ФИЛОСОФСКИЙ КАМЕНЬ - ЭЛАГАБАЛ 10 страница
Подобные порошки получали, по их словам, средневековые колдуны на шабаше и затем за большие деньги продавали невежеству и ненависти; благодаря всеобщей вере в подобные тайны, они распространяли ужас по деревням и наводили порчу. Раз что воображение было поражено, и нервная система затронута, - жертва быстро угасала, и самый ужас родителей и друзей ускорял ее гибель, Колдун или колдунья почти всегда представляли собой род человеческой жабы, совершенно распухшей от старой злобы; они были бедны, всеми отвергнуты и, следовательно, злобны. Страх, внушаемый ими, являлся для них утешением и местью; сами отравленные обществом, которого они знали только отбросы и пороки, они, в свою очередь, отравляли лиц настолько слабых, чтобы их бояться, и мстили красоте и молодости за свою проклятую дряхлость и непростительное безобразие.
Подобные гнусные действия и совершение этих отвратительных таинств составляли и подтверждали существование того, что в то время называлось договором со злым духом. Конечно, оператор должен был принадлежать злу душой и телом и, по справедливости, заслуживал всеобщее осуждение, выраженное в аллегории об аде. Без сомнения, нас должно удивлять и огорчать, что люди могут доходить до такой степени злобы и безумия; но разве самая низкая глубина не нужна, как основание, для высоты самых величественных добродетелей, и не доказывает ли пропасть ада, как антитеза, бесконечных высоты и величия неба?
На севере, где инстинкты более обузданы и долговечны, и в Италии, где страсти экспансивней и пламенней, до сих пор еще боятся порчи и дурного глаза. В Неаполе нельзя с презрением относиться к "жеттатуре" (дурному глазу), и по некоторым внешним признакам можно распознать лиц, одаренных этой несчастной способностью. Чтобы гарантировать себя от них, надо носить на себе рога, говорят сведущие люди, и толпа, буквально все понимающая, спешит украсить себя маленькими рогами, не стараясь понять смысла этой аллегории. Рога, атрибут Юпитера, Аммона, Вакха и Моисея, символ моральной силы или энтузиазма; и, чтобы не бояться жеттатуры, нужно властвовать над фатальным током инстинктов посредством великих смелости, энтузиазма или мысли. Таким же образом почти все народные суеверия - невежественное толкование какой-нибудь великой аксиомы или чудесной тайны оккультной мудрости. Разве Пифагор, написав свои удивительные символы, не завещал мудрецам совершенную философию, а толпе новую серию пустых обрядов и смешных обычаев? Так, разве не давал он под видом крайне прозрачных аллегорий правил милосердия, как социального, так и частного, говоря: "Не собирай того, что упало со стола, не руби деревьев на большой дороге, не убивай змею, упавшую в твою ограду?" И, когда он говорит: "не смотрись в зеркало при свете факела", - разве это не остроумный способ научить истинному познанию самого себя, которое не совместимо с искусственным светом и предрассудками систем. Также обстоит дело и с другими предписаниями Пифагора, которым, как известно, буквально следовала толпа глупых учеников, так что очень многие из суеверных обрядов наших деревень, очевидно, ведут свое начало от первоначального непонимания символов Пифагора.
Суеверие (superstition) происходит от латинского слова, которое значит переживать; это - знак, переживший мысль, это - труп религиозной практики. Суеверие так же относится к посвящению, как понятие о дьяволе к идее Бога. Именно поэтому и запрещен культ образов, и самый святой в своей первой концепции догмат может сделаться суеверным и нечестивым, если потеряны его значения. Тогда религия вечно единая, подобно высшему разуму, меняет свое одеяние и оставляет старые обряды жадности и плутовству одряхлевших жрецов, превратившихся благодаря своим бездельничеству и невежеству в шарлатанов и обманщиков.
