Нравственное уродство вождей и функционеров. 2 страница
- Ну, урод… вот сейчас тебе точно будет конец. Вытаскивай его, - сказал начальник и добавил, - Коля, где аппарат?
Меня вытащили из окна и пристегнули к батарее. Все засуетились и зашушукались. «Не здоровая обстановка», - подумал я, так как на меня все смотрели как на корову перед бойней. Коля выбежал из кабинета. Начальник сидел на стуле, положив ногу на ногу, разговаривая сам с собой:
- Сейчас, сейчас… ну, гад… ладно, хрен с тобой…
Через несколько минут пришел Коля и принес с собой коробочку. Я сначала не понимал, что это за коробочка. Все как-то засуетились, меня отстегнули от батареи, положили на пол и, соединив наручниками руки и ноги сзади, перевернули на спину. Один из оперов держал меня за плечи, двое давили на колени, давили так, что кости хрустели. Я взвыл. Начальник, услышав мой вопль, сказал:
- Это еще ерунда! Посмотрим, как ты это все перенесешь, - показав пальцем на коробочку.
Он открыл крышку коробочки, и я увидел телефонную трубку, но все еще не понимал, что происходит. Начальник, не торопясь, достал из коробочки провода и ручку, которую он присоединил сбоку. Я понял, что это полевой телефон, такими во время войны пользовались. Как всем известно, принцип действия этого телефона таков: крутят ручку – по проводам идет ток к другому телефону, и тот звонит. Но для чего этот аппарат начальнику понадобился, я все же не мог понять до тех пор, пока ко мне не подошел один из оперов. Он расстегнул ширинку и к мошонке подсоединил провода, отходящие от телефона.
- Ну, что, будем говорить? – спросил начальник, положив одну руку на аппарат, а другой, держась за ручку.
Я молчал. Тогда начальник повернул несколько раз ручку аппарата. Меня тряхануло током так, что глаза чуть из орбит не повылезали.
- Дальше будет больнее, лучше сразу соглашайся на сотрудничество.
Я молчал. Начальник, немного подождав, еще несколько раз крутанул ручку. Я заорал.
- Это будет происходить до тех пор, пока ты, Саш, не согласишься!
Эту процедуру начальник проделал еще раз шесть, пока у него не перемкнуло, и он начал крутить ручку не переставая, крича:
- Сколько, ты еще вытерпеть можешь?..
Эти слова я еще слышал. Что было дальше, и что говорил начальник, не знаю, так как потерял сознание. Очнулся оттого, что мне на лицо брызгают водой. В кабинете практически никого не было. Я некоторое время не мог понять, кто я и вообще и где нахожусь.
- Ну, ты как себя чувствуешь? – спросил один из оперов.
- Нормально, - ответил я, приходя в чувства.
- Зря ты так! Могло бы быть все по-другому.
- Как по-другому?
- Договорился бы с начальником, и все было бы хорошо!
- Если бы договорился, хорошо бы не было! – сказал я и добавил, - это точно.
- Ты думаешь, что «Слон» не стучит? Ты глубоко ошибаешься! Если бы его прихватили, как тебя, будь уверен, что он бы тебя сдал!!!
- Достали вы меня со своим «слоном». Не знаю никакого «слона».
- Ну-ну…
Меня вывели в коридор, усадили на лавочку и пристегнули наручниками к батарее. Я остался один. Сидел и думал, как там Леха, отпустили его, или нет, как там пацаны. Отдых мой был не долог. Минут через двадцать, повели опять в кабинет начальника. Все те же лица усадили на стул, руки в наручниках за спиной.
- Ну, что говорить будем? – спросил начальник.
- О чем? – спросил я.
- М-м-м… - промычал начальник, закатив глаза, и мотнув головой – где взял машину?
- Купил.
- У нас другая информация!
- Я ее купил!!!
