Средневековый город: “полноценное большинство” охраняет свою жизнь и права.
Демографический подъем, начавшийся в XII в., привел к тому, что к XIV в. Европа не только достигла удовлетворяющей ее численности населения, но и испытала некоторое его перепроизводство. Это многократно увеличило проблемы продовольственных запасов. Нехватка еды в ХIII - ХIV вв. нередко принимала катастрофические формы [33]. По словам Жака Ле Гоффа [43], средневековый Запад представлял собой мир, находящийся на крайнем пределе, он без конца подвергался угрозе лишиться средств к существованию. В неурожайные годы резко возрастало число голодных смертей, особенно среди бедноты. Статистика позволяет судить о размахе бедствий: так, во Фландрии (1315 - 1317) численность населения Ипра сократилась на одну десятую, в Брюгге из 35 тысяч горожан умерло 2 тысячи. Европейские Хроники свидетельствуют о многочисленных фактах каннибализма [33, 43].
Жителей континента терзают тяжелые недуги. В ХII - ХIII столетиях свирепствует проказа, численность больных достигает огромных размеров, например, во Франции (1227) пришлось открыть около двух тысяч лепрозориев. В Англии и Италии (1361 - 1366) эпидемия чумы поразила преимущественно детей ("детская чума"), в 1418 г. ее жертвами стали парижане [43]. Продолжительность жизни европейца в ХI - ХIV вв. колебалась от 22 до 35 лет. Для Средневековья характерна исключительно высокая смертность в младенческом и детском (до 14 лет) возрасте, составлявшая, по мнению демографов, 35-40% [16]. XIV столетие вошло в европейскую историю как мрачный период Великого Мора. "Черная смерть", начав свой путь из центральной Азии, примерно к 1348 г. достигла центральной Европы. Это была не первая, но самая смертоносная эпидемия чумы. По данным хроник, за четыре года (1347 - 1351) население Европы сократилось почти на треть [33, 91].
Сложившаяся ситуация детерминировала дальнейший рост числа больниц. К ХIII в. функции больниц изменяются: "они превращаются в благотворительные учреждения, доступ в которые открыт только бюргерам - полноправным горожанам, а местным жителям, при условии внесения специального взноса... К ХIV в. больница перестает быть церковным учреждением в строгом смысле слова, однако она по-прежнему находится под покровительством церкви, и имущество ее, в силу этого, считается неприкосновенным. Последнее обстоятельство имело важные последствия: состоятельные горожане охотно вкладывали свои средства в больницы, обеспечивая тем самым их сохранность" [70, с. 60].
Вслед за первой, возникшей в XIII в. в Италии, появляются новые психиатрические лечебницы. В конце ХIII в. в Каире была открыта больница Мориста для душевнобольных. В 1305 г. в Упсале (Швеция) монашеское братство основало дом "Святого Духа" для странников, куда принимались и люди с психическими расстройствами [34]. Отличительной особенностью любой средневековой психиатрической лечебницы были бессердечные и жестокие методы лечения. Считалось, что “бешеные сумасшедшие скорее и с большей надежностью вылечиваются наказаниями, жестким обращением и пребыванием в камере, чем психиатрией или медициной“ [93, с. 26]. Тем не менее, открытие психиатрических лечебниц было важным шагом на пути к будущей организации медицинской помощи душевно больным. Факты возникновения в Европе домов призрения для сумасшедших, безусловно, свидетельствуют о некоторых позитивных сдвигах в общественном сознании относительно “неполноценных” людей.
Средневековая юриспруденция, как и средневековая медицина, в своих действиях руководствовалась интересами здоровых граждан. Закон и суд защищали “полноценное большинство” от “неполноценного меньшинства”. Вплоть до ХVIII в. государство и закон не считали инвалидов полноценными гражданами. Ранние своды законов почти всех европейских стран жестко фиксировали ограничения гражданских прав инвалидов: они были лишены права наследования, им запрещалось давать показания в суде, заключать контракты, делать официальные заявления и составлять завещания [7, 24, 79, 82].
Гражданское право уделяло большое внимание имущественным спорам. Необходимость определять дееспособность их участников, в том числе претендентов на наследство, побудила законодателей зафиксировать права слабоумных и душевнобольных.