С суевериями можно сравнить магические эмблемы и знаки, которые люди, уже не понимая их значения, продолжают наобум вырезать на амулетах и талисманах. Магические изображения древних были пантаклями, т. е. каббалистическим синтезом. Колесо Пифагора - пантакль, аналогичный колесу Езекииля; оба они изображают одинаковые тайны и философию; это - ключ ко всем пантаклям, и я уже говорил о нем. Четыре животных, или, вернее, четырехголовые сфинксы того же порока, тождественны с удивительным индусским символом, изображение которого я даю здесь и который относится к учению о великой тайне. Святой Иоанн, в своем "Апокалипсисе" скопировал и расширил Езекииля, и все чудовищные изображения этой чудесной книги представляют собой магические пантакли, ключ к которым легко находят каббалисты.
Но христиане, отвергнув науку, чтобы усилить веру, позже захотели скрыть происхождение своего учения и предали огню все сочинения по каббале и магии. Уничтожить оригиналы - значит придать подобие оригинальности копиям, и, без сомнения, святой Павел прекрасно понимал, это, когда, конечно, с самым похвальным намерением, совершал в Эфесе свое научное аутодафе. Так само спустя шесть столетий Омар вынужден был принести в жертву оригинальности "Корана" Александрийскую библиотеку; и, кто знает, не пожелает ли в будущем новый апостол сжечь наши литературные музеи для пользы какого-нибудь религиозного увлечения и недавно распространенной легенды?
Изучение талисманов и пантаклей - один из самых любопытных отделов магии и относится к исторической нумизматике.
Существуют индусские, египетские и греческие талисманы, каббалистические медали, доставшиеся нам от древних и современных евреев, гностический абраксас, византийские амулеты, таинственные монеты, употребляемые членами тайных обществ и иногда называемые жетонами шабаша, затем медали Тамплиеров и украшения масонов. Коглепиус в своем "Трактате о чудесах природы" описывает талисманы Соломона и раввина Хаеля. Изображение очень многих других, притом наиболее древних, помещено в магических календарях Тихо Браге и Дюшанто и должно быть воспроизведено целиком или отчасти в списках посвящения Рагона, обширном и ученом сочинении, к которому я и отсылаю читателя.
19. Коф. Т.
ФИЛОСОФСКИЙ КАМЕНЬ - ЭЛАГАБАЛ
Vocatio Sol Auruni
Древние обожали солнце под видом черного камня, называвшегося ими Элагабалом, или Гелиогабалом. Что означал этот камень, и каким образом мог он быть изображением самого блестящего светила?
Ученики Гермеса, прежде чем пообещать своим адептам эликсир долгой жизни и порошок для превращения, советуют им искать философский "камень".
Что же это за "камень" и почему камень?
Великий посвятитель христиан приглашает своих верующих строить на "камне", если они не хотят, чтобы постройки их были разрушены. Он сам называет себя краеугольным "камнем" и говорит самому верующему своему апостолу: "Ты еси Петр ("Pierr"), ибо ты - камень ("pierre"), на котором я построю мою церковь".
Этот "камень", говорят учителя алхимии, истинная философская соль, на одну треть входящая в состав азота. Азот же, как известно, имя великого герметического агента и настоящего философского деятеля; поэтому они изображают свою соль в виде кубического камня, как это можно видеть в 12-ти ключах Василия Валентина и аллегориях Тревизана.
Итак, что же, на самом деле, представляет собой этот камень? Это - основание абсолютной философии, высший и непоколебимый разум. Прежде чем думать о металлическом деле, нужно навсегда укрепиться в абсолютных принципах мудрости, нужно обладать тем разумом, который служит пробным камнем истины. Человек с предрассудками никогда не будет царем природы и властелином превращений. Итак, прежде всего необходим философский камень: но как его найти? Гермес учит нас этому в своей изумрудной таблице. Нужно отделить тонкое от плотного с большим старанием и чрезвычайным вниманием. Точно так должны мы отделить наши уверенности от наших верований и совершенно разделить область науки от области веры; хорошенько понять, что мы не знаем того, во что верим, и, - не верим больше ни одной из тех вещей, которые мы узнали, и, что таким образом, сущность дел веры - неизвестное и неопределенное, и совершенно противоположное надо сказать о делах науки. Из этого надо заключить, что наука основывается на разуме и опыте, тогда как основа веры - чувство и разум.