- Саша, вот заявление от хозяина, в котором написано, что машину вы у него забрали силой. Тебе уже не открутиться, пойдешь по полной программе и получишь на полную катушку. Или ты все еще думаешь, что наехали на нашего человека, и никто при этом не пострадает? Так ты глубоко ошибаешься!!! Если хочешь, давай откровенно поговорим!
- Давай!
- Петухов в общей сложности кинул в городе около 30 фирм на сумму около миллиона долларов. Какую-то часть он оставил себе, какую-то отдал нам, а мы часть отдали администрации. И ты думаешь, что кто-нибудь из криминальных структур, зная об этом, рискнет получить с Петухова долг?! Да духу у них не хватит. Так как положение в городе, так называемых авторитетов, полностью зависит от администрации. Если ты мне не веришь, я могу сводить тебя в кинотеатр.
- Это какой кинотеатр?
- В соседний кабинет, где стоит телевизор с видиком. Покажу тебе пару оперативных съемок с этими авторитетами, которые стучат друг на друга. А что самое интересное: эти твои авторитеты про это видео знают. И как ты думаешь, попрут они против администрации или нет? Тебя они просто «подставили» потому, что ты им конкурент. Как ты этого не понимаешь?! Ты Саш, вроде сообразительный парень, вот ответь мне на один вопрос: почему «Слон» отдал эту работу тебе, а ни сам ей занялся?
- Никакого «слона» не знаю, машину я купил.
- Саша, я хотел по-хорошему. Мне, какая разница, кого посадить. «Отцы города» этим вашим «движняком» не довольны. Более того, у меня приказ сверху наказать «Слона», чтобы другим было не повадно трогать наших людей. Ты его прикрываешь, и в данный момент ты за него страдаешь. Не хочешь сдавать «Слона» - не надо. Ты меня пойми правильно, если я тебя оставлю в покое, то меня неправильно поймут «там» - сказал начальник, показав пальцем на потолок, - так как есть установка сверху: «показания любыми методами».
- Я никого «слона» не знаю.
- Ладно, давай. По крайней мере, я был с тобой откровенен. Коля, я домой, а вы еще поработайте с ним.
Начальник ушел домой. Меня били еще часов пять. Все те же вопросы, все те же ответы. После окончания допроса меня полуживого вывели в коридор и усадили на лавочку, пристегнув наручниками к батарее, напротив коморки дежурного. Я беспокоился: где Леха, где пацаны? Через некоторое время ко мне подошел помощник дежурного:
- Наслышан, о тебе. Все о тебе только и говорят.
- Ну, и…
- Да, ты, не смотри на нас с призрением. Пойми, вы по справедливости – мы по справедливости!
- А вы, по какой справедливости?
- Вы преступники, мы блюстители порядка, вы нарушаете закон, а мы вас ловим и, конечно бывает по-разному. Вот, например, тебя били не за то, что ты нарушил закон, а за то, что тебя поймали! Просто у нас работа такая!
- Так получается: вы хорошие парни, а мы – плохие?
- Выходит так!
- Так чего же, вы «хорошие парни», покрываете преступника, который полгорода кинул, а меня, «плохого», который решил помочь вернуть обманутым людям деньги, пытаете? И где та справедливость, по которой вы живете? И какого лешего, ты, с таким «плохим парнем» разговариваешь?
- Да среди бандитов тоже есть люди!
- С чего это ты взял, что я бандит?
- А к нам в отдел простых людей не привозят.
- Президент тоже не простой человек, как и я! Почему же его сюда не возят?
- Ну, ты загнул, президент, что бандит?
- А что нет?
- Ты, по-моему, с головой не дружишь!
- А у тебя как с логикой?
- Нормально.
- Вот, например, если тебе носят деньги. Образно говоря, ты – представляешь налоговую систему страны, ты сделаешь, как: чтоб люди ходили с удовольствием платить налоги или наоборот?
- Что значит «наоборот»?
