Книга третья Говоря загадками 4 страница
Нора снова представила, как Кормак сидит в унылой комнате для допросов, снова и снова отвечая на одни и те же вопросы, сталкиваясь с недоверчивыми выражениями на лицах сидевших напротив детективов. Кровь Урсулы была на его одежде, и она оставила царапины на его шее. Возможно, если только Нора не найдет другую дорожку, по которой пустить детективов, Кормаку всю жизнь придется расплачиваться за то, чего он не делал.
Она посмотрела на часы. Чарли Брейзила на пасеке еще не должно было быть. Она знала, что в середине лета за пчелами приходилось следить очень пристально и проверять их, по крайней мере, раз в день, но Чарли, наверное, работал на болоте самое раннее до четырех. Она не была уверена, какое направление выбрать, пока не увидела, как несколько тяжело нагруженных золотистой пыльцой пчел поднялись с живой изгороди из шиповника рядом с ней и неровно полетели прочь от «Кроссез» и направления, откуда она пришла. Нора пошла по тропинке для скота и увидела сначала круг деревьев, затем ульи, расставленные будто каменный круг друидов вокруг открытой земли в центре. Сбоку был дом, дверь и оконные рамы которого были распахнуты всем ветрам. Никого здесь не было, кроме пчел, жужжащих в изобилии середины лета среди шариков клевера. У нее не было защитной одежды, но она не нервничала. Насекомые были поглощены своим делом и не интересовались ею.
Войти в дом без дверей казалось немного меньшим вторжением, чем совершить взлом, но Норе все-таки было не по себе, когда она зашла в пчеловодческий сарай Чарли Брейзила. Две вещи заставили ее преодолеть смущение: образ Кормака, которого все еще допрашивали как подозреваемого, и сожаление, до сих пор не покидавшее ее, что она не сделала большего, не надавила сильнее, чтобы все прояснить, когда ее сестра все еще была жива. Она больше не могла себе позволить застенчивости.
Дверной косяк некогда был покрашен в зеленый цвет, а побелка давным-давно осыпалась со стен из-за сырости. Она шагнула через порог и увидела рваную занавеску, приколоченную гвоздями к оконной раме. Легко было представить отца и мать на привычных местах у очага, босоногих детей с худыми лицами в передниках. Разве были в Ирландии места, где не было привидений?
Чарли Брейзил поставил новые рамы вдоль стен. Его пчеловодческий костюм, шляпа и сетка висели на крючке рядом с дверью, а его дымарь – небольшая жестянка со встроенными мехами, которую пчеловоды используют для контроля за пчелами – стоял готовым на подоконнике; рядом лежал коробок спичек. Под одним из маленьких окон стояла простая металлическая койка с аккуратно заправленной постелью. Кто-то здесь ночевал, если не каждую ночь, то, по крайней мере, время от времени. В плотной крошливой известке стен было больше дюжины дырочек, говоривших о том, что здесь что-то было прикреплено гвоздями, причем весьма недавно. Нора встала на колени, чтобы заглянуть под койку, и увидела что-то, похожее на открытку, лицевой стороной вниз на земляном полу у стены. Протянув одну руку, почти боясь того, что могла найти, она нащупала плотную гладкую бумагу.
С другой стороны была не фотография, как она почти уже представила себе, а подробный рисунок тушью, подобный тем, которые она видела в археологических книгах Кормака, только слегка посеревший от плесени. На нем было изображено блюдо или щит со смутно знакомым узором, напоминавшим ей о железном веке. Она провела пальцами по изгибам в форме буквы S и скрижалям, нарисованным на бумаге точно так, как они были изначально выгравированы на металле. Что такой рисунок делал в пчеловодческом сарае Чарли Брейзила? Она заметила дырку в бумаге, в которой все еще торчала кнопка. Не это ли нашла Урсула? Она посчитала равномерно размещенные дырки в стене: их было семнадцать, словно там когда-то висели еще такие рисунки.
