Мы поднялись на гору, выехали на поляну, откуда открылся вид на хребет Баскак во всей красе, немного спустились от нее, переехали через небольшой ключ.
И тут Юра остановился, спешился, начал расседлывать лошадь. Сказал – дальше не поедет, чем нарушил свое обещание проводить нас до Межи. Объяснил дальнейшую дорогу «на пальцах», мы поменяли седла, проводник наш вскочил верхом, распрощался – и был таков. Погода была слишком хорошей, Юра боялся, что без него вылетит рой. Правильно опасался, как выяснилось впоследствии.
За нас он был спокоен, мы уж точно не пропадем! Вот только забыл он нам сказать одну совсем маленькую, но очень важную деталь – в каком месте нужно сойти со старой дороги, проехать напрямик через лес и выйти на Межу.
Если бы не его забывчивость, этот переход дался бы нам куда меньшей кровью и нервами!
А пока мы тронулись от места расставания, полные оптимизма. Отсюда начинались совсем незнакомые места, так далеко я, в своих блужданиях, еще не забиралась. Дорога, хотя и заросла травой и кустарником, была хорошо видна, да и поднаторели мы уже в езде по таким дорогам, лошадки шли охотно, отъевшись и отдохнув за три дня. Мы пели песни, разговаривали, иногда собака облаивала птиц. Так, следя за поворотами и развилками, о которых говорил Юра, мы выехали на « Молдаванскую поляну» (не знаю, откуда взялось такое название в сердце Уральских гор), явно старую вырубку, и отсюда-то и начались наши неприятности.
Прежде всего, на поляне мы потеряли дорогу – была - и нет! Сначала кружили по поляне верхом, потом я пожалела гонять лошадей туда-сюда, спешилась, отправилась искать ключ, за которым начинается Межа, зная, по объяснениям Юры, что течет он где-то недалеко.
Я буквально скатилась вниз по крутому склону на какую-то дорогу, что вывела меня к ключу. Дорога была местами в завалах, шла вдоль ручья, упираясь в брод через Куряк. Межу нигде не было видно, берега ключа были сплошь обрывистые, на лошади с грузом (да и без груза) переехать невозможно, поэтому, проследив дорогу до брода, я вернулась за лошадьми. Поднималась я уже по дороге, минуя крутой склон, - мы просто проехали мимо заросшего свертка, так что пришлось к нему возвращаться.
Поляна перед Куряком была вся в разрытых муравейниках, но такая картина стала настолько же привычной, как и дождливая погода, поэтому я нисколько не встревожилась.
Мы удачно миновали все завалы, вышли к реке, переехали, и тут же уперлись в безнадежное болото. Дорога кончилась. Еще с полчаса, в надежде ее найти, мы крутились, увязая в болоте по стремена, но вынуждены были вернуться к броду. Подняться вверх по ключу тоже не удалось.
Что же теперь делать? Возвращаться? Нет смысла! Достали карту, выяснили, что Куряк очень близко подходит к тому грейдеру, что выведет нас на шоссе.
Махнули на все рукой, и поехали вверх по течению, прямо по воде, ибо берегом пробраться там очень затруднительно. Так начался наш конный сплав.
Видели вы когда – нибудь сплав вверх по течению, да еще верхом на лошадях? До того момента и я не видела! Но некуда было деваться, пришлось осваивать новый вид дороги. Кобылки наши не возражали – надо, так надо – послушно пошли водой, осторожно нащупывая каменистое дно копытами. Речка изобиловала мелями, в основном лошади шли по воде не глубже запястного сустава, но иногда попадались омутки, где нас захлестывало по седла. Временами русло перегораживали завалы бревен, тогда приходилось выбираться на берег, продираясь зарослями ольхи, переплетенными хмелем, - буреломом и болотом одновременно, что очень затрудняло передвижение!
Иногда на песчаных косах нам встречались отпечатки сапог, но ни одна тропа не вела от реки ни в каком направлении, создавалось впечатление, что рыбаков сюда забрасывают вертолетами.
Так шли мы часа три, продвинувшись вперед километров на десять, а то и меньше, пока Куряк не распался на мелкие рукава и протоки, заваленные плавником так, что не только лошади, - ондатре и той, проблематично было бы там передвигаться! Оставив Ларису с лошадьми на каменистом пляжике, я пешком, по колено в воде, прошарила все протоки, но прохода так и не нашла. Отчаяние начало захлестывать меня, и я взмолилась тому, кто хранит нас, указать дорогу, вывести нас отсюда!
Напротив пляжика, за обрывистым берегом, виднелась полянка, заросшая высокой травой. Выбраться на нее в лоб не представлялось возможности, но после получасовых поисков, вернувшись назад, я все же нашла приемлемый проход. Мы проломились сквозь густую поросль, окончательно разорвав мой вьюк, который пришлось обматывать веревкой, чтобы не развалился, вышли на полянку, сели в седла.
Где-то здесь были принесены в жертву Куряку мой новый дождевик и фонарик (они вывалились из-под крышки вьюка, когда мы продирались через заросли), может быть, поэтому он все же выпустил нас из сети своих проток!