Другими словами, философский камень настоящая уверенность, которую человеческое благоразумие обеспечивает добросовестным исследованиям и скромному сомнению, тогда как религиозный энтузиазм приписывает ее исключительно вере. В действительности же достоверность не принадлежит ни разуму без стремлений, ни безрассудным стремлениям; истинная достоверность - взаимное согласие знающего разума с верующим чувством. Окончательный союз разума и веры будет достигнут не абсолютным их различением и разделением, но взаимным контролем и братским содействием. Таково значение двух колонн портика Соломона, из которых одна называется Жакин, а другая - Богаз, одна белая, а другая черная. Они различны и разделены, они даже на вид противоположны; но, если слепая сила захочет сблизив соединить их, обрушится свод храма, так как разделенные они имеют одинаковую силу, соединенные же представляют собой две взаимно уничтожающиеся силы. По той же причине духовная власть тотчас же ослабляет себя, как только хочет узурпировать светскую, и светская власть гибнет жертвой своих захватов духовной власти. Григорий VII погубил папство, и цари-схизматики губили и будут губить монархию. Человеческое равновесие нуждается в двух ногах, миры тяготеют к двум силам, рождение требует двух полов. Таково значение тайны Соломона, изображаемой двумя колоннами храма, Жакином и Богазом.
Солнце и луна алхимиков соответствуют тому же символу и способствуют совершенству и прочности философского камня. Солнце - иероглифический знак истины, ибо оно - видимый источник света, и неотесанный камень - символ устойчивости. Поэтому древние маги принимали камень Элагабал за самое изображение солнца, и по той же причине средневековые алхимики указывали на философский камень, как на первое средство делать философское золото, т. е. превращать все жизненные силы, изображаемые шестью металлами, в золото, т. е. в истину и свет; такова первая и необходимая операция великого дела, ведущая к второстепенным приспособлениям и позволяющая творцам духовного и живого золота, владельцам истинных философских солей, ртути и серы, посредством аналогий природы, находить натуральное и грубое золото.
Следовательно, найти философский камень - значит открыть абсолют, как это, впрочем, и говорят все учителя. Абсолют же - то, что не допускает больше ошибок; это - неподвижность летучего, порядок воображения, самая необходимость бытия, это - неизменный закон разума и истины; абсолют - то, что есть. Но то, что есть, в некотором роде, прежде того, кто есть. Сам Бог существует не без причины и может существовать только в силу высшего и неизменного разума. Следовательно, этот разум и есть абсолют; в него-то мы и должны верить, если хотим, чтобы наша вера имела разумное и прочное основание. В наше время смогли сказать, что
Бог - только гипотеза, но абсолютный разум не гипотеза, он присущ бытию.
Святой Фома сказал: "Вещь справедлива не потому, что так хочет Бог, но Бог хочет этого потому, что она справедлива. Если бы святой логически вывел все следствия из этой прекрасной мысли, - он нашел бы философский камень вместо того, чтобы удовольствоваться ролью ангела школы, он сделался бы ее реформатором.
Верить в разум Бога и в Бога разума значит сделать атеизм невозможным. Атеистов создали идолопоклонники. Когда Вольтер говорил: "Если бы Бог не существовал, надо было бы его выдумать", - он скорее чувствовал, чем понимал разум Бога. Действительно ли существует Бог? - Я ничего не знаю об этом, но я хочу, чтобы так было, и потому верю в него. Таким образом, формулированная вера - вера разумная, ибо она допускает сомнение науки; и, действительно, мы верим только вещам, которые, кажутся вероятными, но которых мы не знаем. Думать иначе - значит бредить; говорить иначе значит выражаться, как мечтатель или фанатик. Но не таким людям обещан философский камень.
Невежды, совратившие примитивное христианство с его пути, заменив науку верой, опыт - мечтой и реальное фантастическим, и инквизиторы, в течение стольких веков ведшие против магии истребительную войну, - покрыли мраком древние открытия человеческого ума, так что теперь нам приходится ощупью искать ключ к явлениям природы. И все явления природы зависят от единого и неизменного закона, также изображаемого философским камнем, и, в особенности, его символической формой, т. е. кубом. Этот закон, выраженный в каббале четверным, доставил евреям все тайны их божественной тетраграммы. Следовательно, можно сказать, что философский камень, подобно небесному Иерусалиму святого Иоанна, квадратен во всех смыслах, что на одной из сторон его написано имя [ИВРИТ], а на другой - "Бога", что на одной его поверхности находится надпись "Адам", на другой - "Heva" и на двух остальных - "Азот" и "Jnri". В заголовке французского перевода сочинения де Нюизмен о философской соли дух земли изображен стоящим на кубе, по которому перебегают огненные языки; вместо фаллоса у него кадуцей; на груди его солнце и луна; он бородат, в короне и держит в руке скипетр.