Нора опустила рисунок в карман куртки и осмотрела крошечную комнатку еще раз. Она задалась вопросом, что стало с людьми, которые здесь жили. Дом, похоже, не был заброшен совсем: проеденные червями полки у разделительной стены были все еще заставлены разбитыми чашками и блюдцами. Кто-то достаточно регулярно подметал пол, вероятно, той метлой, что стояла в углу, а деревянные ступени на чердак были недавно отремонтированы – на обветренном дереве сверкало несколько шляпок гвоздей.
Она проверила первую ступеньку и, сочтя ее достаточно прочной, отважилась забраться по короткой лестнице на чердак. На полу лежал открытый чемодан. Она наклонилась, чтобы рассмотреть разбросанное содержимое: одежду, которую, похоже, порвали на лоскутки, перемешанную кучу газетных вырезок и несколько старых фотографий, поблекших от времени и погоды. На верхней фотографии, липкой от меда, была молодая женщина. Судя по ее одежде, фотография, похоже, была сделана достаточно давно. Нора закрыла чемодан и поискала инициалы, бирку, что угодно, что рассказало бы, кому это принадлежало; но покоробленный картон не давал разгадки, а просто разваливался там, где петли ослабли. Она продолжила осматривать тесную чердачную комнатку, забросанную старым хламом, ржавыми гвоздями и проволокой. Может. Чарли раскапывал предметы, подобные диску на рисунке, и Урсула наткнулась именно на это. Как сказал Найалл Доусон, раскопки без лицензии были уголовным преступлением – но стоило ли это убийства?
Снизу раздался шум; кто-то вошел в дом. Прижавшись к полу. Нора ощутила прилив адреналина. Ноздри ее наполнились запахом пыли и сырости, и она отчаянно надеялась, чтобы не чихнуть или кашлянуть и не выдать себя. Между половицами были широкие щели, и ей была видна комната внизу.
Это был Чарли Брейзил. Но он не подошел к своим костюму и перчаткам. Он был здесь зачем-то еще. Затаив дыхание, Нора наблюдала, как он опустился на колени у очага. С помощью кочерги он приподнял серый плитняковый камень в углу. Из-под него он вытащил плоскую жестяную коробку и положил на пол рядом с собой, потом сдвинул камень обратно на место и посыпал его золой. Нора попыталась бесшумно переползти выше, чтобы занять более удобную позицию.
Чарли открыл коробку и достал кучу рисунков, подобных тому, что были у Норы в кармане, затем проверил и другие предметы в коробке. Она услышала звон металла о металл и увидела деньги, кольца, браслеты, топорище, монеты. Чарли полез в карман, достал, судя по виду, первобытный кинжал, и вынул клинок из ножен. В руках у него сверкнула тусклая бронза, и Норе даже на расстоянии стало ясно, что нож был несовременным. Она ощутила приступ холодного страха. Это мог быть нож, которым убили Урсулу Даунз. Если Урсула узнала о кладе Чарли, что бы она сделала? Наверное, она бы захотела поучаствовать. Чарли говорил, люди спрашивали его, где было захоронено золото, которое Доминик и Дэнни Брейзилы предположительно оставили себе из Лугнабронского клада. Нора попыталась точно вспомнить, что Урсула сказала Чарли тем днем: «Я знаю, что ты прячешь».
Она почувствовала что-то на левой лодыжке, около того места, где крыша сходилась с полом. Одна из пчел Чарли пробралась ей между брючиной и носком и медленно ползла к колену. Она не могла двинуться, боясь зашуметь, поэтому задержала дыхание, пытаясь силой мысли заставить чертово насекомое развернуться и отправиться назад, туда, откуда оно прилетело. Ей нужно быть очень осторожной, чтобы не спровоцировать пчелу; Нора знала по опыту, что жалящая пчела выпускает феромон, который побуждает других пчел присоединиться к атаке. И она видела, какой урон может нанести рой разгневанных медоносных пчел. В качестве другого варианта можно было выдать себя и выбраться сейчас же – но эта перспектива ее не радовала после того, как она увидела нож, которым, возможно, перерезали горло Урсуле.