- А то и значит, ты посмотри, сколько неудобств и унижений испытывают люди, приходящие в налоговую, заплатить налоги! Мало того, что нужно с пяти утра занять очередь так еще ты выслушаешь от налоговиков кучу гадостей, набегаешься по кабинетам, после чего у тебя всякая охота платить налоги отпадет. Тебе легче будет дать взятку налоговику, который с удовольствием ее возьмет. И эти отношения будут процветать до тех пор, пока ты не «гавкнешь» в сторону системы, а система немедленно отреагирует: обвинит в сокрытии налогов и посадит за это. Ну и как тебе система? Хорошая? Еще добавлю наши отцы и деды воевали за это гребаное государство, а теперь вынуждены жить впроголодь! Это справедливо? Так что, система наша будь здоров! А представителей этой системы даже бандитами не назовешь, потому что слово «бандит» более благородное, чем «президент», «депутат» и тому подобное. Вот все сейчас говорят: «Криминал идет во власть». А чем это плохо?
- Ну, ты сказанул!
- А я тебе скажу, что если люди с понятиями придут к власти, не те которые с администрацией дружат и сотрудничают, а настоящие люди, которые живут не по закону, а по справедливости и про которых вы говорите, что они вне закона. То не сладко придется всем этим гадам, которые представляют нашу политэлиту, продажным чиновникам, судьям и т. п.. Потому что люди столкнувшись с беспределом и произволом нынешней власти спуску не дадут никому из обидчиков.
- Да ты еще скажи: «Страна будет жить по понятиям».
- Давай тогда разберемся, что такое по понятиям.
- Давай, - сказал с ухмылкой помощник дежурного.
- Возьмем, к примеру, США.
- А что Америка – государство по понятиям?
- Да ты, наверное, по истории кол имел, если думаешь, что это не так.
- По истории у меня все нормально, так что не надо…
- Хорошо, пусть будет так! Но давай вспомним историю Америки. Как оно все начиналось. Некая группа людей начала осваивать земли индейцев, законов не было, и эти люди жили по понятиям. К ним приезжали еще люди сильные духом и умеющие постоять за себя и своих близких, слабые не выживали. Лидерами становились сильные и грамотные, которые плечо к плечу защищали свои поселения и семьи. Настал момент, когда людей стало очень много, появилась нужда в законодательной системе. Появились конституция и законы, то есть люди стали жить не по не писанным законам (понятиям), а просто не писанные законы перенесли на бумагу. Другими словами, США – первая в мире страна и, наверное, единственная, которая живет, по сути своей, по понятиям. Вот и весь секрет демократии. В Америке как все начиналось? Народ с оружием и власть с оружием. И власть никогда не боялась и не боится вооруженного народа. А у нас избранники народа не хотят вооружать народ, потому что боятся. Настоящая демократия может быть только тогда, когда народ с лидерами, сильными духом, встанет плечо к плечу, возьмет в руки оружие и расправиться с этой порочной системой, изменится конституция, законы…
- Ну, ты загнул!
- Загнул, не загнул, а здесь я нахожусь за то, чего не совершал.
- Значит, дорогу кому-то перешел!
- А где хорошие парни, которые блюдут закон и на страже его?
- Ну… мы… Да бывает по разному, наверное ты поперек горла стал кому-то сверху!
- А что на сверху управы нет?
- А как на них управу найдешь?
- А Президент? Если он на них управу не может найти, значит, он такой же как и они!
- Да ты меня просто запутал. Я ничего не знаю, - фыркнул помощник дежурного и спешно удалился.
Я опять остался в одиночестве. Рука, которую приковали наручниками к батарее, немного посинела, так как наручники сильно сжали запястье. Позвал дежурного и попросил, чтобы он немного ослабил наручник. Тот достал ключи и стал ковыряться в наручниках. У него ничего не получалось, тогда он внимательно посмотрел на замок и сообщил мне, что эти наручники начальника и ключи от наручников только у него, и что придется потерпеть до утра, так как начальнику в такое позднее время он звонить не будет. Рука ныла, я долго не мог уснуть, да еще неудобно было сидеть на деревянной лавке. Кое- как уснул, проснулся от того, что меня кто-то толкает. Вижу – начальник.