Это - "Азот" мудрецов на своем пьедестале из соли и серы. Иногда придают этому изображению символическую голову козла Мендеса; тогда это - Баерометр Тамплиеров, козел шабаша и слово гностиков; все это причудливые изображения, ставшие пугалом толпы, а раньше бывшие предметом размышления мудрецов; невинные иероглифы мысли и меры, послужившие предлогом для неистовых преследований. Как несчастны люди в своем невежестве, и как стали бы они презирать самих себя, если бы о нем узнали!
20. Реш. У.
УНИВЕРСАЛЬНАЯ МЕДИЦИНА
Caput Resurrectio Circulus
Большинство наших физических болезней является результатом болезней моральных, согласно единственному и универсальному магическому догмату и в силу закона аналогии.
Сильная страсть, которой мы предаемся, всегда имеет отношение к тяжелой болезни, которую мы себе приготовляем. Смертные грехи названы так потому, что они физически и положительно умерщвляют.
Александр Великий умер от гордости. Он был по природе воздержан и предался излишествам, которые причинили ему смерть. Франциск I умер от прелюбодеяния.
Людовик XV умер от своего Оленьего парка.
Когда Марат был убит, он умер, от гнева и зависти. Он страдал мономанией гордости, одного себя считал справедливым и желал убить все, что не было Маратом.
Многие наши современники умерли от обманутого честолюбия после февральской революции.
Как только ваша воля бесповоротно утвердилась в стремлении к абсурду, - вы умерли, и не далек подводный камень, о который вы разобьетесь.
Следовательно, по истине можно сказать, что мудрость сохраняет и удлиняет жизнь.
Великий Учитель сказал: "Плоть моя пища, и кровь моя - питье. Ешьте мою плоть, пейте мою кровь, и вы будете иметь жизнь". И, так как толпа роптала, Он добавил: "Плоть - ничто, слова, которые я говорю вам, - дух и жизнь". Следовательно, Он хотел сказать: утоляйте жажду моим духом и живите моей жизнью.
И перед смертью Он соединил воспоминание о своей жизни со знаком хлеба и духе со знаком вина, и таким образом установил общение веры, надежды и милосердия.
В том же смысле учителя-герметисты говорили: сделайте золото годным для питья, и вы будете обладать универсальной медициной, т. е. - приспособите истину к вашим обычаям, пусть она станет источником, из которого вы будете ежедневно пить, и вы в самих себе найдете бессмертие мудрецов.
Воздержание, покой души, простота нравов, спокойствие и разум воли - делают человека не только счастливым, но и здоровым, и сильным. Делая себя разумным и добрым, человек становится бессмертным. Мы сами создаем свою судьбу, и Бог не может спасти нас без нашего содействия.
Для мудреца смерть не существует: смерть - призрак, ставший ужасным вследствие невежества и слабости толпы.
Перемена доказывает движение, и движение свидетельствует о жизни. Даже труп не разложился бы, если бы был мертв; все входившие в состав его молекулы живы и движутся, чтобы освободиться. И вы думаете, что дух отделился первым, чтобы перестать жить! Вы верите, что мысль и любовь могут умереть, когда не умирает даже грубая материя! Если же перемена должна называться смертью, то мы ежедневно умираем и возрождаемся, так как ежедневно меняются наши формы.
Итак, будем опасаться замарать и разорвать наше одеяние, но не будем бояться покинуть его, когда наступит час покоя.
Бальзамирование и сохранение трупов противоестественное суеверие: это - попытка создать смерть, это - насильственная неподвижность субстанции, в которой нуждается жизнь. Но не следует также слишком спешить уничтожать трупы: ничто не совершается скоро и природе, и не следует отваживаться насильно разрывать узы отделяющейся души.