Чарли вложил кинжал обратно в ножны, затем осторожно положил его в карман и опустил жестянку в тканевый мешок, который достал из другого кармана. Он перебирал эти вещи; может, Урсула их нашла, и он боялся, не копался ли здесь кто-то еще. Пчела медленно двигалась к ее левому колену, и Норе приходилось бороться с побуждением раздавить ее и побежать. Если бы только Чарли ушел, она бы смогла сдвинуться, убраться отсюда… Он встал, осматривая комнату. Нора непроизвольно дернулась, почувствовав, как пчела опять двинулась, а затем замерла, когда Чарли начал подниматься по лестнице. Он остановился, едва просунув голову в верхнюю комнату, сосредоточенно прислушиваясь, и Нора надеялась, что ее дыхание не было слышно оттуда, где он стоял, что он не мог чувствовать вибрацию ее сердца, неистово колотившегося о ее ребра. Она ощутила укус пчелы, словно обжигающе холодное прикосновение крапивы, пока наконец боль не расплылась единой пульсирующей массой. Она старалась успокоить свой разум, притупить чувства, дышать беззвучно несмотря на жуткий страх, что она вот-вот закричит.
Через несколько секунд голова Чарли исчезла, он спустился по лестнице и вышел из сарая. Нора подождала, сколько могла, затем стянула джинсы и ударила пчелу, хотя и знала, что та не сможет укусить ее еще раз. Она вскочила на ноги, размахивая руками и ногами, чтобы стряхнуть ее, и чуть не свалилась с лестницы. Она выбежала из дома, на пастбище над пасекой, отчаянно пытаясь оторваться от разгневанного насекомого, размахивая за собой брюками. Ее левая лодыжка уже раздулась и запылала – природный гистамин ее тела бросился в атаку на яд. Она захромала и остановилась у ворот на пастбище, чтобы перевести дыхание и надеть брюки. Натягивая джинсы, она услышала в кустах позади шум и. повернувшись, увидела Чарли Брейзила. красного от смущения от ее полуодетого вида.
– Что вы здесь делаете? – спросил он.
Нора молниеносно обдумала возможные ответы. Теперь у Чарли в руках ничего не было; должно быть, он спрятал клад где-нибудь поблизости.
– Я просто вышла подышать свежим воздухом, – сказала она. – Я хотела поблагодарить вас за мед, если встречу. Боюсь, я заблудилась и подошла слишком близко к ульям. – Она приподняла свою брючину и показала раздутую лодыжку. – Глупо с моей стороны, мне не следовало это делать.
– Дайте мне посмотреть, – сказал он, опустившись на одно колено и беря ее лодыжку в руки. Пальцы его на ее коже казались прохладными. – У вас нет аллергии к пчелиным укусам, так? Вам помочь добраться до дома?
Нора вспомнила кинжал, который Чарли вытаскивал из кармана.
– Думаю, я справлюсь сама, – сказал она. – Нет нужды…
– Не следует вам опираться полным весом на эту лодыжку. Давайте я пойду с вами.
Чарли был достаточно близко, и Нора чувствовала запах пота, что исходил от его тела после рабочего дня. Возможно, она с самого начала совершенно неверно понимала Чарли Брейзила. Он встал и собирался обнять ее рукой за талию, но неожиданно она подумала – что, если он найдет рисунок у нее в кармане? Она отстранилась.
– Нет, я, правда, справлюсь сама. Я в порядке. Его глаза слегка сузились.
– Почему вы боитесь меня?
– Я не боюсь. Однажды вы уже спасли меня, в тот первый день на болоте. Я просто не думаю, что это необходимо. Вам наверняка есть чем заняться, а я сама справлюсь.
Ее взгляд невольно упал на веревку с узелками вокруг его шеи, затем скользнул в сторону, но он заметил ее колебания.
