По тревоге к Мамаеву кургану
С 14 по 17 сентября бои с нарастающим напряжением шли на всём фронте 62-й армии. Как отмечал в своей книге «Сталинградский рубеж» маршал Н.И. Крылов, «четырнадцатое сентября стало днём, когда битва за Сталинград перенеслась на улицы города». Кроме батальона Цыбулина из состава группы Горохова и, следовательно, с позиций обороны СТЗ, также спешно, на этот раз к Мамаеву кургану, была выдвинута (выброшена, как тогда говорили) ещё одна стрелковая часть под командованием старшего лейтенанта Василия Потаповича Барботько. Речь идёт о сводном стрелковом батальоне, укомплектованном подразделениями 124-й и 149-й стрелковых бригад. Это было вызвано предельно сгустившейся тогда атмосферой напряжённости и опасности захвата противником Центральной переправы через Волгу в Сталинграде.
14 сентября, ровно через неделю после ухода из бригады батальона Цыбулина, командармом Чуйковым было приказано по боевой тревоге выделить из вторых эшелонов один батальон, который с наступлением темноты должен был занять и оборонять район южнее высоты 102,0 (овраг Банный). Обстановка была в тот момент чрезвычайно острой. Не прикрой тогда этот батальон подступы к переправам, и могла бы возникнуть огромная помеха вводу в Сталинград ставшей знаменитой 13-й гвардейской дивизии А.И. Родимцева. Её переправа через Волгу как раз и проходила в ночь с 14 на 15 сентября. Из книги Н.И. Крылова «Сталинградский рубеж» явствует, как остро необходимо было для командования армии поскорее заполучить хотя бы какое-нибудь усиление, чтобы преградить врагу путь от Мамаева кургана к Волге. Н.И. Крылов восклицает: «Где только не искали мы в те дни сотню или даже несколько десятков бойцов, которых можно было поставить в строй!»
Делать нечего. У двух стрелковых батальонов прямо из окопов отобрали по роте. По журналу боевых действий можно судить о составе этой спешно создаваемой части: «...батальон сформирован из находящихся в резерве одной стрелковой роты с пульвзводом и взводом ПТР 124-й осбр и одной стрелковой роты с пульвзводом и взводом ПТР 149-й осбр и направлен в распоряжение генерал-майора Пожарского».
Из воспоминаний Степана Чупрова: «Меня вызвал комбриг, он же командир северной обороны Сталинграда, полковник С.Ф. Горохов. Он приказал: «Из вторых эшелонов… собрать сводный батальон. С наступлением темноты на машинах спешно вывезти батальон в район оврага Крутой. Командиром сводного батальона назначен старший лейтенант Барботько. В батальоны распоряжение передано. Машины будут ждать на площади Дзержинского. Сбор людей и материальной части оружия в скверике у СТЗ в 19 часов».
Расположение рот вторых эшелонов я знал хорошо. Побежал с автоматом за спиной в роту, оборонявшуюся на берегу Мокрой Мечётки у СТЗ… По мне стреляли немцы. Открытые места проходил перебежками, использовал для передышки воронки от снарядов. Воронок кругом хватало.
…Люди плохо раскачивались. Многие спали после ночного боя. …В назначенный час в сквере стояли только один взвод автоматчиков и одна батарея ПТО из дивизиона Карташова.
…Приехал комбриг Горохов, я ему доложил о положении дел. Ну, мне тут попало как следует. Мне поддали жару, и стесняться было уже нечего. Кричал на командиров взводов до хрипоты».
Дороги к назначенному району обороны, кроме Чупрова, никто не знал. К тому же надо было помочь новому комбату хоть в какой-то степени познакомиться с неожиданно переданными ему бойцами и командирами.