- Руки уже не чувствую, ослабь, пожалуйста, - сказал я.
- Сейчас, - сказал начальник, доставая ключи от наручников из кармана.
Открыл наручники, я сразу давай растирать руку и, не чувствую ее, ущипнул и ничего не почувствовал. Начальник, видя все это, сказал:
- Это анемия. Дней через десять пройдет!
- Ну-ну, - сказал я.
- Пойдем в кабинет поговорим!
- Пойдем, - глубоко вздохнув, сказал я.
Зашли в кабинет, я сел на стул, начальник достал дело из сейфа, положил передо мной и сказал:
- Я сейчас отлучусь минут на десять, ты здесь ничего не трогай. Хорошо?
- Хм… Хорошо!
Естественно, после того как начальник вышел, я взял дело и принялся его читать: «Я, Хвалин Алексей Владимирович 1974 г.р. 26 сентября проживающий: Моск. обл. г. Воскресенск, ул. Менделеева, д.1, кв.56, такого-то числа в 12 часов дня на площади Ленина встретился с Бабецким Александром и незнакомым мне человеком, которого Бабецкий называл Слон в кафе «У Васи». В этом кафе у Бабецкого и Слона состоялся разговор о том, чтобы Бабецкий забрал у одного предпринимателя автомашину за долги. Впоследствии, Бабецкий должен был эту машину продать и часть денег передать Слону и т.д.»
Зашел начальник. Я закрыл дело.
- Ну, что, Саша, ты скажешь на это?
- Это провокация, ложь!
- Ты здравомыслящий человек, все теперь зависит от тебя, а чтобы ты не сомневался в том, что Хвалин всех сдал, я тебе дам прослушать аудиозапись. Ты ведь хорошо знаешь голос Хвалина, - сказал начальник, вставляя кассету в магнитофон. Я прослушал эту кассету и убедился в том, что Хвалин разговаривал по душам с операми. Начальник вынул кассету из магнитофона и говорит:
- Я дал тебе, Саша, прочитать дело, чтобы ты знал, какие показания дал твой подельник. Решать тебе, как дальше поступать. Я могу дать один ценный совет: если тебе это нужно.
- Я слушаю!
- Если ты повесишь дело на себя, а насколько я понимаю, ты так и поступишь, то у Слона есть шанс выскочить «сухим из воды», а тебя посадят… а может быть и нет!
- Что-то я не пойму начальник, к чему ты клонишь.
- Переговорил я с человеком сверху, рассказал, как ты держался на допросе, и, вообще как себя вел. На что этот человек сказал, что такие люди, как ты Саша, нам нужны, и что он замолвит, где надо за тебя словечко.
- Что значит: нам такие люди нужны?
- Саш, хорош ерундой страдать! Все знают, что любой бизнесмен или авторитет работает или даже не работает, а привязан к тому или иному чиновнику из властных структур. Этот чиновник этого бизнесмена или авторитета прикрывает. Так вот, тебе предлагают такое прикрытие. И предлагают тебе это люди, которые сидят очень высоко. Ты парень с головой, развернешься и будем дела делать. Саш, хочешь верь, хочешь нет, но, если тебя посадят, то у тебя с гревом все будет хорошо. Это я тебе обещаю. Если не посадят, то давай на самом деле работать вместе. Если нужны деньги на развитие, поможем. Или если нужно освободить кого-нибудь из лагеря, и этот вопрос решаемый. Я Саш, тебя не тороплю, подумай. Ладно?
- Ладно.