– Что – это? – Чарли приподнял веревку пальцами и осуждающе на нее посмотрел. – Урсулу это тоже очень интересовало.
Он не ожидал, что Нора рванется прочь, поднырнув под его рукой, и понесется сломя голову вниз по тропинке к дому Скалли и коттеджу МакКроссанов настолько быстро, насколько позволяла ее распухающая лодыжка. Чарли, вероятно, мог бы настичь ее, если бы пожелал, но он позволил ей уйти.
Руки у Норы дрожали, когда она, наконец, ворвалась в коттедж и закрыла за собой дверь на засов. Лодыжка пульсировала от боли, и она дохромала до холодильника, чтобы посмотреть, нет ли какого-нибудь льда. Один лоток – придется пока обойтись этим. Она свалила кубики в пластиковый мешок, закрутила его, чтобы закрылся, и прижала ко все еще распухающей лодыжке.
Сначала она была почти уверена, что в смерти Урсулы замешан Оуэн Кадоган. Но после того, что она видела сейчас, она не могла быть уверена, что и Чарли Брейзил тут ни при чем. Слишком много было связей между Чарли и Урсулой, чтобы это было чистое совпадение. У нее не было ничего существенного, что можно было бы сообщить властям, лишь смутное собрание подозрений и предчувствий. Но она знала, что все, что она видела, должно как-то сходиться. Вспомнив, зачем она с самого начала сюда приехала – выяснить побольше о человеке, которого или казнили или принесли в жертву, – Нора поняла с тяжестью на душе, что теперь она не может остановиться: слишком многое поставлено на кон. Оуэн Кадоган назвал суеверия, окружающие волшебный ветер, кучей старого хлама; возвращаясь в мыслях к тому дню. Нора знала, что ничего хорошего он и правда не принес.
Глава 10
Уард вышел из офиса суперинтенданта и медленно прошел обратно к своему столу. Как он и подозревал, расследовать убийство Урсулы Даунз они будут не одни. Необычная природа случая, не говоря уже о привкусе ритуального убийства, возбудила интерес Национального Бюро Криминальных Расследований, и они направили группу для помощи местным детективным силам. У Бюро было свое, более широкое понятие о помощи. Это значило, что у них с Морин Бреннан оставалось всего несколько часов, чтобы добыть результаты, перед тем как прикатят ребята из Дублина в дорогих костюмах, чтобы принять дело.
Он подошел к Бреннан, которая прикрепляла на доску за своим столом фотографии места преступления и другие относящиеся к делу обрывки информации, выстраивая аккуратную колонку для каждой из линий расследования.
– Они будут здесь в понедельник днем, чтобы устроить свой штаб расследования, – она сжала губы, стараясь скрыть раздражение. – Я знаю, но нам придется это перетерпеть.
– Что сказал суперинтендант о поисках Рейчел Бриско?
– Я сказал ему, что несколько человек и некоторые местные волонтеры уже ищут ее, раздают фото, спрашивают, не видел ли кто-нибудь ее, и что все они пока терпят неудачу. Если не будет других новостей, утром начнем координированные поиски.
– В качестве кого она нас сейчас интересует – в качестве подозреваемой или свидетельницы?
– Пока мы просто хотим допросить ее, но, возможно, все не так просто. Некоторые из коллег Рейчел, похоже, убеждены, что сна была одержима Урсулой Даунз, возможно, тайно ее преследовала.
Судя по биноклю и тому, как коллеги описывают ее привязанность к нему, похоже, что Рейчел была в доме Урсулы прошлой ночью.
– Что с ножом, найденным на месте?
– Мы отдали его на экспертизу, но доктор Фрайел думает, что вряд ли это оружие убийства.
– Почему нет?
– Лезвие зазубрено. Судя по тому, что доктор Фрайел увидела, она считает, что нож, которым жертве перерезали горло, имел ровный край. Я все еще думаю, что Рейчел Бриско. вероятно, ключ ко всему. Если она не убивала Урсулу Даунз, есть шанс, что она видела убийцу.