Первым таким документом можно считать Акт короля Англии "De praerogative regis" (1255 - 1290), вводящий строгое разграничение между помешанным и идиотом, что имело принципиальное значение для имущественных претензий. "Человек, лишенный понимания со своего рождения" - идиот - не имел имущественных прав. Тогда как помешательство рассматривалось как временное состояние умственно полноценного человека, а потому не ограничивало имущественных прав. Юрисдикция требовала более обоснованных решений, и примерно через 200 лет сэр Антони Фитцхерберт дал новое определение: "Идиот - это такое лицо, которое не знает цифр, не может считать, не может назвать своих мать и отца, а также не знает, сколько ему лет и т.д., не может понять, что ему в пользу, а что во вред" [2, 28, 84, 88].
Законодательство по-прежнему обходит людей с отклонениями в развитии своим вниманием: европейцев в это время заботят проблемы собственного выживания.
2.4. Первые ростки терпимости к “инаковыглядящим” и “инакомыслящим”.
XII - XIII вв. считаются переломными в истории европейской цивилизации. “В эту эпоху новация, - пишет Г. Б. Корнетов, - доселе подозрительная и осуждаемая, перестает быть таковой, оценивается позитивно и даже обретает знак благородства, торжествуют грамотность и знание; в городах распространяется начальное образование для мирян. Университетское штудирование... обращается к знанию, создаваемому человеком на основе исследования, науки” [39, с. 78]. Вслед за университетом в Болонье (1119) открывается Сорбонна (1160), Оксфорд (1167), Кембридж (1209), университеты в Падуе (1222) и Неаполе (1224). С ростом количества университетов в Европе стремительно увеличивается число образованных людей, столь же быстро пополняются ряды дипломированных медиков, педагогов, правоведов [61, 67].
В это же время (XII - XIII вв.) в Западной Европе окончательно складываются и оформляются устойчивые социальные группы, происходит выраженное сословное структурирование общества. Разные сословия, профессионально объединившиеся (например, в цехи) группы населения приобретают собственные права и привилегии.
Коснемся еще одного важного для нашего исследования факта средневековой истории. Начавшиеся в конце XI столетия крестовые походы привели в XIII в. к тому, что мусульманская и иудейская литература, философия, медицина не только становятся доступны для европейцев, но и активно осваиваются ими [22, 39, 91]. В Италии, Испании, Португалии среди христиан оказалось значительное число иноверцев. Европейцы на протяжении этих двух веков учились понимать, что "иные" люди, несмотря на свое явное внешнее отличие, иной язык, стиль одежды и поведения - это такие же люди. Последнее обстоятельство в аспекте проводимого исследования имеет принципиальное значение.
К сожалению, возникшая в крупных торговых городах Средиземноморья терпимость к “инакомыслящим и инаковыглядящим людям” не получила широкого распространения на континенте, в значительной мере из-за идеологического влияния Рима [34, 91].
Анализируя культурно-исторические процессы Средневековья, мы пришли к выводу, что, с точки зрения эволюции отношения общества и государства к лицам с отклонениями в развитии, XII - XIII вв. необычайно значимы:
- в Западной Европе росло число профессионально подготовленных специалистов: медиков, педагогов, юристов; закладываются основы государственной системы образования;
- возникшее сословное разделение явилось первым шагом к сословному воспитанию, которое в дальнейшем приведет к попыткам индивидуального обучения аномального ребенка из знатной семьи;
- в западноевропейских городах начало формироваться терпимое отношение к людям, отличающимся от большинства горожан верой, языком, манерой поведения, одеждой, внешностью, темпераментом. Закладывались основы новой культурной традиции европейцев - терпимости к "иным" людям, “инаковыглядящим” и “инакоговорящим”. Можно допустить, что изменение отношения населения (большинства) к иноверцам (меньшинству) способствовало изменению и отношения к людям с отклонениями в развитии, также составляющим в обществе меньшинство, отличающееся от большинства, но по другим признакам;
- возникли лечебные, учебные и благотворительные нецерковные учреждения, т.е. сложились предпосылки национальных систем здравоохранения и образования.
2.5. Инквизиция: люди с отклонениями в развитии приравниваются к политическим врагам.
Попытки католического Рима сплотить европейские государства в единое христианское сообщество не приводили к желаемым результатам, общество раздирали противоречия и разногласия, в нем царили насилие и ненависть. Напряженность общественной атмосферы усугубляли страх и ужас, вызванные эпидемиями, прокатившимися по континенту в XIII - XIV вв. Не вызывает сомнения, что средневековый человек постоянно пребывал в состоянии повышенного нервного напряжения, психического стресса, а жизнь его ежедневно подвергалась опасностям. Фрустрация, которую испытывала большая часть населения, привела к резкому росту психических расстройств [16, 28, 34, 91].