Смерть никогда не бывает внезапной; подобно сну, она происходит постепенно. Пока кровь не вполне охладела, пока нервы могут трепетать, - человек не вполне умер, и, если ни один из необходимых для жизни органов не уничтожен, - душа может быть призвана назад либо случайно, либо сильной волей.
Философ, сказавший, что он скорее усомнится по всеобщем свидетельстве, чем поверит воскрешению умершего, - сказал нелепость, так как только на основании веры во всеобщее свидетельство, он верил в невозможность воскрешения. Предположим, что воскрешение доказано; что же следует из этого? - Нужно отрицать очевидность или отказаться от разума? - Это было бы нелепое предположение. Попросту придется заключить, что ошибочно считали воскрешение невозможным. "Ab actu ad posse valet consecutio".
Смело утверждаю, что воскрешение возможно даже и случается гораздо чаще, чем думают. Многие лица, смерть которых была юридически и научно констатирована, были найдены в своем гробу, правда, мертвыми, но оживавшими и изгрызшими руки, чтобы открыть артерии и посредством новой смерти спастись от ужасных страданий. Врач скажет, что эти лица не умерли, но находились в летаргии. Но что такое летаргия? - Это название, которое вы даете начавшейся смерти, которая не оканчивается: смерти, которую опровергнет возвращение к жизни. Люди всегда легко отделываются от затруднений словами, когда не могут что-нибудь объяснить.
Душа соединена с телом чувствительностью, и как только прекращается чувствительность, это верный признак того, что душа удаляется. Магнетический сон - летаргия или искусственная и по желанию излечимая смерть. Эфиризация или оцепенение, производимое хлороформом, - настоящая летаргия, иногда оканчивающаяся смертью, когда душа, счастливая споим кратковременным освобождением, делает усилие воли, чтобы уйти окончательно; это возможно для победивших ад, т. е. для лиц, моральная сила которых превосходит силу астрального притяжения. Поэтому воскрешение возможно только для элементарных душ, и они-то наиболее подвергаются риску ожить против воли в могиле. Великие люди и настоящие мудрецы никогда не погребались живыми,
В Ритуале я дам теорию и практику воскрешения, и тем, кто спросит, воскрешал ли я умерших, я отвечу, что, если бы я им сказал это, - они бы мне не поверили.
Мне остается еще исследовать, возможно ли уничтожение боли, и полезно ли употреблять хлороформ или магнетизм при хирургических операциях. Я думаю, и наука позже признает это, что, уменьшая чувствительность, мы уменьшаем и жизнь, и, все, что мы отнимаем у боли при подобных обстоятельствах, идет в пользу смерти. Боль свидетельствует о борьбе жизни; также замечено, что у лиц, оперированных во время летаргии, перевязки чрезвычайно болезненны. Если бы при каждой перевязке повторяли оцепенение посредством хлороформа, произошло бы одно из двух: либо больной умер, либо в промежутке между перевязками боль возвратилась бы и стала постоянной. Природу не насилуют безнаказанно.
21. Шин. Ф.
ПРОРИЦАНИЕ
Dentes Furca Amens
Автор этой книги на многое осмеливался в своей жизни, и боязнь никогда не пленяла сто мысль. Однако, не без законного страха приступает он к окончанию магического учения,
Теперь мне предстоит открыть, или, вернее, вновь покрыть (revoiler), великую Тайну, этот страшный секрет, этот секрет жизни и смерти, выраженный в Библии этими страшными и символическими словами самого символического змея: "1) Neguaquam moriemini, 2) sed eribis, 3) sicut Dei, 4) scientes bonumet malum".<<16>>
Одна из привилегий посвященного в великую Тайну, привилегия, резюмирующая все остальные, - "Прорицание" (Divination).
Согласно вульгарному значению этого слова, предсказывать - значит догадываться о том, чего мы не знаем; но истинный смысл этого слова невыразим вследствие своего величия. Предсказатель ("divinari") - значит исполнять роль божества.
Слово "divinus", в латинском языке, обозначает больше и нечто другое, чем слово "divus", значение которого эквивалентно человеку-богу. Предсказать ("Devin"), во французском языке, содержит четыре буквы слова "Бог" (Dieu) и сверх того букву "N", которая видом своим соответствует еврейскому "Алеф" и каббалистически и иероглифически выражает великую Тайну, символом которой в Таро служит изображение фокусника.