Уард понимал: расследование только началось, но у них все же было очень мало информации о жертве. Дом, в котором жила Урсула Даунз, был временным жильем, и дал очень мало полезной информации о ней; показания, собранные у тех, кто контактировал с ней, были поверхностными и неполными. Им была нужна более полная картина жертвы, чтобы представить себе преступление.
Он залез в рюкзак, что привез с места преступления, и начал разбирать его содержимое. По мере того, как он доставал предметы из сумки, Бреннан вносила их в список и описывала каждый предмет на инвентарном бланке.
– Ежедневник – записей немного, придется просмотреть его. Доска для записей и бумаги – похоже, это связано с раскопками. Ручки и карандаши. Маленький кошелек с удостоверением, водительскими правами, визитками, еще пятьдесят семь евро и… – он посчитал мелочь, – сорок три евроцента. Мобильный телефон. Займитесь им – проверьте все звонки, сделанные и принятые за последние несколько дней. Кстати, какие новости из Дублина – еще не сообщали насчет обыска в квартире Урсулы?
– Они посылают команду прямо сейчас, – сказала Морин, посмотрев на часы. – Что-нибудь еще вам от них нужно? Как с Десмондом Куиллом – не лучше ли нам проверить и его алиби? Конечно, вряд ли он приехал сюда, перерезал ей горло, а затем пошатался по округе, чтобы посмотреть, кто обнаружит тело, но все равно нам придется проверить его.
– Да посмотрите, не пошлют ли они кого проверить историю Куилла о вечере четверга. Он говорит, что играл в шахматы, как обычно, и был занят этим допоздна. Доктор Фрайел определяет время смерти между полуночью и четырьмя часами утра, так что если удастся исключить Куилла, то мы сможем сосредоточиться на других кандидатурах.
– Ах, да, другие.
– Давайте просмотрим записи допросов, посмотрим, не найдутся ли дыры, откуда мы можем начать копать.
Морин вытащила записную книжку и перевернула назад несколько страниц, к началу допросов по делу.
– Нора Рейвин говорит, что видела, как Оуэн Кадоган угрожал Урсуле Даунз в прошлый понедельник днем. Доктор Рейвин также говорит, что на следующий день Урсула перехватила инициативу и дала Кадогану пощечину, устроив ему самую настоящую головомойку. Пара публичных стычек с жертвой в дни, предшествующие убийству, и нет алиби на ночь, когда совершилось преступление.
Уард вспомнил секретаршу Кадогана с плотно сжатыми губами.
– Если только Эйлин Флад не расскажет нам чего-нибудь другого. Давайте подождем и поговорим с ней завтра. И не забудьте, у нас еще есть показания Десмонда Куилла, что Урсула встречалась с Оуэном Кадоганом прошлым летом, и что он беспокоил ее с тех пор, как она приехала на прошлой неделе – звонил ей на мобильник, оставлял грубые послания на окнах. На разбитом оконном стекле в корзине на кухне у Урсулы было что-то вроде красной краски из пульверизатора. Я отослал это в лабораторию; если это одна из тех надписей, что описывал Куилл, они, возможно, сумеют реконструировать ее, сказать нам, что там говорится. Ее мобильник также должен сказать нам, Кадоган ли ей все время названивал.
– Его история насчет того, что он велел Урсуле держаться подальше от Чарли Брейзила, кажется мне полной чепухой. Но это не обязательно означает, что Урсула не была связана с Чарли Брейзилом.
Уард подумал над этой возможностью.
– У нас есть показания доктора Гейвин, что она случайно услышала разговор Чарли с Урсулой Даунз – она шантажировала его, угрожая открыть что-то, что он прячет.
– Что люди обычно хотят спрятать? – сказала Бреннан. – Внебрачных детей, захороненные сокровища, семейные тайны… Это может быть что угодно, хотя нам придется поработать, чтобы выяснить это, поскольку он упорно отрицает, что разговор когда-либо имел место. Нам следует также проверить то место, что он упомянул – сарай для труб на дороге к старой электростанции.
