойной императрицы, кто при новом государе удержался «на плаву».
Павел I
Павел родился в 1754 г. в семье наследника престола, великого князя Петра Федоровича (будущего императора Петра III) и великой княгини Екатерины Алексеевны (будущей императрицы Екатерины II). Бабка, императрица Елизавета Петровна, сразу же отобрала новорожденного у матери и растила его в своих покоях. После смерти Елизаветы воспитателем и подлинным властителем его души стал Н. И. Панин, незаурядный государственный деятель и дипломат, а к тому же скрытый противник Екатерины, что не могло не отразиться на взглядах Павла. Он рос развитым, но застенчивым мальчиком, был склонен к благородным порывам, рыцарственным поступкам, имел высокое представление о служении Отечеству.
Однако отношения его с матерью не сложились. Павла, ставшего наследником престола, цесаревичем, унижали фавориты императрицы; он страдал от придворных интриг, слежки; его не допускали до государственных дел. Особый драматизм его отношениям с матерью придавали распространяемые сплетниками слухи о том, что Павел не являлся сыном Петра III, что он – лишь плод грешной любви Екатерины и графа Сергея Салтыкова, придворного времен Елизаветы. Сама Екатерина в мемуарах не подтверждает этот слух, но и не опровергает его, чем еще больше напускает тумана.
Неудачным оказался первый, ранний брак Павла Петровича. Его жена Наталья Алексеевна, принцесса Гессен‑Дармштадтская, изменила мужу, а потом в 1776 г. умерла при родах. Правда, спустя год Павел нашел счастье в семейной жизни с Марией Федоровной, матерью их многочисленных детей.
До 42‑летнего возраста наследник престола оставался не у дел. С годами его прекраснодушные порывы, мечты о «счастье всех и каждого» улетучились. Остались подозрительность, бессильная злоба, желание «покончить с развратом двора», «навести порядок», заставить всех служить и подчиняться без прекословия. Эти идеи Павел воплотил в своем загородном имении в Гатчине. Здесь, окруженный преданными и верными людьми, он чувствовал себя в безопасности, устроил маленькое «регулярное царство». Впоследствии опыт строительства гатчинского мира он перенес и на всю страну.
Новый порядок при Павле I
Павел I показал себя убежденным противником методов правления своей матери, Екатерины II. Это стало ясно с первых же дней нового царствования. Павел начал активную борьбу с «развратом» в гвардии, армии и государственном аппарате, что выразилось в ужесточении дисциплины, строгости службы, введении суровых наказаний даже за самые незначительные проступки. Внешний вид улиц Петербурга при Павле резко изменился. На них появились черно‑белые полосатые гатчинские будки, полиция с остервенением набрасывалась на прохожих, которые игнорировали императорские указы о запрете ношения жилетов, модных башмаков и круглых «французских» шляп. Почему Павел стал таким неожиданно суровым правителем? Известно, что молодой Павел мечтал о воцарении в России закона, хотел быть правителем гуманным, сам себя ограничившим «фундаментальными законами», содержавшими добро и справедливость. Но философия власти цесаревича Павла достаточно сложна и противоречива. Он не прослыл тонким гуманистом, но и не стал ограниченным и тупым солдафоном. Как и многие правители в России, он пытался совместить безграничную власть самодержавия и человеческие свободы, «власть личности» и «власть закона», словом, совместить несовместимое. Так, он писал: «Мы нашли за лутчее согласовать необходимо нужную монархическую экзекутивную власть по обширности государства с преимуществом той вольности, которая нужна каждому состоянию для предохранения себя от деспотизма или самого государя». Но такое «согласование» оказалось невозможным в принципе. К тому же за те годы, пока Павел ждал своей «очереди» у трона, у него сильно испортился характер. Он возненавидел мать, ее порядки, ее любимцев, ее деятелей, в целом весь ее мир. В итоге, что бы ни говорил Павел о праве, законе и справедливости, в его сознании, во всей его гатчинской модели жизни отчетливо выражены в основном идеи ужесточения дисциплины, введения строгой регламентации, «непременного порядка». Разрушая возведенное матерью «государство просвещенной монархии», он начал строить свое, преимущественно «экзекутивное государство». В этом заключался исток его личной трагедии и гибели…
При Павле войска переодели в новую форму прусского образца; гвардию и армию срочно начали переучивать по новым строевым порядкам, господствовавшим в маленьком войске Павла в Гатчине. Вахт‑парад, обычная ранее при смене караула церемония, превратился в важное государственное дело с обязательным участием императора или его наследника. Дух муштры витал над столицей. В 1798 г. Павел отменил Жалованные грамоты дворянству и городам, вновь ввел телесные наказания. Теперь над каждым служилым дворянином висела реальная угроза при малейшей провинности тут же отправиться в Сибирь, лишиться чина или подвергнуться унизительным наказаниям. Жители Петербурга услышали множество удивительных указов: о запрещении ввоза из‑за границы «всякого рода книг, на каком бы языке оные не были», а также нот, о закрытии почти всех типографий. В 1800 г. Павел издал особое распоряжение о том, что хлопать в ладоши в театре можно только тогда, когда это делает государь, и т. д.
В здании Михайловского замка, проект которого разрабатывался с участием Павла, император хотел воплотить в камне свои взгляды на архитектуру. Они были замешены на романтических представлениях Павла о рыцарских замках, на его желании создать нечто непохожее на «развратные» дворцы Екатерины. Сразу после вступления на престол он переименовал все императорские дворцы в «замки» (Зимний дворец стал «Зимним замком»). Роскошный подарок Екатерины II Потемкину, Таврический дворец, – один из архитектурных шедевров екатерининского царствования – по указу Павла превратили в казарму и конюшню.
Строительство Михайловского замка, начатое в конце февраля 1797 г., завершили меньше чем в 4 года. Перед замком был устроен обширный плац, посреди которого поставили памятник Петру Великому, созданный К. Б. Растрелли. На постаменте новой конной статуи (в противовес надписи на постаменте Медного всадника – «Петру Первому Екатерина Вторая») было написано: «Прадеду – внук». Внутри дворец был оформлен со всей возможной роскошью.
Но в своей новой резиденции император Павел I прожил не больше месяца. Ни рвы, ни стены замка не спасли его от заговорщиков‑убийц. Позже многие видели пророчески‑символический смысл в надписи, опоясывающей южный фасад дворца: «ДОМУ ТВОЕМУ ПОДОБАЕТЪ СВЯТЫНЯ ГОСПОДНЯ ВЪ ДОЛГОТУ ДНЕЙ». В надписи было столько букв, сколько лет прожил на свете Павел, родившийся в 1754 г. в Летнем дворце Елизаветы Петровны, стоявшем как раз на том самом месте, где возвели Михайловский замок.