Он не в силах был думать о себе. Он стоял в нерешительности, потому что

Ему хотелось сказать одну вещь; он не знал, как бы выразить это

Поделикатнее, и ничего не мог придумать.

- Ну что же, друг мой? Отчего вы не идете?

- Дело в том, что... - робко сказал Жюльен, - мне пришлось слышать, что

Вы за все долгое время вашего управления ничего не отложили. У меня есть

Шестьсот франков...

Слезы мешали ему говорить.

- Это тоже будет отмечено, - холодно ответил бывший ректор семинарии. -

Отправляйтесь к епископу, уже поздно.

Случайно в этот вечер дежурным в приемной епископа оказался аббат де

Фрилер. Его высокопреосвященство был на обеде в префектуре. Таким образом,

Жюльен вручил письмо самому г-ну де Фрилеру; но, разумеется, он этого не

Знал.

Жюльен с удивлением смотрел, как этот аббат бесцеремонно вскрыл письмо,

Адресованное епископу. Красивое лицо старшего викария сначала выразило

Изумление, смешанное с живейшим удовольствием, а затем сделалось весьма

Озабоченным. Пока он читал, Жюльен, пораженный его красивой внешностью,

Успел хорошо разглядеть его. Лицо это обладало бы большей внушительностью,

Если бы в каких-то его черточках не сквозила поразительная хитрость, которая

Могла бы даже изобличить криводушие, если бы только обладатель этой красивой

Физиономии хоть на миг забыл о том, что ей надлежит выражать. Нос, резко

Выступавший вперед, образовывал превосходную прямую линию, но придавал, к

Несчастью, этому весьма благородному профилю непоправимое сходство с лисьей

Мордой. Заметим, кстати, что этот аббат, которого, по-видимому, так

Заинтересовала отставка аббата Пирара, был одет с большой элегантностью, что

Очень понравилось Жюльену, которому до сих пор не приходилось видеть

Чего-либо подобного ни у одного священника.

Уже много времени спустя Жюльен узнал, в чем заключался особый талант

Аббата де Фрилера. Он умел забавлять своего епископа, любезного старца,

Привыкшего жить в Париже и чувствовавшего себя в Безансоне, как в изгнании.

У епископа было очень слабое зрение, а он страстно любил рыбу. Аббат де

Фрилер выбирал косточки из рыбы, которую подавали его высокопреосвященству.

Жюльен молча смотрел на аббата, перечитывавшего прошение об отставке,

Как вдруг дверь с шумом распахнулась. В комнату поспешно вошел богато

разодетый лакей Жюльен едва успел обернуться к двери: он увидел сухонького

Старичка с крестом на груди. Жюльен бросился на колени и распростерся в

Земном поклоне; епископ милостиво улыбнулся ему и проследовал дальше.

Красавец аббат пошел вслед за ним, и Жюльен остался один в приемной, где он

Мог без помех наслаждаться окружающим его благолепием.

Епископ Безансонский, человек ума испытанного, но отнюдь не

Одряхлевшего от долгих невзгод эмиграции, имел от роду более семидесяти пяти

Лет и чрезвычайно мало беспокоился о том, что случится лет через десять.

- Что это за семинарист с таким смышленым взглядом, которого я сейчас

заметил, проходя? - спросил епископ - Разве они не должны, согласно моему

уставу, давно уже быть в постелях и спать в этот час?

- Уж у этого, можно поручиться, сна нет ни в одном глазу, ваше

высокопреосвященство. Он принес нам весьма важную новость: прошение об

Отставке единственного янсениста, который оставался в нашей епархии.

Наконец-то этот ужасный аббат Пирар догадался, чего от него хотят.

- Вот как! - сказал епископ с лукавой усмешкой. - Держу пари, что вы не

Сумеете заменить его человеком, который бы его стоил. И чтобы вы знали цену

Таким людям, я приглашаю его обедать назавтра.

Старший викарий хотел было ввернуть словцо насчет преемника Но прелат

не был настроен заниматься делами и сказал ему:

- Раньше чем мы позволим прийти другому, давайте посмотрим, как уходит

этот. Позовите ко мне этого семинариста: истина обитает в устах младенцев.

Позвали Жюльена. "Сейчас я предстану перед двумя инквизиторами", -