- Да еще лучше будет, если ты поменяешь свои показания. Вместо того, что ты говоришь, купил автомашину, ты будешь говорить, что взял по взаимозачету. То есть, Петухов должен был денег согласно договору и решил рассчитаться с фирмой автомашиной, - сказал начальник, положив протоколы с показаниями бизнесмена, по которым Петухов должен был денег и копией договора…
***
Следователь 2-го убойного отдела предложил чая, я отказался.
- Ну что, Александр Павлович Бабецкий, 1971 г.р. 14 июля, уроженец Белоруссии, где Вы находились с двенадцати часов дня в день убийства Галины Старовойтовой и до двенадцати часов следующего дня? – спросил следователь.
- С двенадцати часов дня в день убийства Старовойтовой и до сегодняшнего вечера я общался с людьми.
- Люди, с которыми Вы общались, могут подтвердить, что Вы с ними общались.
- Да.
- Тогда давайте оформим протокол официально, - сказал следователь, доставая из стола бланки протоколов.
- Я не могу с точностью сказать, с кем и когда я встречался и, если по времени напутаю, то не взыщите.
- Вы говорите, а мы все проверим и разберемся. Хорошо?
- Хорошо. Сначала я поехал на Маховую улицу, встретился с Неллей Васильевной, потом…, вечером до убийства Старовойтовой мы с Левкой приехали домой и находились там до пяти утра. В пять часов мы с Левкой поехали в приют для бездомных собак, который называется «Ноев Ковчег» и находится недалеко от станции электрички «Володарская».
- Хорошо, а у людей, с которыми Вы общались, есть телефоны?
- Да, кроме приюта.
- Тогда распишитесь в протоколе, предварительно его прочитав.
- Я читал протокол, по мере того как Вы его печатали, так что покажите, где расписываться.
- Пожалуйста, прочтите протокол, как это подобает по закону, и после того я покажу, где расписаться и что написать.
- Хорошо, я прочту протокол, но не понимаю: зачем такие официальности.
- Из-за Вас весь наряд, который забирал Корзинину, когда ее поймали возле офиса Старовойтовой, допросили с пристрастием ФСБэшники. А начальника этого отделения, можно сказать «поставили раком». Так что давай соблюдать все формальности. Я просто не хочу неприятностей.
- Понял, - сказал я и принялся читать протокол. Прочитав, подписался под ним и в конце протокола написал собственноручно: «Мною прочитано, с моих слов записано правильно».
Следователь взял чистый лист бумаги и сказал:
- Давай теперь, Александр Павлович, Вы мне скажете телефоны людей, которые могут подтвердить Ваше алиби, и начнем с Нелли Васильевны.
Я дал все телефоны. Следователь поставил передо мной телефон, включил громкую связь и диктофон. По очереди он набирал телефоны людей и спрашивал, когда я с ними встречался, и о чем мы говорили. После того как список телефонов иссяк, следователь, вздохнув, сказал:
- Теперь будем сравнивать показания этих людей с Вашими.
- Сравнивайте. Но я Вас предупреждал, что время встреч и очередность может не совпадать, так как у нас напряженный график, и сплю я по четыре-пять часов в сутки, поэтому мог напутать.
Расхождения в показаниях были минимальными. Следователь взял диктофонную запись, протокол и бумажку, на которой был расписан весь день с моих слов.
- Вы, Александр Павлович, посидите здесь, а я пойду на доклад. Если захотите покурить или чая попить, то не стесняйтесь, чувствуйте себя как дома.
- Хорошо, - ответил я.
Минут через 20 пришел следователь.
- Ну, как там дела? – спросил я.
- Ничего хорошего!
- Как это?
- Да вот так! Приедет следственная группа из Москвы, и будет решать, что с Вами делать.
- А когда они приедут?
- Они уже вылетели из Москвы и через час или два будут!
- А что делать этот час или два?
- Хочешь, посиди в коридоре, хочешь здесь!
- Я лучше пойду в коридор.
- Только никуда не отходи. Я тебя вызову, когда нужен будешь.