– Что вы думаете насчет рассказа Чарли о том, что он жег костер в Иванов день?
– Да ладно вам, Лайам. Никто больше это не делает.
Уард вспомнил настороженное выражение лица Чарли Брейзила, когда он рассказывал им о костре. Бреннан нечасто была неправа, но тут, подумал он, она ошибалась. Притяжение огня было глубоким и инстинктивным, непостижимым, и в некоторых местах, особенно на западе, люди в особенные ночи все еще устраивали огромные костры. Уарда вдруг пронзило воспоминание о происшествии, что случилось более тридцати лет назад, одно из его первых заданий как молодого офицера Гарды. Его послали погасить костер в канун Иванова дня по требованию приходского священника, который не желал терпеть остатки языческой глупости. Он выехал на место, думая, что все это, наверное, было весьма безвредно, гадая, какого черта он там делает. Затем он увидел огромный костер. Он долго стоял, наблюдая, как языки пламени и угольки летели ввысь, видя сквозь них человеческие лица, покрасневшие, увеличившиеся и преобразившиеся светом огня в сюрреалистические маски.
Воспоминание отступило, и Уард сказал:
– Нам придется поехать туда и проверить место, где, как сказал Чарли Брейзил, он устроил костер. Это не скажет нам, был ли он там всю ночь, но, по крайней мере, мы узнаем, говорил ли он нам правду о костре. Что-нибудь нашлось в делах по другим случаям ритуальных убийств?
Словно читая его мысли насчет большого пожара, Бреннан сказала:
– Прошлой зимой в Уиклоу нашли сгоревшее до золы тело. Сначала решили, что это какой-то ритуал, но в конце концов выяснили, что это были разборки из-за наркотиков. В жертве была пуля, а парни, что стреляли в него, попытались сделать так, чтобы убийство выглядело как жертвоприношение, чтобы избавиться от следователей.
– Это все? Ничего больше?
– Ничего местного, по крайней мере, ничего с человеческими жертвами. Только тот случай, что вы упоминали, Чарли Брейзила.
Она вытащила из стопки на своем столе папку и бросила ее ему. Уард открыл папку и внимательно просмотрел отчеты и фотографии в ней, остановившись на картинке замученного козленка, подвешенного на тонкой ветке. Он изучил детальные снимки узкой петли, высунутого наружу языка, глубокого разреза на раздувшемся горле, чернеющих кишок. Бедное невинное существо. Земля под задними копытами козленка была точно такой же, какой он помнил ее с места преступления. Все измазано темным ржаво-красным цветом, и три круга, нарисованные в крови. Омерзительная выходка или некая безумная идея сакральной церемонии?
– Расскажите мне еще об этом деле, – сказала Морин. – Вы говорили, что работали над ним?
– Я тогда был здесь всего года три. Было три отдельных происшествия, два ягненка и один козленок, убитых в каком-то на вид ритуальном жертвоприношении. Это было ужасно… вы видели папку. Тогда я подозревал, что Чарли Брейзил был, вероятно, просто козлом отпущения. Теперь я уже не так уверен.
– А что Магуайр? – Бреннан перевернула страницы своей записной книжки к самому последнему допросу. – Он говорит, что Урсула Даунз сообщила о грабителе и попросила его прийти и посмотреть, что он и сделал. Он говорит, что она сама порезалась о стекло от кухонного окна, которое было разбито, когда он пришел, и он запачкал одежду кровью, когда помогал ей перевязывать рану.
– На левой руке Урсулы был весьма глубокий порез. Нам следует попросить доктора Фрайел проверить рану на осколки стекла.
