Каждый вечер собирался позади необъятного мягкого кресла, в котором
Восседала маркиза. Здесь были маркиз де Круазенуа, граф де Келюс, виконт де
Люз и еще двое или трое молодых офицеров, друзей Норбера и его сестры Вся
Эта компания располагалась на большом голубом диване Возле дивана, как раз
Напротив блистательной Матильды, молчаливо сидел Жюльен на низеньком стулике
С соломенным сиденьем. Этому скромному посту завидовали все поклонники
Матильды. Норбер любезно удерживал на нем секретаря своего отца и, вспомнив
О нем раза два за весь вечер, перекинулся с ним несколькими фразами. В этот
вечер м-ль де Ла Моль обратилась к нему с вопросом: как высока гора, на
которой расположена безансонская крепость? Жюльен так и не мог ей сказать -
Что эта гора, выше или ниже Монмартра. Он часто от души смеялся над тем, что
Болтали в этом маленьком кружке. Но сам он чувствовал себя совершенно
Неспособным придумать что-нибудь в этом роде Для него это был словно
Какой-то иностранный язык, который он понимал, но на котором сам говорить не
Мог.
Сегодня друзья Матильды встречали в штыки всех, кто только появлялся в
этой обширной гостиной В первую очередь попадало друзьям дома: их лучше
Знали Можно представить себе, с каким вниманием слушал все это Жюльен; все
интересовало его: и скрытый смысл этих шуток и самая манера острить.
- А-а! Вот и господин Декули! - сказала Матильда. - Он уже без парика,
Он, верно, надеется попасть в префекты исключительно при помощи своего
Редкого ума, оттого-то он и выставляет напоказ свою лысую голову, полную,
как он говорит, "высоких мыслей".
- Этот человек знаком со всей вселенной, - заметил маркиз де Круазенуа
- Он бывает и у дяди моего, кардинала. Он способен сочинить невесть что про
Любого из своих друзей и поддерживать эти небылицы годами, а друзей у него
Человек двести или триста. Он умеет давать пищу дружбе - это его талант.
Зимой, так же как и сейчас, с семи часов утра он прилипает к дверям
Кого-нибудь из своих друзей. Время от времени он с кемнибудь ссорится и
Сочиняет семь-восемь писем, чтобы закрепить разрыв. Потом мирится и тогда
Посылает еще семь или восемь писем с изъявлениями вечной дружбы Но в чем он
Действительно достиг совершенства и прямо-таки блистает - это в
Чистосердечных и пламенных излияниях честнейшего человека, у которого душа
Нараспашку. К этому средству он прибегает, когда ему надо добиться
Какого-нибудь одолжения. Один из старших викариев моего дядюшки
Восхитительно рассказывает о жизни господина Декули после Реставрации. Я
Как-нибудь его к вам приведу.
- Я что-то не очень верю таким рассказам: по-моему, это
Профессиональная зависть мелких людишек, - сказал граф де Келюс.
- Господин Декули войдет в историю, - возразил маркиз - Он делал
Реставрацию вместе с аббатом Прадтом и господами Талейраном и Поццо ди
Борго.
- Этот человек когда-то ворочал миллионами, - сказал Норбер, - и я
Понять не могу, чего ради он ходит сюда глотать отцовские остроты, иной раз
совершенно невыносимые. Как-то раз при мне отец крикнул ему через весь стол:
сколько раз вы предавали своих друзей, дорогой мой Декули?
- А это правда, что он предавал? - спросила м-ль де Ла-Моль. - Но кто
же не предавал?
- Как! - сказал граф де Келюс Норберу - У вас бывает этот знаменитый
либерал господин Сенклер? Какого дьявола ему здесь надо? Надо подойти к
Нему, заставить его поболтать, говорят, это такой умница, на редкость.
- Но как же это твоя матушка принимает его? - спросил г-н де Круазенуа.
- У него ведь такие необыкновенные идеи, смелые, независимые...
- Полюбуйтесь, - сказала м-ль де Ла-Моль, - на этого независимого
Человека, который чуть ли не до земли кланяется господину Декули и хватает
Его за руку. Я уж было подумала, что он сейчас приложится к ней.
- Надо полагать Декули в более тесных отношениях с властями, чем нам