- А если я в туалет захочу?
- Подойдешь ко мне и скажешь, что отойдешь в туалет!
- Хорошо, - сказал я и вышел в коридор.
В коридоре увидел Левку и подошел к нему.
- Ты как? – спросил Левка.
- Вроде нормально. Только не пойму, что за мутево вокруг нас происходит.
- Саш, ты помнишь, когда Ольгу забрали, и мы приехали в отделение, которое забрало ее, я ходил к начальнику узнать, когда Ольгу отпустят?
- Помню.
- Так вот, начальник тогда сказал мне, что этот арест – дело не адвокатское, а депутатское. Чтобы Ольгу отпустили побыстрей, он посоветовал найти кого-нибудь из депутатов, чтоб тот заступился за Ольгу.
- Ну да! Еще тогда все «обделались», и только из партии «Яблоко» нам помогли.
- А я разозлился и сказал начальнику, что с этой сукой разберусь!
- Ну, и?
- Ну, и эти слова послужили основанием для нашего ареста.
- Так что начальника, отделения РОВД допрашивали?
- ФСБэшники все отделение «поставили раком», и начальника в том числе.
- А я думал, что мне следователь наврал, насчет допроса начальника и отделения!
- Да уж, - вздохнув глубоко, сказал Левка и добавил, - теперь точно нас просто так не отпустят!
- Мне следователь сказал, что следственная группа из Москвы вылетела и будет здесь через час или два, они-то и будут решать, что с нами делать дальше.
- Тогда точно не отпустят. Но ты, Сашка, ничего не бойся. Все будет хорошо.
- Как будет, так будет. От нас в данный момент ничего не зависит.
- Саш, забыл тебе сказать, что на момент убийства Старовойтовой ты разговаривал со своей женой Ольгой из Минска, а я через двадцать минут со своей из Хотьково. Это уже установлено.
- А я совсем забыл, что с Ольгой разговаривал. А как установили?
- Я сказал, что в день убийства Старовойтовой вечером мы звонили в Минск и Хотьково. Опера позвонили на АТС, и им сказали точное время звонков, и оказалось, что ты разговаривал с Минском за пять минут до убийства.
Из кабинета вышел следователь, и, увидев меня с Левкой вместе, очень удивился и громко рявкнул:
- А что это вы оба здесь делаете?
- Общаемся! – сказал я.
- Не положено! Ну-ка, давайте по разным концам коридора.
Лева пошел в другой конец коридора, а я за следователем в кабинет.
- А ты чего за мной пошел?
- Чая попить хочу. Вы же сказали: будь как дома.
- Ты здесь надолго не устраивайся, сейчас за вами придут.
- Кто?
- ФСБ.
- А им-то мы зачем понадобились?
- Да заколебали все! Я уж совсем ничего не знаю. Через тридцать минут приедет следственная группа из Москвы, и я им должен освободить кабинет, а вас передать ФСБэшникам. Все-е-е …, больше я ничего не знаю.
- Да уж, - сказал я, глубоко вздохнув.
Через несколько минут пришли два опера и три сопровождающих с автоматами и в масках.
- Собирайся, пойдем с нами, - сказал один из оперов.
- А маски-шоу зачем? – спросил я.
- Это охрана.
- Моей жизни угрожает опасность?
- Александр Павлович, давай без подколок, и так тошно!
- Меня тоже от всего этого тошнит.
- А Вас, Александр Павлович, от чего?
- От того, что наша доблестная милиция всякую сволочь и грязь защищает, а не нормальных людей, как им подобает…
- Это какую «сволочь и грязь»?
- Да ладно, пойдем! – сказал я.
- Куда?
- Хм. Не знаю, куда вы хотели меня с охраной вести.
- А- а- а… ну да, пошли.
Мы вышли из кабинета, и я опять увидел Левку.
- Вы что еще этого не увели? - спросил опер, который вел Левку, кивнув головой в мою сторону.