– Верно, но Магуайр также признает, что это его кожа под ногтями жертвы. Он утверждает, что она набросилась на него, когда он поставил под сомнение историю о грабителе и отказался оставаться дольше. Он говорит, что положил запачканную кровью одежду в стиральную машину, когда пришел домой. Утверждает, что не знает, что произошло с его водонепроницаемой одеждой. Он держал ее снаружи у задней двери дома, где кто угодно мог ее взять. И зачем надевать собственную экипировку, если планируешь кого-то убить? Почему бы не достать какой-нибудь славный одноразовый плащ? Но такого рода ошибка, наверное, имеет смысл, если это преступление в порыве страсти, под влиянием момента. Сделал дело, весь покрыт кровью и почему-то не хватило времени отделаться от улик. Так что ты куда-то прячешь водонепроницаемую одежду и надеешься, что кто-нибудь купится на идею, что тебе шьют дело.
Уард вспомнил следы крови на стене ванной Урсулы Даунз. Она, вероятно, была без сознания, но все еще жива, когда ей перерезали горло – этот факт не совпадал с теорией Морин насчет преступления под влиянием момента. И вся сцена, весь этот торф в кучках вокруг ванны, также имел привкус ритуалистической одержимости, а не преступления по страсти.
– Но зачем вообще приносить водонепроницаемую одежду? Дождя в четверг вечером не было. А мотивы? Магуайр признает, что у него была связь с Урсулой Даунз много лет назад, но это, похоже, не такая уж ужасная тайна. Ради такого не убивают.
– Может, тут что-то еще. Они оба археологи, может, это профессиональное. Она знает что-то о нем, что он не хочет, чтобы другие люди знали – что-то, имеющее отношение к научной работе, его исследования, что-то, что, возможно, скомпрометировало бы его карьеру, его амбиции стать когда-нибудь заведующим кафедрой. Нам придется, по крайней мере, его проверить.
– Согласен. Давайте добавим его к списку для ребят из Дублина, получим на него данные.
– Все было бы так легко и просто, если бы это был Магуайр.
– Верно. Но как-то мне сомнительно, что это дело так легко развяжется. Я не перестаю возвращаться мыслями к трем узелкам, – сказал Уард. – У обоих тел, найденных в болоте, вокруг шеи были кожаные веревки с узелками. Одному телу – пара тысяч лет, другое куда новее. Но именно по веревке опознали более новое тело – Тереза Брейзил сказала, что ее деверь Дэнни всегда носил похожую веревку с тремя узелками, что-то вроде талисмана удачи. А затем, три дня спустя, после того как обнаружилось тело Дэнни, кто-то удушил Урсулу Даунз такого же рода веревкой с тремя узелками. И у обоих также было перерезано горло. Одного нашли в болоте, другую – в ванной, вокруг которой были насыпаны кучи торфа.
– И что торф, по-вашему, должен значить?
– Доктор Гейвин упоминала на посмертном вскрытии Дэнни Брейзила, что его увечья были похожи на те, что она видела на древних трупах из болот – вроде того, что нашлось здесь в прошлую пятницу. Она сказала, это не определенно, но некоторые археологи думают, что это могли быть человеческие жертвоприношения. Эта мысль не оставляла меня в покое, так что я заехал вчера вечером задать ей об этом еще несколько вопросов, а она передала мои вопросы Магуайру. Он, оказалось, хорошо разбирается в древних жертвенных церемониях, особенно в «тройной смерти», о которой упомянула доктор Гейвин – предположительно, туда включалось удушение, перерезание горла и утопление.
– К сожалению, много кто мог знать детали смерти Дэнни Брейзила. – Морин стала считать свидетелей, загибая пальцы. – Урсула Даунз, для начала, все шесть человек из ее команды, и Нора Гейвин. И Кормак Магуайр, очевидно, знал об этом, если вы говорили с ним. Мы точно знаем, что Чарли Брейзил рассказал своей матери о тройных узелках, потому что именно так она пришла к мысли, что это мог быть Дэнни. И сюда даже не входят все те люди, с которыми любой из очевидцев мог разговаривать после того утра. Знаете же как распространяется здесь информация; держу пари, что во вторник днем полграфства было осведомлено об этом.