По воспоминаниям С. Чупрова, в 21 час, когда было уже темно, посадили людей на автомашины «ЗИС-5», с определённым риском изъятыми из истребительно-противотанкового дивизиона. С потушенными фарами тронулись в путь, в густую тьму южной ночи. Нельзя было зажигать фары. Запрещено было курить. Путь был тяжёлым. Улица была вся в воронках, нужно было то и дело объезжать их. Рядом с водителем головной машины ехал С.И. Чупров. Двигались со скоростью пешехода: то и дело на пути попадались воронки. Не раз Степан Иванович выходил из кабины «маячить» водителю.
Проезжали завод «Баррикады». Немцы из захваченного ими городка Специалистов, расположенного на горе, вели беспорядочную стрельбу в сторону Волги. Пули роем летели над машинами и головами людей.
Десять километров от СТЗ до завода «Красный Октябрь» показались Чупрову вечностью. Это расстояние едва одолели за два часа. Проехали парк «Скульптурный». В центре города и у подошвы Мамаева кургана ярким пламенем горели строения. Стало легче различать дорогу. Возле завода «Красный Октябрь», вопреки ожиданию, батальон никто не встретил. Обстановка совершенно неизвестна, и спросить не у кого.
По настоянию Чупрова выслали разведку. Батальон двигался вслед за ней, ориентируясь по очередям трассирующих пуль и осветительным ракетам. Наконец широкая улица вывела на площадь и дальше к мосту через овраг. Со стороны немцев зачастили пулемётные очереди. Около 23 часов спешились и укрылись в кюветах около дороги. Расчёты противотанковых пушек мигом изготовились к открытию огня. Машинам дали приказание развернуться и немедленно следовать на СТЗ.
Чупров со связными разыскал овраг Крутой, вместе с В.П. Барботько развёл подразделения влево от оврага, за железную дорогу, где виднелись вспомогательные постройки завода «Красный Октябрь». Фронт батальона ниточкой вытянулся на 800 метров в сторону завода «Баррикады». Наконец обнаружился сосед справа. К рассвету 15 сентября подразделения вошли в соприкосновение с противником. В строениях по соседству были обнаружены наши небольшие подразделения, и с ними был установлен контакт.
Бой начался артиллерийско-миномётным обстрелом и налётом двух десятков бомбардировщиков противника. Наши бойцы ещё не успели отрыть окопы. Чупров и Барботько перебегали от воронки к воронке, подавали команды, ободряли людей. Ни телефона, никакой иной связи у них не было. Всего за один этот день предельно уставшие люди отразили четыре атаки пехоты и подбили два танка противника. Десять таких дней в ряду с другими разнородными силами, прикрывшими высадку подкреплений, сражался батальон Барботько. Ведя тяжёлые бои с прорвавшимся противником, батальон отбросил его за овраг Долгий и удерживал позиции до подхода переправившихся через Волгу частей 95-й стрелковой дивизии. Батальон неоднократно привлекался к атакам на Мамаев курган совместно с полком 112-й стрелковой дивизии капитана А.В. Асеева.
Сводный батальон Барботько сражался на Мамаевом кургане до 24 сентября 1942 года. Он выполнил поставленную задачу, но силы его иссякли. После десяти суток предельного боевого напряжения остатки батальона Барботько (60 человек, Василий Потапович также уцелел) было разрешено возвратить от Мамаева кургана к Тракторному заводу. Этому предшествовало обращение Горохова к Военному совету 62-й армии: «Из состава 124-й осбр распоряжением штаба 62-й армии переданы два батальона другим соединениям:
1/124, командир капитан Цыбулин С.П. с 7.9.42 обороняется на западных скатах выс. 97,7;
сводный батальон старшего лейтенанта Барботько В.П. с 14. 9.42 ведёт боевые действия на южных скатах выс. 102,0.
Бригада ослаблена. Прошу вашего распоряжения о возвращении частей бригады в моё распоряжение».
На столь смелое обращение к крутому по нраву командарму Чуйкову командование 124-й бригады подтолкнуло то, что 17 сентября группе Горохова было приказано не только держать оборону, но и создать также наступательную группировку и пробиваться на соединение с начавшим 18 сентября наступление Донским фронтом.
Но об этом – в следующей части нашего рассказа о гороховцах.