- Да вот, ведем.
- Тогда, забирайте до кучи Льва Яковлевича и обоих сдавайте ФСБэшникам.
- Хорошо.
Нас повели в крыло ФСБ и передали следователям. О том, что ФСБ довольно серьезная контора, можно было судить только по тому, как тебя заводят туда. Не очень-то большой коридорчик и будка с вахтером. Вахтер сначала открывает одну дверь, и ты попадаешь в комнатку, где может поместиться не более 4-х человек. Называешь ФИО, год рождения, где проживаешь (все эти данные заносятся в журнал), потом кладешь паспорт в лоток, как в обменнике, вахтер все данные сверяет и отдает паспорт обратно. Потом ФИО и должность называет сопровождающий тебя следователь ФСБ, вахтер опять заносит данные в журнал и сопровождающий отдает свое удостоверение для сверки, вахтер пишет какую-то бумажку, которую отдает вместе с удостоверением сопровождающему. Сопровождающий забирает удостоверение и расписывается два раза в бумажке, после чего, он эту бумажку складывает пополам и по линии сгиба разрывает на две половины. Одну половину бумажки оставляет себе, а другую отдает вахтеру. Только после этого открывают другую дверь, и ты попадаешь внутрь здания ФСБ.
- Ну, вот Александр Павлович, теперь вывести Вас отсюда могу только я и никто другой.
- А начальник вашей конторы?
- Я ж Вам, по-моему, русским языком сказал, что никто кроме меня! Такова инструкция.
- А если Вы умрете от сердечного приступа, что будет?
- В конторе со слабым сердцем не держат, так что это Вам не детский сад, а солидная контора. Бить Вас здесь не будут, это Вам не ментовка, у нас другие методы получения информации.
- Все так таинственно, аж в туалет захотелось.
- По тяжелому?
- Да нет, по легкому, - ответил я.
- А я уж думал, что Вы Александр Павлович, как нормальный человек, который в первый раз попал в нашу контору, захотел по тяжелому.
- Значит, я ненормальный.
За разговором я и не заметил, как следователь довел меня до своего кабинета.
- Вот мы и пришли, если Вы не перехотели в туалет, то он чуть дальше за углом.
- До туалета провожать будете?
- Незачем. Убежать, Вы никуда не сможете, везде решетки и камеры стоят.
- А в туалете тоже?
- Тоже-тоже.
- Что-то мне перехотелось.
- Ха-ха. Как говориться раньше сядем, раньше выйдем, - сказал следователь, открыв дверь.
Я прошел в кабинет, следователь сел за свой стол и предложил мне присесть.
- Ну, что, Александр Павлович, ответьте мне на один вопрос. Зачем Вы убили Старовойтову?
- Да Вы что… ни фига себе, - сказал я возмущенно.
- Ха-ха-ха. Я пошутил, ха-ха. Ты бы видел свое лицо. Ха-ха-ха.
- Ни фига себе, шуточки!
- Ха-ха-ха. Не обижайся, ты знаешь, почему ты здесь?
- Очень хотелось бы знать.
- Если Вам, Александр Павлович, неудобно сидеть на стуле, можете присесть на диван.
- Да нет, мне и здесь не плохо.
- Если устанете, можете пересесть на диван, там помягче будет.
Это предложение от следователя было не из дружеских побуждений. Он прекрасно знал, что нас с Левкой с 6 утра тягают по кабинетам, а уже было около часа ночи. Присел бы я на мягкий диван, меня бы сразу в сон потянуло, и что я наговорил бы в полудреме одному Богу известно. Поэтому я сидел на твердом стуле.
- Хорошо, - ответил я.
- Чай, кофе?
- Чай.