Кто вполне поймет абсолютное числовою значение "Алефа", умноженного на "N", с грамматическим влиянием конечного "N" в словах, выражающих "Науку" (scinece), "искусство" (art) или могущество" (puissance), затем сложить пять букв слова "Devin" таким образом, чтобы пять образовали четыре, четыре - три, три - две и две - одну, - тот, переведя полученное им число примитивными еврейскими буквами, напишет тайное имя великой Тайны, и будет обладать словом, только эквивалент которого и как бы подобие представляет собой сама святая тетраграмма.
Быть прорицателем (devin), во всей силе этого слова, - значит быть божественным и кое-чем еще более таинственным.
Два признака человеческого божества или божественного человечества - пророчества и чудеса.
Быть пророком - значит заранее видеть следствия, существующие в причинах, т. е. читать 1! астральном свете; творить чудеса значит действовать на универсального агента и подчинять его нашей воле.
Быть может, спросят автора этой книги, пророк ли он или тауматург?
Пусть любопытные разыщут и прочтут все то, что заранее писал он о некоторых потом совершившихся событиях. Что же касается до того, что он мог сказать и сделать, если бы он о том рассказал, и в этом действительно было бы что-нибудь чудесное, то кто захочет поверить ему на слово.
Впрочем, одно из необходимых условий прорицания - никогда не насиловать себя и не поддаваться искушению, т. е. не соглашаться на испытание. Учителя науки никогда не уступали чьему-нибудь любопытству; Сибиллы сжигают свои книги, когда Тарквиний отказывается оценить их по настоящей цене; великий Учитель молчит, когда у него просят знаков его божественной миссии; Агриппа предпочитает лучше умереть в нищете, чем подчиниться тем, кто требует от него гороскопа. Дать доказательства знания тем, кто сомневается в самом знании, - значит посвятить недостойных, осквернить золото святилища и заслужить отлучения от мудрецов и смерть открывателей.
Сущность прорицания, т. е. великая магическая Тайна, изображается всеми символами науки и тесно связана с единственным, примитивным догматом Гермеса. В философии она дает абсолютную уверенность; в религии - универсальный секрет веры; в физике - составление, разложение; вновь составление, реализацию и приспособление философской ртути, называемой алхимиками азотом; в динамике она увеличивает наши силы силами вечного движения; она одновременно мистична, метафизична и материальна с соответствиями следствий в трех мирах; она доставляет милосердие в Боге, истину в науке и золото в богатстве; ибо превращение металлов - одновременно аллегория и реальность, как это прекрасно известно всем адептам истинной науки.
Да, действительно можно реально и материально делать золото посредством камня мудрецов, амальгамы соли, серы и ртути, трижды соединенных в азоте тройной возгонкой и сгущением.
Да, операция часто легко может быть выполнена в один день и даже в одно мгновение; в других случаях она требует месяцев и даже лет. Но, чтобы иметь успех в великом Деле, нужно быть "divinus" пли прорицателем, в каббалистическом значении этого слова, и необходимо отказаться лично для себя от преимуществ богатства, раздавателем которого вы тогда становитесь. Раймонд Луллий обогащал монархов, усеял Европу своими учреждениями, и остался бедным. Николай Фламель, умерший, что бы ни говорила легенда, - открыл великое дело только после того, как благодаря аскетизму вполне отрешился от желания богатства. Он был посвящен внезапным пониманием книги "Аш Мезареф", написанной на еврейском языке каббалистом Авраамом, быть может, тем же, который составил "Сефер Иезирах". У Фламеля это понимание было интуицией, заслуженной, или, вернее, ставшей возможной благодаря личной подготовке адепта. Я думаю, - достаточно сказал об этом.
Следовательно, прорицание - интуиция, и ключ к этой интуиции - универсальное и магическое учение об аналогиях. Посредством аналогий маг истолковывает сновидения, как это некогда делал в Египте патриарх Иосиф, ибо аналогии в отражениях астрального света также точны, как и оттенки солнечного света и могут быть вычислены и объяснены с большой точностью.