Конечно, она была права. Но им все равно придется взглянуть на эти две веревки. По крайней мере, тут была возможная связь, а могли быть и другие. Уард вытащил предварительный отчет о вскрытии Дэнни Брейзила и обратился к описанию доктором Фрайел увечий: Видимое проникание в ткани с левой стороны шеи, над грудино-ключично-сосцевидной мышцей, в 6 сантиметрах под левым слуховым каналом. Что-то неуверенное было в этом увечье, словно нападающий не вполне контролировал ситуацию, а жертва боролась. У них еще не было отчета о вскрытии, но из того, что он видел этим утром, горло Урсулы Даунз было перерезано от уха до уха, достаточно глубоко, чтобы перерезать главные артерии. Дэнни Брейзил утонул. Хотя образ действий казался схожим, у нападений были очень отличные друг от друга результаты. Искали ли они одного и того же убийцу, или кого-то, кто почему-то хотел, чтобы смерть Урсулы напоминала смерть Дэнни Брейзила?
– Что мы еще знаем о Дэнни Брейзиле? – спросил Уард. – Ему было двадцать четыре года, когда его последний раз видели в июне 1978 года. Он был не женат, работал в «Борд на Мона» слесарем-монтажником и помогал своему брату Доминику на семейной ферме. Играл в старшей хоккейной команде Оффали, пока не пострадал в 1977 году от травмы, закончившей его карьеру. Тем же летом они с Домиником нашли значительный клад предметов железного века на болоте. Как раз перед тем, как Дэнни исчез, они получили каждый по десять тысяч фунтов в качестве денежного вознаграждения.
– Должно быть, решили, что они Лотерею выиграли, – сказала Морин. – Особенно в то время. Никто тогда не мог похвастаться лишним шиллингом.
Она была права. Сейчас деньги эти казались почти ничтожными, но в те дни десять тысяч были бы огромной суммой. А еще ходили истории, что Брейзилы придержали и оставили себе кое-что из предметов получше в Лугнабронском кладе. Люди не сомневались, что слухи были верны. Братья в основном держались сами по себе и не пытались опровергнуть общее предположение. Уард думал тогда, что слухи, ходившие о братьях Брейзил, могли повлиять на мнение людей, обвинявших Чарли, но этот фактор в деле было невозможно описать или измерить. Кое-кто говорил, что находка клада на самом деле принесла Брейзилам несчастье. Вопрос оставался: была ли какая-то связь между смертью Дэнни Брейзила и убийством Урсулы Даунз, или просто кто-то хотел, чтобы мы ее провели?
– Я знаю, соблазнительно создать связь с более старым убийством, – сказала Морин, – но я думаю, здесь что-то более недавнее. Пока я склоняюсь к версии брошенного любовника, что привело бы нас прямо к Оуэну Кадогану или Кормаку Магуайру. У них обоих есть мотив. Кадогана отвергли, а после его делишек с Урсулой предыдущим летом ему это наверняка не понравилось. Наверное, он считал, что имеет на нее права. Магуайр рассказал нам, что его отношения с Урсулой Даунз давно закончились, но положим, это не так. Положим, он приходит туда, надеясь остудить страсти, а она отказывается – может, угрожает рассказать о них его новой подружке. Он признает, что спорил с ней, Господи, у нас даже есть кусочки его кожи под ее ногтями, и ее кровь по всей его водонепроницаемой одежде. Иногда все действительно очень просто, Лайам.
Нет, не так, подумал Уард. Так просто никогда не было. Не просто каждое преступление, но каждая секунда существования была преисполнена сложностей, непонимания, лжи и путаницы. И девяносто девять процентов их работы состояло в том, чтобы отсеять мякину и найти одну стоящую нить.
В этом деле они могли следовать дюжиной путей, терять драгоценное время, проходя по каждой извилистой дороге до ее в конечном счете бесплодного конца. За несколько следующих дней и недель им понадобится найти связи между людьми, связи, которые эти люди часто изо всех сил пытаются спрятать.