- А я кофе люблю, - сказал следователь, включая чайник, - арестовали Вас на основании показаний начальника РОВД, которое арестовывало Ольгу Корзинину, которая месяц назад находилась возле приемной Старовойтовой и Рыбакова. Начальник этот сообщил, что Лев Яковлевич Волохонский сказал о том, что «разберется с этой сукой», имея в виду под словом «сука» Старовойтову. Это неофициально. Официально Вас задержали по подозрению в незаконном обороте газового оружия.
- Как это: официально - неофициально?
- Неофициальную версию я Вас попрошу прессе, и им подобным не сообщать, а сообщать официальную версию.
- А если я не соглашусь?
- Зачем нам усложнять жизнь? Вы усложните жизнь нам, мы вынуждены будем усложнить жизнь Вам, Александр Павлович, и Вашему другу Волохонскому. Я надеюсь, мы друг друга понимаем?
- Как же не понять, столь доходчивые объяснения.
Следователь достал две кофейные чашки и спросил:
- Александр Павлович, Вам, сколько пакетиков заваривать?
- Два.
Следователь заварил мне чай, себе кофе. Поставил мне чашку с чаем на стол и, садясь на стул, сделал два глотка кофе.
- Теперь можно и работать! – сказал следователь, поставив чашку на стол, и доставая из стола протокол и ручку.
- Фамилия, имя, отчество?
- Бабецкий Александр Павлович.
- Число, месяц и год рождения?
- Четырнадцатого июля 1971 года.
- Где родился?
- Минская область, Пуховический район, деревня Морги ударение на и.
- Совсем как морги! – сказал следак с ударением на о и продолжил - Отец, мать, брат, сестра есть?
- Да.
- Кто именно?
- Мать, отец, брат, сестра.
- Брат, сестра – старшие?
- Нет, я – старший.
- Тогда, фамилии, имена, отчества и даты рождения родителей, брата и сестры. Если мать меняла фамилию, то девичью фамилию матери, если сестра, то на какую.
- А родные тут причем?
- Саш! Можно я тебя по имени буду называть?
- Называй.
- Саш, хочешь ты этого или нет, но все данные ты должен мне дать, если откажешься, то пошлю запрос в Минск, и твоих родных официально повесткой вызовут. Тебе это надо?
- Не хотелось бы.
- Тогда давай их данные.
- Хорошо.
Я дал данные своих родных, следователь все это записал.
- А теперь расскажите, пожалуйста, о себе с двенадцати лет и до сегодняшнего дня.
- Зачем?
- Если спрашиваю, значит надо.
- А что значит надо?
- Надо - значит надо.
- А что именно надо?
- Где учился, где работал.
- И все?
- Если ты настаиваешь, то еще фамилии, имена, явки!
- Какие явки?!
- Ха-ха-ха. Саш, не принимай все так близко к сердцу. Облегчи, пожалуйста, мне работу или из-за того, что ты расскажешь, в какой школе учился, где работал, где проживал, пострадает кто-то.
- Нет.
- Ну, так и чего ты сопротивляешься?
- Я не сопротивляюсь, а просто хочу понять, для чего все это?
- Когда-нибудь поймешь.
- Даст Бог, пойму.
- Еще нужно от тебя Саша, где, когда и в какой воинской части ты служил.
- В Черном, Московской области.
-Перебью тебя, извини, только не нужно врать, все равно информация будет проверяться!
-А как же? Правда и ничего кроме правды, вы же ФСБ!
-Хм… да.
После моего рассказа о своей биографии, следователь ухмыльнулся и сказал:
-С таким прошлым, твоими данными от природы, и на свободе – это просто какое-то недоразумение!
-Это комплимент?
-Это факт Александр Павлович! По вопросу твоего алиби у меня пока вопросов к тебе нет. Наши коллеги из МВД протоколы ваших допросов и результаты проверки алиби передали, и я с ними ознакомился, так что по этой теме мурыжить не буду.
-Так что прилечь поспать на диванчике можно?
-Прилечь поспать нельзя!
-Я уже, гражданин начальник, почти сутки не спал!
-А я двое! И не жалуюсь!