Умами европейцев, охваченных тревогой и пессимизмом, овладела мысль о близком конце света, о приходе на землю воинства Антихриста, об усилении могущества Сатаны. Идея Апокалипсиса, поддерживаемая проповедниками, богословами, писателями, приобретала вселенские масштабы. В атмосфере всеобщего ожидания катастрофы в обществе усилились нетерпимость и подозрительность к окружающим. С конца XIII в. концепция Армагедона, всепроникающего Дьявола и социального хаоса, трансформируется в поддерживаемую римской курией идею ереси. Церковь начинает поиск еретиков и ведьм, а население по мере сил помогает ей [16, 34 91]. Первыми в поле зрения напуганных обывателей, естественно, попадали "инакомыслящие" и "инаковыглядящие" - сумасшедшие, эпилептики, истерики, глубоко умственно отсталые, глухонемые, люди с врожденными уродствами.
Борьба католической церкви с абсолютизмом, с европейскими монархами (за власть), с реформаторами (за чистоту веры) выводит на европейскую сцену судебно-полицейское учреждение для истребления ереси - инквизицию. Эпоха инквизиции оказалась периодом "повышенного общественного внимания" к душевнобольным, глухонемым и людям с выраженными интеллектуальными нарушениями. Кодекс инквизиции предполагал поощрение доносчиков на еретиков и допускал, особенно в ХIII - ХV вв., уничтожение последних. Жертвой оговоров и судебных решений нередко оказывались умалишенные, глухонемые, люди с грубыми физическими уродствами. Неприятие чужой необычности, неординарности, страх, брезгливость и агрессия большинства к "неполноценным" согражданам обрекали последних на преследование и уничтожение.
С момента благословения Папой Иннокентием VIII (1484) охоты на ведьм началось их тотальное истребление. В Германии два доминиканских монаха издают книгу "Malleus Maleficarum" ["Молот ведьм", 1487], ставшую руководством для преследователей. Приведенный в "Молоте" перечень примет ведьм включает бессвязную речь, странное поведение, неадекватные поступки. Можно видеть, что люди с физическими и интеллектуальными нарушениями (как носители перечисленных качеств), легко могли попасть в число жертв религиозных преследований.
Трудно назвать точное число инвалидов, погибших или пострадавших в результате оговора, но несомненно, что оно было значительным. В колдовстве могли обвинить даже ребенка, известны случаи казни десяти-двенадцатилетних детей. Баденское земское уложение (1588) содержало развернутый список вопросов для допроса "ведьмы", среди которых был и такой: "Как добывает уродов, которых подкидывает в колыбели вместо настоящих младенцев, и кто ей их дает? "[16, с. 173].
Блаженный Августин в V столетии отнес исцеление эпилепсии и помешательства к компетенции церкви, а глухонемых отлучил от нее. Спустя тысячу лет "Молот" расширил круг неполноценных и опасных людей, включив в него одержимых и колдунов. Убеждение инквизиторов в том, что "если пациенту можно оказать помощь без лекарств или если лекарства ухудшают состояние, значит, болезнь вызвана Дьяволом" [91, с. 68], позволяло считать одержимым любого человека, имеющего физические или психические недостатки. Добычей охотников за ведьмами часто становились умственно отсталые люди по причине неадекватности их поступков либо обвиненные как "дети ведьмы" [86, 87].
Один из трактатов по экзорсизму (изгнанию дьявола) убеждал читателя в очевидной одержимости тех, кто притворяется сумасшедшим, глухонемым или слабоумным, другой считал явным признаком одержимости, трудно диагностируемые или не поддающиеся излечению болезни [76]. Учитывая уровень развития средневековой медицины, нетрудно предположить, что перечисленные симптомы одержимости при желании легко обнаруживались у любого "неординарного" человека. Охота на ведьм продолжалась в Западной Европе более двух столетий и привела к гибели свыше ста тысяч человек [34, 43, 91]. Возможно, отсюда берут свое начало фашистские идеи о сверхчеловеке и неполноценных людях, подлежащих истреблению [18]. (История геноцида ХХ века доказала, что путь от идеи уничтожения физически и умственно неполноценных людей до фактического истребления стран и народов может оказаться на удивление коротким).