Необходимо только знать степень интеллектуальности лица, видящего сновидения, и тогда на основании его снов можно вполне открыть его ему самому и таким образом сильно изумить его.
Сомнамбулизм, предчувствия и ясновидение - случайная или привычная способность видеть сновидения либо во время произвольного сна, либо в бодрственном состоянии, т. е. ощущать аналогичные отражения астрального света. Я объясню все это в Ритуале, когда приведу столь желанный способ с точностью управлять магнетическими явлениями. Инструменты прорицания - попросту средство приводить в сообщение прорицателя с советующимся с ним лицом, и чаще всего цель их соединить две волн на одном и том же знаке; смутные, запутанные и изменчивые образы помогают собирать отражения астрального света; именно таким образом видят в кофейной гуще, в облаках, в яичном белке и т. д. вещие и существующие только в "прозрачном", т. е. в воображении операторов образы. Видение в воде происходит вследствие ослепления и усталости оптического нерва, уступающего тогда свои функции "прозрачному" и производящего иллюзию мозга, который принимает отражения астрального света за реальные образы; поэтому нервные личности, со слабым зрением и живым воображением, наиболее годны для этого рода прорицания, которое бывает особенно удачным, если производится детьми. По не следует ошибочно понимать роль, приписываемую мною воображению в прорицательных искусствах. Без сомнения, мы видим посредством воображения, - и в этом заключается естественная сторона чуда, - но мы видим истинные вещи, - и в этом состоит чудесное вполне естественного дела. Я ссылаюсь на опыт всех истинных адептов. Автор этой книги испытал всевозможные способы прорицания, и всегда получал результаты, соответствовавшие точности его научных операций и доверию советовавшихся с ним лиц.
Таро, эта чудная книга, вдохновительница всех священных книг древних народов, вследствие аналогической точности фигур и чисел, - самый совершенный инструмент прорицания, которым можно пользоваться с полным доверием. Действительно, изречения этой книги всегда строго истинны, по крайней мере, в одном каком-нибудь значении; и если она ничего и не предсказывает, то, во всяком случае всегда открывает скрытые вещи и дает самые мудрые советы. В прошлом столетии Аллиетт, бывший парикмахер, ставший каббалистом, после того как тридцать лет размышлял над Tapo. Аллиетт, каббалистически называвший себя Эттейллой, читая свое имя так, как должно читать его по-еврейски, был близок к тому, чтобы открыть все, скрытое в этой чудесной книге, но только переставил ключи Таро, так как не понял их, и извратил порядок и значение фигур, не уничтожив вполне их аналогий. Сочинения Эттейлла, ставшие довольно редкими, темны, утомительны и написаны варварским языком; не все они были напечатаны, а рукописи этого отца современных гадальщиков на картах, до сих пор находятся у одного парижского книгопродавца, показавшего их мне. Особенно замечательны в них настойчивые исследования и несомненная добросовестность автора, который всю свою жизнь предчувствовал величие оккультных наук и умер у порога святилища, не смогши проникнуть за его завесу. Он мало ценил Агриппу, слишком высоко ставил Жана Бэло и совершенно был незнаком с философией Парацельса, но обладал сильно развитой интуицией, чрезвычайно настойчивой волей и скорее мечтательностью, чем здравым смыслом; это было слишком мало, чтобы сделаться магом, но более чем надо для того, чтобы стать заурядным, очень опытным, а, следовательно, и пользующимся большой известностью гадальщиком. Поэтому Эттейлла пользовался успехом и славой, которых, может быть, напрасно не захотел бы, но конечно и не стал бы домогаться более ученый магист.
Говоря в конце Ритуала последнее слово о Таро, я укажу полный способ читать его, а, следовательно, и советоваться с ним, не только о вероятных шансах судьбы, но также и, в особенности, о философских и религиозных проблемах, верное и чрезвычайно точное решение которых всегда даст оно, если его объяснять в иерархическом порядке аналогии трех миров с тремя цветами и четырьмя оттенками, составляющими священное семерное. Все это относится к положительной практике магии, и может быть только установлено в принципе и вкратце указано в этой первой части, содержащей исключительно учение высшей магии и философский и религиозный ключ высших наук, известных, или, вернее, неизвестных под названием оккультных наук.
22. Тау. Х.